28 декабря ветер стих, погода наладилась, и в течение 28 и 29 декабря переброска новых эшелонов войск в район Камыш-Буруна производилась непрерывно. К вечеру 29 декабря средствами керченской ВМБ в этот район были переброшены 1 1 225 бойцов, 47 орудий, 12 автомашин, 229 пулеметов, 210 лошадей, 14 повозок и 198 минометов.

За время всей операции артогнем и авиацией противника были потоплены 1 сторожевой катер, 5 торпедных катеров, 1 буксир, 1 болиндер и 1 баржа. Потери в личном составе военно-морской базы и десантных отрядов составили убитыми и ранеными 350-400 чел.

В результате успешной высадки десанта Черноморского флота в Феодосии 29 декабря противник начал отходить от Керчи.

Ночью 29 декабря группа разведчиков во главе с начальником штаба керченской ВМБ проникла в Керчь. Разведчики обнаружили, что немцы оставили город и отошли на запад. В 6 ч 30 мин 30 декабря начальник штаба донес об этом командиру керченской ВМБ.

Почему немцы оставили Керчь, мы узнаем немного позднее, а пока перейдем к действиям отряда высадки <Б> (Черноморского флота), который предполагалось высадить у горы Опук.

В 9 ч 25 декабря 1941 г. отряд высадки <Б> в составе канонерских лодок <Красная Абхазия>, <Красная Грузия> и <Красный Аджаристан>, сторожевого корабля <Кубань> и бо-линдера сосредоточился в Анапе для посадки десантных частей. Но посадка задержалась, так как 105-й стрелковый полк, назначенный в десант, опаздывал. После полудня погода резко ухудшилась, на море поднялась зыбь, и это еще больше замедлило посадку и задержало выход кораблей в море. К полуночи на канонерки были приняты 2393 чел. четырнадцать 76-мм орудий и шесть 120-мм минометов. Из-за большой зыби на корабль <Кубань> и болиндер посадку вообще не производили.

В 00 ч 38 мин 26 декабря отряд вышел в море. В 4 ч в море вышел СКР <Кубань>. Буксир СП-15 с болиндером остались на рейде, потому что капитан буксира в темноте не заметил выхода канонерок. Вышедшие же корабли в темноте вскоре потеряли друг друга и следовали к месту высадки каждый самостоятельно. Ветер в момент перехода был южный, силой 8-9 баллов.

На рассвете 26 декабря командир отряда <Б> на канонерке <Красный Аджаристан> прибыл к месту высадки десанта и нашел там только 6 сторожевых катеров из группы высадочных средств. Не обнаружив там кораблей своего отряда, командир решил вернуться в Анапу и вновь сосредоточить там отряд, чтобы высадить десант на рассвете 27 декабря. По радио он приказал кораблям своего отряда сосредоточиться у Анапы.

К 16 ч 26 декабря весь отряд - три канонерки, транспорт <Кубань> с 627 бойцами, пятью 76-мм и четырьмя 45-мм орудиями, сторожевой корабль <Кубань>, 6 сторожевых катеров и буксир СП-15 с болиндером - сосредоточились у Анапы и пошли в район высадки. Но вскоре после выхода командир отряда вернул СКР <Кубань> в Анапу, так как выяснил, что на нем нет десантных войск.

К 17 ч южный ветер сменился северо-западным, дувшим с прежней силой. Поднялась снежная пурга, видимость снизилась до полукабельтова. Командир отрада несколько раз просил у Военного Совета Черноморского флота разрешения отложить высадку до улучшения погоды. Но Военный Совет категорически приказал выполнить поставленную задачу, а в случае неблагоприятных метеорологических условий высадить десант в Керченском проливе. Но связь с командиром отряда была нарушена, так как он перенес свой флаг с <Красной Грузии> на <Красный Аджаристан>, не поставив в известность об этом Военный Совет Черноморского флота. И поэтому последнего приказания командир отряда не получил. В два ночи 27 декабря он снова повернул к Анапе.

В 11 ч 27 декабря отряд высадки <Б> подошел к Анапе и здесь получил приказание Военного Совета флота следовать в Новороссийск. При подходе к Новороссийску командир отряда высадки <Б> получил новое приказание - на рассвете 29 декабря высадить десант в районе села Камыш-Бурун.

В 21 ч 17 мин отряд вошел в порт Новороссийск и начал приемку угля и продуктов. К 17 ч 28 декабря отряд вышел в море для выполнения поставленной задачи. К этому времени, как мы знаем, пристань судоремонтного завода в селении Камыш-Бурун и Камыш-Бурунская коса были уже заня-ты частями десанта керченской ВМБ. и туда перевозились вторые эшелоны. Таким образом, отряд высадки <Б> вместо решения самостоятельной задачи по высадке десанта у горы Опук включился в операцию по переброске вторых эшелонов войск 51-й армии на Керченский полуостров.

По замыслу Военного Совета флота, высадку отряда <Б> у горы Опук должен был обеспечивать отряд корабельной поддержки в составе крейсеров <Красный Кавказ>, <Красный Крым> и эсминцев <Незаможник> и <Шаумян>.

Для выполнения этой задачи отряд корабельной поддержки в ночь на 25 декабря вышел в морс. В 4 ч 30 мин 26 декабря <Красный Кавказ> и <Незаможник> подошли к месту высадки в районе горы Опук, но отряда высадки <Б> там не обнаружили. В это время <Красный Крым>, обстреляв Феодосию, в 7 ч 50 мин присоединился к <Красному Кавказу>. Весь день, до 19 ч, отряд корабельной поддержки находился в море в районе горы Опук и Анапы, тщетно пытаясь обнаружить отряд высадки <Б> и связаться с ним.

В 15 ч 31 мин крейсера были безуспешно атакованы немецкими торпедоносцами*. В 20 ч 39 мин по приказанию начальника штаба Черноморского флота крейсер <Красный Кавказ> обстрелял район горы Опук и селения Дженки. Противник с берега не отвечал.

* По немецким данным, в это время 28-я эскадрилья торпедоносцев Хе-111 была расформирована, и проходило слияние се с 26-й эскадрильей. В январе 1942 г. 26-я эскадрилья перебазировалась на крымский аэродром Саки, и лишь в феврале начались боевые вылеты.

В 22 ч 58 мин 26 декабря в полутора милях от назначенного места высадки (пристань Дуранде) отряд корабельной поддержки стал на якорь. Погода в этом районе благоприятствовала операции: ветер стих до 3-4 баллов, низкая облачность мешала действиям авиации противника, наката волны на берег не было.

В 7 ч 02 мин 27 декабря отряд корабельной поддержки, не дождавшись отряда высадки <Б>, снялся с якоря и ушел в Новороссийск, куда и прибыл в тот же день в 13 ч 43 мин.

Глава 18

ДЕСАНТ В ФЕОДОСИЮ

По приказу командующего Черноморским флотом была создана следующая организация отряда высадки <А> (командир отряда капитан 1 ранга Басистый):

отряд корабельной поддержки в составе крейсеров <Красный Кавказ> и <Красный Крым>, эсминцев <Незаможник>, <Шаумян> и <Железняков>. Отряд дислоцировался в Новороссийске;

первый отряд транспортов в составе транспортов <Зырянин>, <Ташкент>, <Жан-Жорес>, <Красный Профинтерн>, <Ногин>, <Шахтер> и <Азов> с дислокацией в Новороссийске;

отряд охранения первого отряда транспортов в составе эсминцев <Бодрый> и <Бойкий>, а также двух базовых тральщиков, с дислокацией в Новороссийске;

второй отряд транспортов в составе транспортов <Калинин>, <Димитров>, <Курск>, <Красногвардеец>, <Серов>, <Фабрициус> и <Березина>;

отряд охранения второго отряда транспортов в составе лидера <Ташкент>, эсминцев <Способный>, и <Сообразительный> и двух базовых тральщиков, с дислокацией в Туапсе;

отряд высадочных средств в составе двух базовых тральщиков, двух буксиров, 15 сторожевых катеров и 6-10 самоходных барж.

План по захвату Феодосии заключался в следующем: до рассвета 29 декабря в феодосийском порту высаживались специальные штурмовые отряды, а также десантники первого броска, доставленные из Новороссийска на боевых кораблях отряда корабельной поддержки и сторожевых катерах отряда высадочных средств. Этим создавалась возможность в условиях оборудованного порта быстро высадить с транспортов десант в составе трех стрелковых дивизий.

В 13 ч 28 декабря в Новороссийске началась посадка первого броска десанта (251-го и 633-го стрелковых полков) на суда отряда корабельной поддержки, включая транспорт <Кубань>. К 19 ч посадка закончилась. На суда были приняты 5119 чел. 72 лошади, четырнадцать 76-мм и четыре 45-мм орудия, шесть минометов, 30 автомашин, 19 повозок, 100 т боезапаса, 56 т продовольствия и фуража и 12 т других грузов.

В 17 ч на 12 сторожевых катеров отряда высадочных средств были посажены 300 бойцов штурмового отряда.

В 15 ч первым из Новороссийска вышел транспорт <Кубань> в охранении двух сторожевых катеров отряда высадочных средств.

В 17 ч 20 мин вслед за <Кубанью> вышел отряд высадочных средств в составе сторожевых катеров СКА-013, СКА-0131, СКА-054, СКА-061, СКА-032, СКА-097, СКА-098, СКА-0141 и СКА-0146 и тральщиков ТЩ-14 и ТЩ-16.

В 18 ч 20 мин из Новороссийска вышли эсминцы <Шаумян>, <Незаможник> и <Железняков>, а в 19 ч крейсера <Красный Кавказ> и <Красный Крым>.

Отряд корабельной поддержки и отряд высадочных средств следовали к пункту высадки (в Феодосию) совместно в одном походном ордере, а транспорт <Кубань> шел самостоятельно в охранении сторожевых катеров.

Погода в начале перехода благоприятствовала: ветер южный - силой 3 балла, волнение на море - 2 балла, видимость хорошая. Отряд шел со скоростью 16 уз. Но ночью ветер усилился до 6-7 баллов и сменился на юго-западный. Сторожевые катера начали отставать, и эскадренный ход уменьшили до 14 уз.

Меры навигационного обеспечения перехода полностью гарантировали точность движения отрядов, а подход к Феодосии был обеспечен буями, выставленными с подводных лодок, и огнями прожекторов подводных лодок Щ-201 и М-51.

В 3 ч 05 мин 29 декабря о гряд корабельной поддержки, подойдя к Феодосии, перестроился в строй кильватера, имея в голове эсминец <Шаумян>. Отряд высадочных средств, шедший в двух колоннах на траверзе крейсеров, уменьшил ход и вступил в кильватер отряду корабельной поддержки, готовясь к прорыву в порт.

В 3 ч 45 мин отряд корабельной поддержки лег на боевой курс и, уменьшив ход до 5-6 уз, в 3 ч 50 мин открыл огонь по порту Феодосия и селению Сарыголь. Эсминцы <Железняков> и <Шаумян> вели огонь осветительными снарядами. Через несколько минут немцы начали отвечать артиллерийским огнем, также с применением осветительных снарядов, но попаданий в наши корабли не было.

С открытием огня сторожевые катера из отряда высадочных средств начали движение мимо феодосийского мыса ко входу в порт, следуя под берегом в темноте.

В 4 ч 03 мин по сигналу с <Красного Кавказа> огонь был прекращен, и сторожевые катера начали прорыв в порт, а отряд корабельной поддержки по сигналу <всем вдруг> повернул на обратный курс.

За время с 3 ч 50 мин до 4 ч 03 мин было выпущено двадцать шесть 180-мм, восемьдесят один 130-мм, двадцать пять 100-мм, двадцать семь осветительных и триста двадцать 45-мм снарядов.

К моменту сигнала о прорыве командир отряда высадочных средств подвел сторожевые катера к Феодосийскому маяку и с получением сигнала прорвался в гавань в проход между маяками и боном.

Сторожевой катер СКА-0131 первым ворвался в Феодосийскую гавань и под огнем немецких автоматчиков высадил группу штурмовиков на защитный мол, захватил маяк и взял трофеи - две противотанковые пушки, стрелковое оружие и боезапас. Вслед за ним в гавань вошел СКА-013 с командиром отряда высадочных средств на борту. Он <прочесал> артиллерийским огнем все причалы и подошел к бонам, чтобы проверить, как СКА-0146 и СКА-0147 выполнили задачу по открытию боновых ворот. Эти сторожевые катера не были обнаружены, но было установлено, что боковые ворота открыты.

В 4 ч 12 мин командир отряда высадочных средств дал сигнал отряду корабельной поддержки: <вход в гавань соблюден> и, стоя у ворот, зелеными проблесками обозначал вход в гавань для эсминцев. С подходом последних он осветил им проход ракетами. После этого СКА-013 подошел к Широкому молу, высадил 13 разведчиков и 3 краснофлотцев для приема концов с крейсера <Красный Кавказ>.

В 4 ч 09 мин 29 декабря СКА-051 и в 4 ч 15 мин СКА-052 высадили в порту штурмовые группы по 43 чел. каждая и в дальнейшем перевозили десанте крейсеров <Красный Крым> и <Красный Кавказ>.

Сторожевой катер СКА-032 вошел в порт и высадил штурмовую группу лишь в 5 ч 30 мин, СКА-061 - в 5 ч 40 мин, а СКА-097 - в 6 ч 15 мин. На первом катере испортилось рулевое управление, и он вошел в гавань, управляясь ручным рулем и оборотами моторов. Второй катер опоздал из-за перебоев мотора. Командир третьего катера, не бывавший ранее в районе Феодосии, долго не мог найти входа в гавань.

Катер СКА-098 со штурмовой группой, командир которого также ни разу не был в Феодосии, по невыясненным причинам выбросился на берег в районе селения Сарыголь.

Таким образом, только четыре первых сторожевых катера выполнили боевую задачу, высадив 145 бойцов штурмовых групп.

В 4 ч 40 мин 29 декабря эсминец <Шаумян> прошел боковые ворота и первым из крупных кораблей вошел в Феодосийскую гавань, вслед за ним в 4 ч 56 мин - эсминец <Незаможник>, а в 5 ч - <Железняков>.

<Шаумян> под огнем противника подошел к Широкому молу и в 5 ч 51 мин закончил высадку десанта. Попаданием снаряда на нем была сбита грот-мачта, убито 2 и ранено 7 чел. Одновременно эсминец вел огонь по огневым точкам противника. После высадки десанта <Шаумян> вышел на рейд и оттуда продолжал периодически обстреливать по указаниям корректировочных постов батареи и огневые точки немцев.

<Незаможник>, подойдя к стенке в юго-западной части гавани, в 5 ч 10 мин начал высадку десанта и в 5 ч 35 мин закончил ее. При швартовке он повредил форштевень выше ватерлинии и в 9 ч 15 мин был направлен в порт Новороссийск, куда и дошел 7-узловым ходом.

<Железняков>, подойдя к стенке в южной части гавани, в 5 ч 40 мин приступил к высадке десанта и закончил ее в 7 ч. В момент подхода к пристани в кают-компанию эсминца попала мина, в результате чего было убито 7 бойцов корректировочной группы. После высадки десанта <Железняков> вышел на рейд.

В 4 ч 35 мин крейсер <Красный Крым> стал на якорь в двух кабельтовых от феодосийского Широкого мола и в 4 ч 48 мин начал высаживать десант сначапа с помощью четырех барка-зов, а затем - шести сторожевых катеров и ТЩ-14. Высадка была закончена в 9 ч 15 мин, за это время в крейсер попали 8 снарядов и 3 мины. Были выведены из строя 130-мм орудия - 3, 7 и 12. Убито 18 и ранено 46 чел. из команды и десанта.

Одновременно <Красный Крым> сделал несколько одиночных выстрелов по огневым точкам противника в порту и на мысе Илья по скоплениям германских войск прямой наводкой с дистанции 4-12 кабельтовых. После высадки десанта крейсер снялся с якоря и отошел к югу.

В 5 ч 02 мин <Красный Кавказ> под артиллерийским и минометным огнем противника подошел к внешней стороне феодосийского Широкого хмола и начал швартоваться, одновременно высаживая десант с помощью барказов*. Швартовке мешал сильный отжимной юго-западный ветер силой до 6 баллов. Буксиров в этот момент не оказалось. И лишь к 7 ч 15 мин крейсеру удалось поджаться кормой к молу и подать на берег сходни. После этого высадка пошла успешнее, но выгрузить артиллерию и автомашины было невозможно, так как причал был очень загроможден.

В 8 ч 08 мин высадка десантников была закончена. К этому времени немцы еще более усилили огонь по крейсеру, и было решено отойти от мола, не разгружая матчасти артиллерии и автомашины. В 8 ч 10 мин <Красный Кавказ> отошел от мола, и только в 16 ч ему удалось перегрузить артиллерию и автомашины десанта на подошедший транспорт <Азов>.

* Барказ - тип военно-морской шлюпки, имевший длину 10,36- 11,6 м, а также 16 или 20 весел.

Крейсер получил несколько повреждений от артиллерийского и минометного огня противника. В 5 ч 08 мин ему в район первой трубы попали две мины, вызвавшие пожар, который был ликвидирован через семь минут. В 5 ч 21 мин в переднюю часть второй башни попал артиллерийский снаряд, пробил броню и разорвался внутри башни. Загорелись заряды, но благодаря быстрым и умелым действиям личного состава зарядного отделения и этот пожар через четыре минуты был ликвидирован.

Видимо, немцы пристрелялись по <Красному Кавказу>, так как начались попадания снарядов в мостик. Были ранены военком корабля и начальник Медико-санитарного управления ВМФ. На сигнальном мостике были убиты флагманский связист штаба высадки, командир БЧ-IV и почти все сигнальщики.

Всего за время высадки десанта в <Красный Кавказ> попало 12 немецких снарядов и 5 мин, вызвавших 8 пожаров. Были убиты и умерли от ран 27 и ранены 66 чел.

Одновременно с высадкой десанта крейсер самостоятельно подавлял огневые точки противника, делая одиночные выстрелы по вспышкам.

Всего боевые корабли отряда корабельной поддержки высадили 4512 чел. из которых <Красный Кавказ> - 1586, <Красный Крым> - 2000, <Шаумян> - 330, <Незаможник> - 289, <Железняков> - 287 чел. Кроме того, <Шаумян> выгрузил два 76-мм орудия, два 107-мм горных миномета, а <Незаможник> - одно 76-мм орудие и 17 ящиков мин.

В 7 ч 20 мин в охранении двух сторожевых катеров в гавань Феодосии вошел транспорт <Кубань>. Подойдя к пристани, он начал высадку десантных войск и в 11 ч 30 мин закончил ее. Были высажены 627 чел. и выгружены пять 76-мм и четыре 45-мм орудий, шесть 107-мм минометов, 72 лошади, 15 автомашин, 19 повозок, 65 т боезапаса, 38 т продовольствия и фуража и 12 т разного груза.

Окончив высадку, <Кубань> вышла в море в охранении ТЩ-14. При выходе транспорт был обстрелян артиллерийским огнем противника. Прямым попаданием снаряда в ходовой мостик были убиты капитан <Кубани> и 5 чел. команды.

Таким образом, к 11 ч 30 мин первый бросок десанта был высажен, за исключением артиллерии и автомашин, остававшихся к этому времени на <Красном Кавказе>.

В ходе высадки <Красный Кавказ> выпустил двенадцать 180-мм, четыреста двадцать девять 100-мм и четыреста семьдесят два 45-мм снаряда; <Красный Крым> - триста восемнадцать 130-мм и четыреста тридцать 45-мм снарядов; <Железняков> - сто пятьдесят один 102-мм и двенадцать 76-мм снарядов; <Незаможник> - пятьдесят четыре 102-мм снаряда.

После высадки частей первого броска десанта отряд корабельной поддержки вышел на Феодосийский рейд и, поддерживая связь с высаженными частями с помощью офицеров связи с корректировочных постов, обеспечивал дальнейшие действия этих частей по занятию города. В тот же день, 29 декабря, Феодосия была очищена от противника.

С 9 ч 25 мин корабли отряда начала непрерывно бомбить вражеская авиация, а наши самолеты стали прикрывать их только с 10 ч 50 мин, и то лишь пятеркой ЛаГГ-3 7-го авиаполка.

<Красный Кавказ> был атакован немецкими самолетами 14 раз, а <Красный Крым> - 11 раз, но ни одна бомба в корабли не попала. От близких разрывов бомб крейсера получили незначительные повреждения: кое-где вылетели заклепки, появилась течь, лопнули электролампочки, водомерные стекла в котлах и т.д.

С наступлением темноты, около 18 ч, атаки немецких самолетов прекратились.

В 23 ч 05 мин 29 декабря отряд корабельной поддержки в составе крейсеров <Красный Крым> и <Красный Кавказ>, эсминцев <Железняков> и <Шаумян>, не получив дальнейших задач на стрельбу, стал на якорь в глубине Феодосийского залива. Погода не улучшалась, дул северо-западный ветер силой до 7 баллов, продолжалась пурга, волнение на море достигало 4-5 баллов.

29 декабря в 22 ч к порту Феодосия подошел первый отряд транспортов с первым эшелоном десанта. Пришвартовавшись к причалам, транспорты начали высаживать войска и выгружать матчасть, боезапас и продовольствие. Выгрузка продолжалась сутки, до 22 ч 30 декабря. В дневное время по порту неоднократно наносила удары немецкая бомбардировочная авиация, действуя практически безнаказанно, так как средств ПВО у десантников почти не было.

Первоначально планировалось захватить немецкий аэродром в районе железнодорожного узла Владиславовка и перебазировать туда несколько истребителей ВВС Закавказского фронта, но сделать этого не удалось. А поддерживать десантников в районе Феодосии, базируясь на аэродромы Кавказа, т.е. на расстоянии 180-200 км, нашим истребителям было практически невозможно.

Зато германская авиация проявляла большую активность. В 13 ч 30 мин 29 декабря немцам удалось потопить транспорт <Ташкент> во время отхода его от пристани. Это был самый крупный транспорт первого отряда (водоизмещением 13 ООО т).

К 8 ч утра 30 декабря наши десантные части заняли гору Лысая и близлежащие высоты вокруг Феодосии. Правый фланг наших десантных войск продвинулся на 5-6 км, а левый фланг - на 3-5 км за город. В самом городе производилось уничтожение <кукушек>.

Отряд корабельной поддержки прикрывал зенитным огнем высадку частей второго эшелона десанта и вел артиллерийский огонь по указаниям корректировочных постов для поддержки десантников, уже действовавших на берегу.

В 3 ч ночи 30 декабря эсминец <Железняков>, имея соленость в котлах, не дождался транспортов, которые он должен был конвоировать по окончании ими высадки, и ушел в Новороссийск. В 19 ч 05 мин ушли в Новороссийск <Красный Крым> и <Шаумян>.

В 1 ч 30 мин 31 декабря командир высадки <А> со своим штабом перешел на эсминец <Сообразительный>, а крейсер <Красный Кавказ> был отправлен в Туапсе.

В это время к Феодосии подошел второй отряд транспортов с частями второго эшелона десанта и немедленно начал выгрузку, которая закончилась через двенадцать часов.

В 9 ч утра 31 декабря немецкая авиация снова начала интенсивную бомбардировку Феодосии и транспортов десанта. Прикрытие кораблей нашими истребителями по-прежнему отсутствовало, на наших кораблях имелись убитые и раненые.

В 10 ч 15 мин в носовую часть транспорта <Красногвардеец> (2719 брт) попало две бомбы. Через минуту транспорт затонул, не закончив выгрузку. В то же время на транспорте

(имитров> от попадания бомбы возник пожар, который был ыстро ликвидирован. 11а транспорте <Калинин> осколками бомбы повредило кормовую стрелу.

В 13 ч 31 декабря выгрузка с транспортов закончилась, и к 14 ч все они вышли в море. Транспорты <Димитров>, <Фабрициус> и <Курск> ушли в Туапсе, а <Калинин> - в Новороссийск.

На этом закончилась высадка десанта в порту Феодосия. В дальнейшем Черноморский флот перевозил и обеспечивал перевозку войск, боеприпасов и снабжения 44-й армии.

Высадка диверсионной группы в районе селения Коктебель, произведенная подводной лодкой Д-5, оказалась неудачной. Этой группе была поставлена задача перехватить дорогу между Феодосией и Алуштой. Группа была высажена лишь в 3 ч 31 декабря, но на берегу вскоре ее обстрелял противник. Скорее всего это были не немцы, а крымские татары. Из 21 чел. этой группы уцелело лишь 5 бойцов, которые затем вышли к нашим частям.

В заключение стоит сказать, что именно десант в Феодосии обеспечил нашим войскам захват всего Керченского полуострова.

Верховный Главнокомандующий поздравил части и корабли, участвовавшие в Керченско-Феодосийскон операции, следующей телеграммой:

<Командующему Кавказским фронтом генерал-лейтенанту тов. Козлову

Командующему Черноморским флотом вице-адмиралу тов. Октябрьскому

Поздравляю Вас с победой над врагом и освобождением города и крепости Керчь и города Феодосии от немецко-фашистских захватчиков. Приветствую доблестные войска генерала Первушина и генерала Львова и славных моряков группы военных кораблей капитана 1 ранга Басистого, положивших начало освобождению Советского Крыма.

Крым должен быть освобожден от немецких захватчиков и их румынско-итальянских прихвостней.

И. СТАЛИН

Москва, 30 декабря 1941 г.>* * Правда. 1941. 31 дек.

Глава 19

ОТСТУПЛЕНИЕ НЕМЦЕВ С КЕРЧЕНСКОГО ПОЛУОСТРОВА. ДЕСАНТЫ В ЕВПАТОРИИ И СУДАКЕ

К 20 декабря 1941 г. группировка противника на керченском полуострове имела части 42-го армейского корпуса 11-й немецкой армии, куда входили 46-я пехотная дивизия, 8-я кавалерийская бригада румын", 2 танковых батальона, 2 артполка и 5 зенитных артдивизионов. Общая численность немецких войск на Керченском полуострове составляла от 20 до 25 тыс. чел. Командовал ими генерал-лейтенант граф фон Шпонек.

Высадка советского десанта в Керчи была неожиданностью как для Шпонека, так и для Манштейна. Но даже в первые дни высадки они не сумели разглядеть реальной опасности, считая это акцией, направленной на отвлечение сил от Севастополя.

Предоставлю слово самому Манштейну: <Командование 42-го армейского корпуса (генерал граф Шпонек), имевшее в своем распоряжении для обороны полуострова только одну 46-ю пехотную дивизию, оказалось, конечно, в незавидном положении. Граф Шпонек поэтому запросил у командования армии разрешения оставить Керченский полуостров, имея в виду запереть выходы из него у Парпачского перешейка Но командование армии не разделяло его мнения. Если бы противнику удалось укрепиться в районе Керчи, то на полуострове возник бы еще один участок фронта и обстановка для армии, пока не был еще взят Севастополь, стала бы чрезвычайно опасной. Поэтому командование армии приказало 42-му армейскому корпусу, используя слабость только что высадившегося противника, сбросить его в море.

Для того чтобы целиком высвободить для выполнения этой задачи 46-ю пехотную дивизию, командование армии направило в район Феодосии стоявшую под Симферополем 4-ю румынскую горную бригаду и обеспечивавшую охране* Румынская 8-я кавбригада охраняла побережье юго-западнее Феодосии и подчинялась графу Шпопеку.

нис восточного побережья Крыма 8-ю румынскую кавалерийскую бригаду с задачей ликвидировать возможные десанты противника на этом критическом участке фронта. Одновременно туда был направлен из-под Геническа и Феодосии последний из полков отводимой из Крыма 73-й пехотной дивизии (усиленной 213-м пехотным полком).

46-й пехотной дивизии действительно удалось к 28 декабря ликвидировать плацдармы противника севернее и южнее Керчи, за исключением небольшой полосы земли на северном побережье. Тем не менее граф Шпонек вторично запросил разрешения оставить Керченский полуостров. Командование армии категорически возражало против этого, так как мы по-прежнему придерживались мнения, что после оставления Керченского полуострова сложится такая обстановка, справиться с которой нашей армии будет не по силам.

Тем временем 54-й армейский корпус 28 декабря перешел в последнее наступление под Севастополем.

Противник же готовился к нанесению нового удара. 24 декабря мы получили донесение из Феодосии, что ночью противник там под прикрытием значительных сил флота высадил десант>*.

К началу советской высадки в Феодосии в городе нахо-дш1ся германский 147-й дивизион береговой артиллерии, вооруженный четырьмя 10,5-см пушками. Кроме того, в порту были установлены две полевые гаубицы (одна чешского, а другая - германского производства). В Феодосии находились саперный взвод и противотанковый взвод с одним 3,7-см противотанковым орудием. Кроме того, 46-й саперный батальон, находившийся на марше в западном направлении, остановился для ночевки в Феодосии. Граф Шпонек приказал подполковнику фон Альфену выступить против высадившихся русских сил. Подполковник бросил в бой всех: счетоводов, персонал мастерских, складских снабженцев, строительную роту и роту связи. Но удержать Феодосию не удалось.

В 10 ч утра 29 декабря в штаб германской 11-й армии пришло шифрованное сообщение из корпуса Шпонека. Содержание его было тревожным: <Командование корпуса выводит войска с Керченского полуострова. 46-я пехотная ди* Манштейн Э. Утерянные победы. С. 255-256.

визия начинает продвижение в направлении Парпачского перешейка>*.

Манштейн заколебался. Несколько дней назад, в Рождество, Шпонек предлагал оставить полуостров. Манштейн решительно отверг это предложение и приказал оборонять эти жизненно важные подступы к Крыму. Теперь командир 42-го корпуса действовал без разрешения и даже вопреки строгому приказу. Манштейн распорядился передать в корпус: <Немедленно остановить отход>. Но штаб корпуса больше не отвечал - Шпонек уже приказал демонтировать рацию.

Пауль Карель писал: <Впервые со времени начала кампании на Востоке командир такого высокого ранга не подчинился приказу начальника... Генерал-лейтенант граф Ганс фон Шпонек, наследник дюссельдорфского рода кадровых офицеров, родившийся в 1888 г. служивший еще в Императорской гвардии, был человеком исключительной личной храбрости и прекрасным боевым командиром. Командуя 22-й воздушно-десантной дивизией, которая в 1940 г. в результате смелого рейда захватила <крепость Голландию>, Шпонек получил за Западную кампанию <Рыцарский крест>. В 1941 г. уже как командир 22-й пехотной дивизии, в которую преобразовали воздушно-десантную дивизию, он также отличился во время форсирования Днепра.

Значение произошедшего состояло в том, что граф Шпонек стал первым немецким командиром в звании генерала на Восточном фронте, который, когда две советские армии атаковали его единственную дивизию, оказавшись перед альтернативой держаться насмерть или отступить, выбрал последнее. Он Отреагировал на советскую угрозу не в соответствии с гитлеровскими принципами руководства войсками, а в соответствии с правилами, воспитанными в нем прусским генштабом. Они требовали от командира холодно и беспристрастно взвешивать каждую ситуацию, проявлять гиб-кость, принимать решения в соответствии с обстановкой и не бросать солдат в мясорубку без какой-то очень веской на то причины. Шпонек такой причины не видел>**.

* Карель П. Восточный фронт. Кн. 1. С. 260. ** Карель П. Восточный фронт. Кн. 1. С. 260-261.

Херсонес. Основание германского берегового орудия

Далее, по Карелю, события развивались следующим образом: <В 08.00 29 декабря граф Шпонек приказал 46-й пехотной дивизии выйти из боевого соприкосновения с неприятелем под Керчью, форсированным маршем выступать к Парпачскому перешейку, <атаковать противника в Феодосии и сбросить его в море>. Он послал в штаб армии сообщение о предпринятом шаге и тут же распорядился демонтировать рацию...

При температуре минус 40 градусов, в ледяную метель батальоны 46-й пехотной дивизии, части ПВО, саперы и артиллеристы выступили в поход. Им предстояло покрыть расстояние в 120 километров. Только раз, и то случайно, объявили пятнадцатиминутную остановку, чтобы дать солдатам по кружке горячего кофе. Они шли маршем сорок шесть часов. Люди обмораживали носы и пальцы рук и ног. Большинство коней не имело зимних подков и выбивалось из сил. Они падали от изнеможения. Артиллеристам приходилось бросать орудия на обледеневшей дороге...

Утром 31 декабря 1941 г. передовые батальоны 46-й пехотной дивизии вышли к Парпачскому перешейку. Но головные части советской 63-й стрелковой дивизии оказались там раньше их и овладели Владиславовной, что к северу от Феодосии. Так что же, выходит, дивизия напрасно осуществила свой маневр, чтобы оторваться от противника?

- Атаковать, прорваться и взять Владиславовку! - приказал генерал Гомер 46-й пехотной дивизии. Войска быстро построились для атаки на ровном заснеженном плато. Ледяной ветер, дувший с Кавказа, пронизывал их тоненькие шинельки и заставлял кровь стыть в жилах. Слезы слабости и беспомощности стекали по небритым щекам.

Измотанные полки продвинулись еще на шесть с половиной километров. Потом остановились. Солдаты просто рушились в снег.

Под прикрытием темноты батальоны в конце концов обошли расположения русских по правому краю и, устремившись через все еще открытую часть перешейка, <заняли позиции> на промерзшей земле, развернувшись к югу и востоку. Последние арьергардные части подтягивались к рубежу обороны, наскоро созданному 1-й ротой 88-го инженерного батальона.

Русские атаковали на следующий день в полдень. Немцы смогли сдержать натиск. К западу от Феодосии на пути советской 157-й дивизии тоже возник прозрачный заслон, образованный подтянувшимися в последний момент 213-м пехотным полком 73-й пехотной дивизии и румынскими частями из состава горного корпуса.

Когда русские бросили вперед танки, три уцелевших самоходных орудия из <Львиной бригады> спасли положение. Капитан Пайтц перебросил их на фронт от Бахчисарая, где они обеспечивали прикрытие от действий партизан. Лейтенант Дамманн, командир батареи, сумел подобраться к вражеским танкам на холмистой местности к юго-западу от Владиславовки на расстояние 600 метров и только тогда открыл огонь. Завязалась ожесточенная дуэль. Шестнадцать советских Т-26 остались на поле битвы сгоревшими или потерявшими ход. Острие танкового наступления советской 44-й армии было сломлено. Опасность русского броска в глубокий тыл действовавшим под Севастополем частям удалось предотвратить. Противник был остановлен>*.

Отход войск графа Шпонека был, безусловно, грамотным маневром, но генерал-полковник Манштейн <пошел на принцип> и отстранил Шпонека от командования. А военный трибунал Ставки фюрера, проводившийся под председательством рейхсмаршала Геринга, приговорил Шпонека к лишению всех званий, орденов и наград и к смертной казни. Но Гитлер, видимо, все же сомневался в справедливости этого приговора, поскольку по ходатайству командующего 11-й армией заменил смертную казнь семью годами заключения.

А в 1944 г. после провала генеральского заговора граф фон Шпонек будет расстрелян без суда и следствия.

К исходу дня 1 января 1942 г. части 51-й армии имели стычки с немецкими войсками на линии Семь Колодезей - Каджанка. На Феодосийском участке фронта противник оборонялся на рубеже: Дальние Камыши - Владиславовка - Ново-Покровка - Дальняя Байбуга.

Корабли керченской ВМБ в это время продолжали переброску войск и техники 51-й армии из Тамани в Керчь. Движению судов мешал усиливавшийся ледяной покров. В

* Карель П. Восточный фронт. Кн. 1. С. 262-264.

Таманском заливе образовался сплошной лед толщиной до 10 см.

Через 3 ч после наступления Нового 1942 г. крейсер <Молотов>, лидер <Ташкент>, транспорты <Абхазия> и <Белосток> с войсками и боезапасом прибыли в Севастополь. На транспортах были доставлены части 386-й стрелковой дивизии и маршевые роты.

Днем 1 января крейсер <Молотов> и эсминец <Смышленый>, стоя на якоре в Севастопольской бухте, вели огонь по вражеским войскам, действовавшим против третьего и четвертого секторов обороны Севастополя. <Молотов> выпустил 94 снаряда, <Смышленый> - 56 снарядов.

В то же время эсминец <Сообразительный> оказывал огневую поддержку войскам на Феодосийском участке фронта.

К вечеру 2 января 1942 г. передовые части 51-й армии вышли на рубеж: Киет - Сеит-Асан - Ново-Покровка. Части 44-й армии, действовавшие в районе Феодосии, продолжали закрепляться на достигнутых рубежах.

Эсминец <Сообразительный>, маневрируя в районе Феодосийского залива, вел артиллерийский огонь по противнику, находившемуся в Старом Крыму и Изюмовке. Крейсер <Красный Крым> огнем своей артиллерии поддерживал левый фланг наших войск на феодосийском участке фронта.

Ночью 2 января транспорты <А. Серов>, <Жан-Жорес>, <Зырянин>, <Ногин> и <Шахтер> в охранении эсминцев <Бойкий> и <Шаумян>, а также базового тральщика <Трал> вышли из Новороссийска в Феодосию с войсками и техникой 44-й армии.

2 января Ставкой был утвержден план наступления войск Кавказского фронта в направлении Джанкой - Чонгар - Перекоп (51-я армия) и частью сил - на Симферополь (44-я армия), 9-го корпуса 44-й армии - вдоль Южного берега Крыма с одновременной высадкой десантов в Алуште, Ялте и Евпатории.

3 января в Керчь-Еникальском проливе и в Таманском заливе образовался сплошной ледяной покров толщиной 10- 15 см. Плавсредства керченской ВМБ были скованы льдом, и перевозка войск из Тамани на Керченский полуостров прекратилась.

В тот же день командующий Черноморским флотом сообщил находившемуся в Новороссийске начальнику штаба флота для доклада командующему Кавказским фронтом, что в Севастополе был подготовлен десант для высадки в районе Евпатории в составе одного батальона в качестве первого эшелона и одного батальона в качестве второго эшелона. Высадку намечалось произвести, как только позволит погода.

Район Евпатории благоприятствовал высадке десанта, что в свое время показала Крымская война. Но вот высаживать туда два батальона было по меньшей мере глупостью, если не преступлением. Нетрудно догадаться, что немцы могли перебросить туда значительные силы и легко уничтожить десант. Высаживать следовало как минимум дивизию. И командование Севастопольского оборонительного района могло выделить для десанта в Евпатории достаточно сил, благо немцы в начале января и не помышляли о штурме города, тем более что к 4 января в Севастополь прибыла 386-я стрелковая дивизия.

Командование же СОРа 1-4 января вело наступательные операции. Они стоили больших жертв, поскольку противник укрепился в гористой местности. В результате немцы были отброшены на несколько сотен метров от города. Зато высадка больших сил в Евпатории в начале января 1942 г. могла привести к полному уничтожению 11-й армии и освобождению Крыма.

4 января в 17 ч из Новороссийска вышел отряд кораблей в составе крейсера <Красный Крым>, базового тральщика - 412 и четырех сторожевых катеров МО. Отряд должен был высадить в районе Алушты десант в составе 226-го горнострелкового полка, но из-за обледенения катеров возвратил ся в Новороссийск.

В 23 ч 30 мин того же дня отряд кораблей в составе базового тральщика <Взрыватель>, семи сторожевых катеров МО и морского буксира СП-14 вышли из Севастополя для высадки в Евпатории десанта в составе усиленного батальона морской пехоты.

О десанте в Евпатории стоит рассказать поподробнее. В 2 ч 41 мин 5 января корабли с десантом подошли к точке тактического развертывания и по сигналу с флагмана направились к заранее условленным пунктам высадки у Евпатории. Часть сторожевых катеров МО с ходу подошла вплотную к берегу без всякого противодействия со стороны противника. В 3 ч началась высадка с катеров на причалы Хлебной и Товарной пристаней. С левой стороны пассажирской пристани швартовался буксир СП-14. Удачно причалил и тральщик <Взрыватель>.

Высадка была произведена быстро и закончилась к 6 ч. Вместе с первым эшелоном десанта были высажены работники оргбюро обкома партии во главе с Я. Н. Цыпкиным и Ф. А. Павловым, чекисты во главе с капитаном госбезопасности Л. М. Полонским, работники милиции под руководством майора СИ. Иванова и капитана П. В. Березкина и работники особого отдела Черноморского флота во главе с майором А. И. Галушкиным. Они должны были восстановить в Евпатории советскую власть, а в случае неудачи десанта остаться в тылу врага для разведывательной и диверсионной работы.

Видимо, на помощь десантникам пришли местные жители, что дало повод Манштейну написать: <Одновременно в городе вспыхнуло восстание, в котором участвовала часть населения, а также просочившиеся, по-видимому, извне партизаны. Незначительные силы охранения, выделенные для обороны города и порта, не смогли помешать высадке и подавить восстание. Румынский артиллерийский полк, предназначенный для береговой обороны, оставил свои позиции>*.

А теперь обратимся к <Хронике...>: <Корабли и десант подверглись обстрелу артиллерийским и минометным огнем противника и беспрерывной бомбардировке с воздуха. Ведя уличные бои, десант нес большие потери, и в 9 ч 00 мин продвижение его было приостановлено. Около 10 ч 30 мин радиосвязь с десантом прекратилась.

Около 14 ч 00 мин тральщик <Взрыватель> расстрелял весь боезапас своего 100-мм орудия. К этому времени он имел серьезные повреждения и большие потери в личном составе. Вскоре накатом волны <Взрыватель> был выброшен на мель в районе соляных промыслов.

Высланные из главной базы в Евпаторию торпедные катера - 91 и 111 с боезапасом в районе Качи были атакованы авиацией и обстреляны береговой батареей противника, в результате чего катер - 91 затонул, личный состав его погиб, а катер - 111 возвратился в главную базу. Вторично посланные

в Евпаторию два торпедных катера с боезапасом задание не выполнили; - 111 сел на мель в районе Евпатории, а второй катер вернулся в базу, не найдя тральщика <Взрыватель>.

В 23 ч 32 мин поврежденный морской буксир СП-14 и пять сторожевых катеров МО возвратились из Евпатории в Севастополь. Связь с высаженным в Евпатории десантом отсутствовала>*.

Создается впечатление, что евпаторийский десант умышленно послали на убой. Авиация СОРа занималась всем, чем угодно, только не помощью десанту. Цитирую <Хронику...> за 5 января: <В первую половину ночи четыре И-153, четыре И-15 и два У-2 бомбардировали и штурмовали вражеские войска в районах селений Дуванкой, Гаджикой и Биюк-Отар-кой. В Гаджикой было уничтожено девять автомашин и пять построек, а в Дуванкой возникли два пожара.

Два ДБ-3 и семь МБР-2 бомбили немецкий аэродром Са-рабуз. Бомбы были сброшены в расположение восьми самолетов, стоявших в северо-западной части аэродрома. Противник не оказывал противодействия.

Во вторую половину ночи два ДБ-3 бомбили селение и аэродром Карасубазар, но немецких самолетов на этом аэродроме не обнаружили; в селении были отмечены три сильных взрыва. Один ДБ-3 снова бомбил аэродром Сарабуз. Два И-15бис нанесли удар по вражеским автомашинам в селении Гаджикой, уничтожив три машины.

В первую половину дня один МБР-2 опять бомбил аэродром Сарабуз; разрывы бомб были отмечены в расположении десяти вражеских самолетов. Пять МБР-2, один ГСТ, три Пе-2, два Ил-2, четыре И-16 и два Як-1 бомбардировали войска противника в селениях Дуванкой, Биюк-Отаркой, Гаджикой, Орта-Кесск, Карасубазар и др.

Во вторую половину дня четыре Пе-2, два Ил-2, три И-16 и два Як-1 нанесли удар по немецким автоколоннам н дороге Симферополь - Курман-Кемельчи, на дороге Нико-лаевка - Саки - Евпатория и на дороге Мамашай - Кача.

[И лишь] два Пе-2 в сопровождении четырех Як-1 бомбардировали вражеские войска в Евпатории (в районе Курзала)>**.

* <Хроника...> Вып. 2. С. 12. ** <Хроника...> Вып. 2. С. 11 - 12.

Какой прок от ночных штурмов истребителями вражеских автомашин? У них что, приборы ночного видения были" А вот помочь десантникам авиация могла, да заодно и корректировать огонь корабельной артиллерии.

4 января в 5 ч 07 мин крейсер <Молотов> вошел в главную базу. А в Евпатории уже два часа шел бой. Посмотрим на карту. <Молотову> потребовалось бы пройти всего 12 км на север от Севастополя, чтобы Евпатория оказалась в зоне огня его 180-мм пушек, т.е. потребовалось бы всего 20-25 мин полного хода.

Разумеется, десант могли поддержать эсминцы огнем своих 130-мм орудий. Вместо этого 5 и 6 января крейсер <Молотов> и лидер <Ташкент>, стоя на якоре в Севастопольской бухте, вели огонь по вражеским войскам на фронте главной базы. <Молотов> сделал 251 выстрел, а <Ташкент> - 68 выстрелов.

Понятно, что Манштейн, в отличие от наших гениальных адмиралов и не менее гениальных генералов, сообразил, что потеря Евпатории может привести к потере всего Крыма. Он писал: <Хотя обстановка на феодосийском участке была очень серьезной, командование армии вынуждено было все-таки решиться на то, чтобы повернуть первый же направлявшийся туда на автомашинах с южного фронта из-под Севастополя полк (105-й пехотный полк) и послать его в Евпаторию с задачей возможно скорее уничтожить высадившиеся здесь войска и поддерживающие их вооруженные элементы из населения. Находившиеся в распоряжении командования армии разведывательный батальон 22-й пехотной дивизии, несколько батарей и 70-й саперный батальон уже ранее были направлены в Евпаторию>*.

6 января в 2 ч 15 мин эсминец <Смышленый> и базовый тральщик - 27 вышли из Севастополя в Евпаторию для высадки десанта. Но погода не благоприятствовала операции - дул 7-балльный юго-западный ветер, на море было волнение до 5 баллов. Все это помешало выполнению задания, и корабли ушли в главную базу. <Смышленый> в районе Евпатории был обстрелян немецкой батареей.

В тот же день в 20 ч 26 мин из Севастополя в Евпаторию для высадки десанта вышел еще один отряд кораблей в составе лидера <Ташкент>, тральщика - 27 и двух сторожевых катеров МО. Но погода не улучшалась, по-прежнему дул юго-западный ветер силой до 7 баллов, волнение на море усилилось до 6 баллов, и от высадки пришлось отказаться.

6 января авиация СОРа наносила интенсивные удары по врагу. Цитирую <Хронику>: <В первую половину дня четыре Ил-2 в сопровождении четырех И-16 нанесли удар по войскам противника в лощине, что севернее отметки 35,7; были уничтожены две автомашины, три повозки и подавлены три минометные батареи.

Шесть Ил-2 в сопровождении восьми И-16, двух Як-1 и двух МиГ-3 нанесли штурмовой удар по десяти вражеским минометам в лощине к северу от отметки 37,5 и по орудию у отметки 48,68.

Во вторую половину дня четыре И-153 бомбардировочными и штурмовыми ударами уничтожили немецкую полевую батарею в районе высоты 133,3.

Шесть Пе-2, вылетая поодиночке, последовательно бомбили, а два Ил-2 в сопровождении четырех И-16 штурмовали скопление пехоты и минометные батареи противника в районе высоты 103,9>*.

А в 60 км от Севастополя погибал евпаторийский десант, но туда не было направлено ни одного самолета. На следующий день ВВС СОРа произвели 61 самолето-вылет, но Евпаторию опять не бомбили.

7 января в 1 ч 27 мин лидер <Ташкент>, базовый тральщик - 27 и два сторожевых катера МО, вышедшие накануне в 20 ч 27 мин в район Евпатории для высадки десанта, прибыли в Севастополь и в 20 ч снова вышли в море с той же задачей.

8 тот же день в 20 ч 40 мин из Севастополя в район Евпатории для высадки диверсионной группы вышла подводная лодка М-33.

Рано утром 8 января недалеко от маяка подводная лодка М-33 высадила 13 разведчиков во главе с батальонным комиссаром У. А. Латышевым, которые проникли в город и передали по радио о гибели десанта. Из-за шторма подводная лодка не смогла подойти к берегу и принять разведчиков. И

14 января наши разведчики были обнаружены в Евпатории немцами. В 15 ч 49 мин Латышек передал открытым текстом: <Мы подрываемся на своих гранатах. Прощайте!>

8 января в 1 ч 45 мин лидер <Ташкент> обстреливал батареи противника и прожектор в порту Евпатории. Немцы отвечали артогнем и светили прожекторами. Высаженная на берег разведгруппа донесла, что все пристани в порту были заняты немцами, причем на одной из пристаней находился прожектор, а на другой - батарея. Боя в городе не было. У вокзала горели дома. Не установив связь с ранее высаженным десантом и встретив сильное огневое сопротивление противника, отряд кораблей в составе <Ташкента>, базового тральщика - 27 и двух сторожевых катеров МО в 8 ч утра вернулся в главную базу.

В Евпатории тральщик <Взрыватель>, выброшенный на берег, был расстрелян в упор германскими танками, вышедшими на пляж.

Манштейн писал: <Посланным в Евпаторию частям, находившимся сначала под командованием полковника фон Гейгля, а затем полковника Мюллера (командира 105-го пехотного полка), удалось в тяжелых уличных боях одержать верх над противником. Особенно упорное сопротивление оказывали повстанцы и партизаны, засевшие в большом здани. Не оставалось наконец ничего другого, как подорвать это здание с помощью штурмовых групп саперов. В боях в Евпатории наряду с многими храбрыми солдатами пал смертью героя и командир разведывательного батальона, подпол- конник фон Боддин, один из храбрейших наших офицеров и горячо любимый солдатами командир. Он был застрелен партизанами, находившимися в засаде.

7 января бой в Евпатории был кончен. Высадившиеся войска русских были частично уничтожены, частично взяты в плен. Было убито около 1200 вооруженных партизан>*.

Несколько слов стоит сказать о повреждениях крейсера <Красный Кавказ>. Поздно вечером 3 января крейсер вышел из Новороссийска в Феодосию, имея на борту 224-й отдельный зенитный дивизион. На переходе морем и в порту Феодосии он был неоднократно атакован авиацией противника.

В результате близких разрывов пяти авиабомб вышли из строя две зенитные установки и башня главного калибра - 4, повреждены рули, перебит гребной вал машины - 3. Крейсер принял около 1000 т воды и не смог своим ходом войти в Туапсе, куда прибыл 5 января в 6 ч 20 мин. Только 29 января в полночь на буксире у танкера <Москва> крейсер вышел в Поти, куда и прибыл на следующий день и встал на ремонт. В ходе ремонта зенитное вооружение крейсера <Красный Кавказ> было усилено двумя 100-мм установками <Минизи-ни> и двумя 76-мм установками 34К. Окончательно <Красный Кавказ> вошел в строй в конце августа 1942 г.

Теперь перейдем к десанту в Судак. Эсминец <Способный>, отконвоировав в Туапсе поврежденный крейсер <Красный Кавказ>, в 12 ч 45 мин 5 января вышел в Новороссийск. В тот же день командир <Способного> получил от начальника штаба Черноморского флота приказание в 20 ч 5 января выйти из Новороссийска совместно со сторожевым катером СКА-0111 и к шести утра 6 января высадить десант в районе Судака, в случае противодействия противника прикрыть высадку артиллерией корабля. После высадки десанта обстрелять Судак и Биюк-Кучук. По выполнении задания вернуться в Феодосию.

Приняв на борт десант морской пехоты в количестве 218 чел. из 226-го горнострелкового полка (из которых 35 чел. с автоматами были посажены на СКА-01 И для первого броска), боезапас и продукты, корабли в 21 ч 5 января вышли из Новороссийска. Но сторожевой катер не мог дать более 16 уз, а затем из-за усилившейся волны и неисправности мотора его ход уменьшился до 10 уз. Поэтому командир эсминца решил взять с катера десантников и выполнить задачу самостоятельно.

В 4 ч 53 мин 6 января <Способный> подошел к Судаку. Дул 7-балльный ветер, море было до 5 баллов. Прямо на берег бил сильный накат волны. Пройдя вдоль берега до мыса Чеканный, командир эсминца решил произвести высадку в этом месте, так как мыс был прикрыт от ветра и бурунов.

В 5 ч 40 мин с эсминца спустили катер с 12 автоматчиками. Высадившись на берег, десантники противника вблизи не обнаружили и закрепились. После этого переброска десанта производилась одновременно катером и шлюпкой, которые брали по 35 чел. с вооружением и сделали по 7 рейсов.

В 8 ч 50 мин, подняв на борт катер и шлюпку, <Способный> снялся с якоря и с 9 ч 21 мин до 9 ч 50 мин обстреливал Судак и Биюк-Кучук, а затем пошел в Феодосию, куда и прибыл в 0 ч 30 мин 7 января.

Между тем крейсер <Красный Крым>, базовый тральщик - 13 и четыре сторожевых катера МО вышли 5 января в 17 ч из Новороссийска в район Алушты для высадки десанта. Однако из-за плохой погоды высадка десанта в Алуште не удалась, и отряд в 13 ч 30 мин прибыл в Новороссийск.

Тем временем десантники в Судаке попытались захватить германскую комендатуру в поселке Новый Свет. Нападение было отбито, командир группы и несколько бойцов убиты. Остальные десантники ушли в лес, на гору Перчем. Группа держала под наблюдением дорогу Алушта - Судак до прихода основных сил полка.

8 января в 18 ч эсминцы <Способный> и <Железняков>, транспорт <Жан-Жорес> и тральщик <Геленджик> с войсками на борту вышли из Новороссийска в Феодосию. В 19 ч 07 мин <Способный> в районе мыса Мысхако подорвался на мине советского минного заграждения. Носовая часть эсминца до 41-го шпангоута была оторвана и затонула. Погибли 104 чел. из них 20 чел. команды корабля.

9 января эсминец <Железняков> привел <Способный> на буксире в Новороссийск. В строй после ремонта <Способный> вошел лишь в середине мая 1943 г.

10 января начальник штаба Черноморского флота доложил Военному Совету Кавказского фронта план десантной операции в районе Судака, утвержденный Военным Советом флота. План этот состоял в следующем:

1. Десант в районе Судака высадить с боевых кораблей (крейсера <Красный Крым>, канонерской лодки <Красный Аджаристан>, эскадренного миноносца <Сообразитсявный> и четырех сторожевых катеров МО) в составе 226-го горнострелкового полка (1750 бойцов при четырех 76-мм горных орудиях).

Начало высадки - в 1 ч 00 мин 13 января. Артиллерийская подготовка - по обстановке. Задача 226-го горнострел

Схема боевых повреждений эсминца <Способный>

о нового полка - во взаимодействии с Коктебельской группировкой наших войск овладеть районом Судак - Кутлак и действовать в направлении селения Салы для удара во фланг Сальской группировки противника.

После высадки десанта крейсер <Красный Крым> и эсминец <Сообразительный> с двумя сторожевыми катерами отходят в Новороссийск, а канлодка <Красный Аджаристан> и два сторожевых катера остаются в районе Судака для огневой поддержки высаженного десанта. Эти корабли должны прикрываться истребительной авиацией 44-й армии. Бомбардировочная авиация флота будет действовать по войскам противника на дороге Ялта - Судак.

2. Одновременно с высадкой десанта в Судаке на сторожевых катерах МО произвести высадку десанта в Алуште в составе 35 чел. Задача диверсионного десанта - отвлечь внимание противника от десанта в районе Судака. С рассветом диверсионная группа будет снята теми же сторожевыми катерами МО.

3. Линкор <Парижская Коммуна> в охранении трех эсминцев будет обстреливать селение Салы, а крейсер <Красный Крым> - селение Старый Крым с 2 ч 00 мин до 3 ч 00 мин 12 января.

Как видим, план был составлен неплохо...

Замечу, что линкор <Парижская Коммуна> в январе 1942 г. действовал довольно интенсивно. Так, 5 января линкор в сопровождении эсминца <Бойкий> в 16 ч 15 мин вышел из Новороссийска в район Феодосии для обстрела позиции противника в районе селений Старый Крым и Салы. 6 января в 6 ч 55 мин линкор выполнил стрельбу, израсходовав 168 сна рядов главного калибра, и возвратился в Новороссийск.

7 января <Парижская Коммуна> и <Бойкий> ушли из Новороссийска в Поти и прибыли туда 8 января в 10 ч 30 мин. В 7 ч 11 января <Парижская Коммуна> в охранении эсминца <Свободный> вышла опять для обстрела позиций противника в районе селений Старый Крым и Салы. Уже в море <Свободный> повернул на Поти, а его место заняли эсминцы <Бодрый> и <Железняков>. 12 января с 2 ч 32 мин до 2 ч 59 мин линкор выполнил стрельбу главным калибром по позициям противника в районе селений Старый Крым и Салы, израсходовав 139 снарядов, и в 8 ч 35 мин 13 января возвратился в Поти.

В 16 ч 40 мин 14 января канонерка <Красный Аджари-стан>, приняв на борт 580 десантников, и отряд высадочных средств, который принял 136 десантников, вышли из Новороссийска в район Судака.

В 13 ч 15 января отряд корабельной поддержки (линкор <Парижская Коммуна> и эсминцы <Безупречный> и <Железняков>) и отряд высадки (крейсер <Красный Крым> с 500 десантниками и эсминцы <Сообразительный> и <Шаумян> также с бойцами десанта) вышли из Новороссийска. В 14 ч эти корабли обстреляли появившийся самолет-разведчик и, чтобы обмануть неприятеля, легли на курс 260е, который вел значительно южнее Севастополя.

В пути выяснилось, что подразделения десанта при посадке перепутали названия кораблей. Поэтому подразделение, которое должно было погрузиться на <Шаумян>, оказалось на <Сообразительном>. Выяснив это, командир 226-го горнострелкового полка по семафору поставил частям десанта, шедшим на эсминцах, новые задачи соответственно их новым местам высадки.

С наступлением темноты отряд изменил курс и в 22 ч 30 мин пришел в точку рандеву, но ни канонерки <Красный Аджаристан>, ни сторожевых катеров не обнаружил. Не задерживаясь, отряд пошел к району высадки десанта, а канонерке и сторожевым катерам по радио было приказано следовать к месту высадки самостоятельно.

Навигационное обеспечение перехода осуществляли подводные лодки Щ-201 и М-55. Одна стояла на якоре в 25 кабельтовых от Судака, а другая - в 5 милях к югу от первой. В назначенное время они включали огни, дальность видимости которых составляла 5-7 миль.

В 23 ч <Сообразительный> и <Шаумян> пошли к своим местам высадки, а остальные корабли - к местам артиллерийских позиций. С 23 ч 45 мин 15 января до 0 ч 25 мин 16 января корабли обстреливали район высадки главных сил десанта.

15 января в 13 ч линкор <Парижская Коммуна> вышел из Новороссийска и в ночь на 16 января обстрелял район Судака, выпустив сто двадцать пять 305-мм и пятьсот восемьдесят пять 120-мм снарядов, причем часть из них была осветительными.

В полночь на 16 января эсминцы <Свободный> и <Шаумян> начали высадку десанта. Первый - в бухте Новый Свет, а второй - восточнее мыса Эльчан-Кая.

В 0 ч 44 мин 16 января началась высадка десанта с канонерки <Красный Аджаристан>, которой удалось в назначенном месте удачно приткнуться носом к берегу, а в час ночи началась высадка с <Красного Крыма>. К 5 ч катера отряда высадки закончили переброску десанта с крейсера на берег, а в 6 ч закончила высадку и канонерская лодка. После чего корабли пошли в свои базы.

В 15 ч 25 мин 16 января в Новороссийск прибыл <Красный Крым>, в 17 ч 22 мин - <Шаумян>, а ровно в полночь - <Сообразительный>. 17 января в 11 ч 25 мин в Новороссийск пришла канонерка <Красный Аджаристан>.

В 9 утра 17 января <Парижская Коммуна> в охранении эсминцев <Безупречный> и <Железняков> прибыла в Поти.

Дальнейшие действия десанта не ясны. О них молчит <Хроника...>, а Г. И. Ванеев пишет коротко и неясно: <Противник не оказал существенного сопротивления десанту. Это объясняется тем, что его 30-й и 42-й корпуса в это время наступали на Феодосию. Войска Кавказского фронта отошли на Керченский полуостров и заняли оборону в самом узком его месте - на ак-манайских позициях. В сложившейся обстановке 226-й горнострелковый полк не мог повлиять на обстановку и вынужден был перейти к обороне. Полк геройски удерживал занятый в Судаке прибрежный плацдарм>*.

То есть войск противника вроде бы и не было, но полк вел с кем-то упорные бои.

В ночь на 23 января эсминец <Бодрый> доставил боеприпасы и продовольствие 226-му горнострелковому полку, действовавшему в районе Судака. Несмотря на то что в ночь на 23 января шторм достигал 9 баллов, эсминец выпустил по берегу 273 снаряда.

22 января командующий Черноморским флотом приказал в ночь на 23 января высадить десант в районе Судак * Ванеев ГЛ. Севастополь 1941-1942. Кн. 2. С. 28.

Новый Свет в составе 544-го горнострелкового полка 138-й горнострелковой дивизии. 544-му полку после высадки надлежало войти в подчинение командиру 226-го горнострелкового полка.

Для проведения этой десантной операции был выделен отряд кораблей в составе крейсера <Красный Крым>, эсминцев <Сообразительный>, <Безупречный> и <Шаумян> и отряд высадочных средств в составе базового тральщика - 412 и шести сторожевых катеров типа МО. Для обеспечения подхода кораблей к берегу в районе Судака находились подводные лодки Щ-201 и М-55. Корабли отряда находились в Туапсе, а отряд высадочных средств - в Новороссийске.

<Красный Крым> и <Шаумян> приняли на борт личный состав 554-го горнострелкового полка (1576 чел.), после чего <Красный Крым>, эсминцы <Сообразительный> и <Безупречный> в 16 ч 23 января вышли из Туапсе в Новороссийск. <Шаумян>, получивший в Туапсе во время шторма незначительные повреждения, шел самостоятельно. К семи утра 24 января все корабли, участвовавшие в операции, сосредоточились в Новороссийске.

В тот же день, в 10 ч 40 мин, отряд высадочных средств вышел из Новороссийска, а в 12 ч вышли и корабли с десантом.

В 22 ч 15 мин с <Красного Крыма> заметили красный огонь с подводной лодки Щ-201, а вскоре обнаружили и отряд высадочных средств. <Красный Крым> и <Шаумян>, став на якорь, спустили шлюпки и барказы и в 23 ч 30 мин начали высадку десанта.

В это время <Безупречный> и <Сообразительный> отошли, первый - к западу, а второй - к востоку от места высадки, чтобы немедленно подавить огневые точки противника, если они откроют огонь по десанту с флангов. С <Безупречного> были спущены две шлюпки и отосланы к <Шаумяну> для помощи в высадке десанта.

Сторожевые катера МО, переправив отряд моряков с тральщика - 412 на берег, тоже подошли к <Шаумяну> и <Красному Крыму> для помощи в высадке десанта. Катера в первую очередь перевозили с крейсера боезапас и продовольствие, а барказы высаживали личный состав десанта. Противник помех не оказывал.

Но высадочных средств не хватало, погодные условия осложняли перевозку десанта - на море было довольно сильное волнение, шлюпки быстро облсдеиялись, разгрузка на берегу шла медленно, так как там имелась лишь одна небольшая пристань, у которой катера разгружались только но одному. Все это сильно затянуло высадку.

В 23 ч 45 мин с берега прибыл представитель 226-го горнострелкового полка и сообщил, что бои идут в районе селения Большой Таракташ. Он просил поддержать полк огнем корабельной артиллерии. Для более точного выяснения обстановки на берег был послан представитель флота, который возвратился в 3 ч 30 мин 25 января. А в 5 ч 17 мин <Сообразительный> открыл огонь по противнику.

К 6 ч 25 января высадка десанта в основном закончилась, лишь на крейсере <Красный Крым> оставалось еще 250 десантников. При усилившемся волнении моря для их высадки потребовалось еще более часа, а близость рассвета не позволяла кораблям задерживаться у места высадки. Поэтому в 6 ч 05 мин десантный отряд кораблей снялся с якоря и пошел в Новороссийск. Сторожевым катерам МО было приказано выгрузить с тральщика - 412 весь боезапас, принять с берега раненых и с рассветом отходить в Новороссийск.

В 16 ч 30 мин десантный отряд кораблей прибыл в Новороссийск. А тральщик - 412, полностью выгрузив боезапас и приняв на борт 200 раненых, в 8 ч 30 мин вышел нз района Судака и в 17 ч 05 мин благополучно прибыл в Новороссийск. В 22 ч в базу вернулся последний сторожевой катер из отряда посадочных средств.

О судьбе второго и третьего суданских десантов известно немногое. В ночь на 17 января удалось высадить 1750 чел. с четырьмя 76-мм полковыми пушками обр. 1927 г. под командованием майора Селихова. Румынский гарнизон бежал из Судака, не дожидаясь подхода десантников.

К вечеру 17 января десантники захватили Кучук-Тарак-таш и Биюк-Таракташ. Майор Селихов поставил по роте солдат на алуштинскую и грушевскую дороги. Для охраны Судака он оставил часть бойцов и две пушки и с главными силами приступил к решению основной задачи, поставленной перед полком: соединиться с феодосийским десантом.

Передовая группа суданского десанта вошла в селение Оттузы и столкнулась с врагом. Ни один человек из этой группы не вернулся.

Видимо, как и при первом десанте, в боях активно участвовали татарские отряды самообороны, что по идеологическим причинам не афишировалось ни в советское время, ни сейчас, при <самостийной> власти в Крыму.

В ночь на 26 января в Судаке был высажен 554-й горнострелковый полк под командованием майора Забродоцкого. Всего высадилось 1376 десантников и 150 морских пехотинцев. Высаженный полк также был не обстрелян и слабо вооружен. Высадка проходила под огнем артиллерии и танков противника. Десантники понесли большие потери. В районе Малого Таракташа были окружены и уничтожены около 800 чел. Уцелевшим десантникам пришлось уйти в лес на соединение с партизанами. В первый партизанский район с Селиховым пришло около 350 чел.

Подведем итоги Керченско-Феодосийской операции. В ней были задействованы 8 дивизий и 2 бригады общей численностью 82,5 тыс. чел. По данным издания <Гриф секретности снят...>, безвозвратные потери Закавказского (с 30 декабря 1941 г. Кавказского) фронта составили 30 547 чел. а санитарные - 7714 чел. Для Черноморского флота эти цифры составили соответственно 1906 и 1768 чел.*.

Глава 20

БОИ НА СУШЕ И НА МОРЕ (ЯНВАРЬ - АПРЕЛЬ 1942 г.)

Немецкое командование было серьезно озабочено ситуацией в восточном Крыму, и с Южного фронта под Феодосию был срочно переброшен 30-й армейский корпус. Кроме того, Манштейн перебросил туда две дивизии из-под Севак-тополя.

* Гриф секретности снят. Потери вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах / Под ред. Г. Ф. Криво-шеева. М.: Военнздат, 1993. С. 175.

15 января в 8 ч немцы силами двух дивизий и механизированного полка при поддержке бронепоезда и авиации перешли в контрнаступление на фронте 51-й и 44-й армий в районе населенных пунктов Кейт, Семт-Асан, Кулеча-Ме-четь и Капусталык. К 14 ч они заняли рубеж: высота 236,4 - Коктебель.

Восемь ДБ-3 и пять СБ бомбили войска противника на феодосийском участке фронта, уничтожив 14 автомашин и 265 солдат и офицеров. В воздушном бою был сбит один Ме-109. Наши потери: один ДБ-3 был поврежден и один Як-1 не вернулся на свой аэродром.

Немецкая авиация в течение дня бомбила пристани в Керчи, Камыш-Буруне, на косе Чушка, в Тамани и Комсомольске, а также транспорты на переходе в Керченский пролив.

16 января командующий Кавказским фронтом поставил 51-й армии задачу: ударом на юг танками и моточастями, при поддержке пехоты из района Владиславовки в направлении Петровки и во взаимодействии с частями 44-й армии уничтожить противника, прорвавшегося к району Аджигол. В дальнейшем на рубеже Тулумчак - Владиславовка - Там-бовка прикрыть отход 44-й армии на ак-манайские позиции. С выходом 44-й армии на рубеж Владиславовка - Ближние Камыши начать отход на ак-манайские позиции.

44-й армии, удерживая рубеж Дымовка - Ближняя Бай-буга - Дальняя Байбуга - Джанкой, ударом в направлении Аджигол и Овцевка уничтожить противника, прорвавшегося к Аджиголу, и обеспечить выход левого крыла армии на ак-манайские позиции. В дальнейшем под прикрытием 51-й армии в ночь на 17 января начать отход на ак-манайские позиции.

В тот же день (16 января) в 21 ч транспорт <Жан-Жорес> (3978 брт), вышедший в 16 ч 45 мин 14 января из Новороссийска, при входе в феодосийский порт подорвался на магнитной мине и затонул. Погибло около 40 чел. 40 автомашин, 6 орудий и боезапас.

17 января немцам удалось захватить Феодосию. По данным Манштейна, с 15 по 18 января советские войска в восточном Крыму потеряли 6700 чел. убитыми, 10 тыс. пленными, а также 177 орудий и 85 танков. Наши данные о потерях отсутствуют.

В конце февраля корабли Черноморского флота начали интенсивный обстрел немецких войск в восточном Крыму, пытавшихся помешать нашим войскам войти на Керченский полуостров.

25 февраля в 17 ч 15 мин лидер <Ташкент>, эсминцы <Бойкий> и <Бдительный> вышли из Новороссийска в район Феодосии с задачей обстрелять берег, занятый противником. В ночь на 26 февраля все три корабля произвели огневой налет по скоплениям частей противника в селениях Ближние Камыши, Сарыголь и Феодосии. Каждый корабль израсходовал по 60 снарядов. В 7 ч 50 мин отряд прибыл в Новороссийск.

В 17 ч 26 февраля эскадра флота в составе линкора <Парижская Коммуна>, лидера <Ташкент>, эсминцев <Безупречный> и <Бдительный> вышла из Новороссийска для обстрела германских сил на феодосийском направлении. В ночь на 27 февраля эскадра обстреляла позиции противника под Феодосией. Линкор выпустил пятьдесят 305-мм и двадцать 120-мм снарядов, <Бойкий> и <Бдительный> не стреляли, а были заняты охраной линкора. Зато лидер <Ташкент> выпустил 60 снарядов по Судаку, эсминец <Безупречный> - 60 снарядов по селениям Сарыголь и Ближняя Байбуга. Выполнив задачу, эскадра отошла в квадрат дневного маневрирования.

В ночь на 27 февраля отряд легких сил Черноморского флота, вышедший в 15 ч 35 мин 26 февраля из Туапсе, тоже обстрелял скопления неприятельских войск на феодосийском участке фронта. Крейсер <Молотов>, маневрировавший в охранении эсминца <Смышленый>, сделал 40 выстрелов по селению Дальние Камыши, лидер <Харьков> - 30 выстрелов по Алуште, эсминец <Сообразительный> - 60 выстрелов по селениям Ближние Камыши и Аджигол. В это же время <Сообразительный> был безуспешно обстрелян вражеской батареей. Выполнив задачу, отряд отошел в квадрат дневного маневрирования.

В 23 ч 35 мин 27 февраля отряд легких сил снова обстрелял пункты скопления войск противника на том же участке фронта. Крейсер <Молотов> в охранении лидера <Ташкент> и эсминца <Сообразительный> произвел 40 выстрелов по Феодосии, эсминец <Смышленый> - 30 выстрелов по селению Сарыголь и 30 выстрелов по селению Ближняя Байбуга.

В тот же день (27 февраля) в 3 ч 43 мин эсминец <Железняков> сделал 40 выстрелов по Евпатории и еще до рассвета вернулся в Севастополь. Тем же способом, т.е. выйдя поздно вечером из Севастополя и вернувшись до рассвета, эсминец <Шаумян> сходил на обстрел Ялты, по которой выпустил семьдесят восемь 102-мм снарядов.

А тем временем эскадра, проведя светлое время 27 февраля в квадрате дневного маневрирования, поздно вечером вернулась к берегам Крыма. В ночь на 28 февраля линкор выпустил пятьдесят 305-мм снарядов по г. Старый Крым, а эсминец <Бдительный> - по селу Оттузы. В 9 ч 30 мин 28 февраля эскадра возвратилась в Новороссийск.

В 2 ч 45 мин 28 февраля по дополнительному приказанию командующего Крымским фронтом отряд легких сил в составе крейсера <Молотов>, лидера <Харьков>, эсминцев <Смышленый> и <Сообразительный> обстрелял селения Дальние Камыши, Ближние Камыши и Корокель. В И ч отряд прибыл в Туапсе, а в 19 ч того же дня в прежнем составе вышел в район Феодосии для обстрела скоплений вражеских войск на берегу.

Между 18 ч 10 мин и 18 ч 40 мин 28 февраля базовые тральщики <Мина> и - 27 и четыре сторожевых катера вышли из Севастополя в море, имея задачей высадить демонстративный десант в районе Алушты. Крейсер <Красный Крым> и эсминцы <Шаумян> и <Железняков> вышли в тот же район для огневой поддержки демонстративного десанта.

Несмотря на сильный огонь противника (этот район занимали румыны), в ночь на 1 марта десант был высажен. Крейсер <Красный Кавказ> выпустил по Алуште и окрестностям восемьдесят два 130-мм снаряда. <Шаумян> и <Железняков> выпустили соответственно пятьдесят пять и пятьдесят два 102-мм снарядов. Десантники пробыли на берегу до четырех утра, а затем вернулись на корабли. 1 марта в 12 ч десантный отряд возвратился в Севастополь, а отряд корабельной поддержки отошел в квадрат дневного маневрирования.

В тот же день, в 23 ч 05 мин, отряд легких сил Черноморского флота в составе крейсера <Молотов>, лидера <Харьков>, эсминцев <Смышленый> и <Сообразительный> обстрелял войска противника в селениях Владиславовка, Дальние

Камыши и в районе высоты 56,5. Крейсер выпустил восемьдесят один 180-мм снаряд. 2 марта отряд без потерь прибыл в Туапсе.

С конца февраля 1942 г. увеличились потери советских кораблей и судов. Основных причин две - действия германской авиации и собственные оборонительные заграждения

В конце февраля подорвался на своих минах в районе Севастополя транспорт <Коммунист> (1941 брт). Никто из членов экипажа не спасся. Через несколько дней транспорт <Восток>, следуя в Севастополь, встретил шлюпку с двумя обледеневшими трупами членов экипажа <Коммуниста>.

Как уже упоминалось ранее, 1 марта транспорт <Чапаев> (3566 т) подорвался на своем минном заграждении и затонул, и тоже у Севастополя. 6 марта в 5 ч 05 мин подорвался на своем минном заграждении по пути в Новороссийск эсминец <Смышленый>. Команда самоотверженно боролась за живучесть, но через сутки, 7 марта в 8 ч 07 мин, эсминец затонул. Весь экипаж погиб.

25 февраля германские торпедоносцы впервые в 1942 г. атаковали советские корабли. В 19 ч 15 мин при подходе к Севастополю три Хе-111 сбросили 4 торпеды на конвой в составе танкера <Москва>, транспорта <Г. Димитров> и базового тральщика <Щит>. Вес торпеды прошли мимо, а немцы потеряли один Хе-1 И, видимо, по эксплуатационной причине, поскольку советские источники не упоминают о его сбитни.

Затем 2 марта в 3 ч 55 мин одиннадцать Хе-111 у мыса Утриш атаковали транспорт <Фабрициус> (3721 брт), шедший из Новороссийска в Камыш-Бурун. Одна торпеда попала в правый борт. Получив серьезные повреждения, транспорт выбросился на берег и был полностью разрушен штормом.

В тот же день германские 10-88 потопили в керченском порту тральщик ТЩ-491 <Кизылташ>. 21 марта германские бомбардировщики потопили в севастопольском порту транспорт <Г. Димитров> (3689 брт).

23 марта одиночный Хе-111 атаковал в 40 милях южнее мыса Хсрсонес транспорт <Чапаев> (4760 брт)", шедший из

* Не путать с другим транспортом <Чапаев>, затонувшим 1 марта 1942 г.

Поти в Севастополь. В 19 ч 55 мин <Чапаев> получил попадание торпеды и в 20 ч 09 мин затонул. На транспорте находились 233 бойца, восемь 122-мм, три 107-мм и десять 47-мм орудий, 6 автомашин, 195 т чугунного литья, 25 т обмундирования и 276 лошадей. Корабли охранения (эсминец <Шаумян> и два сторожевых катера) подобрали 173 чел. Погибло 86 красноармейцев и 14 чел. из команды транспорта.

В тот же день, 23 марта, в 16 ч германские бомбардировщики бомбили порт Туапсе. В результате были потоплены минный заградитель <Островский> и гидрографическое судно ГС-13. На следующий день немцы повторили налет на Туапсе и потопили в порту транспорт <Ялта> (611 брт). А на плавбазе <Нева>* близким разрывом бомбы был разрушен корпус между 111-м и 112-м шпангоутами, и она села на грунт на глубине 8 м.

Из-за мартовских штормов погибли буксир <Гарпун>, шхуны <Краб> и <Украина>.

Но вернемся к событиям на Керченском полуострове. Еще 28 января 1942 г. Сталин приказал реорганизовать Кавказский фронт, разделив его на Крымский фронт и Закавказский военный округ.

В состав Крымского фронта были включены войска бывшего Кавказского фронта, расположенные на Керченском и Таманском полуостровах и в районе Краснодара (44, 51 и 47-я армии). Кроме того, командующему Крымским фронтом были подчинены войска Севастопольского оборонительного района, Черноморский флот, Азовская военная флотилия и керченская военно-морская база. Командующему Крымским фронтом генерал-лейтенанту Д. Т. Козлову был подчинен также Северо-Кавказский военный округ с правом использования его войск и формирований лишь с разрешения Ставки Верховного Главнокомандующего.

В состав Закавказского военного округа были включены территории Грузинской, Армянской, Азербайджанской союзных республик и Дагестанской автономной республики со всеми войсками, расположенными на территории этих республик. Командующему Закавказским военным округом были

* В других документах <Нева> именуется учебным кораблем.

подчинены также войска, расположенные на территории иранского Азербайджана.

Одной из причин неудач в ходе боев на Керченском полуострове в январе 1942 г. стало стремление советского командования перебрасывать на захваченные плацдармы дивизии в уменьшенном составе, оставляя на Таманском полуострове артиллерию, танки и другую тяжелую технику.

Ситуацию спасла суровая зима. Вся северная часть Керченского пролива между косой Чушка и Еникале была скована льдом. Прочный лед и мастерство саперов позволили устроить ледовую дорогу, которая действовала 27 дней - с 28 декабря 1941 г. по 1 января 1942 г. и с 20 января по 11 февраля 1942 г. По ней в Крым переправили шесть стрелковых дивизий, одну кавалерийскую дивизию, две стрелковые бригады, 15 зенитных дивизионов, один артиллерийский полк, три автомобильных батальона, три дорожно-эксплуатационных полка, 11 батальонов аэродромного обслуживания. Всего по ледовой дороге с Таманского полуострова в Крым было переправлено 96 618 чел. 23 903 лошади, 6519 автомашин, тридцать 122-мм орудий, сто три 76-мм орудия, 122 зенитных орудия, сорок пять 45-мм орудий, 46 тракторов, 10 танкеток, 8222 повозки, 103 кухни.

1 февраля Д. Т. Козлов и Л. З. Мехлис* отправили в Ставку на утверждение план нового наступления на Керченском полуострове.

К этому моменту в состав 51-й армии входили: 224, 390 и 396-я стрелковые дивизии, 302-я и 138-я горнострелковые дивизии, 105-й горнострелковый полк, 12-я и 83-я стрелковые бригады, 25-й и 547-й артиллерийские полки. В состав 44-й армии входили: 157, 404 и 398-я стрелковые дивизии, 63-я горнострелковая дивизия, 126-й отдельный танковый батальон, 457-й артиллерийский полк и дивизион гвардейских минометов. 47-я армия находилась во втором эшелоне. В ее состав входили 400-я стрелковая дивизия, 77-я горнострелковая дивизия, 72-я кавалерийская дивизия, 143-я стрел-кован бригада, 13-й мотострелковый полк и 229-й отдельный танковый батальон. Две стрелковые дивизии (156-я и 236-я) и 126-й отдельный батальон (33 танка Т-26) составляли ре* Представители Ставки на Крымском фронте зсрв фронта и находились на Таманском полуострове. А 24-й танковый полк (46 танков Т-26) прибыл на Крымский фронт в начале февраля 1942 г.*.

Немецкое командование также усиливало свои войска. По просьбе Манштсйна маршал Антонеску отправил в Крым еще две пехотные дивизии. Из них 10-я пехотная дивизия развернулась на западном берегу Крыма в районе Феодосии для обеспечения противодесантной обороны, а 18-ю дивизию Манштейн отправил на северный фланг фронта на Керченском полуострове. Он считал, что, упираясь флангом в Азовское море, эта дивизия сможет удержать свою позицию, тем более что болотистая местность перед ее фронтом делала маловероятным использование противником крупных сил.

Кроме того, фронт на Керченском полуострове держали германские 170, 132 и 46-я пехотные дивизии.

Наступление советских войск началось 27 февраля. Группировку из четырех дивизий 51-й армии поддерживало всего 170 орудий, а три дивизии 44-й армии - 62 орудия. Главный удар наносили войска 51-й армии в районе селения Кой-Асан.

Для прорыва немецкой обороны были использованы танки 39, 40 и 55-й танковых бригад и 229-го отдельного танкового батальона. Фронт атаки этих соединений не превышал 5 км, т.е. плотность достигала 34 танка на 1 км. Наши танковые соединения и части двигались тремя эшелонами. Каждой танковой бригаде и отдельному батальону было придано по саперной роте. Личный состав рот предполагалось везти за танками на специальных волокушах, но из-за размокания фунта от этой идеи пришлось отказаться и посадить саперов на танки первого эшелона. В задачу саперов входило разминирование проходов для техники и пехоты. Но, несмотря на все предпринятые меры, все же 7 танков подорвались на минах.

Немецкие пехотные дивизии сражались насмерть, а вот румыны традиционно побежали. Румынскую 18-ю пехотную

* К 27 февраля в 39-й и 40-й танковых бригадах состояло по 10 танков KB, по 10 Т-34 и по 10 Т-60; в 55-й танковой бригаде - 66 Т-26 и 27 химических танков на базе Т-26 и в 229-м отдельном танковом батальоне было 16 танков КВ. Итого имелось 199 танков, из них KB - 36, Т-34 - 20.

дивизию поддерживали два германских артдивизиона, расчеты которых бросили орудия и подались вслед за союзниками.

Командование Крымского фронта доложило в Москву, что к 13 ч 28 февраля 1942 г. части 51-й армии захватили до 50 орудий, много минометов и свыше 100 пленных. А вот 44-я армия не продвинулась ни на шаг с начала наступления.

Корабельная артиллерия, как уже говорилось, осуществляла огневую поддержку наступлению Крымского фронта в куда больших масштабах, чем в 1941 г.

Чтобы поддержать Крымский фронт, войска Севастопольского оборонительного района в 7 ч 27 февраля начали наступление в третьем и четвертом секторах обороны, нанося главный удар в направлении селения Заланкой. За день упорных боев нашим войскам удалось продвинуться на расстояние от 100 до 400 м.

На следующий день, 1 марта, немцы подтянули резервы, и в третьем секторе обороны СОРа велся уже встречный бой. В последующие дни в обороне Севастополя особых изменений не происходило.

Но вернемся к боям на Керченском полуострове. Румыны добежали до Киета, но там наши войска были остановлены германским 213-м пехотным полком, а также собранными с бору по сосенке солдатами тыловых резервных подразделений, включая штабы. А румынскую 18-ю пехотную дивизию отправили в тыл на переформирование. Советские источники сообщают о появлении на фронте 73-й германской пехотной дивизии.

2 марта немцам удалось закрепиться по всей линии фронта, а советские войска понесли большие потери в личном составе и потеряли 93 танка. Поэтому командарм Козлов приказал: <В связи с плохим состоянием фунта на Керченском полуострове и невозможностью вследствие этого вести наступательные действия... прочно закрепиться на выгодных рубежах и до особого распоряжения наступление прекратить>*.

Новое советское наступление было назначено на 13 марта. К этому времени Крымский фронт располагал 8 танками KB, 13 Т-34, 32 Т-60 и 172 Т-26.

Л. З. Мехлнс вместо того, чтобы применить танки массированно на направлении главного удара, распылил их между стрелковыми частями. Так, 229-й отдельный танковый батальон (4 танка KB) был придан 77-й стрелковой дивизии, 39-я танковая бригада (2KB, 6 Т-34, 11 Т-60) - 236-й стрелковой дивизии, 56-я танковая бригада (90 Т-26) - J 2-й стрелковой бригаде, а 40-я танковая бригада (2 KB, 7 Т-34, 21 Т-60) - 398-й стрелковой дивизии. Командиры танковых бригад были подчинены командирам стрелковых дивизий и бригад.

На Керченском полуострове в 9 ч 13 марта пошел мокрый снег. Командование испугалось потерять последние 8 тяжелых танков на размокшем грунте (из-за поломок коробок передач) и приказало не вводить их в бой. Но сей приказ до 229-го отдельного танкового батальона не дошел, и его 4 танка KB все-таки пошли в атаку.

В ходе многочисленных атак с 13 по 19 марта советские войска понесли большие потери, но прорвать немецкую оборону не смогли, хотя и силы противника были на исходе. Манштейн писал: <18 марта штаб 42-го корпуса вынужден был доложить, что корпус не в состоянии выдержать еще одно крупное наступление противника>*.

Тут же Манштейн пишет, что в течение первых трех дней наступления немцам удалось подбить 136 танков. На самом деле с 13 по 19 марта 56-я танковая бригада потеряла 88 танков (56 подбито, 26 сгорело и 6 подорвались на минах), 55-я танковая бригада - 8, 39-я танковая бригада - 23, 40-я танковая бригада - 18, 24-й танковый полк - 17, 229-й отдельный танковый батальон - 3 танка. Всего 157 танков.

В итоге Крымский фронт к 25 марта располагал 54 танками. Из них в 39-й танковой бригаде было 4 танка (2 KB и 2 Т-60), в 40-й брит&це - 13 танков (все Т-26), в 56-й бригаде - 31 танк (все Т-26), в 24-м танковом полку - 4 танка Т-26 и в 229-м отдельном батальоне - 2 танка КВ.

Зато германская 11-я армия впервые получила танковую дивизию. В конце марта в Крым начали прибывать подразделения 22-й танковой дивизии. В апреле в Крым прибыли 28-я легкая пехотная дивизия, а также 7-й румынский армейский корпус в составе 19-й пехотной дивизии и 8-й кавалерийской бригады.

20 марта немцы предприняли контратаку из района поселка Ново-Михайловка в район поселка Кормечь. Пехоту поддерживали 50 танков 22-й танковой дивизии. Бой шел до вечера. Нашу пехоту поддерживали 39-я и 40-я танковые бригады. По советским данным, немцы потеряли до 35 танков, из которых 17 остались на поле боя. Причем 8 танков после осмотра нашими танкистами оказались в полной исправности.

Несколько слов скажу и о действиях на море. 20 марта 1942 г. нарком Кузнецов издал приказ, где говорилось: <Перерыв коммуникаций противника есть часть борьбы за Крым>*. Далее следовало: <Для увеличения радиуса действия применять буксирование и лидирование торпедных катеров и сторожевых катеров. [Любопытно, а ранее ни он, ни Октябрьский до этого додуматься не могли, особенно когда Одесса и Измаил были в наших руках" - А. Ш.]

Немедленно приступить к оборудованию части сторожевых катеров МО под приемку мин, используя опыт бронекатеров Дунайской военной флотилии; базой развертывания катеров иметь Севастополь.

Минные постановки авиацией производить с аэродромов в районе Анапы, а в случае необходимости использовать для подскока Херсонесский аэродром; выделение для этой цели трех самолетов недостаточно, количество их для минных постановок необходимо увеличить...

Военный Совет Черноморского флота доложил Военному Совету Крымского фронта, что в связи с усилением активности вражеской авиации на море дневной обстрел противника кораблями может немедленно привести к потере этих кораблей. Прикрывать же корабли достаточным количеством истребителей (не менее шести самолетов) в течение всего времени пребывания их в море невозможно вследствие ограниченного количества самолетов и малого радиуса их действий. Поэтому Военный Совет флота просил разрешения продолжать использование кораблей для обстрела берега только ночью...

* <Хроника...> Вып. 2. С. 122. (Орфографию я оставил без изменений.)

Так как эскадренные миноносцы были заняты охранением транспортов и кораблей, Военный Совет флота считал невозможным выделить постоянный отряд кораблей для артиллерийской поддержки армии>*.

Опять же, риторический вопрос, зачем нужно было выделять эсминцы, а то и крейсер для охранения транспортов" Может, от того же <призрака супермарине> Ведь на март 1942 г. у немцев по-прежнему не было на Черном море ни надводных кораблей, кроме паромов <Зибель>, ни подводных лодок. А может, для отражения воздушных атак супостата? Так у наших эсминцев к тому времени средства ПВО были, мягко выражаясь, слабоваты. А кто мешал ставить на транспорты 12,7-мм пулеметы ДШК или Виккерса, 20-мм пушки Эрликон, 37-мм пушки 70К и Кольт? Благо, они с начала 1942 г. стали поступать в большом количестве как от промышленности, так и по ленд-лизу.

Между прочим, 30 марта 1942 г. Октябрьский указал командирам военно-морских баз, соединений и кораблей, что корабли конвоя при движении с караванами уходят от транспортов на дистанцию до 10 кабельтовых. Командующий предупредил всех командиров кораблей, что подобные действия граничат с преступлением и что задача конвоя - охранять транспорты от надводного противника, и прежде всего от его авиации - невыполнима, если корабль охранения будет находиться не в двух, а в 10 кабельтовых от транспорта.

В ночь на 20 марта крейсер <Ворошилов> и эсминец <Свободный>, маневрируя в районе Феодосийского залива, обстреляли пункты скопления вражеских войск перед Крымским фронтом. <Ворошилов> выпустил по селению Дальние Камыши 60 снарядов, по Владиславовке - 80, по селению Ближние Камыши - 40 и по селению Аджигол - 40. <Свободный> сделал 50 выстрелов по селению Корокель и 40 по Сарыголь. В 4 ч 30 мин обстрел был закончен, и в 11 ч 43 мин корабли прибыли в Туапсе.

В ночь на 21 марта линкор <Парижская Коммуна> и лидер <Ташкент>, маневрируя в Феодосийском заливе, в охранении эсминцев <Бойкий>, <Безупречный> и <Бдительный> обстреляли скопления войск противника в селениях Владиславовка и Ново-Михайловка. Линкор сделал 131 выстрел, а лидер - 120 выстрелов. По окончании обстрела корабли отошли в квадрат дневного маневрирования.

На следующую ночь линкор <Парижская Коммуна> и лидер <Ташкент> вновь обстреляли войска противника перед Крымским фронтом. Линкор сделал 164 выстрела главным калибром по скоплению вражеских войск во Владиславовке, а лидер - 100 выстрелов по селению Корокель. Во время стрельбы вокруг <Парижской Коммуны> было замечено 12 разрывов вражеских снарядов. После стрельбы корабли пошли в Поти.

После этих стрельб расстрел орудий главного калибра на линкоре достиг 100 и более процентов по дореволюционным нормам. Поскольку 305-мм орудия корабля не были лейни-рованы, пришлось провести в Поти замену всех двенадцати тел орудий. Все работы были завершены к 12 апреля 1942 г. 19 апреля <Парижская Коммуна> вышла из Поти на пробу орудий и, удачно отстрелив их, через 2 дня вернулась.

Командование Черноморского флота было обеспокоено большой потерей транспортов, потопленных германской авиацией и погибших на собственных минах. 24 марта Военный Совет Черноморского флота обратился к наркому ВМФ с просьбой о посылке на Черное море <самолетов Пе-2> [не ясно, о чем идет речь: о бомбардировщиках или истребителях Пе-3, поскольку на Черном море периодически бомбардировщики Пе-2 использовались в качестве истребителей и, видимо, командование Черноморского флота не видело особой разницы между Пе-2 и Пе-3 - А. Ш.]. Одновременно был поднят вопрос о закупке транспортов в Турции. 28 марта Кузнецов сообщил, что в апреле Черноморский флот получит Пе-2 и истребители, а также то, <что за границей свободного тоннажа, который бы нам продали, сейчас нет>*.

Но вернемся к борьбе на коммуникациях. В 12 ч 30 мин 28 марта транспорт <Ворошилов>, имея на борту 2650 раненых, в охранении базовых тральщиков <Искатель>, <Взрыв> и трех сторожевых катеров вышел из Камыш-Буруна в Новороссийск. В 19 ч 05 мин в районе мыс Утришонок - мыс Мысхако <Ворошилов> был атакован четырьмя торпедоносцами Хе- 111. Одна торпеда попала в район второго трюма, не повредив механизмы. Транспорт выбросился на берег в районе устья р. Озерейка. Люди с него были сняты.

По приказу командующего Черноморским флотом для ПВО транспортных судов на переходах с конца марта 1942 г. начали привлекаться пикирующие бомбардировщики Пе-2, поскольку радиус действия наших старых истребителей И-16 и новых Як-1 и МиГ-1 был крайне мал. Это был естественный выход из положения, который применялся и в других странах. Так, англичане переделали бомбардировщик <Блейн-хем I> в тяжелый истребитель <Блейнхем IF>, а немцы на базе бомбардировщика Ю-88 создали тяжелые истребители Ю-88С и Ю-88Г.

В СССР было испытано несколько типов тяжелых истребителей, а истребители Пе-3 и Пе-Збис, созданные на базе Пе-2, были изготовлены в 1941 г. в количестве нескольких сотен. Однако их использовали не по назначению, а для прикрытия транспортных самолетов с начальством средней руки, в качестве истребителей и бомбардировщиков в битве за Москву и т.д. Допускаю, что битва за Москву имела большее значение, чем битва за Черное море, но там куда более эффективно действовали бы Як-1 и МиГ-3, чем Пе-3. А вот использование бомбардировщиков Пе-2 в качестве тяжелых истребителей было малоэффективным из-за слабого наступательного вооружения, отсутствия должного опыта у летчиков и т.д.

2 апреля в 18 ч 58 мин танкер <Куйбышев> (4629 брт), шедший из Новороссийска в Камыш-Бурун, у мыса Железный Рог был атакован пятью торпедоносцами Хе-111. Танкер шел в сопровождении эсминца <Незаможник> и двух сторожевых катеров. С воздуха его прикрывали два МиГ-3. Танкер вез 2500 т бензина, 1000 т керосина, 250 т лигроина и 120 т масла. Одна из торпед попала в кормовой танк судна. Возник сильный пожар, танкер сдрейфовал в район банки Мария Магдалина, где переломился от взрыва и затонул на мелководье. 24 чел. из команды погибли, 34 спасены. Пожар на полузатопленном корабле продолжался в течение недели.

3 апреля в 3 ч 45 мин крейсер <Ворошилов> и лидер <Ташкент> обстреляли войска противника на феодосийском участке

фронта. <Ворошилов> выпустил 75 снарядов по селению Владиславовка, а <Ташкент> - 50 снарядов по селению Дальние Камыши и 50 снарядов по высоте 56,5.

В 8 ч 55 мин эти корабли вместе с эсминцем <Бойкий>, вышедшим в 2 ч 05 мин к ним навстречу, прибыли в Новороссийск, а в 21 ч <Ташкент> вышел в Батуми с заходом в Поти.

В 20 ч 35 мин эсминец <Шаумян> вышел из Новороссийска в Поти. Из-за грубейших нарушений правил штурманской службы <Шаумян> на 18-узловой скорости выскочил на каменную гряду в районе Тонкого мыса. На помощь ему из Новороссийска были высланы ледоколы - 7 и <Торос>, морской буксир <Симеиз> и сторожевой корабль <Петраш>. Однако, несмотря на все усилия спасателей, снять эсминец с мели не удалось. Брошенный корабль в течение последующих недель был разрушен штормами и несколькими налетами германской авиации.

Утром 9 апреля войска Крымского фронта при поддержке танков и авиации перешли в наступление, имея задачей овладеть Кой-Асанским узлом сопротивления. Однако из-за сильного огневого противодействия противника это наступление успеха не имело.

Утром 11 апреля войска Крымского фронта вновь перешли в наступление, имея целью овладеть Кой-Асанским узлом сопротивления.

Однако из-за интенсивного артиллерийского огня противника наступление захлебнулось.

17 апреля в 7 ч 24 мин транспорт <Сванетия> (4125 брт), шедший из Севастополя в Новороссийск в охранении эсминца <Бдительный>, был обнаружен немецким самолетом, и в 14 ч восемь Хе-111 и четыре Ю-88 его атаковали, но безуспешно. В 16 ч 10 мин в атаку на <Сванетию> вышли 9 торпедоносцев Хе-111 и сбросили 6 торпед, 2 из которых попали в носовую часть судна. Спустя 20 мин <Сванетия> затонула. Погибли 535 чел. (по другим данным - 750 чел.) из числа экипажа, а также раненых и гражданских лиц, эвакуируемых из Севастополя.

В 16 ч 47 мин эсминец <Бдительный> был также атакован немецкими торпедоносцами, но безрезультатно. В 17 ч 05 мин <Бдительный> начал спасать людей со <Сванетии>, но из 143 спасенных 17 чел. умерло.

21 апреля директивой Ставки были произведены кардинальные организационные изменения. Ставка приказала:

1. Создать Северо-Кавказское направление, включив в его состав войска Крымского фронта, Севастопольского оборонительного района и Северо-Кавказского военного округа в границах: справа - р. Дон от устья до Верхне-Курмояр-ской и далее по восточной границе Северо-Кавказского военного округа; слева - Лазаревская, Грачевка, Красная Поляна и далее по южной и восточной границам Северо-Кавказского военного округа.

Черноморский флот и Азовскую военную флотилию включить в состав Северо-Кавказского направления.

2. Главнокомандующим Северо-Кавказским направлением назначить маршала Советского Союза Буденного, заместителем Главнокомандующего по морской части и членом Военного Совета - адмирала Исакова, начальником штаба направления - генерал-майора Захарова Г. Ф. освободив его от должности заместителя командующего Западным фронтом.

Любопытно, что Донской речной отряд кораблей Азовской военной флотилии был подчинен командующему Южным фронтом. Этот отряд вел боевые действия с 5 октября 1941 г. К 21 апреля 1942 г. в его составе было 4 речные канонерские лодки* и 6 сторожевых катеров.

21 апреля с 8 ч 20 мин до 8 ч 30 мин 12 Ю-88 бомбили порт Новороссийск, сбросив на него 30 бомб. Двумя прямыми попаданиями были потоплены у причала транспорт <Калинин> (4156 брт), шхуна <Мечта>, сейнер - 05, плавучий кран и буксир <Партизан>. На крейсере <Коминтерн> были 2 убитых и 16 раненых, выбыли из строя два 76-мм зенитных

* Канонерские лодки <Красный Октябрь>, <Серафимович>, <Ростов-Дон> и ИП-22. (Пятая канонерка <Кренкель> была потоплена 17 октября 1941 г. огнем танков у Таганрога). Все канонерки представляли собой колесные буксирные речные пароходы, построенные в 1930-х гг. Любопытно, что в советской энциклопедии Великой Отечественной войны нет упоминания о Донском отряде кораблей, зато есть статья <Донской Марк Семенович>, который храбро воевал с немцами в Средней Азии.

орудия и пулемет М-4. Правда, транспорт <Калинин> через 5 дней подняли и после ремонта вновь ввели в строй.

Может, не к месту, но скажу здесь о береговой батарее - 661 (три 130-мм пушки) на косе Очаковской в Азовском море. (Иногда ее называли Павлово-Очаковская.) Батарея постоянно гвоздила немцев в порту и Таганроге. Первое упоминание о ней в <Хронике...> относится к 23 февраля 1942 г. когда батарея в честь Дня Красной Армии выпустила по Таганрогу 24 снаряда. Далее стрельбы велись регулярно. Так, 24 и 25 апреля батарея сделала по 10 выстрелов по порту Таганрог. В ответ германские бомбардировщики 25 апреля в 21 ч 55 мин сбросили на батарею - 661 три бомбы, однако разрушений и жертв не было. Батарея вела огонь до 1 августа 1942 г.

На Крымском фронте атаки наших штурмовых отрядов, проведенные в ночь на 25 апреля с целью захвата опорных пунктов восточнее селения Кой-Асан Русский, были отбиты сильным артиллерийским и минометным огнем противника. Все части фронта продолжали оборонить прежние рубежи.

В 6 ч 20 мин 26 апреля торпедоносец Хе-111 атаковал брошенный на мели у мыса Тонкий эсминец <Шаумян>. Из двух сброшенных торпед одна взорвалась на берегу, а другая затонула, не дойдя до цели. А командир небось доложил о потоплении эсминца.

В апреле 1942 г. произошло существенное усиление бомбардировочной авиации немцев. Результатом этого стали постоянные бомбардировки советских портовых городов. Так, только 28 апреля между 16 ч и 17 ч 14 мин 43 Хе-111 бомбили город и порт Керчь, сбросив 131 бомбу. Корабли повреждений не имели, в городе разрушено 32 здания, 4 нефтяных бака, убито 168 и ранено 48 чел.

С 14 ч 20 мин 28 апреля семь Ю-88 произвели налет на Новороссийск, сбросив до 30 бомб, которые упали в районе вокзала, элеватора и цементного завода <Октябрь>. Разрушены два амбара элеватора, два жилых дома и железнодорожные пути на вокзале, имелись жертвы. Корабли не пострадали.

С 16 ч 20 мин до 16 ч 40 мин немецкие самолеты двумя волнами бомбардировали Новороссийск. Первая группа в составе девяти Ю-88 сбросила 50 бомб, которые упали в воду и

на пустыри, не причинив вреда. Вторая группа в составе двенадцати Ю-88 была встречена нашими истребителями на подходе к городу. Зенитная артиллерия и истребительная авиация сбили девять самолетов противника. На зенитных батареях были выведены из строя три орудия, убиты 4 и ранены 13 чел. из состава орудийных расчетов. Повреждений и жертв в городе не было.

С 18 ч 40 мин до 18 ч 50 мин пять Ю-88 сбросили несколько бомб в районе Мысхако, но безрезультатно. Наши истребители сбили один Ю-88.

С 20 ч 25 мин до 22 ч до 30 немецких самолетов группами по 4-5 машин вновь налетали на Новороссийск, сбросив 70 бомб. На заводе <Красный Двигатель> возник пожар - горели два цеха. Корабли от бомбардировки не пострадали.

<В течение дня 28 апреля конвой в составе транспорта <А. Серов>, эсминца <Железняков>, базовых тральщиков <Щит>, <Якорь>, <Взрыв> и двух сторожевых катеров, следовавший из Севастополя в Новороссийск, был трижды безуспешно атакован немецкими самолетами. В 11 ч 20 мин он был атакован в ш = 4330, д = 3507' (в 70 милях к югу от мыса Меганом) тремя торпедоносцами, в 11 ч 55 мин шестью бомбардировщиками, сбросившими 24 бомбы, ив 16 ч 45 мин пятью бомбардировщиками Ю-88, сбросившими 20 бомб. Для прикрытия конвоя с воздуха из Новороссийска вылетели два ДБ-3, два СБ и два МБР-2>*.

Как видим, наших истребителей то не хватало, то им малая дальность полета не позволяла прикрыть конвой. К сожалению, мне не удалось восстановить подробности воздушного боя между нашими и германскими бомбардировщиками. Но доподлинно известно, что наши корабли повреждений не получили, за исключением того, что маневрировавший эсминец <Железняков> слегка задел тральщик и помял себе форштевень. Тральщик же существенных повреждений не получил. Убитых и раненых на кораблях не было.

В начале 1942 г. крайне пассивно вела себя Азовская военная флотилия. Ее действия ограничивались конвоированием судов и выставлением дозоров. Лишь в ночь на 29 апреля канонерская лодка <Буг> в сопровождении катера-тральщика обстреляла <скопление судов противника> (трофейные, бывшие советские сейнеры) в гавани Мариуполя, выпустив 29 снарядов. При отходе наших кораблей артиллерия противника открыла по ним беспорядочный огонь. В 8 ч корабли без повреждений и потерь возвратились в Ейск. Их отход прикрывала 87-я авиаэскадрилья.

3 мая командующий Крымским фронтом сообщил командующему Черноморским флотом, что, согласно директиве Ставки за - 170302 от 21 апреля 1942 г. и указанию главнокомандующего Северо-Кавказским направлением, Крымский фронт с 27 апреля перешел в непосредственное подчинение главкома Северо-Кавказским направлением. Главкомом Северо-Кавказским направлением назначен маршал Советского Союза Буденный, а его заместителем по морской части - адмирал Исаков.

Черноморский флот, Севастопольский оборонительный район с Приморской армией и Азовская военная флотилия исключены из оперативного подчинения командованию Крымским фронтом. Керченская военно-морская база оставалась в оперативном подчинении Крымского фронта.

Охрана побережья Азовского и Черного морей передана Северо-Кавказскому направлению. Оборона Керченского полуострова со стороны Азовского моря возложена на Крымский фронт совместно с Азовской военной флотилией.

Глава 21

<ОХОТА НА ДРОФ>

28 марта 1942 г. на совещании высшего командного состава Гитлер объявил о плане новой летней кампании. Первое германское наступление в 1942 г. было решено провести в Крыму сразу после того, как просохнет почва. В начале должен был быть захвачен Керченский полуостров, а затем Севастополь. Уроки кампании 1941 г. были учтены. В Крым отправлялись танки и авиация. Судьбу Севастополя должна была решить тяжелая германская артиллерия. На Черное море направлялись германские подводные лодки и надводные корабли, а также легкие силы итальянского флота (о них будет рассказано в отдельных главах).

В апреле 1942 г. Крым посетил маршал Антонеску. Диктатор вел себя очень важно. Как писал Манштейн: <Высшие румынские офицеры, казалось, боялись его как самого Господа Бога>*. Антонеску пообещал прислать в Крым еще две румынские дивизии.

Штаб Манштейна составил план операции по уничтожению советских войск на Керченском полуострове, получивший кодовое название <Охота на дроф>. Согласно этому плану, войска Севастопольского оборонительного района должны были сдерживать 54-й германский корпус и вновь прибывшая румынская 19-я пехотная дивизия. Весь Южный берег Крыма должна была защищать одна румынская 4-я горная бригада.

На Керченском перешейке должны были наступать пять германских пехотных дивизий (170, 182, 186, 46 и 50-я), 26-я легкая пехотная дивизия, 22-я танковая дивизия, а также румынские 19-я пехотная дивизия и 8-я кавалерийская бригада. На сей раз у немцев было до двухсот танков и самоходных установок. К 20 апреля на Крымском фронте у немцев имелось: 123 миномета, пятнадцать 7,5-см, сто тридцать два 10,5-см и шестьдесят два 15-см орудия, а также шестнадцать 21-см мортир.

Советские войска располагались уступом, вытянутым на севере. Численно они превосходили противника в полтора раза. К 8 мая в частях Крымского фронта имелось: 41 танк KB, 7 Т-34, 111 Т-26, 79 Т-60. Итого 238 танков, не считая 79-го учебного танкового батальона, имевшего 5 танков Т-26, один XV-133 и один трофейный T-IV.

К 4 мая 1942 г. в составе артиллерии Крымского фронта имелось: минометов 50-мм - 1340, 82-мм - 817, 107-мм - 41 и 120-мм - 168; 45-мм противотанковых пушек - 175; 76-мм полковых пушек - 70; 6-мм дивизионных и корпусных пушек - 330; 122-мм гаубиц - 191; 152-мм гаубиц - 5; 107-мм пушек - 21; 122-мм пушек А-19 - 24; 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20 - 109; пусковых установок реактивных снарядов М-8 - 24; пусковых установок реактивных снарядов М-13 - 29.

В 1987 г. А. В. Басов писал: <6 мая Буденный предупредил о возможном переходе противника в наступление против войск Крымского фронта.

Однако требование об усилении обороны оказалось невыполненным. Оборонительной группировки войск для отражения ожидаемого наступления врага не было создано. Все три армии (47-я, 51-я и 44-я, всего 21 дивизия) находились в одном эшелоне фронта. Дивизии и бригады, входившие в состав армий, были вытянуты в одну линию, а их боевые порядки до предела уплотнены. Стрелковые дивизии действовали в чрезвычайно узких полосах (в среднем по 2 км). Небольшие резервы, так же как и пункты управления, располагались близко к переднему краю, что ставило их под угрозу ударов вражеской артиллерии. Главная полоса протяженностью 27 км не имела необходимой глубины (она не превышала 4 км), а вторая была создана лишь на правом фланге. Левый, приморский фланг не обеспечивался со стороны моря. Там не было кораблей, которые поддерживали бы фланг сухопутных войск. Артиллерийские противотанковые резервы во фронте и в армиях не были созданы, противовоздушная оборона войск также не была организована должным образом. Фронтовой тыловой рубеж - позиции Турецкого вала и керченского оборонительного обвода - в инженерном отношении не были завершены и войсками не занимались>*.

Таким образом, Басов все валит на командование Крымского фронта. Попробуем разложить все по полочкам. Директивой - 2/оп от 6 мая 1942 г. Буденный не предупредил, а дезинформировал командование Крымского фронта. Там, в частности, говорилось: <...неприятель сосредоточил переправочные средства по азовскому побережью на участках Таганрога, Мариуполя и транспортную авиацию в Днепропетровске, Запорожье, Кировограде и Николаеве.

По данным разведки Южного фронта и Азовской военной флотилии, в районе Мариуполя и Таганрога противник имел транспорты, мотоботы и другие мелкие суда, позволявшие ему поднять одновременно до 7000 чел. с личным вооружением. В порт Мариуполь прибыло до 2000 и ожидается прибытие еще до 300 немецких моряков. На участке Мариуполь - Таганрог было сосредоточено до двух пехотных дивизий немцев и до бригады румын.

По данным опроса пленного офицера германской армии, немцы сосредоточили транспортную авиацию в районах Николаева и Запорожья, имея до 150 самолетов (Ю-88 и Хе-111) в Николаеве и до 100 самолетов в Запорожье. В Крыму было сосредоточено до 200 бомбардировщиков и до 150 истребителей>*.

Таким образом, по Буденному, немцы собирались высадить морские и воздушные десанты на северное побережье Керченского полуострова, т.е. со стороны Азовского моря.

А теперь дадим слово Манштейну: <Успех операции зависел от двух предварительных условий. Во-первых, оттого, удастся ли нам держать противника в заблуждении относительно направления главного удара, а именно что он наносится якобы на северном участке, до тех пор пока для про-тивника не будет упущена возможность выйти из окружения или перебросить свои резервы на южный участок. Во-вторых, от того, с какой скоростью будет проходить наступление на север 30-го армейского корпуса, а в особенности 22-й танковой дивизии>**.

Таким образом, Буденный подыграл немцам. И командование Крымского фронта по приказу маршала сосредоточило основные силы на севере, а не на юге, где Манштейн планировал нанести главный удар.

А вот командование флота почему-то проигнорировало директиву Буденного и попросту занималось охраной транспортов (от кого"), выставив охранение из кораблей и подводных лодок у кавказских баз, и иными весьма полезными делами.

Риторический вопрос, как могло командование Крымского фронта ждать вражеские десанты со стороны Черного моря, когда там у немцев еще не было боевых кораблей, а боевая мощь Черноморского флота за счет поступления новых кораблей почти не уменьшилась по сравнению с 22 июня 1941 г."

* <Хроника...> Вып. 2. С. 203. ** Манштейн Э. Утерянные победы. С. 272.

А рано утром 8 мая немцы погрузили в Феодосии батальон пехоты на штурмовые лодки и высадили десант у горы Ас-Чалулс в тылу у наших войск. Батальон перешел в наступление и вызвал панику среди наших войск. Представим на секунду, если бы в Феодосийском заливе дежурили... нет, не крейсера, а хотя бы звено торпедных катеров или пара сторожевых катеров или бронекатеров (их-то у нас было с избытком). Ведь ни одна немецкая лодка не ушла бы. Но Манштейн за 1941 г. хорошо изучил манеры наших адмиралов.

Одновременно с десантом 30-й корпус, поддержанный 150 танками и САУ, прорвал позиции 63-й горнострелковой и 276-й стрелковой дивизий на южном участке фронта. На остальных участках фронта 42-й германский корпус поначалу лишь проводил демонстрацию наступления.

Всего 8 мая люфтваффе произвело 900 самолето-вылетов над Керченским проливом.

А в это время адмирал Октябрьский отдал приказ готовиться кораблям к обстрелу побережья противника и... <при использовании кораблей флота учитывать исключительно большое число самолетов противника в Крыму и еще раз доложить высшему командованию о невозможности использования крейсеров и линейного корабля для обстрела войск противника в районе Феодосии днем и нежелательности держать эти корабли в Новороссийске>*.

Каково подстраховался: и к бою готовился, и Москву предупредил, что лучше в драку не лезть!

Тут же Октябрьский приказал крейсеру <Красный Крым> в охранении двух эсминцев после погрузки в Новороссийске боезапаса и маршевого пополнения не позже 10 мая выйти в Севастополь. А что, нельзя было отправить маршевое пополнение на транспорте в сопровождении двух-трех катеров МО-4? Наш адмирал только что боялся вражеских самолетов, еще и мины у Севастополя поставили по его же приказу. Тут же почему-то можно было рисковать крейсером и двумя эсминцами.

К исходу 8 мая 404-я стрелковая дивизия была разгромлена. Немцы прорвали фронт на южном участке шириной в 5 км и на глубину 8 км. На остальных участках фронта советские войска отбили все атаки и удержали занимаемые позиции.

9 мая германские войска продолжали наступление. В этот день люфтваффе произвело 1400 самолето-вылетов по войскам Крымского фронта. Вечером того же дня германские бомбардировщики сбросили в Керченский пролив несколько неконтактных донных мин. Советское командование объявило о закрытии входа в Керчь со стороны Черного моря.

9 мая Манштейн ввел в дело 22-ю танковую дивизию, атаковавшую 56-ю танковую бригаду и 229-й отдельный танковый батальон (11 танков KB, 15 Т-26 и 11 Т-60). В ходе упорного боя наши части потеряли 5 танков KB и 9 танков Т-26. По советским данным, немцы потеряли 50 танков. Понятно, это преувеличенные данные, хотя, вообще говоря, немецкие танкисты не особенно любили встречаться с танками KB*.

К исходу 9 мая в полосе 44-й армии уже не имелось сплошного фронта. Остатки занимавших оборону стрелковых дивизий мелкими группами отходили на восток. 72-й кавалерийской дивизии была поставлена задача остановить отступление, но безрезультатно.

На левом крыле 51-й армии из-за отступления 236-й стрелковой дивизии с ночи на 10 мая также образовался не занятый нашими войсками прорыв от селения Пять Курганов до города Кайман.

Глубина прорыва немцев на некоторых участках Крымского фронта достигала 30 км, и 10 мая в 2 ч 55 мин командующий фронтом с представителями Ставки были вызваны к прямому проводу для переговоров с Верховным Главнокомандующим. Мехлис, Козлов и Колосок доложили, что левый фланг они отводят за ак-манайские позиции. Задержать противника они надеются силами 12-й и 143-й стрелковых бригад и 72-й кавдивизии. 156-я стрелковая дивизия ставилась на Турецкий вал. Они просили перебросить с Тамани

* 21 сентября 1941 г. Гальдер записал в дневнике выборку из доклада в Ставке генерала Тома: <Опыт борьбы с самыми тяжелыми танками> (т.е. КВ. - А. Ш.). <Вначале необходимо лишить танк подвижности, затем подрывными саперными средствами уничтожить его экипаж> (Гальдер Ф. Военный дневник. С. 66).

103-ю стрелковую бригаду, а также разрешения из-за непрерывных бомбежек перенести командный пункт фронта на северную окраину Керчи.

Ответ Сталина был лаконичен: <Всю 47-ю армию необходимо немедля начать отводить за Турецкий вал, организовав арьергард и прикрыв отход авиацией. Без этого будет риск попасть в плен.

103-ю бригаду дать не можем.

Удар силами 51-й армии можете организовать с тем, чтобы и эту армию постепенно отводить за Турецкий вал.

Остатки 44-й армии тоже нужно отводить за Турецкий вал...

Примите все меры, чтобы вся артиллерия, особенно крупная, была сосредоточена за Турецким валом, а также ряд противотанковых полков.

Если вы сумеете и успеете задержать противника перед Турецким валом, мы будем считать это достижением. Все.

Мехлис: Сделаем все в точности по вашему приказу...

Сталин: Скоро придут три полка авиации в Ейск и в Новороссийск в распоряжение Буденного. Можете их взять для вашего фронта. Торопитесь с исполнением указания, время дорого, вы всегда опаздываете>*.

Как видим, в разговоре Черноморский флот даже не был упомянут. Между тем Октябрьский сумел напугать вражеской авиацией Кузнецова, и тот решил тоже подстраховаться и запретил использовать для артиллерийской поддержки Крымского фронта не только линкор <Парижская Коммуна>, но и крейсер <Ворошилов>. (Крейсер <Молотов> с 19 марта по 10 июня 1942 г. находился в Поти на <планово-предупредительном> ремонте).

В ночь на 9 мая эсминцы <Бдительный> и <Сообразительный> обстреляли войска противника в пунктах Дальние Камыши и Корокель и по прибрежной дороге между ними. В 7 ч 30 мин эсминцы возвратились в Новороссийск.

Понятно, что обстрел велся без корректировки, по площадям, а в переводе на русский язык - <куда Бог пошлет>.

На следующую ночь лидеры <Ташкент> и <Харьков>, прибывшие в Феодосийский залив с целью обстрела балки Псс* Цит. по: Мещанский И. Савин А. Борьба за Крым: сентябрь 1941 - июль 1942 г. Военная летопись. ПКВ, 2002. С. 65.

чиной, района горы Ас-Чалуле и селения Дальние Камыши, задание выполнить не могли из-за отсутствия береговых огней и невозможности при видимости не более двух кабельтов определиться по берегу, а также из-за неуверенности в точности счислимого места после 330-мильного перехода. В 8 ч 30 мин лидеры возвратились в Новороссийск.

Опять же риторический вопрос: что, командиры лидеров не знали прогноз погоды? Не знали о такой вещи, как радиомаяки" Не могли с собой взять пару морских охотников или торпедных катеров, которые могли подойти непосредственно к берегу и помочь точно определить место?

Да и вообще поражает нежелание армейских и флотских чинов наладить взаимодействие. Почти четыре месяца Крымский фронт занимал вытянутый в длину Керченский полуостров. На левом фланге - мелководный Феодосийский залив, на правом - совсем мелкий Арабатский залив. Неужели нельзя было на флангах создать соединения быстроходных катеров (морских охотников, торпедных катеров, бронекатеров, в крайнем случае - разъездных, прогулочных катеров и т.д.)? Для защиты от авиации их можно было замаскировать на берегу. Благо, я знаю местность не понаслышке, сам с 14 лет почти ежегодно бывал в Крыму и облазил почти все побережье - от Керчи до Евпатории.

Не немцы, а советские войска должны были высадить десант на флангах войск на Керченском перешейке. А кто мешал уже после 8 мая высадить тактические десанты на Южном берегу Крыма - от Алушты до Коктебеля? Ведь, как уже говорилось, весь этот район занимала одна 4-я румынская горная бригада, а как румыны воевали, наши генералы и адмиралы уже знали. Тем не менее флот практически ничего не делал для спасения Крымского фронта.

Линкор <Парижская Коммуна> 19 апреля вышел из Поти под охраной эсминца <Бойкий>, четырех сторожевых катеров и трех торпедных катеров для отстрела новых стволов. Испытания прошли удачно, и 21 апреля в 14 ч 10 мин линкор в сопровождении эсминцев <Бойкий> и <Дзержинский> прибыл обратно в Поти. После этого линкор не сделал ни одного выстрела по врагу. Он вообще ни разу не выходил в море, если не считать путешествия в Батуми с 13 сентября по

25 ноября 1942 г. когда советское командование не было уверено, что Поти удастся отстоять. Риторический вопрос, зачем он в этом случае нужен был в Батуми" Потом линкор опять вернулся в Поти, где его так хорошо замаскировали, что немцы с 19 апреля 1942 г. терялись в догадках, существует ли еще он или нет. Так нашим адмиралам удалось сохранить сей <музейный экспонат> до конца войны.

Всего за время войны линкор <Парижская Коммуна> израсходовал 1145 (по другим данным - 1159) снарядов главного калибра, т.е. менее одного боекомплекта. А 8 июля 1945 г. линкор, переименованный 31 мая 1943 г. в <Севастополь>, был награжден орденом Красного Знамени.

Лишь в ночь на 12 мая 1942 г. лидерам <Ташкент> и <Харьков> удалось обстрелять побережье Феодосийского залива (понятно, что без корректировки огня). Аналогичные обстрелы эти два лидера проводили и в последующие две ночи.

Любопытным примером, доказывающим, что мощь люфтваффе была не безграничной, служит история канонерской лодки <Рион>. 14 ноября 1941 г. канонерка <Рион> (бывшая грязеотвозная шаланда) получила в Керченском проливе прямое попадание авиабомбы и выбросилась на берег в районе поселка Ильча на Таманском полуострове. Снять ее не удалось, но зато два 130/55-мм орудия остались целы, и <Рион> использовалась как стационарная батарея. И так открыто стоящая на берегу крупная цель (длиной 51,2 м и шириной 9,64 м) вела огонь почти полгода, и лишь 11 мая 1942 г. ее корпус был разрушен германской авиацией.

Крейсер <Красный Крым> и эсминцы <Незаможник> и <Дзержинский>, попавшие 13 мая в сплошной туман, около полуночи 14 мая застопорили машины у подходной точки военного фарватера - 3 главной базы и ожидали улучшения видимости. Около полудня 14 мая, еще при плохой видимости, крейсер и эсминцы начали движение в главную базу. <Дзержинский>, шедший головным, вышел на свое минное заграждение ив 12 ч 27 мин подорвался на мине и затонул. Из 170 чел. экипажа и 125 чел. маршевой роты было спасено только 35, остальные погибли.

По словам Манштейна: <Начиная с 11 мая операция протекала уже без существенных задержек, 22-я танковая дивизия броском вышла на северное побережье. Примерно восемь дивизий противника оказалось в созданном ею котле. Командование армии могло теперь отдать приказ преследовать противника>*.

Советские войска пытались закрепиться на Турецком валу. Но 13 мая немцы овладели большей частью вала. На правом фланге Крымского фронта противник к исходу дня занял селения Султановка и Аджиели. На левом фланге днем части Крымского фронта отходили на Сараймин.

В 23 ч 30 мин 13 мая с юго-западного направления немцы начали артобстрел Керчи, крепости и Керченской бухты. Немецкая авиация непрерывно бомбила город и порт. 13 мая было сброшено около 1780 бомб. В городе были большие разрушения и начались пожары.

В Еникале был разрушен причал - 7, убито 60 чел. потоплен сейнер, на котором погибло 50 чел. При отражении атак немецкой авиации наша зенитная артиллерия сбила три Хе-111, наши потери составили два И-153.

46-й зенитно-артиллерийский дивизион отошел в крепость Керчь. Тылы керченской ВМБ начали эвакуироваться в Тамань. Плавсредства были направлены в Комсомольск.

Главком Северо-Кавказским направлением Буденный приказал прекратить на Керченском полуострове отправку морем грузов для Крымского фронта. Весь свободный тоннаж, пригодный для переправы через Керченский пролив, было приказано немедленно направить в Керчь в распоряжение командира керченской ВМБ и дать усиленный конвой из сторожевых катеров МО и тральщиков.

Лидеры <Ташкент> и <Харьков>, вышедшие в район Феодосии из Новороссийска в 21 ч 30 мин 12 мая, в ночь на 13 мая обстреляли войска противника в селениях Таш-Алчин, Харджи-Бие, Кипчак и совхозе <Кенегез>, а также вели огонь по дороге Керлеут - Сарылар - Харджи-Бие - Кипчак - перемычка у озера Узунларское. Закончив в 2 ч 30 мин обстрел, лидеры в 16 ч возвратились в Новороссийск.

На следующую ночь <Ташкент> и <Харьков> обстреляли скопления моторизованных частей противника в селениях

Таш-Алчин, Харджи-Бие, Кипчак и совхозе <Кенегсз>. В 7 ч 50 мин 14 мая лидеры вернулись в Новороссийск.

14 мая войска Крымского фронта продолжали отход на Керчь. На левом фланге наших войск противник занял селение Чурубаш и двигался на Камыш-Бурун. К исходу дня Камыш-Бурун был оставлен нашими частями. Радиосвязь с постами службы наблюдения и связи Такиль и Тобечик пре-рвалась в 11 ч 31 мин. Части керченской ВМБ заняли оборонительные рубежи г. Керчь. Частей Крымского фронта впереди них не оказалось.

В тот же день Буденный приказал командованию Черноморского флота в связи с выходом противника непосредственно к подступам Керчи оказать артиллерийскую поддержку кораблям флота на участке мыс Таких - мыс Камыш-Бурун с целью не допустить расположения вражеской артиллерии на побережье пролива и движения частей противника вдоль прибрежной дороги.

Однако командование Черноморского флота фактически ничего не делало. Старые крейсера и эсминцы использовались в качестве транспортов и конвойных судов, а линкор и новые крейсера оставались в базах. О действиях крейсера <Красный Крым> 14 мая уже говорилось. А крейсер <Коминтерн> 13-15 мая зачем-то вояжировал по маршруту Новороссийск - Туапсе - Поти. Эсминец <Свободный> и тральщик - 412 конвоировали транспорт <Абхазия>, и т.д. и т.п. Как будто бы на Керченском полуострове ничего и не происходило.

15 мая немцы объявили о падении Керчи. На самом деле в этот день шли ожесточенные бои на рубеже: Тархан - железнодорожная станция Керчь 2-я - горком. Лишь к вечеру немцам удалось ворваться в город.

Немецкая авиация исправно бомбила переправу Еникале - Чушка. В середине дня налеты производились через каждые 5-10 мин. Порт и аэродром Тамань бомбили 33 германских самолета. Были жертвы в воинских частях и среди гражданского населения. При отражении налетов нашей зенитной артиллерией сбито три Х-111 и один 10-88.

Все средства керченской ВМБ были привлечены к эвакуации войск Крымского фронта. 15 мая работали 50 сейнеров, псе баржи, буксиры, паромы и бронекатера базы. Из Новороссийска и из Туапсе в Тамань прибыло 40 сейнеров и катеров. К району переправ прибывали также и плавсредства Азовской флотилии. Канонерки Азовской флотилии <Днестр> и - 4, действуя у северного берега Керченского полуострова, оказывали поддержку правому флангу Крымского фронта. Но вот канонерка <Дон> и монитор <Железняков> вместо того, чтобы поддерживать канонерки <Днестр> и - 4, направились в Темрюк.

16 мая немцы заняли Эльтигсн и Камыш-Бурун. 132-я пехотная дивизия немцев вела бой на юго-восточной окраине Керчи, 22-я танковая дивизия вышла севернее деревни Баксы, 170-я пехотная дивизия - севернее Аджим-Ушкай, 28-я легкая пехотная дивизия - севернее селения Булганак, 50-я пехотная дивизия вышла к мысу Тархан и мысу Зюк и 17-я пехотная дивизия вышла к мысу Зюк и селению Большой Бабчик.

В ходе наступления бестолково вели себя не только руководство Крымского фронта, но и значительная часть средних командиров. Вот характерный пример: <Командиры артиллерийских полков РВГК, состоявшие в армейских артиллерийских группах (456, 457, 537, 25 и 53-й артиллерийские, 19-й и 25-й гвардейские минометные), потеряв связь с командующим артиллерией армии, не пытались с 8 по 15 мая установить связь и взаимодействие с какими-либо стрелковыми дивизиями по собственной инициативе. В свою очередь, и командиры стрелковых дивизий, озабоченные поисками способов восстановления управления подчиненными стрелковыми полками, не решались взять в свое подчинение отступавшие вместе или параллельно с ними артиллерийские части и подразделения РВГК, огонь которых способствовал бы выигрышу времени для организации сопротивления противнику стрелковыми подразделениями. Это сделать было тем более возможно, что немцы с 8 по 15 мая наступали весьма осторожно и относительно медленно>*.

Все средства Керченской ВМБ были заняты эвакуацией войск Крымского фронта. На переправе в Керченском залп* Артиллерия в оборонительных операциях Великой Отечественной войны. Кн. I. М.: Воениздат, 1958. С. 231.

вс работали 80 сейнеров, 6 шхун, 9 барж, 2 буксира, 3 катера-тральщика и паромы. Переправу непрерывно обстреливала артиллерия противника и бомбила авиация. Утром 16 мая на Таманский полуостров были переправлены 18 тяжелых орудий и 22 пусковые установки реактивных снарядов.

Лидер <Харьков>, вышедший в 20 ч 45 мин 15 мая из Новороссийска к южному берегу Керченского полуострова, в ночь на 16 мая обстрелял скопления войск противника в районах селений Узунлар, Марьевка и Дуранде. По окончании обстрела лидер возвратился в Новороссийск, но из-за тумана в порт не вошел, а остановился на якоре в районе мыса Идо ко пас.

К 17 мая в районе Керчи оборонялись 1800-2000 красноармейцев из различных частей, командование которыми принял капитан (армейский) Барабанов*. Они заняли Керченскую крепость, построенную еще в 80-90-х гг. XIX в. Старая крепость находилась в 3-4 км южнее г. Керчь.

18 мая в 23 ч поступило указание от маршала Буденного последним защитникам Керчи эвакуироваться на Таманский полуостров.

Каковы же потери советских войск на Керченском полуострове? А. В. Басов, ссылаясь на Центральный военно-морской архив (Ф. 10. Д. 17716), утверждает (табл. 6):

Согласно изданию <Гриф секретности снят>", за 111 суток существования Крымского фронта были убиты и умерли на этапах санитарной эвакуации 31 051 чел. Пропали без вести 161 890 чел. Небоевые безвозвратные потери составили 1866 чел. Итого 194 807 чел.

В свою очередь, Манштейн писал: <18 мая сражение на Керченском полуострове было закончено. Только небольшие отряды противника под давлением нескольких фанатичных комиссаров еще несколько недель держались в подземных пещерах в скалах вблизи Керчи. По имеющимся данным, мы захватили около 170 ООО пленных, 1133 орудия и 258 танков, 5 немецких пехотных дивизий и 1 танковая дивизия, а также 2 румынские пехотные дивизии и 1 кавалерийская бригада уничтожили две армии, в состав которых входило 26 крупных соединений>**.

После эвакуации остатков трех советских армий на Таманский полуостров у 11-й германской армии были развязаны руки, и Манштейн смог приступить к решению главной задачи - операции по взятию Севастополя, которая получила кодовое название <Лов осетра>.

Глава 22

КРИГСМАРИНЕ НА ЧЕРНОМ МОРЕ

Переброска германских ВМС на Черное море не предусматривалась планом <Барбаросса>. Но уже в первые месяцы войны германские генералы осознали, что захватить Крым и Кавказ без кригемарине им не удастся.

Пройти через Босфор итальянские линкоры и германские подводные лодки могли только в воспаленных головах советских адмиралов. Поэтому для переброски подводных лодок и надводных судов немцам пришлось искать иные пути.

Проект переброски малых подводных лодок серии ИВ немцы закончили в декабре 1941 г. В основу проекта был положен опыт германо-американской нефтяной компании

* См.: Гриф секретности снят... С. 256. ** Манштейн Э. Утерянные победы. С. 274.

DAPG (Deutsch-Amerikanischen Petroleum Gesellschaft), которая водно-шоссейным путем перевезла в Румынию несколько небольших танкеров для снабжения нефтепродуктами германских войск.

Переброска лодок начиналась в Киле. Оттуда на специальных понтонах с малой осадкой подводные лодки предполагалось буксировать по каналу Кайзера Вильгельма до Гамбурга, далее по Эльбе до Дрездена. Там лодки с понтонов перегружались на сухопутные трейлеры. Затем трейлеры двигались 450 км по шоссе до Ингольштадта на Дунае. Там лодки перегружали в такие же понтоны с малой осадкой и буксировали по Дунаю до Линца (первая группа подводных лодок) или до Галаца (вторая группа лодок). В этих городах лодки отсоединялись от понтонов и на буксире, а то и своим ходом доставлялись в порт Сулина. Оттуда уже по Черному морю лодки шли к месту базирования - в Констанцу.

Для проведения этой операции была создана специальная группа численностью 600 чел. В нее входили инженеры, водители, связисты, представители дорожной полиции и другие специалисты. Транспортные и вспомогательные средства включали тяжелые тягачи, специальные многоосные 60-тонные платформы, грузовые автомашины - топливозаправщики, машины связи, походные мастерские и др.

Для переброски предназначались шесть подводных лодок типа НВ. Их разделили на две группы. В первую группу входили лодки U-9 (командир Клапдор), U-19 (Оленбург) и U-24 (Ландт-Хайсн); во вторую - U-18 (Фляйге), U-20 (Графем) и U-23 (Арссидт).

Водоизмещение подводных лодок типа ПВ составляло 279/ 329 т, максимальная скорость хода - 13/7 уз. Дальность плавания - 1800 миль (12 уз) / 43 мили (4 уз)*. Глубина погружения - 80 м. Экипаж - 25 чел. Торпедное вооружение: два носовых и один кормовой 53-см торпедный аппарат; боекомплект - 6 торпед. Артиллерийское вооружение с начала 1942 г. - спаренный 2-см зенитный автомат.

Переброска первой группы лодок началась в конце марта 1942 г. после схода льда на Эльбе и Дунае. В Киле лодки были

* В числителе - в надводном положении, в знаменателе - в подводном положении.

максимально разгружены. С них сняли прочные рубки и их ограждения, дизели и другое крупногабаритное оборудование энергетических установок, выгрузили аккумуляторные батареи, торпеды, твердый балласт, откачали все жидкие грузы.

Для уменьшения общей высоты корпуса лодки были положены на борт. К каждой лодке прикрепили по 10 соединенных между собой специальных понтонов (по пять с каждой стороны). Общая грузоподъемность понтонов была рассчитана таким образом, чтобы при ширине каждого понтона 3,1 м и высоте 1,4 м предельная осадка после погрузки лодки не превышала 1,23 м.

В Дрездене каждую лежащую на понтонах лодку перегружали на две специальные платформы для перевозки но шоссе. Две платформы с лодкой буксировались четырьмя тягачами мощностью по 150 л.с, сцепленными цугом либо попарно. Заправка тягачей и смена водителей производились на ходу для исключения возникающих с остановками проблем, связанных с началом совместного движения и обеспечением синхронности работы машин. Самыми сложными были проходы по мостам и виадукам, тут от водителей тягачей требовалась ювелирная точность управления. Все мосты и виадуки перед проходом автопоезда были обследованы и при необходимости реконструированы. Путь в 450 км от Эльбы до Дуная автопоезд проходил за 56 ч со средней скоростью 8 км/ч.

В Ингольштадте лодки вновь перегружали на мелкосидящие понтоны, которые буксировались вниз по Дунаю.

Первая группа лодок прибыла в Линц. Там начались восстановительные работы. Каждую лодку ставили на ровный киль, затем вводили в док, где через монтажный люк позади ограждения рубки устанавливали на место ранее снятое оборудование энергетической установки. Грузили аккумулято-ры, твердый балласт, крепили на штатное место прочную рубку и ее ограждение, навешивали гребные винты. Такие же восстановительные работы проводились со второй группой лодок в Галаце. Затем лодки своим ходом шли по Дунаю до Сулины, а оттуда - в Черное море.

С момента начала демонтажа оборудования и до ввода в строй подводной лодки проходило 10 месяцев. Последняя лодка (U-20) пришла в Констанцу в июле 1943 г.

В декабре 1941 г. командование кригсмарине решило отправить на Черное море 1-ю флотилию торпедных катеров под командованием корветтен-капитана Хейнца Бирнбахе-ра. Флотилия состояла из 6 катеров (S-26, S-27, S-28, S-40, S-102, построенных в 1940-1941 гг.) и S-72, вступившего в строй 3 февраля 1942 г.

С катеров сняли вооружение и дизели и на буксире отвели вверх по Эльбе до Дрездена. Там катера перегрузили на большегрузные четырехосные платформы. Каждая платформа буксировалась тремя мощными тягачами. Получившийся поезд весил 210 т и мог передвигаться со скоростью не более 5-8 км/ч. 450-километровый путь до Ингольштадта поезд должен был пройти за 5 дней.

В Ингольштадте катера спускались на воду и буксировались по Дунаю до Линца. Там на местной верфи с помощью специалистов фирмы <Люрссен> устанавливалась часть оборудования. А на верфи в Галаце на катера монтировались моторы. Затем катера уже своим ходом шли в Констанцу, где на них устанавливались вооружение и приборы.

Переброска катеров прошла без происшествий, и к 1 июня 1942 г. в Констанце уже находились два полностью боеспособных катера - S-26 и S-28.

На Черном море немцы использовали исключительно торпедные катера типа S-26. Катера эти начали строиться в 1938 г. фирмой <Люрссен>. Стандартное водоизмещение катеров - 93 т, полное - 112-117 т; длина - 35 м, ширина - 5,28 м, осадка - 1,67 м. Три дизеля фирмы <Даймлер-Бенц> общей мощностью or 6000 до 7500 л.с. позволяли развивать скорость 39-40 уз. Дальность плавания - 700 миль при 35-узловом ходе. Вооружение: торпедное - два трубчатых 53-см торпедных аппарата; артиллерийское - два 2-см зенитных автомата с боекомплектом 6000 выстрелов, а с катера S-100 начали устанавливать по одной 4-см пушке Бофорс (4 cm Flak.28) с боекомплектом 2000 выстрелов и по одному 2-см автомату (3000 выстрелов). Экипаж катера - от 24 до 31 чел.

Катера имели высокий полубак, что обеспечивало им хорошую мореходность. Конструкция корпуса была смешанная - металл и дерево. Начиная с катера S-100 рубка и рулевой пост получили броню толщиной 10-12 мм. РЛС германские катера, действовавшие на Черном море, не имели.

В конце 1942 - начале 1943 г. на Черное море также были переброшены германские торпедные катера S-42, S-45, S-46, S-47, S-49, S-51 и S-52, построенные в марте - августе 1941 г.

Весной 1942 г. немцы приобрели у румын судно <Рома-ния>, которое было введено в строй 6 декабря 1942 г. в качестве плавбазы германских торпедных катеров.

Для борьбы с минной опасностью на Черном море и Нижнем Дунае немцы в 1942-1944 гг. по Дунаю доставили туда 20 катерных тральщиков тина R (R-30, R-35, R-36, R-37, R-163, R-164, R-165, R-166, R-196, R-197, R-203, R-204, R-205, R-206, R-207, R-208, R-209, R-216, R-248 и R-251).

Водоизмещение катерных тральщиков составляло 110- 125 т. Два дизеля общей мощностью 1836 л.с. позволяли развивать максимальную скорость хода 20-21 уз. Запас топлива 10 т обеспечивал дальность плавания 1000-1100 миль при 15-узловом ходе. Катера-тральщики R-248 и R-251 представляли некоторое исключение. Они имели водоизмещение 140 т и один мощный дизель (2550 л.с). Артиллерийское вооружение катеров-тральщиков состояло из одного 3,7-см автомата и от двух до шести 2-см зенитных автоматов. Экипаж 34-38 чел.

Катера-тральщики типа R, помимо прямого назначения, использовались в качестве сторожевых и противолодочных судов.

По заказу германского командования в Болгарии на верфи в Варне были заножены 29 катеров-тральщиков типа KFK. Их водоизмещение составляло 103 т; длина - 23 м, ширина - 6 м, осадка - 1,2 м. Дизель мощностью 120 л.с. позволял развивать скорость до 12 уз. Вооружение состояло из одного 3,7-см автомата и четырех 2-см зенитных автоматов. Однако до занятия Варны Красной Армией в строй удалось ввести только 5 катеров-тральщиков (KFK-1 - KFK-5). Остальные находились в различной степени готовности. Позже все эти катера в качестве катеров-тральщиков были включены в состав Черноморского флота.

Первыми же германскими судами, появившимися на Черном море еще в начале осени 1941 г. были паромы типа <Зибель>, названные в честь полковника люфтваффе Зибеля, спроектировавшего эти плавсредства. В документах их именовали SF (Sicbel-Fahren).

Десантные корабли типа <Зибель> начали строиться с 1940 г. (табл. 7). Они представляли собой паром, состоявший из двух стальных барж, соединенных деревянной платформой. Каждая баржа состояла из восьми отдельных секций (отсеков), что обеспечивало их перевозку по железной дороге и повышало живучесть. В центре парома размещались боевая рубка и помещения для офицеров, защищенные 10-мм броней.

Вооружение паромов типа <Зибель> постоянно менялось. Обычно в транспортном (десантном) варианте на них стояло от 2 до 6 зенитных автоматов калибра 1,5 см, 2 см и 3,7 см. Наиболее сильное вооружение было на пароме SF серии V: три 8,8-см универсальные пушки, восемь 2-см автоматов.

В советское время с легкой руки наших историков за гря-зеотвозными шаландами, обращенными в 1941 г. в канонерские лодки, закрепилось название <линкоры Ладоги>. А вот германские быстроходные транспорты типа F (или как их часто называли MFP) стали на Черном море и линкорами, и охотниками за подводными лодками, и транспортами, и десантными кораблями, и сторожевыми кораблями, и минными заградителями и т.д. Это был крайне удачный тип судна. Свыше 140 судов F сыграли большую роль в битве за Черное море. В советских источниках быстроходные транспорты F называли <большими десантными баржами>. Судьба этих транспортов хорошо иллюстрирует ход боевых действий, поэтому мы привели историю каждого из них (см. Приложение 5).

Особенно интересно то, что транспорты типа F, имея малую осадку, без проблем ходили по Дунаю (по крайней мере - до Линца), а сравнительно хорошая мореходность позволяла им ходить по всему Черному морю. Турки свободно пропускали их через Проливы, хотя это были суда военной постройки, и на всех морях они ходили под военно-морскими флагами. Поэтому многие транспорты типа F, построенные в Варне и Линце, воевали в Эгейском и Средиземном морях, а построенные в Палермо - на Черном море.

Глава 23

НЕОБЫЧАЙНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ИТАЛЬЯНЦЕВ В РОССИИ

Участие итальянцев в боевых действиях на Черном море не изменило общей картины войны, но носило столь экзотический характер, что я решил написать об этом отдельную главу.

Неудачи немцев в Крыму заставили их обратиться к итальянцам. 14 января 1942 г. итальянский адмирал Рикарди подписал с ними соглашение, в соответствии с которым <легкие итальянские силы> будут привлечены к содействию немецким ВМС на Ладоге и Черном море. И действительно, на Ладогу были переброшены итальянские катера MAS-526/529.

На Черное море было решено послать 6 торпедных катеров MAS, 5 торпедных катеров типа MTSM, 5 взрывающихся катеров МТМ и 6 сверхмалых подводных лодок типа СВ. Командующим этими силами на Черном море был назначен капитан 1 ранга Милебелли.

Почему же дуче не отправил на Черное море крупные надводные корабли" Адмирал Марк-Антонио Брагадин утверждает, что из-за уважения к конвенции Монтрё*. Но это лишь полуправда. Конечно, проход итальянских линкоров через Проливы мог вызвать большие проблемы с Турцией. Но турок можно было бы и надуть, послав в Черное море невооруженные быстроходные суда, продав их, например, подставным турецким и болгарским фирмам. А те перепродали бы их Румынии, там бы суда вооружили и т.д.

Но, как уже говорилось, супермарине в конце 1941 г. не справлялся со своими задачами на Средиземном море и физически не мог выделить хоть сколько-нибудь полноценных боевых кораблей на другие театры военных действий.

Совсем другое дело - штурмовые средства. В предвоенное время им в Италии уделялось гораздо больше внимания, чем в любой другой стране. Что же представляла собой итальянская экзотика?

В Италии, как и в СССР, в 1930-х гг. увлеклись созданием малых скоростных катеров реданного типа. Но, как и у нас, <сапоги начал тачать пирожник>. Только в роли Туполева выступил генерал авиации герцог Амедео д'Аоста. По его мнению, сразу же после начат военных действий следовало на летающих лодках доставить к базам противника маленькие быстроходные катера, несущие заряд взрывчатого вещества. Эти катера после спуска их на воду должны были проникать в порт и производить атаку кораблей противника Атаку следовало прикрывать ударом авиации, отвлекающей внимание средств обороны.

По проекту герцога в 1936 г. на верфи были построены два экспериментальных реданных глиссера МАТ водоизмещением около 1 т, длиной 5 м, имевших скорость 32 уз. По результатам их испытаний проект был доработан и получил название МТМ. В 1938-1941 гг. итальянцы построили 28 взрывающихся катеров этого типа.

Катер МТМ имел водоизмещение 1 т, размер 5,6 х 1,9 м. Корпус катера представлял собой деревянный набор, обтянутый плотным брезентом. Катер снабжался бензиновым мо* См.: Брагадин Марк-Антонио. Итальянский флот во Второй мировой войне. Екатеринбург: Зеркало, 1997. Ч. 2. С. 73.

Итальянский взрывающийся катер МТМ

тором мощностью 95 л.с, который позволял развивать скорость до 33 уз. Топлива хватало на 5 ч полного хода. Комбинированный винт-руль составлял внешний блок, как у подвесного мотора. При преодолении заграждений, чтобы не задеть их, он легко поднимался. В передней части катера находился заряд взрывчатого вещества весом в 300 кг с ударным и гидростатическим взрывателями.

Катером управлял один человек. Осторожно преодолев препятствия и противоторпедные сети, он определял курс к объекту атаки и наводил на него катер. Затем давал полный ход, закреплял руль и тотчас выбрасывался в море. Чтобы не находиться в воде в момент взрыва, он быстро взбирался на спасательный деревянный плотик, служивший на катере за-сиинной доской. Плотик этот водитель катера выбрасывал в море поворотом рычага, перед тем как покинуть катер.

Катер, продолжая свой путь, ударялся о цель, в результате чего взрывались пороховые заряды, расположенные кольцом вокруг корпуса катера, разрезая катер надвое. Кормовая часть отделялась от носовой и быстро тонула. В то же время носовая часть с основным зарядом, достигнув установленной глубины, равной осадке корабля, взрывалась под действием гидростатического давления. От взрыва в подводной части корабля образовывалась большая пробоина.

В ночь на 26 марта 1941 г. шесть катеров МТМ атаковали британские корабли в бухте Суда на острове Крит. Все шесть катеров успешно преодолели три ряда боновых заграждений и взорвали английский тяжёлый крейсер <Йорк> и три торговых судна (водоизмещением 32 тыс. т). Любопытно, что английские адмиралы, как позже и советские, попытались скрыть от собственного населения причины гибели крейсера, заявив, что его потопила 22 мая 1941 г. германская авиация. На самом деле германские бомбардировщики лишь раз воротили корпус <Йорка>, лежавшего на грунте на небольшой глубине. Интересно и то, что все шесть водителей взрывающихся катеров сумели вовремя выброситься за борт и взобраться на плотики. Затем все они попали в плен к англичанам.

На базе взрывающихся катеров МТМ фирмы итальянцы в 1941 - 1942 гг. приступили к строительству сверхмалых торпедных катеров MTSM. Водоизмещение катера возросло с 1 т до 3 т, а длина достигла 7 м, ширина - 2,3 м и осадка - 0,6 м. Два бензиновых мотора общей мощностью 190 л.с. позволяли развивать скорость до 32 уз. Дальность хода достигала 200 миль. Экипаж - 2 чел. В кормовой части катера находился желобковый 45-см торпедный аппарат, из которого торпеда выбрасывалась назад, как в английских торпедных катерах Первой мировой войны и советских катерах Ш-4 и Г-5. При необходимости вместо торпеды в желобе можно было разместить две глубинные бомбы.

Итальянские торпедные катера типа MAS и подводные лодки типа СВ, посланные на Черное море, некоторые морские историки также относят к штурмовым средствам. Но на самом деле они занимали какое-то промежуточное положение между штурмовыми средствами и нормальными (например, германскими) торпедными катерами и подводными лодками.

Торпедные катера MAS-555/576 были построены той же фирмой в 1941 г. Их стандартное водоизмещение составляло 27,8 т. Корпуса катеров были деревянные. Габариты: длина - 18,7 м, ширина - 4,6 м, осадка - 1,4 м. Двухвальный бензиновый мотор <Изотто-Фраскини> мощностью 2300 л.с. позволял развивать скорость до 43 уз. Запас бензина - 1,25 т. При 42-узловом ходе дальность составляла 350 миль. Но на катерах были размещены и два бензиновых мотора <Альфа-Ромео> экономического хода мощностью по 80 л.с. Благодаря им при 6-узловом ходе дальность возрастала до 1100 миль, что было особенно важно в условиях Черного моря.

Вооружение состояло из двух 450-мм торпед, размещенных на торпедных аппаратах бугельного типа, как на наших катерах Д-3 и СМ-3. На корме имелся один 20/65-мм итальянский зенитный автомат. Вместо торпед катер MAS мог взять 10 глубинных бомб. Экипаж катера - 13 чел.

Сверхмалые подводные лодки СВ-1/6 были построены в 1941 г. фирмой <Капрони Талиедо> в Милане. Их надводное водоизмещение составляло 36 т, а подводное - 45 т. Длина - 15 м, ширина - 3 м, осадка - 2,05 м. Надводный ход в 7,5 уз обеспечивал дизель <Изотто-Фраскини> мощностью в 80 л.с, а подводный ход в 6,5 уз - электромотор <Браун Бовери> мощностью 50 л.с. Дальность надводным 5-узловым ходом состав-ляпа 1200 миль, а подводным при 3-узловом ходе - 50 миль. Автономность - 10 суток. Глубина погружения - до 55 м. Экипаж - 3-4 чел.

Понятно, что всему этому <минифлоту> не нужен был проход через Проливы. Наоборот, морем они из Италии до Крыма вряд ли вообще бы дошли.

Все шесть подводных лодок типа СВ были погружены на железнодорожные платформы и с 25 апреля по 2 мая 1942 г. переправлены из Специи в Румынию в порт Констанца. Там их спустили на воду и в течение месяца ввели в боевой состав. А из Констанцы они своим ходом перешли в Ялту.

5 июня 1942 г. в ялтинский порт прибыли подводные лодки СВ-1 (командир - капитан-лейтенант Лезем д'Астен), СВ-2 (лейтенант Руссо) и СВ-3 (лейтенант Соррентино). 11 июня в Ялту пришла вторая группа лодок: СВ-4 (капитан-лейтенант Суриано), СВ-5 (капитан-лейтенант Фаророли) и СВ-6 (лейтенант Галлиано). Вся эскадра итальянских сверхмалых подводных лодок была размещена во внутреннем ковше порта и тщательно замаскирована.

Шесть торпедных катеров типа MAS были перевезены из Италии по шоссе в Вену на специальных трейлерах. Из Вены их отбуксировали по Дунаю до Черного моря, а там катера своим ходом пошли к берегам Крыма.

А вот для транспортировки пяти торпедных катеров MTSM и пяти взрывающихся катеров МТМ была организована специальная колонна <Моккагатта> 10-й флотилии. 6 мая

1942 г. адмирал-инспектор герцог Аймоне д'Аоста* лично проводил автоколонну <Моккагатта>. Катера MTSM разместили на специальных автоприцепах, буксируемых тягачами <666>. Всего в колонне было 20 автомашин и тягачей, включая кран для подъема катеров. ПВО колонны осуществляли два 20-мм автомата, буксируемых автомобилем.

В штат колонны вошли: капитан 3 ранга Лснци, командир колонны и водитель штурмовых средств; капитан-лейтенанты Романо и Массарини и старшие лейтенанты Куджа и Пелити - водители штурмовых средств: 14 унтер-офицеров, из которых 8 водителей штурмовых средств (Паскело, Дзанс, Грилло, Мон-танари, Феррарини, Лаваратори, Барбьери и Берти) и 29 младших специалистов и рядовых - всего 48 чел.

Поначалу переброска колонны шла по железной дороге по маршруту: Специя - Верона - Вена - Краков - Терно-поль - Днепропетровск - Симферополь. 19 мая 1942 г. колонна выгрузилась из вагонов и своим ходом двинулась в Ялту, а оттуда - в Форос.

Итальянцы разместились на диком побережье, где через 50 лет будет построен дворец <Заря>, известный по спектаклю, устроенному четой Горбачевых в августе 1991 г.

В помощь итальянцам немцы прислали роту саперов, и через несколько дней была оборудована оперативная база, а катера MTSM и МТМ спущены на воду.

31 мая генерал-полковник Манштейн решил осмотреть итальянскую флотилию, дислоцированную в Ялте и Форосе. Начал он с Фороса. Манштейна сопровождал Мимбслли и адмирал, командовавший германскими силами на Черном море. Главнокомандующему понравились прекрасная погода и красивейшие дворцы южного берега Крыма. Проинспектировав базу в Ялте, Манштейн 4 июня* решил проехаться оттуда на катере MAS до Балаклавы и с моря осмотреть красоты Крыма. Но морская прогулка генерал-полковника была основательно испорчена капитаном М. Авдеевым и старшим лейтенантом С. Данилко - летчиками 6-го гвардейского истребительного авиаполка.

Предоставлю слово самому Манштейну: <На обратном пути у самой Ялты произошло несчастье. Вдруг вокруг нас засвистели, затрещали, защелкали пули и снаряды: на наш катер обрушились два истребителя. Так как они налетели на

* По другим данным - 3 июня.

нас с солнечной стороны, а солнце было слепящим, мы не заметили их, а шум мощных моторов торпедного катера заглушил гул их моторов. За несколько секунд из шестнадцати человек, находившихся на борту, семь было убито и ранено. Катер загорелся, это было крайне опасно, так как могли взорваться торпеды, расположенные по бортам. Командир катера, молодой лейтенант итальянского флота, держался прекрасно. Не теряя присутствия духа, он принимал меры к спасению катера и людей. Мой адъютант Испо прыгнул в воду, доплыл, несмотря на мины, до берега, задержал там - совершенно голый - грузовик, помчался на нем до Ялты, вызвал оттуда хорватскую моторную лодку, которая и отбуксировала нас в порт. Это была печальная поездка. Был убит итальянский унтер-офицер, ранено три матроса. Погиб также и начальник ялтинского порта, сопровождавший нас, капитан 1-го ранга фон Бродов>*.

С начала июня <почти каждую ночь в море для патрулирования на подступах к вражеским портам выходили 2-3 катера, а целыми днями приходилось заниматься ремонтом материальной части, исправляя повреждения, полученные в плавании и в частых столкновениях с противником. Люди занимались скромной и неприметной, но плодотворной деятельностью, достойной восхищения за ту самоотверженность, которая составляла отличительную черту всех членов этого боевого коллектива. Я ограничусь тем, что припомню наиболее примечательные эпизоды, в которых проявились твердая воля и боевой дух наших водителей штурмовых средств.

6 июня 5 наших торпедных катеров вышли в море на поддержку немецких штурмовых катеров, действующих против русского конвоя...>**

Тут явно ошибка переводчиков. Никаких <штурмовых катеров> у немцев тогда в Крыму не было, видимо, имелись в виду германские самолеты. Советские же источники за 5-7 июля не содержат даже упоминаний об итальянских катерах. Видимо, они выходили в море, но не были обнаружены советскими кораблями или самолетами.

* Манштейн Э. Утерянные победы. С. 282-283. ** Боргезе Б. Десятая флотилия. М.: Издательство иностранной литературы, 1957. С. 197.

Опять даю слово князю Боргезе: <10 июня Массарини выпустил торпеду по русскому легкому крейсеру <Ташкент> в 3 милях к югу от Херсонесского мыса>*. А в <Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре> за 9-11 июня отмечены интенсивные атаки германской авиации, но ни слова не говорится ни об итальянских, ни о каких-либо других вражеских катерах. Что же касается лидера <Ташкент>, то он 7 июня в 12 ч прибыл в Батуми из Новороссийска, а убыл из Батуми лишь 18 июня в 9 ч 33 мин.

Вновь цитирую Боргезе: <11 июня Тодаро атаковал русский миноносец; 13 июня торпедный катер, управляемый Массарини и Грилло, дерзко атаковал с короткой дистанции большой теплоход водоизмещением 13 ООО т, шедший под охраной миноносца и двух сторожевых катеров; выпущенная торпеда попала в цель, и поврежденный корабль выбросился на берег, где с ним покончили самолеты. Теплоход был гружен боеприпасами, предназначавшимися для Севастополя. Это была последняя попытка противника доставить осажденным то, в чем они так нуждались>**.

Сравним с <Хроникой...> за 13 июня: <В 3 ч. 40 м. транспорт <Белосток>, в охранении базовых тральщиков <Трал> и <Взрыв> и трех сторожевых катеров, возвратился из Севастополя в Новороссийск.

На переходе в Севастополь эти корабли были неоднократно безрезультатно атакованы бомбардировщиками, торпедоносцами и торпедными катерами неприятеля. Между 19 ч. 25 м. и 20 ч. 50 м. 10 июня в 35 милях к зюйду от мыса Кикенсиз эти корабли были атакованы восемью Ю-88. Базовый тральщик <Трал> получил несколько осколочных пробоин. Между 23 ч. 49 м. 10 июня и 0 ч. 30 м. 11 июня на военном фарватере - 3 главной базы транспорт <Белосток> был атакован торпедными катерами противника, которые одновременно вели огонь по мостику базового тральщика <Взрыв>.

При стоянке в Севастополе на этот транспорт было сброшено безрезультатно более 200 бомб.

* Боргезе В. Десятая флотилия. С. 197. ** Боргезе В. Десятая флотилия. С. 197.

На переходе из Севастополя в Новороссийск при выходе из военного фарватера - 3 главной базы транспорт <Белосток> был снова безуспешно атакован вражескими торпедными катерами. В 10 ч. 45 м. 12 июня, в 90 милях к зюйду от мыса Меганом, он был атакован шестью торпедоносцами, сбросившими на него безрезультатно 12 торпед. В 12 ч. 08 м. в 95 милях по пеленгу 165 от маяка Меганом был обнаружен перископ подводной лодки противника. Базовый тральщик <Взрыв> и сторожевой катер - 0135 атаковали ее глубинными бомбами; на поверхности появились масляные пятна и воздушные пузыри>*.

Добавлю: тральщик - 413 16 июня находился в районе мыса Фиолент для встречи и проводки по фарватеру - 3 подходящих к Севастополю кораблей и судов. В 11 ч 15 мин тральщик был атакован двумя группами самолетов Ю-87 (по 15 самолетов в каждой группе). В корабль попали 3 бомбы. Тральщик перевернулся и затонул.

Как видим, наши адмиралы, наставив мин у Севастополя, создали почти идеальные условия для действий германской авиации и итальянских катеров. Странно, почему они не получили соответствующих наград и пенсий от правительств ФРГ и Италии"

Но, несмотря на идеальные условия, итальянские катера 13 июня не попали ни в <Белосток>, ни в другой советский корабль. Чью же лодку забросал глубинными бомбами <Взрыв>, выяснить не удалось. То ли это была итальянская СВ, то ли плод воображения командира тральщика.

По версии Боргезе: <18 июня катер под командованием Романо во время патрулирования у Балаклавы подвергся нападению двух русских сторожевых катеров, погнавшихся за ним. Чтобы уйти от противника, он был вынужден все дальше и дальше уходить от берега. Так продолжалось до тех пор, пока не показались турецкие берега. Только когда русские по непонятным причинам отказались от преследования, катер смог вернуться в базу. В ту же ночь "были замечены две русские военно-морские шлюпки к югу от мыса Кикинеиз, с которыми экипажи двух катеров, т.е. Ленци - Монтанари и Тодаро - Пасколо, завязали бой, обстреляв их из ручных пулеметов. Русские на шлюпках были вооружены пулеметами и автоматами. Бой на дистанции 200 м длился около 20 мин. Наши катера получили небольшие повреждения, а сержант Пасколо потерял при этом левую руку. В 5 час. 45 мин. торпедные катера вернулись в базу">*.

Об этих инцидентах в советских источниках упоминаний нет.

<29 июля 5 торпедных катеров снова вышли в море, чтобы во взаимодействии с 6 немецкими десантными судами произвести демонстрацию высадки десанта на берегу между мысом Фиолент и Балаклавой с целью отвлечь внимание русских от настоящего десанта, который должен был высадиться в другом месте...

Чтобы привлечь к себе внимание противника, наши моряки кричали и стреляли, стараясь наделать как можно больше шума, катера маневрировали, наконец один взрывающийся катер, управляемый старшиной Барбьери, был направлен прямо на берег и своим ужасающим взрывом еще больше, усилил желаемую суматоху>**.

На самом деле в 3 ч 29 июня посты наблюдения береговой обороны засекли 12 моторных шхун с десантом и 5 итальянских торпедных катеров, шедших из Ялты мимо мыса Айя к Георгиевскому монастырю и Мраморной балке. Батарея - 18 (четыре 152-мм пушки Кане) открыла по ним огонь с дистанции 35-40 кабельтовых (6,4-7,3 км). В течение 15- 20 мин 9 шхун было потоплено, а 3 шхунам вместе с торпедными катерами удалось уйти.

Князь Боргезе, видимо, <слышал звон, да не знал, откуда он>. Действительно, в 2 ч 35 мин 19 июня немцы предприняли десант на шлюпках и катерах в Северной бухте Севастополя. Но зачем отвлекать советские батареи и корабли в 15 милях по прямой и примерно в 30-40 км по морю от места десанта? На самом деле утром 19 июня немецкие сухопутные части обошли укрепления Балаклавы, прорвали оборону 9-й бригады морской пехоты и двинулись к мысу Фиолент. И немецкий морской десант на шхунах должен был нанести

* Боргезе В. Десятая флотилия. С. 197-198. Фраза, взятая в кавычки, заимствована Боргезе из дневника командира колонны Ленци. ** Боргезе В. Десятая флотилия. С. 198.

синхронный удар по защитникам мыса Фиолент (456-й пограничный полк), а не имитировать десант, как утверждает князь.

Далее Боргезе пишет: <1 июля во время штурма Балаклавы румынами, в результате которого город пал, 5 наших торпедных катеров вошли в порт, предотвратив отход противника морем.

"В Балаклаве мы были встречены румынским полковником Димитреску и двумя ротами в полном вооружении. Нас угостили шампанским и луком">*.

На самом деле наши войска сами отступили из района Балаклавы, и никаких кораблей или даже катеров в Балаклавской бухте не было.

30 июня в Форосе состоялась церемония награждения итальянских водителей катеров. Ленци, Романо, Куджа, Барбь-ери и Монтанари были награждены орденами (германским Железным крестом 2-й степени) за проведенные боевые действия в море.

13 августа части колонны <Моккагатта> покинули Форос и направились в порт Феодосия для борьбы с советскими надводными кораблями и подводными лодками. И уже в ночь на 15 августа три итальянских катера вышли на патрулирование в Феодосийский залив.

Утром 1 сентября оставшаяся часть колонны отправилась из Фороса в Ялту, где отдыхала в ожидании нового назначения.

Днем 21 сентября лейтенанты Массарини и Куджа загорали на ялтинском пляже недалеко от порта. Бархатный сезон был не хуже, чем на Аппенинском полуострове. В 13 ч 02 мин страшный взрыв разворотил пляж. Оба итальянца были засыпаны землей, а загоравшие рядом пять немецких офицеров разорваны в клочья. В Ялте заревела <воздушная тревога>, но в безоблачном небе не было ни одного самолета.

Оказывается, командир подводной лодки С-31 старший лейтенант Н. П. Белокуров подошел к ялтинскому порту и из подводного положения с дистанции 10 кабельтов (1830 м) пустил две торпеды по транспорту водоизмещением 1500 т,

* Боргезе В. Десятая флотилия. С. 198. В кавычках - из дневника Ленци.

стоявшему у пирса. Но, увы, то ли перископ был кривой, то ли глаз, но торпеды пошли в другую сторону, и одна из них долбанула по пляжу с <курортниками>*.

23 сентября колонна <Моккагатта> была отправлена в Мариуполь на Азовское море, а далее предполагалось <итальянских путешественников> доставить на Каспийское море. Как писал Боргезе: <С 24 по 27 сентября [1942 г. - А. Ш.] колонна двигалась по следующему маршруту: Ялта - Симферополь - Мелитополь - Мариуполь. <Часто во время марша наши машины по каким-то непонятным причинам переезжают гусей и кур, которых мои люди подбирают и затем варят вечером на отдыхе. Приглядевшись внимательно, я замечаю, к своему удивлению, что такая судьба уготована бедным птицам заранее, так как все они попадали под машины, уже будучи предварительно застреленными>.

В Мариуполе начались обычные трения с союзниками, которые не хотели отвести приличного помещения для наших людей. Безрезультатные переговоры с немецким контрадмиралом Конт - <человеком в летах, не отличавшимся особыми качествами в интеллектуальном отношении, и, кроме того, тугим на ухо>.

В конце концов последовал ультиматум Ленци, который угрожал немедленным возвращением всей колонны в Италию. Вскоре итальянским морякам было отведено одно из лучших зданий города, откуда выселили командование противотанковой артиллерии.

Группа, ослабленная наличием многих больных и гибелью рулевого Берти, умершего в госпитале от тифа, была пополнена прибывшими из Италии новыми водителями штурмовых средств - Волонтере и Чиравенья. Несколько месяцев она находилась в Мариуполе, ожидая того момента, когда немецкие войска займут Кавказ. Время передышки было использовано на приведение в порядок материальной части, на которой сказались результаты предшествовавших напряженных действий, и на другие дела.

* Всего с 21 сентября 1942 г. по 13 апреля 1944 г. подводная лодка С-31 выпустила 22 торпеды, но достоверно потопила лишь десантную баржу F-580C (9 декабря 1943 г. с дистанции 2,5 кабельтов, т.е. с расстояния 457 м).

<25 октября. Организовав несколько налетов на окрестные кукурузные поля к величайшему неудовольствию сторожей, нам удалось обеспечить полентой [каша из кукурузной муки (мамалыга) - А. Ш.\ нашу колонну на всю зиму. Немного странно видеть, как наши моряки-водители штурмовых средств сидят в комнате и лущат кукурузу, как молодые крестьянские парни. Но ничего не поделаешь. Раз надо - так надо. Ходили мы и на ночную охоту за зайцами. За один раз мы добывали их от 13 до 17 штук. Полента и зайчатина стали официальной пищей колонны. Эти <операции> позволяют нам пополнять запасы продовольствия и не дают притупить способности... хорошо ориентироваться ночью>.

С наступлением зимы военное счастье перешло на сторону русских. Немцы начали отступление по всему фронту. Это было то самое отступление, во время которого была уничтожена итальянская армия в России.

<Колонна Маккагатта> теперь уже иод командованием Романс (Ленци в декабре вернулся на родину в связи с новым назначением) оставила Мариуполь и морем отправилась в Констанцу. Исколесив всю Восточную Европу, преодолев трудности, которые легко себе представить, она в марте 1943 года снова вернулась в Специю, не потеряв ни одной машины и ни одного катера>*.

Понятно, что речь здесь идет о катерах MTSM и МТМ. Как видим, итальянцам ни разу не удалось применить взрывающиеся катера МТМ по назначению.

Что же касается катеров MAS, то они непрерывно несли службу на Черном море. Всего в боевых действиях участвовали 10 катеров MAS - 566/? 575. Только с мая по июль 1942 г. катера MAS сделали 65 боевых выходов.

В ночь на 3 августа крейсер <Молотов> и лидер <Харьков> произвели набег на крымское побережье в районе Феодосии. При отходе советские корабли подверглись атаке итальянских катеров MAS-568, 569 и 573 и десяти германских торпедоносцев Хс-111 из авиагруппы 6/KG26. Всего немцами было сброшено 20 торпед. В 1 ч 26 мин 3 августа крейсер

* Боргезе В. Десятая флотилия. С. 202-203. В кавычках - из дневника Ленци.

<Молотов> получил попадание торпедой в корму. В результате взрыва кормовая часть крейсера отвалилась по 262-й шпангоут. Тем не менее <Молотов> сумел дойти своим ходом до порта Поти. Другие советские корабли повреждений не имели.

По итальянской версии, в крейсер попала торпеда, выпущенная капитаном Легиани с MAS-568. Германские же авторы Рокер, Хюммельхен и другие приписывают повреждение <Молотова> торпеде, сброшенной с Хе-111.

В советское время в официальных изданиях говорилось о торпеде, попавшей в крейсер, без упоминания о ее <национальности>. Но в настоящее время ряд авторов, в том числе А. В. Платонов, однозначно считают злополучную торпеду германской.

Днем 9 сентября 1942 г. восемь советских бомбардировщиков ДБ-3 бомбили порт Ялта, который продолжал оставаться главной базой катеров MAS. Жертвой фугасок ФАБ-250 стали катера MAS-571 и MAS-573, a MAS-502, MAS-504 и MAS-572 получили повреждения.

12 мая 1943 г. к югу от банки Марии Магдалины торпедный катер MAS-572, уклоняясь от атак советских самолетов, столкнулся с MAS-566 и затонул.

20 мая 1943 г. действовавшая на Черном море итальянская 4-я флотилия была расформирована, и ее личный состав отправлен в Италию. Катера MAS-566, MAS-567, MAS-568, MAS-569, MAS-570, MAS-574 и MAS-575 были переданы немцам и получили названия S-501, S-502, S-503, S-504, S-505, S-506 и S-507 соответственно. Из них сформировали германскую 11-ю флотилию торпедных катеров под командованием капитан-лейтенанта Месра. Флотилия занималась в основном охраной конвоев между Анапой и Крымом и базировалась в Анапе. В ходе боевых действий торпедный катер S-505 был потерян, a S-507 получил тяжелые повреждения и был исключен из состава флота. В августе 1943 г. 11-ю флотилию расформировали. Катера немцы передали румынам, а 25 августа 1944 г. они были затоплены в Констанце.

Итальянские сверхмалые подводные лодки базировались первоначально на Ялту и использовались как обычные подводные лодки против советских кораблей, пытавшихся прорваться в Севастополь. Так, 26 июня 1942 г. подводная лодка С-32 в ходе очередного рейса Новороссийск - Севастополь в районе мыса Айтодор была потоплена итальянской подводной лодкой СВ-3. Всего с мая по июль 1942 г. подводные лодки СВ сделали 24 боевых выхода.

В ночь на 13 июня 1942 г. торпедный катер Д-3 (командир старший лейтенант О. М. Чепик) подошел к молу ялтинского порта и выпустил одну торпеду по барже водоизмещением 600 т, которая была принята за брандвахтенное судно. Затем катер поставил дымовую завесу и лег на циркуляцию для повторной атаки. Однако из-за сильного огня немцев вторая торпеда выпущена не была, и Д-3 ушел полным ходом.

Вместе с баржей была потоплена и подводная лодка СВ-5. На лодке погиб ее командир капитан-лейтенант Фаророли. О гибели лодки советские моряки и историки узнали лишь после 1959 г.

С конца 1942 г. итальянские подводные лодки СВ базировались на Севастополь.

Между июнем и августом 1943 г. итальянские подводные лодки из Севастополя сделали 21 выход в морс.

В ночь на 26 августа 1943 г. итальянская подводная лодка СВ-4 под командованием капитан-лейтенанта Армандо Сибилле южнее мыса Тарханкут в Каламитском заливе потопила советскую подводную лодку Щ-203. История сия довольно запутанная. Щ-203 последний раз вышла на связь с базой 24 августа. По итальянской версии, СВ-4 находилась в надводном положении, когда в 400 м была обнаружена всплывшая советская подводная лодка, которая, запустив дизеля, начала движение в сторону СВ-4. Сибилле застопорил ход, и советская лодка прошла от итальянской буквально в 50-60 м. На мостике ясно был виден человек, вглядывавшийся в даль. Оставшись за кормой у советской подводной лодки, СВ-4 описала циркуляцию и, заняв выгодную позицию, с 800 м выпустила торпеду, но торпеда прошла левее. Немедленно была выпущена вторая торпеда, которая через 40 секунд попала в корпус советской подводной лодки перед рубкой. Поднялся высокий столб воды, раздался взрыв, и подводная лодка исчезла.

Однако в <Справочнике потерь...> приводится иная версия: <По румынским данным, в 20 ч 45 мин 29 августа западнее мыса Лукулл катерами-охотниками <Ксантен> и была обнаружена находившаяся в надводном положении подводная лодка. Катера атаковали и, по всем признакам, потопили ее. Возможно, это была Щ-203, которая вследствие ошибки в счислении могла оказаться вне района своей позиции>*.

Там же приведены координаты гибели Щ-203: ш = 45 18,7'; д = 3248,6'.

На мой взгляд, наиболее вероятна итальянская версия, но нашим адмиралам показалось более пристойным потерять Щ-203 в результате атаки кораблей ПЛО, пусть хоть и румынских, чем от <маленькой итальянки>.

В конце 1949 г. подводная лодка Щ-203 была обнаружена на грунте. Корпус ее был почти персбиг. В 1950 г. ее подняли и отвели в Севастополь.

В сентябре - октябре 1943 г. итальянские лодки СВ были переданы Румынии и перебазировались в Констанцу. Румыны освоить их так и не смогли, но довели материальную часть <до ручки>.

* Справочштк потерь военно-морского и торгового флотов Советского Союза в Велтгкой Отечественной войне 1941-1945 гг. С. 101.

30 августа 1944 г. советские моряки обнаружили в Констанце вытащенные на стенку у причала подводные лодки СВ-1, СВ-2, СВ-3 и СВ-4. Лодка СВ-6 к тому времени погибла. 20 октября 1944 г. эти четыре лодки были зачислены в состав Черноморскою флота и получили названия: ТМ-4, ТМ-5, ТМ-6 и ТМ-7 (ТМ - трофейная малая). Однако 16 февраля 1945 г. <ввиду непригодности к дальнейшему техническому использованию> эти лодки были исключены из боевого состава Черноморского флота. При этом ТМ-4 сразу же пустили на лом, ТМ-6 и ТМ-7 передали в отдельный учебный дивизион Черноморского флота, а ТМ-3 по железной дороге отправили в Ленинград для изучения в КБ судостроительных заводов.

Глава 24

СЕВАСТОПОЛЬ ПЕРЕД ПОСЛЕДНИМ

ШТУРМОМ

О своих планах наступления на Севастополь Манштейн лично доложил Гитлеру в середине апреля 1942 г. Позже он писал: <И при этой встрече у меня создалось впечатление, что он [Гитлер - А. Ш.\ не только очень точно информирован обо всех деталях прошедших боев, но и что ему абсолютно понятны докладываемые оперативные соображения. Он внимательно прослушал мои объяснения и полностью одобрил намерения командования армии как в отношении проведения наступления на Керчь, так и в отношении наступления на крепость Севастополь. Гитлер отнюдь не делал попыток каким-либо образом воздействовать на наше решение или, как это часто бывало впоследствии, углубляться в бесконечное перечисление цифр, характеризующих наше производство, и т.д.

Один принципиальный вопрос, однако, тогда не обсуждался: оправдана ли - имея в виду планируемое наступление на Украине - задержка всей 11-й армии на неопределенно долгий срок для наступления на мощную крепость Севастополь? В особенности после того, как, благодаря победе на

Керченском полуострове, угроза для Крыма была ликвидирована. Решать этот вопрос было, бесспорно, делом Главного командования, а не командования армии. Я лично в то время придерживался и сейчас придерживаюсь того мнения, что поставленная тогда 11-й армии задача взять Севастополь была правильной. Если бы мы в дальнейшем ограничивались только блокадой крепости, в Крыму все же были связаны помимо румынских войск по меньшей мере три-четыре немецкие дивизии, т.е. половина 11-й армии>*.

Сразу же после боев за Керчь Манштейн приступил к перегруппировке сил для наступления на Севастополь. На 42-й армейский корпус было возложено охранение Керченского полуострова и южного берега. Для выполнения этой задачи в его распоряжении оставались из немецких войск только 46-я пехотная дивизия, а также 7-й румынский армейский корпус в составе 10-й и 19-й пехотных дивизий, 4-й горной дивизии и 8-й кавалерийской бригады. Все остальные силы немедленно были направлены к Севастополю.

Манштейн и его генералы правильно оценили мощь укреплений Севастополя, а также пересеченную и труднодоступную местность вокруг него. В Крым был направлен 8-й авиакорпус генерала фон Рихтрофена, пилоты которого совершали от 1000 до 2000 вылетов в день.

Для штурма Севастополя нужны были тяжелые танки с толстой броней, но к маю 1942 г. такие немецкие танки существовали только в депешах красных командиров, направленных наверх: <Подбито 10... 20... 100 тяжелых танков противника...> Поэтому Манштейн и решил использовать трофейные тяжелые танки. Не менее 8 танков KB, захваченных в исправном состоянии на Керченском полуострове, были отправлены под Севастополь. Туда же из Франции был доставлен 224-й отдельный танковый батальон, оснащенный тяжелыми французскими танками В-2 (всего 17 танков, из них 12 в огнеметном варианте). Вес танка В-2 - 32 т, вооружение: одна 75-мм и одна 47-мм пушка. Скорость хода - 28 км/ч. В огнеметном варианте 75-мм пушка заменялась огнеметом. Дальность стрельбы огнемета - 40-45 м. Глав* Манштейн Э. Утраченные победы. С. 275.

ным же достоинством 13-2 была толстая броня (лоб и борта корпуса - 60 мм, башня - 56 мм).

Броню танков В-2 и KB (лоб и башня 75 мм) не брали советские 45-мм противотанковые пушки н 76-мм полевые пушки, а 76-мм дивизионные орудия (Ф-22 и УСВ) могли поразить их лишь при удачных попаданиях. Любопытно, что немцы за успешные действия под Севастополем окрестили KB <севастопольским танком>.

Под Севастополь был доставлен 300-й отдельный танковый батальон, оснащенный танками B-IV (Sd.Kfs.301), управляемыми по радио. Танк весом 5-6 т был прикрыт 10-мм броней. Он мог, двигаясь со скоростью до 38 км/ч, доставить 450-кг подрывной заряд к укреплению противника, а затем вернуться на исходную позицию. Замечу, что в 1942 г. радиоуправляемые танки применялись и защитниками Севастополя, однако подробных данных мне найти не удалось.

Но главной <отмычкой> Севастополя стала, как и в первую осаду, тяжелая артиллерия. Немцы доставили под Севастополь два минометных полка - 1-й тяжелый минометный и 70-й минометный, а также 1-й и 4-й минометные дивизионы. На вооружении 70-го минометного полка были шестиствольные установки 15-см Np.W.41. Полк имел трехдивизи-онный состав, в каждом дивизионе по 3 батареи, в каждой батарее по 6 пусковых установок. Таким образом, полк одновременно мог выпустить триста двадцать четыре 38-кг осколочно-фугасные мины.

1-й тяжелый минометный полк был оснащен пусковыми установками рамочного типа, стрелявшими 28-см фугасными снарядами весом 82 кг и 32-см зажигательными снарядами весом 127 кг. При попадании 28-см фугасного снаряда в каменный дом последний полностью разрушался.

При стрельбе 32-см миной по лугам с сухой травой, лесу и т.д. единичное попадание вызывало горение на площади до 200 кв. м с пламенем до 2-3 м по высоте, прямые попадания мин валили 30-40-см деревья и могли их поджечь. Для одновременного поджигания площади в 1 га было необходимо попадание 50 мин.

При одиночном попадании 32-см зажигательной мины в дом она пробивала стену и крышу дома и воспламеняла домашнюю утварь или другие горючие материалы (сено, доски, дрова и др.). Горящая нефть (50 л) разбрызгивалась по фронту 20-25 м, в глубину на 10-15 м и по высоте на 2-3 м, оказывала соответствующее моральное действие и обжигала незащищенные части тела, матерчатая одежда пропитывалась горящими каплями нефти и воспламенялась.

Тяжелых пушечных батарей у Манштейна было немного. Наиболее мощными пушками были 19,4-см K.485(f) весом 29,6 т, вес снаряда - 78 кг, дальность стрельбы - 20,8 км.

Куда лучше была представлена артиллерия навесного боя - гаубицы и мортиры. Немцы стянули к Севастополю свыше двадцати 21-см мортир обр. 18 (вес снаряда - 113 кг, дальность стрельбы - 16,7 км).

Более мощные установки были представлены под Севастополем в нескольких, а то и в одном экземпляре. Среди них:

28-см гаубица HL/12, изготовленная Крупном еще до Первой мировой войны. Вес ее снаряда - 350 км, начальная скорость снаряда - 376 м/с, дальность стрельбы - 11 км;

несколько чешских 30,5-см мортир Mrs(t). Вес снаряда - 384 кг, дальность стрельбы - 11 км;

несколько 35,5-см гаубиц-мортир M-I, изготовленных в конце 1930-х гг. фирмой <Рейнметалл>. Вес снаряда - 575 кг, начальная скорость снаряда - 570 м/с, дальность стрельбы - 20 км;

одна 42-см мортира <Гамма>, изготовленная фирмой Крупна в 1906 г. Вес бетонобойного снаряда - 1020 кг, начальная скорость - 452 м/с, дальность - 14,2 км (в отдельных случаях изготавливались и более тяжелые бетонобойные снаряды весом 2200 кг). <Гамма> выпустила по Севастополю 188 снарядов; одна 42-см гаубица H(t), изготовленная в 1917 г. на заводе <Шкода>. Вес ее снаряда 1020 кг, начальная скорость - 435 м/с, дальность - 14,6 км.

Наряду со старым, но грозным оружием немцы послали под Севастополь и сверхсекретные новинки. В их числе были две 60-см самоходные мортиры фирмы <Рейнметалл>, названные <Карлом> в честь генерала Карла Беккера. Каждая установка имела собственное имя.

Весной 1942 г. 60-см мортиры <Один> и <Тор> были доставлены под Севастополь. Они выпустили по Севастополю 172 тяжелых бетонобойных и 25 легких бетонобойных снарядов. Снаряды были велики, а их скорость - мала (220 м/с), так что защитники города хорошо видели их в полете и по-началу принимали за тяжелые реактивные мины. Но вскоре разобрались и доложили в Москву, что город обстреливается 600-мм орудиями. Из Москвы ответили, что таких орудий у немцев нет и быть не может, и обвинили в паникерстве. Лишь фрагменты снарядов, доставленные в Москву самолетом, убедили тыловых скептиков.

Вообще говоря, наши артиллеристы и после войны имели весьма смутное представление о германской тяжелой артиллерии. Так, в секретном труде <Артиллерия в оборонительных операциях Великой Отечественной войны>, среди авторов которого аж 5 маршалов артиллерии и 8 генерал-полковников, утверждается, что под Севастополем у немцев было: <30 артиллерийских полков, две батареи осадной артиллерии, дивизион реактивных минометов, установленных на железнодорожных транспортерах>*. Оставлю сей пассаж без комментариев.

Наконец под Севастополь немцы отправили самую мощную пушку в истории человечества - 80-см <Дору>. Установка была железнодорожной, но стрелять она могла только со специального сдвоенного железнодорожного пути. С каждой стороны сдвоенного пути заводили по половине транспортера, т.е. по четыре соединенные попарно пятиосные поворотные тумбы. На каждую пару тумб с помощью кранов укладывались две главные пролетные балки. Половины шасси соединялись поперечными связями. Таким образом, получался транспортер на 40 осях и 80 колесах, по 40 колес на колее сдвоенного пути. Время подготовки орудия к стрельбе складывалось из времени оборудования огневой позиции (от трех до шести недель) и времени сборки установки (трое суток). Для оборудования огневой позиции требовался участок длиной 4120-4370 м и 250 чел.

* Артиллерия в оборонительных операциях Великой Отечественной войны. Кн. I. С. 169.

<Дора> стреляла 7,1-тонными бетонобойными и 4,8-тонными фугасными снарядами. Максимальная дальность стрельбы фугасным снарядом составляла 48 км. Бетонобойный снаряд пробивал броню толщиной до 1 м, бетон - до 8 м, твердый грунт - до 32 м.

В феврале 1942 г. после неудачи первого штурма Севастополя начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер приказал отправить <Дору> в Крым и передать в распоряжение командующего 11-й армией для усиления осадной артиллерии.

Группа штабных офицеров заранее вылетела на место и выбрала огневую позицию в районе поселка Дуванкой. Инженерная подготовка позиции, расположенной на расстоянии около 20 км от оборонительных сооружений Севастополя, закончилась к июню 1942 г. К позиции пришлось проложить от основной железнодорожной линии специальный подъездной путь длиной 16 км, а также специальные искривленные ветки. По ним с помощью двух дизельных локомотивов мощностью по 1000 л.с. перемещалось орудие для осуществления горизонтального наведения.

Охрана позиции возлагалась на усиленную караульную роту из 300 чел. и большую группу военной полиции, дополненную спецподразделением со сторожевыми собаками. Для маскировки с воздуха охране придавалось химическое подразделение дымзавесчиков. Усиленный артдивизион ПВО численностью 400 чел. обеспечивал огневое прикрытие.

После того как подготовительные работы были завершены, <Дору> доставили в Крым тремя железнодорожными составами, имевшими более 60 вагонов, и за неделю собрали. При сборке применялись два крана с дизелями но 1000 л.с.

Непосредственное обслуживание орудия осуществлял специально сформированный в 1942 г. 672-й тяжелый артдивизион <Е> общей численностью около 350 чел. под командованием полковника Р. Бома, в состав которого входили еще несколько подразделений, в том числе штабная и огневая батареи. К дивизиону были прикомандированы 20 инженеров фирмы Круппа. Вычислительные группы в составе батареи производили все необходимые расчеты для стрельбы, а взвод артиллерийских наблюдателей использовал наряду с традиционными средствами инфракрасную технику. Итого боевую деятельность орудия обеспечивало более 4000 чел.

С 5 по 17 июня 1942 г. орудие сделало 48 выстрелов по семи целям.

Что же могли противопоставить этим чудовищам защитники Севастополя? Да ровным счетом ничего! Мортиры и гаубицы немцев были упрятаны в лощинах и оврагах, а наши мощные береговые пушки были способны поразить любую цель на море на расстоянии в 30 км и более, но ничего не могли сделать с мортирой на дистанции в 5-6 км.

Рельеф местности спас Ленинград, позволив морской (корабельной, железнодорожной и береговой) артиллерии расстреливать на дистанции до 40 км любую цель. А под Севастополем рельеф местности существенно уменьшал роль береговой и корабельной артиллерии.

Возникает вопрос: а что, у нас к 22 июня 1941 г. не было тяжелых гаубиц и мортир? Было, и немало! Новых 203-мм гаубиц Б-4 насчитывалось 849, 280-мм мортир обр. 1914/15 г. - 25, а новых обр. 1939 г. - 47. Я уж не говорю об имевшихся английских гаубицах Виккерса, в том числе: 152-мм - 92, 203-мм - 50 и 234-мм - 3.

В первые недели войны нужды у Красной Армии в тяжелых гаубицах и мортирах не было, и их срочно отправили в тыл. До зимы 1941 г. было потеряно лишь 75 гаубиц Б-4, да и то не столько от огневого воздействия противника, сколько из-за халатности личного состава и отсутствия тягачей (их попросту бросали). Но за тот же период от промышленности было получено 105 гаубиц Б-4, и их общее число в Красной Армии возросло до 879.

С 203-мм гаубичными снарядами ситуация была просто превосходная. К 22 июня 1941 г. имелось 395 тыс. таких снарядов. В 1941 г. было утрачено 66 тыс. а получено от промышленности 166 тыс. снарядов.

Весной 1942 г. нужды в артиллерии большой и особой мощности не было ни на одном фронте, кроме Севастополя.

В Закавказском военном округе к началу войны имелось 56 гаубиц Б-4 и 95 гаубиц находилось на Дальнем Востоке.

Неужели хоть оттуда их нельзя было взять под Севастополь? Но, увы, не только 203-мм, но и даже 152-мм гаубицы в Севастополь так и не были отправлены.

Создастся впечатление, что наши генералы путали горный рельеф местности Крыма с Подмосковьем. Танков KB туда не отправляли, а вместо этого отправили легкие танки с противопульной броней. Так, к 1 июня 1942 г. в составе войск СОРа находились только 81-й и 125-й танковые батальоны, имевшие всего 38 танков Т-26, а также 7 бронеавтомобилей БА-10 и БА-20.

На аэродромах СОРа базировались 116 самолетов, из них: 56 истребителей, 16 бомбардировщиков, 12 штурмовиков, 31 ночной бомбардировщик, а также один самолет связи. Кроме того, 28 мая в оперативное подчинение командира 3-й особой авиагруппы прибыла эскадрилья 247-го истребительного полка (12 Як-1) 5-й воздушной армии.

По данным А. В. Басова, общая численность войск СОРа к 1 июня 1942 г. составляла 106 625 чел. из которых в боевых частях - 82 145 чел. Видимо, это без учета моряков. У немцев было соответственно 203 800 и 175 800 чел.

К 20 мая в составе <стрелковых войск>* СОРа состояли: в первом секторе обороны - 109-я стрелковая дивизия, а в резерве - 773-й стрелковый полк 388-й дивизии; во втором секторе - два батальона 7-й бригады морской пехоты, 386-я стрелковая дивизия, 8-я бригада морской пехоты, в резерве - батальон 775-го стрелкового полка; в третьем секторе - 3-й полк морской пехоты, 25-я стрелковая дивизия, Перекопский полк, 79-я бригада морской пехоты, в резерве - два батальона Перекопского полка; в четвертом секторе - 172-я и 95-я стрелковые дивизии, в резерве - 241-й стрелковый полк. Резерв армии состоял из 388-й стрелковой дивизии (без 773-го полка), 345-й стрелковой дивизии, 383-го стрелкового полка, трех батальонов 7-й бригады морской пехоты и 9-й бригады морской пехоты, охранявшей побережье Херсонес-ского полуострова.

К 1 июня войска СОРа имели: 82-мм минометов - 739, 107-мм и 120-мм минометов - 66, 45-мм противотанковых

* Так п исходном документе <Артиллерия в оборонительных операциях...>. Кн. I. С. 168.

пушек - 46, орудий калибра 75 мм всего 417 (в том числе 151 морское). На весь СОР имелся один дивизион гвардейских минометов с 12 пусковыми установками реактивных снарядов М-8.

Обратим внимание, 50-мм минометы в сводку не включены. Но было их сравнительно много, однако эффективность невелика. За весь период обороны Севастополя местная промышленность изготовила 2408 миномета и 113 720 мин. Только за ноябрь и декабрь 1941 г. было изготовлено двести пять 50-мм и двести двадцать девять 82-мм минометов. Любопытно, что в 50-мм минометах образца 1941 г. севастопольского изготовления отсутствует двунога, ее заменяли фигурным стальным листом.

Забегая вперед, скажу, что одним из решающих факторов падения Севастополя стал снарядный голод. <В ходе июньских боев 1942 г. наличное количество боеприпасов в частях быстро уменьшалось, а в последние дни обороны боеприпасы почти совсем отсутствовали. Так, если к началу третьего штурма в артиллерии войск, оборонявших Севастополь, имелось к 152-мм гаубицам-пушкам 4,2 боекомплекта боеприпасов, к 152-мм гаубицам - 7,1 боекомплекта, то к 17 июня на каждую 152-мм гаубицу-пушку оставалось по 28 снарядов, а на каждую 152-мм гаубицу - по 11 снарядов, т.е. от 0,2 до 0,5 боекомплекта. Вообще в середине июня после ожесточенных оборонительных боев в Севастополе оставалось в среднем не более 10-12 снарядов на каждое орудие, а подвоз снарядов в Севастополь в последующие дни не превышал в среднем 8-10 снарядов на каждое орудие на день боя>*.

Большинство морских и армейских орудий Севастополя замолчало не от воздействия противника, а от отсутствия боеприпасов. Наши генералы и адмиралы оправдывались, мол, немцы мешали подвозу боеприпасов в Севастополь. Так кто мешал доставить достаточное количество боеприпасов в Севастополь до 15 мая?

Почему остались без боеприпасов 305-мм башенные батареи в Севастополе? Ведь перед войной на кораблях, береговых

* Артиллерия в оборонительных операциях Великой Отечественной войны. Кн. I. С. 172.

батареях и складах имелись 305/52-мм снаряды: 9670 - фугасные, 4108 - бронебойные, 1440 - дальнобойные обр. 1928 г. и 441 - шрапнель. В ходе войны от промышленности поступило 305/52-мм снарядов: в 1941 г. - 1020 шт. в 1942 г. - 1674 шт. а всего до конца войны - 6186 шт. Итого имелось и было произведено 21 845 снарядов, а всего за войну израсходовано только 4511 снарядов, т.е. 20,6%! Таким образом, снаряды были, но кто-то не отпускал их фронту.

К началу войны большинство боеприпасов Черноморского флота находилось на складах в Севастополе. И это было вполне разумно - главная база флота располагала достаточным числом подземных хранилищ боеприпасов. Так, еще перед войной флоту были предоставлены огромные хранилища в инкерманских штольнях, не доступных для действия авиабомб. К августу 1941 г. весь боезапас главной базы Черноморского флота был укрыт в подземных хранилищах*.

В середине октября руководство Черноморского флота (увы, не удалось точно установить, кто был инициатором) решило эвакуировать боеприпасы из Севастополя в Поти и Батуми. Далее, чтобы избежать обвинения в очернительстве, процитирую <Итоги работы артотдела за два года Отечественной войны>:

<В средних числах октября месяца 1941 г. была составлена ведомость вывоза боезапаса из Главной базы. В складах Севастополя оставлялись только готовые выстрелы из расчета на три месяца расхода для нужд береговой артиллерии и кораблей поддержки.

Согласно этой ведомости, подлежало вывозу из Севастополя (табл. 8):

Кроме готовых выстрелов, в Севастополе была оставлена часть элементов для сборки их в выстрелы, но обстановка вынудила и эти элементы отправить на Кавказ. Таким образом, дополнительно подлежало вывозу (табл. 9):

* Здесь и далее история с боеприпасами Черноморского флота взята из совершенно секретного отчета <Итоги работы артотдела за два года Отечественной войны>. Гриф снят директивой Генерального штаба ВС РФ от 20 октября 1992 г.

Таким образом, всего было намечено к вывозу 8036 т. Но фактически обстановка заставила вывезти гораздо больше. Всего было вывезено около 15,0 тысяч тонн>*.

Довольно забавная картина получилась: в конце 1941 г. корабли Черноморского флота вывезли из Севастополя боезапас весом 15 тыс. т, а в начале 1942 г. ввезли 17 тыс. т.

Зачем все это делалось? Ведь формально никто не собирался сдавать Севастополь в конце 1941 г. На батареях Севастополя стояли орудия всех представленных к вывозу калибров. Наконец, рассмотрим даже самый худший и маловероятный сценарий - падение Севастополя в ноябре - декабре 1941 г. Так, пардон, тыловые склады были завалены морскими снарядами всех основных калибров. Как уже говорилось, в течение всей войны было расстреляно и утеряно лишь 20,6% от имевшихся и полученных от промышленности 305/52-мм снарядов**. Аналогичная картина сложилась и по другим калибрам флотских орудий. Так, из 170 780 снарядов калибра 180-мм было израсходовано и утеряно в войну 31 796, т.е. 18,6%, а из снарядов к 152/45-мм пушке Кане из ИЗ 021 снарядов было израсходовано 29 290, т.е. 25,9%, и т.д.

А ведь бравые адмиралы вывезли из Севастополя 1241 т 76-мм выстрелов и 750 т 7,62-мм винтовочных патронов. Этих-то на складах ГАУ было пруд пруди. Так, еще в 1950-х гг. на складах оставались миллионы 76-мм снарядов, изготовленных в 1914-1917 гг. А вот у защитников Севастополя к началу июня их почти не осталось!

Далее опять процитирую <Итоги...>: <Вследствие того, что транспорты из Севастополя уходили один за другим, то к концу ноября месяца 41 г. и началу декабря 41 г. причалы Поти и Батуми оказались забитыми боеприпасами>***. Убирать снаряды было некому. <Работу в основном выполняли краснофлотцы кораблей. [Вместо того, чтобы воевать! -Л. Ш.]

* Итоги работы артотдела за два года Отечественной войны. С. 27-29.

** Я уж не говорю о 2495 снарядах к 305/40-мм пушкам и 1788 снарядах к 305/20-мм гаубицам Тихоокеанского флота, а также о тысячах 305-мм снарядов к армейским гаубицам обр. 1915 г. которые могли быть использованы для стрельбы из 305/52-мм пушек линкоров и береговых батарей. *** Итоги работы артотдела за два года Отечественной войны. С. 29.

Все же к концу декабря месяца 41 г. причалы в Поти были очищены, а с причалов Батуми боезапас был убран только к маю месяцу 1942 г.>*. Долетел бы до Батуми один Хе-111, сбросил бы пару бомб на огромные штабеля боеприпасов, и что бы осталось от порта и города?

Возможно, найдутся оппоненты в лампасах, которые заявят, что, мол, часть боеприпасов, вывезенных из Севастополя, не годилась для использования в имевшихся артсисте-мах. Враки! На войне годится все! Если малограмотные чеченцы переделывали артиллерийские снаряды в дистанционно управляемые фугасы, то почему этого не могли сделать защитники СОРа?

В Севастополе были мощный морской завод и другие предприятия. Наконец, был специальный морской <Артремонтный завод>, имевший 116 станков. Там можно было переделать любые снаряды, скомплектовать любые выстрелы. К примеру, все снаряды от 76-мм полковых, дивизионных и горных пушек взаимозаменяемы, а снарядами от 6-дюймовых пушек Кане можно стрелять из 152-мм гаубиц и 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20, и т.д.

Глава 25

ТРЕТИЙ ШТУРМ

28 мая командование СОРа получило директиву командующего Северо-Кавказским фронтом Буденного**. Там говорилось:

<1. Противник к наличному составу сил, блокирующих Севастопольский оборонительный район, с 20 мая начал интенсивную переброску своих войск к Севастополю с целью начать в ближайшем будущем активные действия. По дан* Там же.

** Северо-Кавказский фронт образован 20 мая 1942 г. после упразднения Северо-Кавказского направления и расформирования Крымского фронта. В состав Северо-Кавказского фронта вошли 44, 47 и 51-я армии, в оперативное подчинение - СОР, Черноморский флот, Азовская военная флотилия и керченская ВМБ.

ным всех видов разведки, перебрасывается около четырех пехотных дивизий, одной танковой дивизии и одной легкой пехотной дивизии.

2. Севастопольский оборонительный район имеет прочную систему обороны, могущую противостоять любому наступлению противника.

Приказываю:

1. Предупредить весь командный, начальствующий, красноармейский и краснофлотский состав, что Севастополь должен быть удержан любой ценой. Переправы на Кавказский берег не будет.

2. Создать армейский резерв; кроме того, иметь резерв в секторах обороны для нанесения мощных контрударов.

3. В борьбе против паникеров и трусов не останавливаться перед самыми решительными мерами>*.

Между тем корабли Черноморского флота и транспорты продолжали доставлять в Севастополь боеприпасы и пополнение. Так, 27 мая в два часа ночи крейсер <Ворошилов> в охранении эсминцев <Сообразительный> и <Свободный> вышел из Батуми и в тот же день в 21 ч 31 мин прибыл в Севастополь с личным составом и вооружением 9-й бригады морской пехоты.

При входе в Севастопольскую бухту корабли были атакованы германскими самолетами - бомбардировщиками и торпедоносцами. Выпущенная по крейсеру при прохождении им первой линии бонов торпеда выскочила на берег в районе Херсонесского музея, но не взорвалась. Повреждений и жертв не было. Корабли уклонялись от атак маневрированием. Эсминцы отражали налет торпедоносцев огнем главного калибра.

На крейсере и эсминцах в Севастополь была доставлена 9-я бригада морской пехоты в составе 3017 чел. восемь 122-мм, восемь 76-мм и семнадцать 45-мм орудий, 27 станковых пулеметов, 16 минометов, 1213 винтовок и 60 т боезапаса.

Помимо надводных кораблей, к грузовым перевозкам с Кавказа в Севастополь были привлечены и подводные лодки. Так, в 3 ч 40 мин 29 мая подводная лодка Л-4 прибыла из Новороссийска в Севастополь, доставив 50 т боезапаса и 11 т продовольствия. В 21 ч 20 мин лодка ушла в Новороссийск.

Наши официальные историки считают временем начала третьего штурма Севастополя 2 июня 1942 г. Действительно, в этот день немцы начали интенсивную артиллерийскую и авиационную подготовку штурма. 2 июня немцы выпустили по позициям защитников СОРа и кораблям около 6 тыс. снарядов.

2 июня в 40 милях южнее Ялты торпедоносцы Хе-111, базировавшиеся на аэродроме в Саки, потопили торпедой танкер <Громов> (836 брт). Танкер шел с грузом бензина из Туапсе в Севастополь. После гибели <Громова> перевозка топлива в Севастополь танкерами была прекращена, далее использовались только подводные лодки.

Со 2 по 7 июня немцы сделали 9 тыс. самолето-вылетов и сбросили на СОР 46 тыс. бомб крупного калибра. Вражеские самолеты непрерывными волнами по 30-40 машин совершали налеты на боевые порядки войск. Артиллерия противника выпустила 126 тыс. тяжелых снарядов. В среднем на каждый квадратный метр полосы нашей обороны на направлениях предстоящих ударов приходилось по 1,5 т снарядов.

6 июня впервые была замечена стрельба немецких осадных мортир калибр 615 мм, стрелявших по батареям береговой обороны. Один снаряд пробил крышу башни 30-й батареи и вывел башню из строя. Другой снаряд не разорвался, по нему-то и был установлен калибр мортиры.

В ночь с 5 на 6 июня в Севастополь пришли лидер <Ташкент>, эсминец <Бдительный> и подводная лодка Л-5. Они доставили 510 чел. маршевого пополнения, 12 чел. летного состава, 71 т артиллерийских боеприпасов, 15 г. авиационного бензина и 12 т продовольствия.

Манштейн спланировал на первом этапе наступления на Севастополь главный удар нанести 54-м армейским корпусом с севера и северо-востока. При этом задачей 132-й пехотной дивизии ставилось нанесение фронтального удара через долину р. Бельбек на высоты южнее ее, оставляя в стороне наш плацдарм в районе Любимовки. А действовавшая левее 22-я пехотная дивизия должна была фланговым ударом с востока южнее р. Бельбек через Камышловский овраг обеспечить 132-й дивизии успешное преодоление рубежа реки Бельбек. 50-я пехотная дивизия, наступавшая еще левее, должна

была, продвигаясь через Камышлы, наносить удар в юго-западном направлении. На левом фланге корпуса 24-я пехотная дивизия получила задачу наступать в направлении Инкерманских высот с целью выхода на северное побережье Северной бухты и в район Инкерманского монастыря. На южном участке вспомогательный удар должен был наносить 30-й армейский корпус. В его задачу входил захват исходных позиций для последующего наступления на Сапун-гору и Балаклаву. Для этого 72-я пехотная дивизия должна была наступать по обе стороны Ялтинского шоссе, а 28-я легкая пехотная дивизия - захватить северную гряду скалистых высот восточнее Балаклавской бухты. 170-я пехотная дивизия оставалась в резерве. По мнению Манштейна, все эти действия германских войск, учитывая сильнопересеченную местность, могли быть решены только в ходе тщательно подготовленных наступательных боев с ограниченными целями.

Румынскому горному корпусу, действовавшему между двумя ударными немецкими группировками, ставилась задача сковать советские войска. Для этого 18-я румынская пехотная дивизия должна была атаками местного значения обеспечить наступление левого фланга 54-го корпуса, а 1-я румынская горнострелковая дивизия - поддерживать наступление правого фланга 30-го корпуса, захватив высоту Сахарная Головка.

Накануне штурма, в 2 ч 55 мин 7 июня, советская артиллерия произвела огневой налет на вражеские позиции. Однако из-за недостатка боеприпасов он длился всего 20 мин.

Через 2 ч началась артподготовка немцев. В воздухе одновременно действовало до 250 германских самолетов. Через полчаса в атаку пошли пехота и танки. Главный удар немцы наносили в направлении от Камышлы на пост Мекензиевы Горы, а вспомогательный - в направлении деревень Камары и Кадыковка.

В результате ожесточенных боев, длившихся весь день, на направлении главного удара враг вклинился в передний край нашей обороны в стыке между 79-й особой стрелковой бригадой и 172-й стрелковой дивизией и, потеснив левофланговые части 172-й дивизии и части 79-й бригады, к исходу 7 июня вышел на рубеж высот 64,4; 57,8 и 59,7. На остальном фронте севастопольской обороны многочисленные атаки вражеских частей были отбиты, и наши части удержали свои рубежи.

За день боев немцы и румыны потеряли до 300 чел. убитыми. Наши потери составили убитыми и ранеными 1500 чел. были разбиты 5 дотов, 6 оголовков, две 45-мм пушки и три 82-мм миномета.

За 7 июня немецкая авиация произвела до 2000 самолето-вылетов, сбросив до 9000 бомб.

На следующий день, 8 июня, германская авиация совершила свой первый налет в 5 ч, а пехота двинулась вперед лишь спустя пять часов. Под натиском 50-й и 22-й германских пехотных дивизий, наступавших при поддержке авиации, артиллерии и танков, 79-я особая стрелковая бригада (третий сектор обороны) и 172-я стрелковая дивизия (четвертый сектор) к исходу дня отошли на рубеж: южные скаты высоты 192,0, I км северо-восточнее станции Мекензиевы Горы и юго-западные скаты высоты 104,5. При этом основные силы 747-го стрелкового полка 172-й дивизии попали в окружение противника.

К ночи 287-й стрелковый полк 25-й стрелковой дивизии (третий сектор) под натиском противника и в результате отхода 79-й бригады был вынужден развернуться фронтом на север южнее высоты 192,0.

Правофланговые части 95-й стрелковой дивизии (четвертый сектор) из-за отхода 172-й дивизии развернулись фронтом на восток. Остальные части четвертого сектора удерживали свои рубежи обороны.

На участке вспомогательного удара противника войска первого и второго сектора в этот день отразили все атаки и удержали свои рубежи.

9 июня немцы начали прорывать нашу оборону в стыке третьего и четвертого секторов, чтобы выйти к Северной бухте. В течение дня, подводя новые резервы пехоты и танков, противник вел ожесточенные атаки на участке между высотой 90,0 и постом Мекензиевы Горы. Особенно сильным атакам подверглись части 345-й стрелковой дивизии, вступившей в бой у поста Мекензиевы Горы. В результате упорных боев 287-й стрелковый полк 25-й дивизии, 79-я особая бригада,

345-я стрелковая дивизия и правый фланг четвертого секте ра к неходу дня отошли на 400-800 м и заняли рубежи: поляна в 2 км северо-западнее хутора Мекензия, в 300 м севернее кордона Мекензия - 1, пост Мекензиевы Горы и высота 49,0. 172-я стрелковая дивизия была отведена в район станции Инкерман, где остатки ее подразделений приводились в порядок.

На остальных участках фронта севастопольской обороны 9 июня все атаки противника были отбиты.

На следующий день, 10 июня, наши войска после ожесточенных боев были вынуждены оставить железнодорожную станцию Мекензиевы Горы и кордон Мекензия - 1.

С 8 по 10 июня в Севастополь на эсминцах <Свободный> и <Бдительный>, двух тральщиках, а также на подводных лодках С-31, С-32 и Л-5 были доставлены 67 чел. летно-технического состава ВВС флота, 265 т боезапаса, пятнадцать 7,62-мм пулеметов, 75 автоматов ППШ, 30 т авиационного бензина и 3 т продовольствия. На транспорте <Абхазия> были доставлены 250 чел. маршевого пополнения, 37 бойцов Приморской армии, 261 т боезапаса, 100 т авиабоезапаса, 13 авиационных моторов, 168 т продовольствия и 90 т цемента.

10 июня в 2 ч 05 мин эсминец <Бдительный> вышел из Севастополя. На переходе в 5 ч 50 мин в 60 милях к юго-востоку от мыса Айя <Бдительный> был безрезультатно атакован бомбардировщиками противника. В 11 ч 30 мин эсминец прибыл в Новороссийск.

Оставшиеся в Севастополе на день транспорт <Абхазия> и эсминец <Свободный> были неоднократно атакованы немецкой авиацией. В 9 ч 55 мин 10 июня от прямого попадания бомбы в кормовую часть транспорт <Абхазия> затонул у пирса - 1 Сухарной балки. На транспорте погибло 168 т боезапаса, 95 т авиабоезапаса и 96 т продовольствия.

В 13 ч 10 июня эсминец <Свободный>, стоявший у артиллерийской стенки Корабельной бухты, получил 9 прямых попаданий бомб. На эсминце начались пожары и взрывы боезапаса. В 14 ч 20 мин эсминец затонул, погибло 56 чел.

11 июня наши войска контратаками отбили у неприятеля железнодорожную станцию Мекензиевы Горы, но на следующий день немцы вернули себе станцию и оттуда перешли в

наступление к Трензиной и Графской балкам. 12 июня им удалось захватить стационарную морскую батарею - 705 у Сливной станции. Уйти смогли лишь 12 краснофлотцев из команды батареи.

Только за 12 июня части СОРа потеряли 735 чел. убитыми и 1234 ранеными, уничтожено 12 орудий.

Вечером 12 июня в главную базу прибыли крейсер <Молотов> и эсминец <Бдительный>. На крейсере были доставлены 2998 чел. личного состава 138-й стрелковой бршэды, шестнадцать 76-мм и двенадцать 45-мм орудий, восемь 120-мм минометов, 150 т боезапаса, 9 кухонь, 162 противотанковых ружья, 1005 автоматов ППШ, а также продовольствие и медикаменты. На эсминце прибыло 343 чел. маршевого пополнения и 40 т боезапаса.

13 июня немцы изменили приемы наступательных боев и стати применять тактику <прогрызания> нашего переднего края. Она заключалась в том, что первоначально на узком участке фронта производились массированные налеты авиации, вслед за ней на тот же участок бросались танки, прикрываемые массированным огнем минометов и артиллерии. Одновременно авиация противника бомбила огневые позиции нашей полевой артиллерии и стационарные батареи береговой обороны главной базы.

Потери частей СОРа за 13 июня составили 735 чел. убитыми и 1234 ранеными. Были разбиты 7 орудий, прожектор, 23 пулемета и 50 минометов. Три орудия были повреждены.

13 июня с I ч до 3 ч 40 мин крейсер <Молотов> и эсминец <Бдительный>, стоя на якоре в Севастопольской бухте и по выходе из главной базы, из района Хсрсонесского маяка, вели огонь по скоплениям войск противника в районах населенных пунктов: дача Торопова, Бахчисарай и Сюрень. Крейсер выпустил 90 снарядов, а эсминец - 350. В 3 ч 45 мин <Молотов> и <Бдительный> вышли из главной базы в Туапсе. На корабли было принято 910 раненых и личный состав погибших кораблей: со <Свободного> - 101 чел. с <Абхазии> - 30 чел. В 19 ч 45 мин <Молотов> и <Бдительный> прибыли в Туапсе.

13 июня в 4 ч 40 мин транспорт <Грузия> (4857 т) вошел в Севастопольскую бухту. При подходе к Минной пристани в Южной бухте он был атакован немецкими самолетами и от двух прямых попаданий бомб в 4 ч 48 мин затонул. На транспорте находились 708 чел. маршевого пополнения и 526 т боезапаса. Большая часть людей спаслась вплавь в районе Минной пристани.

13 июня адмирал Октябрьский получил донесение, что в Севастополе положение с боеприпасами <на грани катастрофы>. Так, в зенитной артиллерии осталось по пятнадцать 76-мм снарядов на пушку. Из Москвы для снабжения Севастополя на Кавказ прибыли 20 транспортных самолетов <Дуглас>.

15 июня в 2 ч 20 мин крейсер <Молотов> в охранении эсминца <Безупречный> с частями 138-й стрелковой бригады вышел из Новороссийска и в 23 ч 59 мин прибыл в Севастополь. В 20 ч 40 мин в Севастополь из Туапсе пришла подводная лодка С-32. Из Новороссийска прибыли подводные лодки: М-33 - в 23 ч 20 мин и М-111 - в 23 ч 59 мин. В 23 ч 25 мин прибыли базовые тральщики <Защитник> и <Взрыв>, вышедшие из Новороссийска в 4 ч 40 мин. На этих судах в Севастополь были доставлены 2325 чел. личного состава 138-й стрелковой бригады, 1075 чел. маршевого пополнения, 442 т боезапаса, 42 72-мм миномета, 1486 автоматов ППШ, 50 противотанковых ружей, 30 т бензина и 12 т продовольствия.

17 июня немцам удалось продвинуться в район четвертого сектора. 172-я и 95-я стрелковые дивизии были фактически разгромлены, а 30-я башенная 305-мм батарея окружена немцами.

К полуночи 17 июня войска СОР занимали следующие рубежи:

Первый сектор (109-я и 388-я стрелковые дивизии): Генуэзская башня - западные склоны высоты 99,4 - западнее совхоза <Благодать> - высота 33,1 (исключительно) - 400 м западнее высоты 56,0 - хутор в 100 м восточнее отметки 36,0.

Второй сектор (386-я стрелковая дивизия, 7-я и 8-я бригады морской пехоты): южные и юго-восточные скаты Федюхиных высот - памятник сражению на Черной речке - высоты 72,5-126,1-67,1-119,9.

Третий сектор (25-я стрелковая дивизия и 79-я морская стрелковая бригада): высота 119,9 - юго-западные скаты вы

Схема основных маршрутов кораблей и транспортов на коммуникации Кавказ - Севастополь в июне 1942 г.

соты 115,7 - южный отрог Камышловского оврага (исключительно) - безымянная высота в 1 км южнее высоты 90,0 - высота 66,1.

Четвертый сектор (345-я и 95-я стрелковые дивизии): высота 66,1 (исключительно) - отроги Графской балки - 1 км южнее высоты 43,5 - 500 м северо-восточнее Бартерь-евки - западные скаты высоты 36,1 и далее на запад до уреза воды.

К концу дня 18 июня остатки 95-й стрелковой дивизии оборонялись на рубеже: верхняя балка Голландия - Братское кладбище - деревни Буденновка и Учкуевка. На правом фланге 95-й дивизии противнику мелкими подразделениями удалось просочиться на побережье Северной бухты в районе балки Голландия.

К этому времени 345-я стрелковая дивизия вела бой на рубеже балок Трензина и Графская. 138-я стрелковая бригада, заняв верховья балок Графская и Сухарная, вела бой и создавала опорные пункты для прикрытия устья Сухарной балки и бухты Голландия.

Торпедные катера Д-3 и СМ-3, выйдя в ночь на 18 июня из Анапы, произвели на-беговую операцию на порт Ялта с целью уничтожения торпедных катеров противника. В 4 ч 05 мин наши катера выпустили по порту 4 торпеды. Одна торпеда взорвалась в районе боновых ворот, а три - в порту. Кроме того, порт был обстрелян четырьмя 82-мм снарядами М-8 и пулеметным огнем. На отходе катера были обстреляны с берега артиллерийским и пулеметным огнем и получили повреждения, 2 краснофлотца были убиты и 2 ранены. В 18 ч торпедные катера пришли в Новороссийск.

В 1 ч ночи 18 июня транспорт <Белосток> в охранении базового тральщика <Якорь> и пяти сторожевых катеров прибыл из Новороссийска в Севастополь. На подводных лодках, прибывших в Севастополь 17 июня, и на транспорте <Белосток> были доставлены 360 чел. маршевого пополнения, 80 чел. разных воинских команд, 341 т боезапаса и 238 т продовольствия.

19 июня командующий Черноморским флотом и Севастопольским оборонительным районом адмирал Октябрьский доложил Сталину, что войска СОРа потеряли до 23 тыс. чел.

В этот день на северном участке фронта противник подошел к северным укреплениям, занял Бартеньевку и Братское кладбище. Тем самым немцы получили возможность вести прицельный артиллерийский огонь по всему городу и лишили защитников СОРа возможности пользоваться Северной и Южной бухтами.

Из создавшейся обстановки было видно, что остатки частей четвертого сектора, прижатые к северному побережью Северной бухты, долго не продержатся и будут истреблены немецкой авиацией.

<Войска СОРа будут вынуждены, - докладывал далее Октябрьский Сталину, - если не будет оказана срочная помощь, немедленно сделать переход на новый рубеж обороны, проходивший по южному побережью Северной бухты, через гору Суздальская, Сапун-гору и высоты Карагач, Севастопольскому оборонительному району необходимо: 1)10 ООО чел. маршевого пополнения, половина которого должна быть вооружена;

2) вывезти раненых, число которых достигло 12 ООО и для которых не хватает места, медсостава и медикаментов;

3) усилить оборону зенитной артиллерией;

4) дать хотя бы 25 Як-1 и 10 Ил-2;

5) немедленно поставить на линию Кавказ - Севастополь обещанные 20 самолетов <Дуглас> с ночными экипажами, так как подавать в Севастополь маршевое пополнение и все снабжение, а также вывозить раненых можно только ночью самолетами-ночниками и подводными лодками>*.

В связи с выходом немцев к Северной бухте в районе башенной батареи - 35 у мыса Херсонес интенсивно шло строительство новой пристани.

20 июня к входу в Севастопольскую бухту подошел крейсер <Коминтерн> с маршевым пополнением в охранении базовых тральщиков <Мина>, <Взрыв> и <Защитник> и трех сторожевых катеров. Однако из-за невозможности войти в бухту крейсер, по приказанию начальника штаба флота, возвратился в Новороссийск.

К исходу 20 июня немцы заняли всю Северную сторону, за исключением трех опорных пунктов: района Константи-новской батареи, которую защищал личный состав ОХРа, и береговых батарей - 2 и 12; района Михайловское батареи*", защищаемой личным составом 110-го зенитного полка, береговой батареи - 702; района Инженерной пристани.

Несколько слов надо сказать и о защитниках 30-й батареи. С 11 июня уцелевшая башня батареи вела огонь по верховьям Сухарной балки и станции Мекензиевы Горы. Всего было выпущено 104 305-мм снаряда. 14 июня*** 60-см немецкий снаряд, выпущенный из самоходной установки, попал в действующую башню. Снаряд не разорвался, но сорвал часть брони крыши и заклинил башню. Теперь батарея полностью вышла из строя.

* <Хроника...> Вып. 2. С. 298.

** Константинонская и Михайловская батареи были построены еще ло Крымской войны (1852-1855 гг.). *** По другим источникам - 11 июня.

Ряд германских и наших источников ошибочно приписывают уничтожение башен 30-й батареи 80-см железнодорожной установке <Дора>. После оккупации Севастополя германское командование произвело тщательное изучение и анализ результатов боевого применения <Доры>. Эффективность действия бетонобойных снарядов оказалась ничтожно малой, так как в большинстве случаев снаряд, проникая в грунт на глубину более 12 м, образовывал канал диаметром около 1 м с каплевидной полостью около 3 м на дне, являвшейся результатом разрыва боевого заряда. Зафиксирован только один случай удачных выстрелов - в склад боеприпасов, находившийся на глубине 27 м на северном берегу Северной бухты.

После падения Севастополя из ствола <Доры> с учетом полигонных испытаний было сделано около 300 выстрелов, и ствол ввиду полного износа отправили на ремонт в Эссен.

Как видим, проку от <Доры> под Севастополем было немного, что дало повод некоторым нашим любителям-историкам вообще отрицать факт пребывания <Доры> в Крыму.

Рельеф Севастополя позволял эффективно действовать мортирам, а <Дора> могла гораздо более успешно действовать на равнинной местности под Ленинградом.

С 17 по 26 июня бетонный блок, а также подземный город 30-й батареи штурмовали германские саперы. Командир батареи майор Г. А. Александер приказал взорвать батарею, но осуществить этого не удалось из-за повреждений электрических кабелей.

Но вернемся к обороне города. В ночь на 21 июня вдоль всего южного берега Северной бухты строилась система укреплений.

23 июня немцам удалось овладеть Константиновской батареей, а уцелевшие ее защитники с наступлением темноты отправились вплавь к южному берегу. Доплыло 40 чел.

23 июня из Новороссийска в Севастополь прибыли лидер <Ташкент> и эсминец <Безупречный>, а из Туапсе - подводная лодка С-32. Эти суда доставили 529 чел. маршевого пополнения, 102,4 т боезапаса, 35 т бензина, 106,3 т продовольствия, а также вооружение для перебрасываемой в Сева-стополь 142-й стрелковой бригады.

24 июня в связи с изменениями на сухопутном фронте севастопольской обороны была произведена новая нарезка секторов.

Части первого сектора обороняли рубеж от Балаклавы до высоты 113,2 (исключительно). Состав сил сектора был усилен двумя батальонами 9-й бригады морской пехоты и одним батальоном дотов береговой обороны главной базы.

Части второго сектора обороняли рубеж от высоты 113,2 до высоты 75,0 (исключительно). Из состава сил сектора была исключена 8-я бригада морской пехоты и включены два батальона дотов береговой обороны главной базы.

Части третьего сектора обороняли рубеж от высоты 75,0 до станции Инкерман. Из состава сил сектора исключены 79-я особая стрелковая бригада и 2-й полк морской пехоты, а включены 8-я бригада морской пехоты и один батальон дотов береговой обороны главной базы.

Части четвертого сектора получили для обороны район вдоль южного берега Северной бухты - от станции Инкерман до Павловского мыска. В состав четвертого сектора вошли 79-я особая стрелковая бригада, 2-й полк морской пехоты, сводный батальон Черноморского флотского экипажа, рота местного стрелкового полка, сводная рота 177-го отдельного артиллерийского дивизиона береговой обороны и стационарные огневые точки по южному побережью Северной бухты. Бронепоезд <Железняков> был переброшен на Килек-площадку и придан 79-й особой бригаде.

К утру 24 июня все эти части заняли оборону побережья от Инкерманской электростанции до Павловского мыска. 345-я стрелковая дивизия заняла рубеж от станции Инкерман до Инкерманской электростанции. Остатки 138-й стрелковой бригады и остатки 95-й стрелковой дивизии (сводный полк 95-й стрелковой дивизии) были отведены в глубину.

В задачу частей четвертого сектора входило не допускать высадки вражеского десанта с Северной стороны и прорыва вдоль Симферопольского шоссе.

В ночь на 24 июня командованием береговой обороны главной базы из частей обороны города и частей береговой обороны главной базы, прибывших с Северной стороны, был сформирован полк трехбатальонного состава численностью до 1500 чел. Ему была поставлена задача обороны побережья от станции Севастополь до Карантинной бухты. Полк к утру 24 июня занял указанный рубеж.

Днем 24 июня противник главный удар наносил на Ин-керманском направлении. После ожесточенных боев к исходу дня немецкие части вышли на рубеж: высота 110,3 - маяк Восточный Инкерманский - балка Цыганская. На остальных участках фронта все атаки немцев были отражены, и наши войска оборонялись на прежних позициях.

Потери частей СОРа за 24 июня составили 261 чел. убитыми и 801 ранеными.

Немецкая авиация произвела более 500 самолето-вылетов, сбросив свыше 2500 бомб.

Авиация главной базы в течение ночи на 24 июня произвела 16 самолето-вылетов на бомбардировку войск противника перед передним краем обороны. Днем 8 Ил-2, 2 И-15,

4 И-153 в сопровождении 6 Як-1, 2 И-153 и 1 И-16 штурмовали войска и технику немцев.

Прибывший в Севастополь к полуночи на 24 июня эсминец <Бдительный> доставил две роты 142-й стрелковой бригады (364 чел.), 3 пулемета ДШК, 12 станковых пулеметов, 60 автоматов ППШ, четыре 75-мм пушки и 1600 зарядов к ним, а также 20 т боезапаса для Приморской армии. В час ночи <Бдительный> вышел из Севастополя ив 12 ч 40 мин прибыл в Новороссийск.

В 12 ч 40 мин 24 нюня эсминец <Безупречный> и в 14 ч

05 мин лидер <Ташкент> вышли из Новороссийска и в 23 ч прибыли в Севастополь. На <Ташкенте> были доставлены 1142 бойца, вооружение и боезапас 142-й стрелковой бригады и 10 т концентратов, а на <Безупречном> - 365 бойцов, вооружение и боезапас для 142-й стрелковой бригады и 5 т кон-центратов.

В 3 ч 32 мин 25 июня базовые тральщики <Взрыв> и <Защитник>, в 4 ч 13 мин сторожевой корабль <Шквал> и базовый тральщик - 412 и в 14 ч 45 мин эсминец <Бдительный> вышли из Новороссийска в Севастополь. <Бдительный>, <Взрыв> и <Защитник> прибыли в Севастополь в 23 ч, а через полчаса прибыли <Шквал> и тральщик - 412. На кораблях было доставлено 1100 бойцов 142-й стрелковой бригады и ее вооружение, 64 т боезапаса для Приморской армии, 13,5 т продовольствия, 55 т медицинского имущества и 24 ящика консервов.

С утра 26 июня части 25-й стрелковой дивизии, 8-й бригады и 3-го полка морской пехоты отражали ожесточенные атаки противника, стремившегося прорваться в Инкерман-скую долину. Весь день шли кровопролитные бои, доходившие до штыковых ударов и рукопашных схваток. Под воз-действием превосходящих сил противника наши части отошли к югу. К вечеру части 25-й стрелковой дивизии, 8-й бригады и 3-го полка морской пехоты заняли рубеж: изгиб р. Черная - Каменный столб - Инкерманский монастырь - южный берег Инкерманской долины у устья р. Черная.

В 12 ч 33 мин 26 июня эсминец <Безупречный> и в 13 ч 55 мин лидер <Ташкент> вышли из Новороссийска в Севастополь. На лидере находилось 944 бойца 142-й стрелковой бригады, 760 винтовок, 8 противотанковых ружей, 125 автоматов ППШ, четыре 76-мм пушки с передками и 1360 выстрелов к ним, 26 т продовольствия, 20 т стрелкового боезапаса, 1,5 т груза ВВС флота, 3 т груза для Военного Совета флота и боезапас для Приморской армии. На <Безупречном> находилось 320 бойцов 142-й бригады, 20 т стрелкового боезапаса, 15 т продовольствия, 2 т грузов для авиации и боезапас для Приморской армии.

В 18 ч 57 мин в 40 милях к югу от мыса Аю-Даг <Безупречный> был потоплен пикирующими бомбардировщиками Ю-87. Вскоре к месту гибели эсминца подошел лидер <Ташкент>. Но в воздухе, согласно донесению командира лидера, появились германские самолеты. Поэтому <Ташкент>, сбросив на воду спасательные круги и жилеты, полным ходом ушел в Севастополь. Через два дня подводные лодки М-112 и М-118 подняли из воды 3 чел. из команды эсминца. Остальные члены экипажа и 320 бойцов погибли.

Видимо, действия командира лидера были правильными. Но почему адмирал Октябрьский не мог выслать ночью в район гибели <Безупречного> катера с Кавказа и из Севастополя" Морс было спокойным, там могли сесть и МРБ-2, наконец. Что касается подводных лодок М-112 и М-118, то они оказались там не по приказу комфлота, а случайно и спасали людей в инициативном порядке.

Лидер <Ташкент> прибыл в Севастополь в 23 ч 15 мин без потерь и повреждений.

27 июня в 1 ч 50 мин <Ташкент>, приняв на борт 2100 раненых, вышел из Севастополя в Новороссийск. В 4 ч 30 мин лидер, находясь в 28 милях по пеленгу 120 от мыса Айто-дор, был обнаружен вражеской воздушной разведкой. И с 4 ч 45 мин в течение четырех часов <Ташкент> подвергся 86 атакам бомбардировщиков Ю-88 и Ю-87, сбросивших 336 бомб. Артиллерийским огнем лидера было сбито два самолета.

Прямых попаданий в <Ташкент> не было, но от близких разрывов бомб он получил три пробоины: в районе полубака, первого котельного отделения и румиельного отделения. Рулевое устройство и левая машина вышли из строя. Лидер принял около 1000 т воды. Из команды корабля было убито 3 и ранено 10 чел. из числа принятых на борт раненых убито 6 и вторично ранено 5, а в затопленных кубриках погибли еще 50 чел.

В 6 ч 45 мин эсминец <Сообразительный>, прибывший в четыре утра из Поти, и 4 сторожевых катера, а в 7 ч 20 мин 4 других сторожевых катера, в 8 ч 20 мин 8 торпедных катеров и в 8 ч 40 мин эсминец <Бдительный> и еще 7 торпедных катеров вышли из Новороссийска для оказания помощи <Ташкенту>. Кроме того, из Анапы на помощь лидеру в 8 ч 45 мин вышли 5 сторожевых катеров, от мыса Утриш - спасательное судно <Юпитер>, из Геленджика в 10 ч 35 мин - морской буксир <Черномор>.

В итоге в 20 ч 15 мин лидер <Ташкент> на буксире у <Бдительного> и <Юпитера> в охранении сторожевых и торпедных катеров прибыл в Новороссийск.

На фронте третьего сектора обороны бои не прекращались всю ночь на 28 июня. Особо ожесточенные бои завязались на рубежах 25-й стрелковой дивизии и 3-го полка морской пехоты, прикрывавших противнику выход в Инкерман-скую долину.

Противник ввел в дело 21-см мортиры и 15-см шестиствольные реактивные минометы. Впервые за все время обороны германская авиация ночью поддерживала свои войска. Наши части отошли к станции Инкерман. 28 июня защитники СОРа потеряли 518 чел. убитыми и 1108 ранеными.

В 3 ч 35 мин 28 июня базовые тральщики <Взрыв> и <Защитник> вышли из Новороссийска с 330 чел. маршевого пополнения, боезапасом и продовольствием для севастопольской обороны и в 23 ч 25 мин прибыли в Севастополь.

В 2 ч 29 июня немцы открыли мощный артиллерийский огонь по южному берегу Северной бухты от Килек-площадки до Северной электростанции и произвели несколько налетов бомбардировщиков, действовавших в том же районе. В 2 ч 15 мин по всей Северной бухте противник поставил дым-завесу, которая под действием слабого северного ветра медленно двигалась к южному берегу Северной бухты. В 2 ч 35 мин на шлюпках и катерах немцы начали переброску десанта в направлении Троицкой, Георгиевской и Сушильной балок. Отражение десанта для оборонявшихся частей затруднялось сплошной пеленой ныли и дыма, вставшей от разрывов снарядов, мин, бомб и подошедшей дымзавесы.

Наши части, оборонявшие этот участок южного побережья Северной бухты, а также артиллерия 117-го и 2-го артдивизионов береговой обороны потопили часть шлюпок и катеров противника до подхода их к берегу. Но все же большей части плавсредств удалось подойти к берегу и высадить первый бросок, который закрепился на южном берегу Северной бухты.

В тот же день, в 5 ч 30 мин, до пехотной дивизии немцев двумя группами, с танками, перешли в наступление из района Федюхиных высот и Новые Шули в направлении на высоту 75,0 и хутор Дергачи, а также на Сапун-гору и истоки Хомутовой балки. Несмотря на упорное сопротивление частей 386-й стрелковой дивизии и 8-й бригады морской пехоты, фронт обороны был прорван.

После прорыва фронта в районе Сапун-горы мелкие части немцев повели наступление через станцию Иикерман на английский редут Виктория. Одновременно силами до батальона противник ворвался по Воловьей балке на гору Суздальскую. Под воздействием этих сил и десантных частей из Георгиевской и Сушильной балок части четвертого сектора обороны к полудню 29 июня отошли на западные скаты Ки-лен-балки, на Камчатку и английский редут Виктория.

В течение дня 29 июня немецкая авиация произвела более 1500 самолето-вылетов, сбросив около 10 тыс. бомб.

Авиация главной базы в ночь на 29 июня произвела 21 самолето-вылет на бомбардировку войск противника перед передним краем обороны. Семь Як-1 патрулировали в воздухе, прикрывая аэродром Херсонесский маяк. Днем действия севастопольской авиагруппы ограничились вылетом двух Ил-2 и трех И-16 на штурмовку наступавших войск противника.

На совещании у командующего севастопольской обороной командиры дивизий и бригад доложили, что в дивизиях осталось по 300-400 чел. в бригадах по 100-200 чел. и совсем отсутствовали артиллерийский боезапас и мины. Люди были измотаны.

Глава 26

АГОНИЯ СЕВАСТОПОЛЯ

В течение ночи на 30 июня немцы подтягивали силы и сосредоточивали их в трех районах: в районе хуторов Золотая Балка, Дергачи и Килек-балки. Всю ночь производилась переброска немецких войск с Северной стороны на южный берег Северной бухты.

Хутор Бермана, Юхарина балка, хутор Николаевка, Хо-мутовая балка, Лабораторная балка, слобода Корабельная, город, бухты к западу от него и район башенной батареи - 35 подверглись сильному артиллерийскому обстрелу. Сотни самолетов бомбили город, аэродром Херсонесский маяк и 35-ю батарею.

На аэродроме Херсонесский маяк доукомплектовывался отдельный стрелковый батальон военно-воздушных сил, и из химических частей береговой обороны главной базы был сформирован второй батальон. Оба эти батальона составляли резерв командования СОРа.

Флагманский командный пункт СОРа, командные пункты Приморской армии и береговой обороны главной базы были перенесены на запасный командный пункт, расположенный в районе 35-й батареи.

С рассветом 30 июня немцы после мощной артподготовки и авианалета возобновили атаки по всему фронту, нанося главные удары по Балаклавскому шоссе, в направлении на Куликове поле и по Лабораторному шоссе, в направлении к вокзалу станции Севастополь.

Между 8 и 12 ч немецкая пехота и танки, действовавшие вдоль Балаклавского шоссе на участке 9-й бригады морской пехоты, прорвали нашу оборону в районе хутора Максимовича и вышли к хутору Николаевка и на юго-западные скаты Хомутовой балки. Во вторую половину дня, развивая наступление под прикрытием артиллерии и авиации, немцы заняли хутор Максимовича и хутор Николаевку.

Одновременно части противника, наступавшие вдоль Лабораторной балки из района хутора Дергачи, прорвали нашу оборону и к исходу дня вышли к железнодорожной станции Севастополь.

Наши разрозненные части отходили к хутору Пятницкого, Рудольфовой слободе и к городу Севастополь.

Личный состав стационарных батарей - 19 (у хутора Максимовича), - 706 (у отметки 77,8) и - 703 (у отметки 73,0), израсходовав весь боезапас, подорвал материальную часть и вел бои в окружении. Бон продолжались до позднего вечера. Весь личный состав этих батарей погиб.

Как сказано в <Хронике...>: <Потери в личном составе Севастопольского оборонительного района в этот день не поддавались учету. Отдельные дивизии и бригады потеряли убитыми и ранеными до 90% от оставшегося на 30 июня наличия>*.

К ночи 30 июня фронт войск севастопольской обороны проходил по рубежу: хутор Фирсова, хутор Иванова, хутор Пятницкого, слобода Рудольфова, Панорама и станция Севастополь.

Еще утром 30 июня, в 9 ч 50 *мин, Октябрьский послал телеграмму Буденному и Кузнецову: <Противник прорвался с Северной стороны на Корабельную сторону. Боевые действия протекали в характере уличных боев. Оставшиеся войска сильно устали... хотя большинство продолжает героически драться. Противник резко увеличил нажим авиацией, танками, надо считать, в таком положении мы продержимся максимум 2-3 дня.

Исходя изданной конкретной обстановки, прошу Вас разрешить мне в ночь с 30.06 на 1.07 вывезти самолетами 200- 250 ответственных работников, командиров на Кавказ, а также, если удастся, самому покинуть Севастополь, оставив здесь своего заместителя генерал-майора Петрова>*.

Нарком Кузнецов получил телеграмму Октябрьского в тот же день в 14 ч. Переговорив со Сталиным, он в 16 ч послал Военному Совету Черноморского флота телеграмму: <Эвакуация ответственных работников и ваш выезд разрешены>.

В 19 ч 30 июня на заседании Военного Совета Черноморского флота Октябрьский объявил решение Ставки и приказал эвакуировать 1 июля Военный Совет Чсрноморскогс флота, Военный Совет Приморской армии и ряд командиров и военкомов дивизий.

Для организации обороны на 1 и 2 июля, а также для обеспечения отхода командующим СОРа был назначен генерал-майор П. Г. Новиков, а его помощником капитан 3 ранга Ильичев. Новикову было приказано организовать оборону по линии старых укреплений, проходившей от хутора Фир-сова через высоты 36,3 и 30,6 до Стрелецкой бухты и в ночь на 2 июля или на следующую ночь эвакуироваться на подводных лодках.

Таким образом, было принято решение об эвакуации для избранных. Формально всю ответственность за это можно свалить на Ставку, а точнее - на Сталина. Однако трудно ожидать, чтобы в Ставке могли доподлинно знать о ситуации в Соре и о реальном состоянии кораблей Черноморского флота. На самом же деле части СОРа могли еще держаться, а сколько - зависело от поддержки флота. Эвакуация же начальства привела к полному развалу обороны.

Позднее попавший в плен к немцам генерал-майор П. Г. Новиков заявил: <Можно было бы еще держаться, отходить постепенно, а в это время организовать эвакуацию. Чтс значит отозвать командиров частей? Это развалить ее, носеСхема обстановки заключительного этапа обороны Севастополя в июле 1942 г. за 1 июля

по данным из рабочей карты майора Уткина из оперотдела штаба Северо-Кавказского фронта центр Арт. МО РФ ф 288 on. 9900 д 148 корта начата 26.06.42 г.

ять панику, что и произошло. А немец, крадучись, шел за нами до самой 35-й батареи>*.

Отъезд начальства обеспечивала парашютная группа особого назначения ВВС Черноморского флота под командованием старшего лейтенанта В. К. Квариани. <После заседания Военного Совета флота и армии перед группой была постав* Цит. по: Маношин И. С. Героическая трагедия. Симферополь: Таврида, 2001. С. 58.

лена задача по обеспечению и сопровождению командиров и ответственных работников с посадочными талонами на рейдовый причал для посадки на подводные лодки, а также осуществлять охрану Хсрсонесского аэродрома во время прилетов транспортных самолетов, соблюдения порядка при посадке по посадочным талонам в условиях нахождения там неуправляемой многотысячной вооруженной массы военных и гражданских лиц>*.

Утром 30 июня германская авиация разбомбила здание эвакогоспиталя - 1428 в Камышовой бухте, погибло много раненых. К исходу дня берег Камышовой бухты в районе пристани, представлявшей собой две баржи со сходнями, был забит ранеными, ожидавшими эвакуации. Там же было множество неорганизованных военных, отбившихся от своих частей или просто дезертиров, а также находились женщины с детьми и старики. Люди метались по берегу, но никто ничего толком не знал об эвакуации. Из города подходили все новые и новые военные и гражданские лица.

Бывший командир крейсера <Червона Украина>, в начале 70-х гг. XX в. исполнявший обязанности начальника плавсредств и гаваней Черноморского флота, капитан 2 ранга И. А. Заруба описывает ситуацию так: <...вместе с комиссаром отдела пошли в Камышовую бухту. То, что там я увидел, меня поразило. Толпы людей, солдаты, матросы с оружием и без. Все чего-то ждут. К пристани не подойти. Тысячи людей, шум, крики. Решил пойти на 35-ю батарею. Это было в 1 ч 35 минут 1 июля. Придя на 35-ю батарею к ее главному входу, увидел еще худшее. Весь дворик и коридоры навеса были переполнены комсоставом Приморской армии. Двери на запорах. Здесь я узнал, что 29 июня было дано распоряжение но армии всему старшему офицерскому составу оставить свои части. Части остались без управления. Все это было похоже на панику в полном смысле слова...>**.

В ночь на 1 июля на аэродром в Херсонесе один за другим стали приземляться транспортные самолеты <Дуглас> (ПС-84). Всего из Краснодара вылетело 16 таких машин, но

* Там же. С. 59.

** Заруба И. А. Воспоминаний // Госархив Крыма. Ф. 849. Оп. 3. Д. 282.

три из них, потеряв ориентировку, вернулись. Самолеты доставили 23 650 кг боеприпасов и 1721 кг продовольствия.

Первым же обратным рейсом на Кавказ улетели Ф. С. Октябрьский, член Военного Совета Черноморского флота Н. М. Кулаков, бригадный комиссар М. Г. Кузнецов, генерал А. П. Ермилов. Позже Октябрьский признался, что его в целях маскировки особисты переодели в <гражданский плащ>*. Уж не в женский ли, как у Керенского?

В первый самолет залез и комендант Хсрсонесского аэродрома майор Попов, на которого была возложена организация посадки на самолеты. Попов впоследствии был приговорен военным трибуналом к расстрелу. Бежал к немцам**.

Самолеты брали штурмом. В такой обстановке, имея посадочные талоны, не смогли попасть в самолет комиссар 386-й дивизии В. И. Володченков и начальник штаба дивизии подполковник B.C. Степанов. Они были вынуждены вернуться в 35-ю батарею и по приказанию начальника штаба армии Крылова были эвакуированы на подводной лодке Щ-209. Также не удалось влезть в самолет и прокурору Черноморского флота бригадному военюристу А. Г. Кошелеву. Позже, 2 июля, находясь под скалами 35-й батареи, после неудачной попытки попасть на катера, он рассказывал: <Меня оттеснили>.

<Организовать нормальную эвакуацию было невозможно, - вспоминает А. И. Зинченко, - кто посильнее, тот и попадал в самолет. На 3-й самолет дошла и моя очередь, но когда я попытался влезть в самолет, один из команды по посадке ударил меня сапогом в голову так, что я потерял сознание. Брали в основном моряков, а у меня форма была сухопутная>***.

По улетавшим самолетам из толпы красноармейцев и матросов, сдерживаемых автоматчиками, периодически откры* См.: Маношин И. С. Героическая трагедия. С. 81. {Октябрьский Ф. С Письмо к Линчику // Фонд музея Краснознаменного Черноморского флота. Д. НВМ. Л. 174).

** См.: Маношин И. С. Героическая трагедия. С. 78. (Иноземцев П. Воспоминания // Фонд музея Краснознаменного Черноморского флота. Д. НВМ. Л. 363).

*** Маношин И. С. Героическая трагедия. С. 80 (Зинченко А. И. Воспоминания // Фонд музея Краснознаменного Черноморского флота. Д. НВМ. Л. 169).

вился огонь из винтовок. Всего 13 самолетов ПС-84 вывезли на Кавказ 222 начальника, 49 раненых и 3490 кг грузов.

Около 1 ч 30 мин 1 июля Военный Совет Приморской армии в составе Петрова, Моргунова, Крылова, Чухнова и других командиров штаба армии, штабов соединений, командиров соединений, комиссаров и других лиц спустились по винтовому трапу в левый подземный ход-потерну 35-й батареи и, пройдя ее, вышли на поверхность через левый командно-дальномерный пост вблизи спуска к рейдовому причалу. Было относительно тихо. Немцы продолжали вести беспокоящий огонь из орудий с Северной стороны по аэродрому и всему Херсонесскому полуострову. Причал охраняли автоматчики из состава отдельного батальона охраны 35-й батареи. К тому времени на прибрежных скалах и около причала уже собралось множество неорганизованных военных и гражданских.

Начальник отдела укомплектования Приморской армии подполковник Семечкин рассказывал: <Мы шли на посадку на подводную лодку. Я шел впереди Петрова. В это время кто-то из толпы стал ругательски кричать: <Вы такие-разэдакие, нас бросаете, а сами бежите>. И туг дат очередь из автомата по комагщуюшему генералу Петрову. Но так как я находился впереди него, то вся очередь попала в меня. Я упал...>*.

Людей с причала переправляли на небольшом буксире <Папанин> на подводные лодки, находившиеся мористее. На лодки попадали только счастливчики, имевшие пропуска за подписью Октябрьского и Кулакова. В соответствии с решением Военного Совета СОРа эвакуации в первую очередь на двух подводных лодках и самолетах подлежал только высший и старший комсостав - от командира полка и выше. В списке этом значилось 139 чел. из них 77 чел. от Черноморского флота.

Подводная лодка Щ-209 приняла на борт Военный Совет Приморской армии со штабом армии, всего 63 чел. и в 2 ч 59 мин 1 июля вышла на Новороссийск, куда и прибыла после сложного похода 4 июля около 8 ч. Подводная лодка Л-23 приняла на борт 117 чел. руководящего состава СОРа.

* Маношин И. С. Героическая трагедия. С. 83. (Лещенко А. И. Воспоминания // Госархив Крыма. Ф. 849. Оп. 3. Д. 282).

Взятые в резерв штаба СОРа сторожевые катера СКА-021 и СКА-0101 30 июня стояли замаскированные в камышах бухты Казачьей в ожидании распоряжения командования на выход.

Из своих укрытий катера вышли уже в сумерки 30 июня и подошли к причалу 35-й батареи. СКА-021 взял на борт 70 чел. причем из-за неорганизованной посадки к причалу он подходил несколько раз. Потом на катере возникли неполадки с мотором. Наконец, в 3 ч I июля СКА-021 вышел в море, взяв курс на Синоп. СКА-0101, взяв людей, вышел раньше - в час ночи.

На переходе СКА-021 был атакован немецкими самолетами и от полученных повреждений стал тонуть. Командир катера Гладышев был убит. В живых осталось лишь 16 чел. Их позднее сняли вышедшие из Севастополя сторожевые катера СКА-023 и СКА-053 и доставили в Туапсе. По другим же данным, людей с СКА-021 снял СКА-0101, который вернулся к нему и прибыл в Сочи 3 июля.

В ту же ночь, 1 июля, катера-тральщики <Ильич> и <Рев-совет>, приняв людей, вышли из Севастополя на Кавказ, но в Батуми прибыли лишь на десятые сутки. Тогда же из Камышовой бухты на Кавказ, держась берегов Турции, ушли три катера-тральщика КАТЩ-85, КАТЩ-86 и КАТЩ-87 охраны района Камышовой бухты с командиром ОХРа старшим политруком А. И. Песковым и военкомом политруком И. И. Христенко. Всего на этих катерах вместе с командирами из 7-й бригады морской пехоты эвакуировались 45 чел. Из-за плохой мореходности и поломки двигателей два кате-ра пришлось бросить. До Батуми 4 июля дошел только один катер.

В 22 ч 30 июля из Севастополя вышло гидрографическое судно <Грунт> с 12 членами команды и 16 эвакуируемыми. По пути судно было атаковано немецкими самолетами, зашло в Синоп и, получив там уголь, отправилось в Батуми, куда прибыло 7 июля.

Интересна история рейдового буксира СП-2, вышедшего в ночь с 30 июня на 1 июля 1941 г. из Севастополя с 77 бойцами СОРа. Буксир пошел 7-узловым ходом к Турции. Топливо кончилось, когда на горизонте появились горы. Тогда моряки поставили самодельные паруса и шли со скоростью 1-2 узла. Подошедшие на катере турки с изумлением смотрели на <парусник>. Но потом все же взяли его на буксир и доставили в Синоп. Под нажимом советского военного атташе в Турции местные власти согласились снабдить СП-2 топливом, водой и продовольствием. В ночь на 4 июля СП-2 покинул Синоп и взял курс на Батуми. Буксир шел в пределах территориальных вод Турции и через четыре дня прибыл в Батуми.

Для эвакуации раненых и летно-технического состава Херсонесского аэродрома 1 июля прилетела группа гидросамолетов авиации Черноморского флота: один МТБ-2 <Чайка>, один ГСТ-9 и десять МБР. <Чайка> села в бухте Казачьей, туда же, отбомбившись по позициям противника в Севастополе, приземлился и ГСТ-9. На борт <Чайки> было принято 29 чел. на ГСТ-9 - 26 раненых и медработников во главе с военврачом 2 ранга Корнеевым и командиром 12-й авиабазы капитаном Пустыльником. <Чайка> долетела нормально, а ГСТ-9 из-за поломки двигателя сел на воду при-мерно в 30 милях от Феодосии. Утром 2 июля самолет был обнаружен шедшим из Севастополя базовым тральщиком <Щит>, на борт которого и были приняты 33 чел. с аварийного самолета, а сам самолет отбуксировали в Геленджик.

В ночь на 1 июля бомбардировщики ВВС Красной Армии в составе восьми ДБ-3 и девяти СБ бомбили войска и батареи противника на Севастопольском фронте. А авиация Черноморского флота в эту ночь совершила 32 самолето-вылета, нанося бомбовые удары по позициям противника в Севастополе.

Вечером 30 июня самолеты - шесть Як-1, семь Ил-2, один И-16, один И-15бис, два И-153 и один ЛаГГ-3 - перелетали из Севастополя в Анапу.

1 июля авиация СОРа боевых вылетов не производила. Вечером три Як-1, три И-16, один И-153 и один У-2 перелетели нз Севастополя в Анапу. Четвертый Як-1, вылетевший из Севастополя, произвел вынужденную посадку на воду вблизи Туапсе. Самолет и пилот были подобраны. Три У-2, вылетевшие из Севастополя, пропали без вести.

Базовые тральщики <Защитник> и <Взрыв>, вышедшие 1 июля из Новороссийска, около полудня пришли к пристани 35-й батареи, где при помощи катеров и шлюпок приняли на борт 377 чел. личного состава СОРа. В 3 ч 2 июля тральщики вышли из района главной базы и в 20 ч 20 мин прибыли в Новороссийск.

Базовые тральщики <Щит> и - 412 на подходах к Севастополю были атакованы 12 германскими бомбардировщиками и в результате близких разрывов бомб получили небольшие повреждения. Из-за повреждений, а также из-за того, что огни на фарватере - 3 главной базы не горели, эти тральщики, боясь своих мин, без захода в район пристаней повернули обратно и в 23 ч 05 мин вернулись в Новороссийск.

1 июля немцы подошли к 35-й башенной батарее почти на 1 км. Батарея сделала 6 выстрелов шрапнелью, поставленной на картечь.

К ночи на 2 июля, по оценкам очевидцев, на берегу у причала 35-й батареи скопилось более 10 тыс. чел. Единственным путем вывода начсостава к причалу был подземный переход батареи с выходом наверх через левый команд-но-дальномерный пост. Однако особая трудность заключалась в том, чтобы провести несколько сотен старших командиров сквозь многочисленные массы людей, но иного выхода не было.

В 22 ч 1 июля к причалу 35-й батареи подошел первый сторожевой катер СКА-052. Как только катер подошел к причалу, на него тут же, без всякой очереди, прыгнула масса людей. Катер накренился и дал задний ход, чтобы не лечь на борт. Потом с катера спустили шлюпку и подобрали несколько плавающих человек. В целях экономии топлива СКА-052 сначала пошел курсом на мыс Сарыч, а потом повернул круто на юг. Там СКА-052 пытался атаковать торпедный катер противника, но артиллерийско-пулемстным огнем катера был отогнан. В 40 милях от крымского берега СКА-052 повернул к берегам Кавказа и, отбившись от двух налетов Ю-88, прибыл в Новороссийск.

В течение ночи на 2 июля с пристани 35-й батареи с эвакуированными на борту отошли сторожевые катера СКА-028, СКА-029, СКА-071, СКА-088 и СКА-046. На подходах к Севастополю сторожевые катера СКА-0105 и СКА-014 встретили стоявший без хода подбитый СКА-029. На нем находился 51 тяжелораненый. СКА-0105 снял на борт раненых, а СКА-014 взял на буксир подбитый катер. СКА-052 на подходах к Севастополю был атакован немецкими самолетами, получил повреждения и, не подходя к пристаням, повернул обратно на Новороссийск. Все эти сторожевые катера благополучно дошли до Новороссийска.

29 июня из Новороссийска в Севастополь с грузом боезапаса вышла подводная лодка А-2. В 1 ч 32 мин 2 июля, находясь в районе подходной точки военного фарватера - 3, она получила приказ выгрузить боезапас в море и идти за людьми в Херсонесскую бухту. В 21 ч 18 мин А-2 подошла к Херсонесской бухте, где легла на грунт с целью подготовки к уничтожению всех важных и секретных документов на случай, если попадет в безвыходное положение. В 21 ч 59 мин лодка всплыла на расстоянии одного кабельтова от берега. А с берега доносилась ружейно-пулеметная и артиллерийская стрельба, взмывали в небо осветительные ракеты. А-2 подошла к берегу на полукабельтов, но, не обнаружив у пристани плавсредств, командир приказал дать световые сигналы на берег. К берегу никто не подходил. Тогда с лодки дали сигнал на берег голосом. И только в 22 ч 30 мин к лодке на автомобильных камерах подплыли 4 бойца, а до 23 ч - еще 5 чел.

Командир лодки приказал ждать до полуночи, но больше никто не подплыл, а к этому времени немцы усилили пуски белых ракет в сторону лодки, и они стали ее освещать. К тому же ночь была лунная, и командир решил переменить место.

Подводная лодка М-112, вышедшая 29 июня с грузом боезапаса из Новороссийска, в 14 ч 18 мин 2 июля находилась в перископном положении на военном фарватере - 3 главной базы. В 19 ч 40 мин в районе херсонесской мерной мили между 2-м и 3-м створами с лодки обнаружили барказ, по которому велся огонь из береговых орудий. В 19 ч 56 мин барказ был потоплен.

В 21 ч М-112 пришла в район Херсонесской бухты. На берегу шла перестрелка. Командир лодки принял решение всплыть для выяснения обстановки и маневрировать параллельно берегу. В 23 ч 03 мин к борту лодки подошла шлюпка с 8 бойцами СОРа. От них командир М-112 узнал, что Сева-стополь сдан, и все бухты в районе 35-й батареи заняты противником. В 23 ч 59 мин командир М-112 принял решение возвращаться в Новороссийск.

1 июля <примерно между 22.00 и 23.00 генерал Новиков и сопровождающие его командиры начали выходить из 35-й береговой батареи через амбразуру башни. Но, как писал полковник Пискунов со слов майора Какурина, начальника штаба 95-й стрелковой дивизии, выходившего вместе с генералом, перед ними на их пути из батареи встала стихия в лице находившихся на батарее людей, которые внимательно следили за деятельностью Новикова. В результате оказались задержанными начальник штаба 109-й стрелковой дивизии подполковник С. Камарницкий, майор А. Какурин и начальник разведки 95-й дивизии майор И. Я. Чистяков>*.

Там же указано, что Новиков был без гимнастерки, т.е. без знаков отличия.

Когда катер подошел к причалу, чтобы забрать генерал-майора, то заслон охраны, состоявший из моряков-автоматчиков, попросту не выдержал.

<Несмотря на предупредительную стрельбу автоматчиков охраны, толпа, прорвав заслон, стремительно бросилась по всему причалу. Под ее напором по всей длине причала были сброшены в воду не только находившиеся на причале раненые, но и первые и последующие ряды людей прорвавшейся толпы, оказавшихся на краю его.

Немного погодя рухнула секция причала вместе с людьми. В воде образовалось <месиво> из барахтающихся и пытающихся спастись сотен людей, часть которых утонула, а напор не ослабевал, и люди по инерции некоторое время падали в воду. Подходивший катер к первому пролету сильно накренился от нахлынувших на его палубу людей, которые почти все, не удержавшись, попадали в воду. Катер выпрямился и отошел от причала. Командир в мегафон передал, что посадка невозможна, и катер отошел несколько дальше в море. Многие вплавь поплыли к катеру>**.

Об этом свидетельствует старшина 1-й статьи И. И. Каря-кин: <После контратаки вечером 1 июля я и старшина 2-й

* Маноитн И. С. Героическая трагедия. С. 120-121. (Пискунов Д. И. Воспоминания // Госархив Крыма. Ф. 849. Оп. 3. Ед. хр. 235. Л. 40). ** Маношин И. С. Героическая трагедия. С. 122.

статьи II, Рыбцов пробрались по подвесному мостику вплотную к скале. На пристани и мостике была сплошная масса людей. На скале находился капитан 3 ранга Ильичев, оставленный Октябрьским старшим по эвакуации. Его попытки освободить мостик для прохода людей, подлежащих эвакуации, успеха не имели. Он сам и его автоматчики стреляли в передних, не давали вплавь добираться до скалы и били короткими очередями. Нам удалось выбраться на берег и с на* ступлением темноты, спрятав оружие в скалах, вплавь, скрываясь под настилом мостика, добрались до скалы, где сидели, держась за канаты, пока не подошел сторожевой катер СКА-0112. Пользуясь темнотой, мы прыгнули на катер. Было один или два часа ночи. После принятия людей и как только на катер зашел Новиков, катер отвалил и ушел в море>*.

На рассвете 2 июля сторожевой катер СКА-0112 был обнаружен и атакован четырьмя немецкими торпедными катерами. В течение почти часа шел бой. В левый торпедный аппарат катера S-40 попал 45-мм снаряд, взорвался бак со сжатым воздухом. На счастье немцев, торпеда не сдетониро-вала, но возник пожар, трое матросов были убиты, а 10 чел. включая командира капитан-лейтенанта Шнейдер-Панкса, получили ранения. Был тяжело поврежден и катер S-28. Немцам с трудом удалось отбуксировать его в Ак-Мечеть. После предварительного ремонта S-28 отправили в Констанцу, где он простоял почти год, не участвуя в боевых действиях.

Но и 20-мм автоматы немцев вывели из строя моторы СКА-0112 и перебили прислугу. Катер стал тонуть. Оставшиеся в живых уже не сопротивлялись. Но в 6 ч появился Ю-88 и начал обстреливать катер. В это время несколько человек вылезли из кубрика и бросились за борт. Позже подошел немецкий катер S-72, на который были сняты все оставшиеся в живых. Из 20 членов команды и 74 эвакуируемых в живых осталось 16 чел. Все, за исключением одного красноармейца, были ранены. Немцы подорвали СКА-0112, и он затонул. На палубе немецкого катера всех раненых перевязали и прикрыли брезентом. Все это происходило в видимости

* Маношин И. С. Героическая трагедия. С. 123. {Корякин И. И. Воспоминания // Фонд музея Краснознаменного Черноморского флота. Д. НВМ. Л. 252-255).

Ялты. Вскоре катер подошел к ялтинскому причалу, и все раненые были переправлены на берег. Туда же высадили и оставшихся в живых 15 чел. с СКА-0124, который был потоплен немцами в районе мыса Сарыч. Всего на ялтинском песчаном берегу оказался 31 чел. и в их числе генерал Новиков, капитан 2 ранга Заруба, политрук Звездкни, старшина 1-й статьи Карякин, а также командиры и бойцы из штаба Новикова и оставшиеся в живых члены экипажа СКА-0112.

По сведениям Зарубы, <Новикова возили в Севастополь к Манштсйну. На мой вопрос зачем он мне рассказал, что с ним разговаривал фельдмаршал Манштейн. Интересовался, как себя чувствую, не обижают ли, почему не в форме. Приказал одеть в форму, расхваливал доблесть и геройство наших солдат. Предлагал работать на них. Я сказал: "Я солдат и останусь верным присяге и Родине до конца. А за похвалу спасибо">*.

Генерал Новиков погиб в 1944 г. в немецком концлагере Флессенбург.

2 июля между 1 ч 15 мин и 2 ч командой 35-й батареи тремя взрывами были подорваны башни и часть помещений. Как и кто производил взрывы, до сих пор неизвестно.

Официальные историки утверждают, что батарея полностью израсходовала свой боезапас. Но это касается только 2-й башни. А в погребе 1-й башни после войны было найдено несколько десятков снарядов. Почему их не перегрузили во 2-ю башню, можно только гадать. Интересно, что, когда в 1952 г. срезали автогеном замок орудия в 1-й башне, в пороховой камере оказался заряд, и произошел взрыв.

О взрыве батареи - 35 2 июля 1942 г. не было предупреждено множество людей, нашедших убежище в десятках ее подземных помещений. Тележурналист Евгений Ручкан писал, что в 1999 г. в помещении насосной станции было найдено много трупов, включая труп девушки-санитарки с большой косой.

После войны руины 35-й береговой батареи не раз снимали кинематографисты, поскольку и разрушенный этот последний бастион защитников Севастополя выглядит доводе* Маноитн И. С. Героическая трагедия. С. 132. (Заруба И. А. Воспоминания // Госархив Крыма. Ф. 849. Оп. 3. Д. 282. Л. 162).

но грозно. В 1980-е гг. здесь хотели сделать мемориал защитникам Севастополя, но к настоящему времени установили лишь два памятных знака и мемориальную табличку. Сегодня же на 35-й развернулось бойкое строительство. В 15 шагах от шарового погона бывшей башни стоит забор, ограждающий виллу <нового украинца>.

В советские времена никто не интересовался последними днями агонии Севастополя. Официальные благонамеренные издания, разумеется, в счет не идут. Поэтому тайны СОРа еще ждут своих первооткрывателей.

Вот, к примеру, И. С. Маношин пишет: <В течение 29-30 июня при отходе наших войск на Корабельной стороне были взорваны Северная электростанция, спецкомбинат - 1 и другие объекты, а также запасной арсенал флота взрывчатых веществ и негодного боезапаса в Инкермане, которых было около 400 вагонов>*. Что это за такая масса <негодного боезапаса>", А почему его нельзя было использовать для обороны города?

Мало известно и о втором последнем оплоте защитников СОРа - районе побережья между ветряком ЦАГИ и бывшим Георгиевским монастырем, где геройски сражался 456-й но-гранполк 109-й стрелковой дивизии. Этот полк в ночь на 1 июля по приказу командира полка подполковника Г. А. Рубцова незаметно для противника, во избежание назревающего окружения в связи с прорывом противника на Сапун-горе и отходом слева 9-й бригады морской пехоты, оставил свои позиции в Балаклаве и перешел на рубеж обороны: ветряк ЦАГИ - Георгиевский монастырь - мыс Фиолент. Там еп поддержала огнем четырехорудийная 152-мм береговая бата рея - 18 на мысе Фиолент. Но на батарее к утру 1 икхги оставалось всего около 30 шрапнельных и несколько практических снарядов и ни одного бронебойного. Батарея - П погибла около 20 ч 1 июля. В ночь на 2 июля погиб веа состав 456-го по гран полка.

При захвате немцами Севастополя были уничтожены про тивником или своими экипажами следующие суда: подводная лодка Д-6*", катера-тральщики - 153, 158, 565, 566, 553* Маношин //. С. Героическая трагедия. С. 73. ** Находилась в капремонте на Севморзаноде еще с 22 июня 1941 г. ввести ее в строй так и не удалось.

555, 557, 510, бронекатер - 037, 3 сторожевых катера, 4 морских буксира, около 60 рейдовых катеров, 20 барж, 3 плавучих крана, киллектор, гидрографическое судно <Горизонт> и корпуса недостроенных двух тральщиков и сетевого заградителя.

К утру 2 июля в районе бухт Камышовой и Казачьей, 35-й батареи и Хсрсонесского полуострова собралось 50-60 тыс. красноармейцев и краснофлотцев. Большинство из них сохранили личное оружие, и были даже две боеспособные пушки - 45-мм и 76-мм. Немцы интенсивно атаковали плацдарм последних защитников Севастополя, однако в течение дня им удалось продвинуться лишь на несколько сот метров. Отдельные группы бойцов пытались прорваться в направлении Балаклавы и уйти к партизанам, но удалось это лишь нескольким десяткам человек. Остальные же надеялись на помощь с моря.

Согласно сводке о поступлении личного состава частей РККА и РККФ из Севастополя за 2-7 июля 1942 г. (по состоянию на 12 ч 7 июля): 4 июля прибыло из Севастополя на СКА-082 - 108 чел. на СКА-0108 - 90 чел. на СКА-019 -79 чел. на СКА-038 - 55 чел. в том числе 39 чел. начсостава, на подводной лодке М-112 - 8 чел.

На переходе из Новороссийска в Севастополь 2 июля при невыясненных обстоятельствах погибли сторожевые катера СКА-021 и СКА-0112.

А бои у мыса Хсрсонес продолжались. Бойцы и командиры все еще надеялись на приход наших кораблей. Предоставлю слово противнику - князю Боргезе: <9 июля. Бой за форт Горки [немцы и итальянцы называли башенные батареи - 30 и 35 фортами <Максим Горький I> и <Максим Горький II>]. Мы его не скоро забудем. Полковник Бобер после боя сказал мне, что даже во время первой мировой войны он не видел таких разрушений в Вердене.

Форт Горки у мыса Фиолснт после падения Севастополя оставался последним очагом сопротивления русских... Наши сторожевые и торпедные катера получили приказ принять участие в штурме, т.е. заблокировать выходы из форта. В море вышли 4 наших катера, экипажи которых были вооружены автоматами и ручными гранатами. Маленькая группа из

8 отважных моряков проникла с моря в галереи. Поднятый ими шум, стрельба из автоматов и взрывы гранат ввели застигнутых врасплох обороняющихся в заблуждение относительно количества атакующих, что помогло немцам сломить упорную оборону противника.

В результате участия наших моряков в штурме были захвачены в галереях форта 80 военнопленных>*.

Бои у мыса Херсонес продолжались до 12 июля включительно.

А теперь процитирую <Хронику...>: <Два МБР-2, вылетавшие в район Севастополя в ночь на 3 июля с целью эвакуации личного состава СОРа, задания не выполнили из-за того, что ночной старт не был выложен, и Казачья бухта обстреливалась пулеметным огнем противника. По сообщению экипажей этих самолетов, южнее Херсонесского маяка в районе новой пристани, у берега наблюдалось большое скопление людей. С берега сигнализировали фонарями, давали красные и белые ракеты. У береговой черты стояли один сторожевой катер МО и несколько шлюпок. В районе башенной батареи - 35 наблюдались взрывы артиллерийских снарядов. Дневная воздушная разведка, проведенная в районе Севастополя, оказалась безрезультатной из-за неблагоприятных метеорологических уел ови й> **.

Обратим внимание на последнюю фразу официального источника. Разведчики Пе-2 не могли видеть даже наземные объекты. Сложные метеорологические условия были и в последующие дни.

Вот опять цитата из <Хроники...> за 5 июля: <Ночью на 5 июля три СБ и семь МБР-2 бомбардировали торпедные катера противника в порту Ялта>***.

Из-за метеорологических условий один СБ ушел к Керчи и бомбил се, а два МБР бомбили Феодосию. Два МБР вообще вернулись, не найдя целей.

Самолеты ДБ-3 поставили в районе Северной бухты в Севастополе шесть английских мин типа A-IV и сбросили бомбы. Участвовало 8 самолетов, но 2 из них из-за неблаго* Боргезе В. Десятая флотилия. С. 199-200. ** <Хроника...> Вып. 2. С. 334. *** <Хроника...> Вып. 3. С. 12.

приятных метеоусловий вернулись на аэродром, не сбросив бомбы.

Последние 6 сторожевых катеров вышли из Новороссийска в Севастополь 5 июля в 2 ч 30 мин. В 23 ч 30 мин СКА-088 и СКА-0108, согласно донесению командира звена Скляра, прибыли в район Хсрсонесского полуострова. В полночь они прошли 10-узловым ходом в 100 м от берега, который непрерывно освещался ракетами. Стрельбы не было слышно. В 00 ч 11 мин 6 июля катера подошли к берегу на 50 м, тут же с берега но ним открылся пулеметный огонь. Катера ответили пушечно-пулеметным огнем и поставили дымзавесу, сбросив в воду морскую дымовую шашку, одновременно прекратив огонь по берегу. По сброшенной шашке был открыт шрапнельный огонь с берега. Людей на берегу не было видно, и в 1 ч катера развернулись и пошли в Новороссийск. В 4 ч 55 мин с катеров была обнаружена шлюпка с 12 красноармейцами. В 13 ч 42 мин катера прибыли в Новороссийск.

Звено сторожевых катеров старшего лейтенанта Щербины в точке с координатами: ш = 4423, Г, д = 3321,6' взяли на борт 7 чел. плывших в кузове автомашины на автомобильных камерах. В 00 ч 09 мин 6 июля катера прошли траверз мыса Фиолент в 2-2,5 милях от него. В 00 ч 53 мин катера подошли на четверть кабельтова к пристани 35-й батареи. С берега начался ружейный обстрел. В 00 ч 57 мин с катера заметили на берегу белые проблески и легли курсом на них. Подошли к Херсонесскому маяку на 1,5 кабельтова и были обстреляны артиллерийским и ружейным огнем. Для прослушивания на катерах остановили моторы. Пройдя правее маяка на 25-50 м, людей на берегу не заметили. В 1 ч 05 мин катера под непрерывным обстрелом пошли вдоль берега до 35-й батареи в 40-50 м от берега. В 1 ч 10 мин на катерах снова заглушили моторы, стали звать голосом людей с берега и дали белую ракету. В 1 ч 35 мин снова осмотрели берег. Обстрел катеров продолжался. Людей ни на берегу, ни на воде видно не было. В точке с координатами: ш = 4432,4, д = 3325,2' катера подобрали 3 чел. с плота, которые сообщили, что на берегу осталось около 2 тыс. чел. попрятавшихся в камнях и по пещерам. Противник обстреливал людей под берегом.

Хотя катера и подверглись атаке самолетов противника, все они благополучно прибыли в Новороссийск в 21 ч 30 мин 6 июля.

Тут сразу возникает множество вопросов. Почему неблагоприятные метеоусловия не позволили нашим бомбардировщикам бомбить даже площадные береговые объекты, а немцам, наоборот, те же метеоусловия не мешали бомбить быстроходные маневренные корабли" Почему группы сторожевых катеров с ходом до 26 уз с малыми потерями ходили к Севастополю, а лидеры и эсминцы проектов 7 и 7У с ходом 35-40 уз и с куда лучшим зенитным вооружением не могли участвовать в спасении людей и заодно поддержать защитников Херсонеса огнем своих 130-мм орудий?

К 4 июля 1942 г. в составе Черноморского флота находились: 1 линкор, 4 крейсера, 1 вспомогательный крейсер, 1 лидер. 7 миноносцев, 2 СКР (малых миноносца), 10 базовых тральщиков, 65 торпедных катеров, 41 подводная лодка, 1 речной монитор, 10 канонерских лодок, 7 бронекатеров*.

Кроме того, имелись многие десятки сторожевых катеров специальной постройки, десятки мобилизованных судов, сторожевых кораблей, тральщиков и т.д. И вся эта армада бездействовала, когда гибли тысячи защитников СОРа!

В мае 1961 г. в Севастополе проходила военно-историческая конференция, посвященная 20-летию начала героической обороны Севастополя. Там выступал Ф. С. Октябрьский, получивший в 1958 г. (!) звание Героя Советского Союза. Он сказал: <Товарищи, обстановка тогда сложилась трудная... В этих условиях встал вопрос, как быть? Если эвакуировать армию, то были бы потеряны армия и флот, оказавшийся сильно преуменьшившимся из-за потерь в боях. В конечном счете была потеряна армия, но сохранен флот>**.

Разумеется, тогда никто не возмутился речам адмирала, явно пародировавшим слова Кутузова, сказанные в 1812 г. Но тогда врагу была оставлена горящая, а главное, пустая

* Наши бронекатера и в 1941 г. и в 1944 г. ходили у берегов Крыма, причем осенью и весной, а не летом.

** Цит. по; Маношин И, С. Героическая трагедия. С. 51.

Москва! В 1812 г. была сохранена армия, которую в тогдашних условиях можно было воссоздать не менее чем за 5 лет. А тут на убой немцам было оставлено свыше 100 тыс. закаленных в боях бойцов, которые могли не пустить немцев на Кавказ. А что касается флота, то линкор, крейсера, эсминцы и даже канонерские лодки не сыграли, по воле тех же адмиралов, никакой роли в последующих боях. В то же время наша промышленность в 1942-1943 гг. сдала флоту сотни бронекатеров, торпедных и сторожевых катеров и т.д. Сотни катеров тех же типов нам поставили союзники. Причем они были лучше на порядок их советских довоенных аналогов - являлись более мореходными и имели скорострельные зенитные автоматы, наши и импортные, РЛС и т.д. При необходимости не только новые, но и старые катера, и подводные лодки типа М легко перебрасывались по железной дороге на Черное море.

Летом 1942 г. судьбу Черного моря решали сухопутные силы и базы. И если бы тогда удалось отстоять Севастополь, немцы не проникли бы на Кавказ, и ход войны мог кардинально измениться. При этом были оправданы любые потери кораблей. Даже если бы погибло 90% кораблей и катеров Черноморского флота, эти потери были легко восполнимы в течение последующих 3-4 месяцев*.

Этого не мог не понимать адмирал Октябрьский ни в 1942 г. ни в 1961 г. По данным Г. И. Ванеева, всего за период с 1 по 10 июля в порты Кавказского побережья было доставлено 1726 бойцов СОРа, а убито или взято в плен 130 125 чел.**. Различные немецкие источники указывают только число пленных в 90-100 тыс. чел. Судя по всему, правы немцы, а не Ванеев. В сводках, предоставляемых военными, наверняка не указывались тыловые подразделения, местные подразделения и т.д.

Сообщение же Совинформбюро об оставлении Севастополя от 3 июля 1942 г. было верхом лжи и цинизма: <Сколь

* Понятно, речь идет об общей ноши флота, включая авиацию, торпедные катера, подводные лодки, десантные корабли и т.д. Естественно, линкор на Черное море перевести было нельзя, да и особой нужны в этом не было.

** См.: Ванеев Г. И. Севастополь 1941-1942. Кн. 2. С. 249.

успешно выполнил севастопольский гарнизон свою задачу, это лучше всего видно на следующих фактических данных. Только за последние 25 дней штурма севастопольской обороны полностью разгромлены 22, 24, 28, 50, 132 и 170-я немецкие пехотные дивизии и четыре отдельных полка, 22-я танковая дивизия и отдельная мехбригада, 1-я, 4-я, 18-я румынские дивизии и большое количество частей из других соединений...

Советские войска потеряли с 7 июня по 3 июля 11 385 чел. убитыми, 21 099 - ранеными, 8300 - пропавшими без вести, 30 танков, 300 орудий, 77 самолетов. Бойцы, командиры и раненые из Севастополя эвакуированы>*.

То есть все штурмовавшие Севастополь германские части уничтожены, а наши части благополучно эвакуированы на Кавказ!

1 июля Гитлер за взятие Севастополя присвоил генерал-полковнику Манштейну чин генерал-фельдмаршала. Манш-тейна завалили подарками, в том числе и от представителей династии Гогенцоллернов. Среди них был и оригинальный подарок. Манштейн писал: <Один русский священник, бежавший от большевиков во Францию и живший теперь в Виши, прислал мне толстую трость. Она была изготовлена из узловатой виноградной лозы, в набалдашник был вделан топаз, а на узком металлическом кольце стояла надпись на русском языке. В письме священник писал, что его дед во время Крымской войны, будучи командиром полка, участвовал в обороне Севастополя. Он был тяжело ранен в ногу, и солдаты его полка сделали ему эту трость. Обрадованный тем, что я занял Севастополь и освободил Крым от большевиков, он, священник, захотел послать мне эту трость в знак благодарности>**.

Ну а теперь господа Никита Михалков и К0 по воскресеньям в телепередачах, посвященных белой эмиграции, восхваляют подобных персонажей и их потомство.

* Крым в период Великой Отечественной войны. Сб. документов и материалов / Сост. И. П. Коидраиов, А. Л. Степанова. Симферополь: Таврия, 1973. С. 169.

** Манштейн Э. Утерянные победы. С. 297.

Глава 27

<ГЕРМАНСКИЙ КРЫМ> -ХИВИ И ПАРТИЗАНЫ

Заняв Крым, немцы и румыны еще до взятия Севастополя приступили к расправам над мирными жителями полуострова. По наиболее вероятной оценке, немцы и их пособники уничтожили в Крыму до 50 тыс. мирных жителей, подавляющее большинство из которых составляли русские и евреи.

В 1941-1944 гг. из Крыма в Германию на принудительные работы было вывезено 85,5 тыс. чел. в основном русских. Из них в 1945-1947 гг. назад вернулось 64 тыс.

После десантов в Керчи и Феодосии нацисты опасались высадки советских войск в Ялте и 14 января 1942 г. угнали 1300 мужчин в возрасте от 17 до 55 лет в лагерь <Картофельный городок> под Симферополем. К июлю 1942 г. когда ялтинцы были освобождены, более 500 чел. погибли от голода и болезней. Кроме евреев, жертвами нацистов в Ялте, по утверждению городской Чрезвычайной государственной комиссии, стали около 900 мирных ялтинцев, не считая погибших в <Картофельном городке>. Число жертв выведено из объема захоронений.

Захватив Керчь в ноябре 1941 г. немцы немедленно издали приказ, в котором говорилось: <Жителям Керчи предлагается сдать немецкому командованию все продовольствие, имеющееся в каждой семье. За обнаруженное продовольствие владелец подлежит расстрелу>*. Следующим приказом (" 2) городская управа приказала всем жителям немедленно зарегистрировать всех кур, петухов, угон, цыплят, индюков, гусей, овец, коров, телят, рабочий скот. Владельцам домашней птицы и скота было строго запрещено пользоваться птицей и скотом для своих нужд без особого разрешения немецкого коменданта. После опубликования этих приказов начались повальные обыски по всем домам и квартирам.

По приходу Красной Армии в Керчь в январе 1942 г. при обследовании Багеровского рва было обнаружено, что он на протяжении километра в длину, шириной в 4 м и глубиной в

* Крым в период Великой Отечественной войны. С. 199.

2 м был переполнен трупами женщин, детей, стариков и подростков.

Только лишь сам перечень преступлений немцев может занять несколько страниц. Разумеется, что на репрессии немцев естественной реакцией было усиление партизанского движения.

К партизанской борьбе советские и партийные органы готовились еще до вторжения немцев в Крым. 23 октября 1941 г. постановлением бюро Крымского обкома ВКП(б) командующим партизанских отрядов Крыма был назначен А. В. Мокроусов. Выбор обкома оказался удачен. Черноморский матрос Мокроусов участвовал в Октябрьском восстании в Петрограде, с марта 1918 г. находился на командных постах в Красной Армии. В августе - ноябре 1921 г. он командовал Крымской повстанческой армией, действовавшей в тылу у Врангеля. В 1937-1938 гг. Мокроусов воевал в Испании.

Тем же постановлением комиссаром партизанских отрядов был назначен секретарь Симферопольского горкома партии СВ. Мартынов, а начальником штаба - И. К. Сметанин.

По тому же постановлению председатель совнаркома Крыма выделил 2 млн руб. на партизанское движение.

31 октября 1941 г. приказом - 1 Мокроусов объявил организацию пяти партизанских районов, располагавшихся в горно-лесистой местности, и назначил командиров, комиссаров и начальников штабов этих районов. Из партийного и советского актива, из бойцов истребительных батальонов на добровольных началах были созданы 24 партизанских отряда. Три самостоятельных отряда сформировались позже из командиров и бойцов Приморской и 51-й армий, задержавшихся в горах и лесах Крыма при отходе к Севастополю и Керчи. Всего в партизанских отрядах к концу 1941 г. насчитывалось более 3700 чел. в том числе 1315 бойцов и командиров, влившихся в отряды при отступлении армий.

Базы пяти партизанских районов находились в горах и лесах Ялты - от Старого Крыма до Балаклавы. В районе Керчи были созданы три отряда, которые базировались в подземельях каменоломен. Продовольствие и другие запасы были рассчитаны на значительно меньшее количество партизан, чем их оказалось фактически. Причем эти запасы не могли быть пополнены за счет населения, поскольку в горно-лесистых районах почти не было населенных пунктов.

Партизанские отряды располагались на очень небольшой территории, что затрудняло им возможность маневрировать. Партизаны не имели топографических карт. Впоследствии они изымали у убитых немецких офицеров советские туристические карты с нанесенной на них обстановкой, вплоть до пастушьих троп.

В послевоенные годы советская пропаганда преувеличивала успехи партизанского движения и постоянно использовала штампы <земля повсеместно горела под ногами оккупантов>, <на борьбу поднялись все советские люди> и т.д. Поэтому я обращусь к немецким документам.

Уже 20 ноября Манштейн издал приказ: <Позади фронта борьба также продолжается. Партизанские снайперы, переодетые в штатское, стреляют по отдельным солдатам и мелким подразделениям. Используя методы диверсии, закладывая мины и адские машины, партизаны пытаются нарушить наше снабжение... Они уничтожают посевы и предприятия, безжалостно обрекая на голод городское население>*.

Вскоре партизанские действия развернулись всерьез. <Согласно полученным нами донесениям, - говорится в памятной записке от 14 ноября 1941 г. составленной офицером контрразведки 11-й армии, - в южной части Крыма действует хорошо организованная, руководимая из центра партизанская организация. В се распоряжении в горах Ялты находятся крупные и мелкие базы, в которых имеется много оружия, продовольствия, целые стада скота и другие запасы... В задачи партизан входят уничтожение средств связи и транспортных сооружений и нападение на тыловые службы и транспортные колонны>**.

Согласно докладу Мокроусова от 21 марта: <Общая численность партизанских отрядов 26, объединенные в 4 района, 5-й район ликвидирован 18 марта 1942 г. по оперативным соображениям и весь личный состав влит в 4-й район. Общая численность личного состава 3180 чел.

* Диксон И. О. Гейльбруин О. Коммунистические партизанские действия. М.: Издательство иностранной литературы, 1957. С. 61. ** Там же.

Проведено боеопераций всего - 156. Кроме того, провели боев при нападении на отряды противника при прочесывании - 78. Уничтожено живой силы - 4040 солдат и офицеров. Уничтожено автомашин - 350 с боеприпасами, продовольствием и людьми. Подбито 2 танка, разбито 12 обозов, взорвана 1 мельница, 6 мостов и выведены из строя Бешуй-копи. Снято 10 ООО м кабеля телефонного и телеграфного.

Наши потери: убито 175 чел. ранено - 200 чел. без вести пропавших - 58 и 15 связных. В числе без вести пропавших генерал-майор т. Аверкин. До сих пор неизвестна судьба Севастопольского отряда...

Продовольствием партизанские отряды обеспечены при голодном пайке не более на 10 дней, а 3-й и 4-й районы не имеют вовсе, в результате чего зафиксировано 18 случаев смерти и 30 чел. при смерти.

Во всех отрядах отсутствуют медикаменты (бинты, йод, вата и т.д.) и хирургический инструментарий.

За время пребывания в лесу обмундирование у бойцов пришло в негодность, в основном обувь, одежда, белье. Боеприпасами и вооружением обеспечены, за исключением 2-го района. Отсутствуют совершенно противотанковые гранаты, мины и взрывчатые вещества...

За 4 месяца из числа выявленных предателей и изменников Родины по населенным пунктам горно-лесистой части Крыма и в партизанских отрядах уничтожено 362...

В подавляющей своей массе татарское население в предгорных и горных селениях настроено профашистски, из числа жителей которых гестапо создало отряды добровольцев, используемые в настоящее время для борьбы с партизанами, а в дальнейшем не исключена возможность и против Красной Армии.

Деятельность партизанских отрядов осложняется необходимостью вооруженной борьбы на два фронта: против фашистских оккупантов, с одной стороны, и против вооруженных банд горно-лесистых татарских селений>*.

5 декабря 1941 г. Манштейн направил своему старшему начальнику, главнокомандующему группой армий <Юг>, доклад об организации борьбы с партизанами и достигнутых в

* Крым в период Великой Отечественной войны. С. 217-218

этом успехах. В докладе говорилось: <Для ликвидации этой опасности (в Крыму, по нашим сведениям, имеется 8 тыс. партизан) нами были приняты решительные меры; иногда для борьбы с партизанами приходилось отвлекать войска (sic!).

В данное время в действиях против партизан принимают участие:

а) штаб по борьбе с партизанами (майор Стефанус); в его задачу входят сбор информации и представление рекомендаций о проведении необходимых мероприятий;

б) румынский горно-стрелковый корпус с 8-й кавалерийской и 4-й горно-стрелковой бригадами;

в) 24-й, 52-й и 240-й истребительно-противотанковые дивизионы;

г) на участке 30-го корпуса: румынский моторизованный кавалерийский полк и подразделения 1-й горно-стрелковой бригады;

д) в Керченских рудниках; саперный батальон и подразделения пехотных полков 46-й пехотной дивизии;

е) на различных горных дорогах выставляются кордоны и используются эскортные команды.

К настоящему времени достигнуты следующие результаты: ликвидировано 19 партизанских лагерей, уничтожено 640 и взято в плен 522 партизана, захвачено или уничтожено большое количество вооружения, снаряжения и боеприпасов (в том числе 75 минометов, 25 пулеметов, 20 легковых и большое количество грузовых автомобилей, 12 складов снаряжения и боеприпасов), а также скот, горюче-смазочные материалы и две радиоустановки>*.

Партизаны боролись и с экономическими мероприятиями немцев. Оккупантами было создано главное экономическое управление <Юг>, которое руководило экономическим управлением <Днепропетровск>, включавшее территорию Днепропетровской и Запорожской областей, Северную Таврию и Крым. В Крыму немцы развернули два экономических филиала - в Керчи и Севастополе. Но им не удалось восстановить промышленное производство, а сельское хозяйство было восстаноаае-но лишь в незначительной степени.

* Диксон Ч. О. Гейлъбруин О. Коммунистические партизанские действия. С. 161 - 162.

Согласно докладу крымского отделения СД от 8 апреля 1942 г. <партизаны, деятельность которых по-прежнему остается активной, стали отказываться от нападения на отдельных немецких солдат или одиночные машины и переходить в основном к массированным налетам на деревни и к другим действиям с целью захвата продовольствия>*.

Это совпадает с данными других немецких источников. <В ночь с 7 на 8 февраля на Кош было совершено нападение 300 партизан>. <9 февраля 150 партизан... ворвались в село Шлия и полностью его разграбили>. А несколькими днями раньше партизаны заняли село Казанлы. После чего 500 партизан атаковали Баксан и 200 партизан совершили налет на деревню Бсшуй.

В начале 1942 г. командир 30-го корпуса генерал фон Салмут установил точное число заложников, подлежащих расстрелу за каждого убитого или раненого немца или румына: <Все заложники должны быть заключены в концентрационные лагеря. Продовольствием заложников обеспечивает население их деревень. За каждого немецкого или румынского солдата, убитого партизанами, следует расстреливать 10 заложников, а за каждого раненого немецкого или румынского солдата - одного заложника; по возможности расстрелы производить вблизи места, где был убит немецкий или румынский солдат. Трупы расстрелянных не убирать в течение трех дней.

Аресты заложников в местах, где войск нет (и особенно в горах), должны производиться 1-й румынской горнострелковой бригадой. С этой целью соответствующие пункты должны временно аннулироваться войсками>**.

Ниже следовали список пунктов расположения концлагерей для заложников, а также подразделений и частей, несущих ответственность за их содержание. Последний параграф приказа Салмута гласил: <Концентрационные лагери должны быть созданы в нижеследующих пунктах> (табл. 10):

* Диксон Ч. О. Гейльбруин О. Коммунистические партизанские действия. С. 69.

** Диксон И. О. Гейльбруин О. Коммунистические партизанские действия. С. 186.

Тут следует обратить внимание на два момента. Во-первых, источником являются германские служебные документы, впервые опубликованные в Лондоне в 1954 г. так что ярлык советской пропаганды к ним не пришьешь. Во-вторых, из документа четко следует, что расправы в Крыму вер-шили не войска СС, которых там тогда вообще не было, а полевые германские и румынские части.

А вот немецкая листовка из того же источника, расклеивавшаяся в Симферополе: <29 ноября 1941 года было расстреляно 40 мужчин - жителей города Симферополя, что явилось репрессивной мерой:

1) за гибель немецкого солдата, который 22 ноября 1941 года подорвался на мине в районе, о возможном заминирова-нии которого в комендатуру не поступало никаких сведений;

2) за убийство в ночь с 27 на 28 ноября 1941 года немецкого сержанта>*.

С начала 1942 г. командование советской армии наладило с партизанами связь по воздуху. Только за период с 7 апреля 1942 г. по 1 октября 1943 г. совершено 507 самолето-вылетов в партизанские отряды Крыма, из них: самолетами Ли-2, ТБ-3 - 274 и самолетами У-2 и ПР-5 - 233.

Всего доставлено 270 729 кг груза, в том числе 252 225 кг продовольствия, 600 комплектов обмундирования, 120 авто* Диксон И. О. Гейльбруин О. Коммунистические партизанские действия. С. 189.

матов, 5 противотанковых ружей, 4 ручных пулемета ДП, 1980 гранат, 92 563 патрона (разных), 885 мин (разных), 3487 кг тола, 54 комплекта радиопитания, 2 комплекта типографий.

За этот же период вывезено из партизанских отрядов 776 чел. из них: больных и раненых партизан - 747 чел. отозванных - 7 чел. и детей - 22. А в партизанские отряды отправлено 137 чел. из них: 78 - излечившихся партизан, 30 - подрывников, 15 - членов партактива, 14 - командно-руководящих работников.

Любопытная цитата из письма комиссара П. Р. Ямполь-ского секретарю Крымского обкома B.C. Булатову от 14 октября 1943 г.: <Досадный случай произошел с танком. Захватили исправный средний танк, далеко отогнали его от места боя, уже близко от леса застряли в балке, танкистов у нас нет, возились до тех пор, пока заклинили моторы. Фсдорен-ко принял решение и сжег танк. Уж я ругал его на все корки за такое решение, но танк не вернешь. Теперь перед ним поставлена задача - добыть другой танк вместо этого>*.

Но наряду с успехами партизанского движения любой объективный историк должен признать и факт использования немцами в Крыму так называемых хиви*", причем в куда больших масштабах, чем в любой другой области СССР, оккупированной в 1941 - 1944 гг.

Так, к примеру, осенью 1943 г. оборону побережья от поселка Коктебель до Двуякорной бухты (широкие пляжи и удобные места для высадки, сам исходил эти места) охранял азербайджанский батальон хиви. В его составе было 60 немцев и 1090 азербайджанцев. Батальон имел на вооружении 42 ручных пулемета, 80 станковых пулеметов, 10 батальонных и 10 полковых минометов, а также 16 противотанковых пушек. Тогда же железная дорога от Владиславовки до Ислам-Терека охранялась ротой хиви, состоявшей из 150 грузин.

Однако настоящей опорой вермахту в Крыму стали крымские татары, служившие в хиви, в отрядах самообороны и других подразделениях.

* Крым в период Великой Отечественной войны. С. 283. ** Хиви - сокр. от нем. Hilfswillige (добровольные помощники). Так немцы называли советских граждан, сотрудничавших с оккупантами.

Чтобы привлечь крымских татар и Турцию к борьбе с большевиками, руководство рейха с лета 1941 г. начало использовать Крым в качестве приманки. В конце лета 1941 г. сотрудники германского посольства в Турции встретились с лидерами крымско-татарской эмиграции. Способствовал положительному решению вопроса о вовлечении крымско-татарской эмиграции в активную германскую политику визит в Берлин в октябре 1941 г. турецких генералов Али Фуад Ордена (начальник военной академии) и Хусню Эмир Эрки-лета. В ходе переговоров Али Фуад высказал надежду, что после окончания военных действий в Крыму будет сформирована администрация, в которой бы в значительной степени участвовали крымские татары. Это, в свою очередь, могло сильно повлиять на турецкое правительство в пользу решения о вступлении Турции в войну на стороне Германии.

Красноречиво заявление активного члена прогерманской группы в Турции Нури Паши (брата Энвер Паши): <Предоставление свободы такой небольшой области, как Крым, явилось бы для Германской империи не жертвой, а политически мудрым мероприятием. Это была бы пропаганда в действии. В Турции она нашла бы тем больший отклик>*.

Необходимо отметить имевшую место двойственность в германской пропаганде но <восточному вопросу>. С одной стороны, вторжение в СССР началось под лозунгом <уничтожения большевистско-азиатской бестии>, и в этом направлении строилась пропаганда. Среди германских солдат в огромном количестве распространялись листовки и брошюры с фотографиями советских солдат различных азиатских национальностей и следующим текстом: <Вот каковы татаро-монгольские твари! От них тебя защищает солдат фюрера!> Органами пропаганды СС в качестве справочного пособия для немецких войск была издана брошюра <Недочеловек> (). Солдат призывали смотреть на местное население как на вредных микробов, которых нужно уничтожить. Народы Востока именовались в брошюре <грязными монголоидами, скотскими ублюдками>.

* Ефимов А. В. Некоторые аспекты германской оккупационной политики в отношении крымских татар в 1941-1944 гг. // Российская община Севастополя. 2002. Май.

Но с другой стороны, именно по отношению к так называемым восточным народам германское командование требовало на местах проявлять максимум уважения. Так, Манштейн 20 и 29 ноября 1941 г. издал два приказа, в которых требовал уважительного отношения к религиозным обычаям татар-мусульман и призывал не допускать каких-либо неоправданных действий против мирного населения.

Важным элементом в координации работ верховного командования вермахта, МИДа и репрессивных структур по вовлечению крымских татар в антисоветскую борьбу стало создание представительства германского МИДа при штабе 11-й армии в Крыму. Обязанности представителя исполнял ведущий сотрудник МИДа майор Вернер Отто фон Хентин.

Немецкая пропаганда принесла свои плоды. Из мобилизованных в Красную Армию в июле - августе 1941 г. 90 тыс. жителей Крыма 20 тыс. были татары. Все они вошли в состав 51-й армии, действовавшей в Крыму, и при отступлении почти все дезертировали.

После оккупации Крыма немцы организовали пункты вербовки крымских татар в германскую армию и местные военизированные формирования. Работа вербовочных комиссий завершилась в феврале 1942 г. В итоге в 203 населенных пунктах было зачислено в татарские добровольческие формирования около 6 тыс. чел. и в пяти лагерях для военнопленных около 4 тыс. чел. (в Николаеве - 2800 чел.), всего около 10 тыс. добровольцев. К 29 января 1942 г. в германскую армию рекрутировано 8684 крымских татар, а остальные были разведены по маленьким группам по 3-10 чел. и распределены между ротами, батареями и другими войсковыми частями, дислоцировавшимися иод Севастополем и на Керченском полуострове.

По данным симферопольского Мусульманского комитета, старосты деревень организовали еще около 4 тыс. чел. для борьбы с партизанами. Кроме того, около 5 тыс. добровольцев должны были позже отправиться для пополнения воинских частей. Согласно германским документам, при численности населения Крыма около 200 тыс. чел. крымские татары дали германской армии 20 тыс. Если учесть, что около 10 тыс. чел. были призваны в Красную Армию, то можно считать, что все боеспособные татары в 1942 г. были полностью учтены*.

Было сформировано 14 татарских рот самообороны общей численностью 1632 чел. вскоре эти роты были преобразованы в 10 батальонов по 200-250 чел. каждый. Батальоны эти использовались для несения караульной службы, охраны тюрем, объектов СД, в операциях против партизан.

147-й и 154-й татарские батальоны дислоцировались в Симферополе, 148-й - в Карасубазаре, 149-й - в Бахчисарае, 150-й - в Старом Крыму, 151-й - в Алуште, 152-й - в совхозе <Красный> (лагерь СД), 153-й - в Джанкое, 155-й - в Евпатории, 156-й - в Ялте.

С началом оккупации Крыма нацистская служба безопасности (СД) сразу же создала Мусульманский комитет, а затем на его базе Татарский комитет с центром в Симферополе. Председателем был назначен Джелял Абдураимдов. Комитет имел шесть отделов (по комплектованию добровольцев для немецкой армии; по оказанию помощи семьям добровольцев; культуры; религии; пропаганды и агитации; административно-хозяйственный) и канцелярию. В некоторых городах и населенных пунктах были созданы также местные комитеты.

Для организации прогерманского самоуправления в Крыму немецкие власти привезли из Турции престарелого Джа-фара Сейдамета - министра иностранных дел в <Крымском краевом правительстве> в 1918 г. В дальнейшем для образования более солидной администрации германское руководство рассматривало кандидатуру последнего хана крымских татар Султан-Гирек**.

У Татарского комитета имелся ряд печатных органов, в том числе газета <Азат Крым> (<Освобожденный Крым>, редактор Мустафа Крутыев) и журнал <Ана-Юрт> (<Родина-мать>), которые агитировали за создание татарского государства под протекторатом Германии.

О чем же писал <Освобожденный Крым> Вот, например, 3 марта 1942 г.: <После того как наши братья - немцы

* См.: Ефимов А. В. Некоторые аспекты германской оккупационной политики в отношении крымских татар в 1941-1944 гг.

** См.: Басов А. В. Крым в Великой Отечественной войне 1941 - 1945. С. 208.

перешли исторический ров у ворот Перекопа, для народов Крыма взошло великое солнце свободы и счастья>.

Освещая собрание, устроенное Мусульманским комитетом в Алуште 10 марта 1942 г. газета пишет: <Мусульмане выразили свою благодарность Великому Фюреру Адольфу Гитлеру - эфенди за дарованную им мусульманскому народу свободную жизнь. Затем устроили богослужение за сохранение жизни и здоровья на многие лета Адольфу Гитлеру - эфенди>.

В этом же номере: <Великому Гитлеру - освободителю всех народов и религий!> 2 тыс. татар деревни Коккозы и окрестностей <собрались для молебна... в честь германских воинов. Немецким мученикам войны мы сотворили молитву... Весь татарский народ ежеминутно молится и просит Аллаха о даровании немцам победы над всем миром. О, великий вождь, мы говорим Вам от всей души, от всего нашего существа, верьте нам! Мы, татары, даем слово бороться со стадом евреев и большевиков вместе с германскими воинами в одном ряду!... Да благодарит тебя Господь, наш великий господин Гитлер!>

20 марта 1942 г.: <Совместно со славными братьями - немцами, подоспевшими, чтобы освободить мир Востока, мы, крымские татары, заявляем всему миру, что мы не забыли торжественных обещаний Черчилля в Вашингтоне, его стремления возродить жидовскую власть в Палестине, его желания уничтожить Турцию, захватить Стамбул и Дарданеллы, поднять восстание в Турции и Афганистане и т.д. и т.п. Восток ждет своего освободителя не от солгавшихся демократов и аферистов, а от национал-социалистической партии и от освободителя Адольфа Гитлера. Мы дали клятву идти на жертвы за такую священную и блестящую задачу>.

А вот перл от 10 апреля 1942 г.: <Освободителю угнетенных народов, сыну германского народа Адольфу Гитлеру. Мы, мусульмане, с приходом в Крым доблестных сынов Великой Германии с Вашего благословения и в память долголетней дружбы стали плечом к плечу с германским народом, взяли в руки оружие и начали до последней капли крови сражаться за выдвинутые Вами великие общечеловеческие идеи [выделено мной. - А. Ш.] - уничтожение красной жидовско-боль-шевистской чумы до конца и без остатка.

Наши предки пришли с Востока, и мы ждали освобождения оттуда, сегодня же мы являемся свидетелями того, что освобождение нам идет с запада. Может быть, первый и единственный раз в истории случилось так, что солнце свободы взошло с запада. Это солнце - Вы, наш великий друг и вождь, со своим могучим германским народом. Президиум Мусульманского Комитета>*.

Как мы видим, у Горбачева с его пресловутыми <общечеловеческими ценностями> был достойный предшественник.

Просвещенные арийцы в апреле 1942 г. вдруг серьезно озаботились состоянием сельского хозяйства и животноводства татарского населения. Под Евпаторией с этой целью были созданы курсы овцеводов, а под Ялтой - курсы виноградарей. На этих курсах молодые татары учились стричь овец, выращивать виноград, водить все типы автомобилей, прыгать с парашютом, стрелять из всех видов стрелкового оружия, а также шифровальному делу и многому другому, видимо, столь необходимому в крестьянской жизни. Но, увы, когда эти <просвещенные> юноши появлялись за линией фронта, их хватали злодеи из НКВД. Думаю, что сейчас все эти <невинно репрессированные> овцеводы и виноградари посмертно реабилитированы.

Крымские татары активно участвовали в штурме Севастополя в июне - июле 1942 г. Вот что пишет по этому поводу севастопольский историк капитан 2 ранга И. С. Маню-шин: <2 июля катер, на котором находились старший лейтенант В. К. Квариани и сержант П. Судак, получил пробоины в корпусе, стал оседать от принятой воды. Заглох один мотор, и катер пришлось поворачивать к берегу, занятому фашистами. Все это произошло в районе берега неподалеку от Алушты. На берегу произошел бой между десантниками и вооруженной группой татар. В результате неравного боя, все, кто остался в живых, были пленены. Раненых татары расстреливали в упор. Подоспевшие итальянские солдаты часть пленных отправили на машине, а часть на катере в Ялту>**.

<В. Мищенко, шедший в одной из колонн пленных, свидетельствует, что из трех тысяч их колонны до лагеря в Симферополе <картофельное поле> дошла только половина пленных. Остальные были расстреляны в пути конвоем из немцев и предателей из крымских татар>*.

<В Судакском районе группа самообороны привлекалась для ликвидации десанта. При этом 12 парашютистов были сожжены заживо. Одна из карательных экспедиций завершилась длительной блокадой партизан, в результате которой 90 чел. умерли от голода>**.

Хватит. Думаю, и этих примеров вполне достаточно.

Летом 1942 г. взятие Севастополя и выход Паулюса к Сталинграду вскружил головы заправилам рейха, и многие из них стали предлагать избавиться от татарских союзников. Мол, мавр сделал свое дело...

В июне 1942 г. крупный чиновник Альфред Фрауефельд направил на имя Гитлера обширный меморандум о будущем устройстве Крыма, в котором предлагал переселить в Крым немцев из Южного Тироля. 2 июля Гитлер заявил, что считает это предложение весьма полезным. Также предполагалось разместить на полуострове 140 тыс. немцев нз Трансистрии и 2 тыс. немецких переселенцев из Палестины, однако затем было решено использовать заднестровских немцев.

В предложениях о преобразовании Крыма в 1942-1943 гг. недостатка не было. Так, руководитель Трудового фронта и шеф организации Роберт Лей предлагал переоборудовать Крым в гигантский курорт для немецкой молодежи.

Для обоснования исконной принадлежности Крыма Германии А. Фрауефельд в июле 1942 г. организовал археологическую экспедицию под руководством бригаденфюрсра СС фон Альвенслебена и армейских офицеров - полковника Калька и капитана Кернера Баумельбурга. Они провели обследование окрестностей Бахчисарая и средневековой крепости Магнул-Кале.

5 июля 1942 г. состоялось совещание командования вермахта и полиции, где обсуждался вопрос о методах выселения из Крыма расово <неполноценных> жителей. Решено было

* Манюшин И. С. Героическая трагедия. С. 190. ** Басов А. В. Крым в Великой Отечественной войне 1941 - 1945. С. 209.

создать специальные лагеря для проведения <расового обследования> населения*.

К июлю 1942 г. германское руководство окончательно отказалось от своих планов предоставления крымским татарам самоуправления. 27 июля в ставке <Вервольф> за ужином Гитлер заявил о своем стремлении <очистить> Крым.

Нежелание турецкого руководства вступить в войну на стороне Германии стаю основанием для прекращения обсуждения вопросов о будущем статусе тюркских народов, проживавших на оккупированных территориях Советского Союза. И на крымских татар перестали смотреть как на связующее звено в германо-турецких отношениях.

В 1970-1980-х гг. ряд русских диссидентов, разоблачая <сталинские преступления>, доказывали нам, что, дескать, не все татары служили немцам, а лишь <отдельные группы>, а другие в это время партизанили. Однако в Германии тоже существовало антигитлеровское подполье, так что, теперь немцев записывать в наши союзники по Второй мировой? Давайте посмотрим конкретные цифры.

Обратимся к данным <демократического> историка Н. Ф. Бугая: <В подразделениях немецкой армии, дислоцировавшейся в Крыму, состояло, по приблизительным данным, более 20 тыс. крымских татар>*", т.е. практически все крымскотатарское население призывного возраста. Показательно, что это неблаговидное обстоятельство фактически признается в весьма характерном издании (<Книга составляет документальную историческую основу проводимых в Российской Федерации мер по реабилитации поруганных и наказанных народов>)***.

А сколько же крымских татар находилось среди партизан? На 1 июня 1943 г. в крымских партизанских отрядах было 262 чел. из них 145 русских, 67 украинцев и... 6 татар****.

* См.: Ефимов А. В. Некоторые аспекты германской оккупационной политики в отношении крымских татар в 1941 - 1944 гг. // Российская община Севастополя. 2002. Май.

** Бугай II. Ф. Л. Берия - И. Сталину: Согласно Вашему указанию... М: АИРО - XX, 1995. С. 146. *** Там же. С. 2.

**** См.: Крым многонациональный. Вопросы и ответы. Вып. 1. / Сост. II. Г. Степанова. Симферополь: Таврия, 1988. С. 80.

На 15 января 1944 г. поданным партийного архива Крымского обкома Компартии Украины, в Крыму насчитывалось 3733 партизана, из них: русских - 1944, украинцев - 348, татар - 598*. Наконец, согласно справке о партийном, национальном и возрастном составе партизан Крыма на апрель 1944 г. среди партизан было: русских - 2075, татар - 391, украинцев - 356, белорусов - 71, прочих - 754**.

Итак, даже если взять максимальную из приведенных цифр - 598, то соотношение татар в немецкой армии и в партизанах будет больше, чем 30 к 1.

В связи с наступлением Красной Армии с октября 1943 г. лидеры татарских националистов начинают покидать Крым. В ходе эвакуации с полуострова вместе с немецкими частями в марте - апреле 1944 г. выехало не менее 3000 крымских татар. Большая часть из них, как и беженцы 1943 г. осела в Румынии, некоторым разрешено было перебраться в Германию.

Вывезенные из Крыма в Румынию татарские подразделения в июне 1944 г. были сведены в Татарский конно-егерский полк СС трехбатальонного состава. Но позже, на территории Венгрии, полк был переформирован в Первую татарскую горно-егерскую бригаду СС (около 2500 чел.) под командованием штандартенфюрера Фортенбаха. 31 декабря 1944 г. бригада была расформирована и вошла в состав Восточно-тюркского соединения СС (боевая группа <Крым> в составе двух пехотных батальонов и одной конной сотни). Эти соединения постоянно несли потери, и остатки татар* в марте 1945 г. влились в Азербайджанскую боевую группу в качестве отдельных подразделений.

Часть крымских татар была перевезена во Францию и вошла в запасной батальон Волжско-татарского легиона, который дислоцировался у города Ле-Пюи. В конце войны несколько сотен татар вошли в 35-ю полицейскую дивизию СС и в состав вспомогательной службы ПВО во Франции.

После освобождения Крыма органы госбезопасности провели переселение крымских татар в Узбекскую ССР. Вопрос этот сейчас весьма деликатный, и я полностью процитирую следующий документ:

* См. там же.

** См.: Бугай II. Ф. Л. Берия - И. Сталину: Согласно Вашему указанию... С. 146.

<Государственный Комитет Обороны товарищу Сталину И. В.

10 мая 1944 г.

Органами НКВД и НКГБ проводится в Крыму работа по выявлению и изъятию агентуры противника, изменников Родины, пособников немецко-фашистских оккупантов и другого антисоветского элемента.

По состоянию на 7 мая с.г. арестовано таких лиц 5381 чел.

Изъято незаконно хранящегося населением оружия 5995 винтовок, 337 пулеметов, 250 автоматов, 31 миномет и большое количество гранат и винтовочных патронов...

Из частей Красной Армии к 1944 г. дезертировали свыше 20 тыс. татар, которые изменили Родине, перешли на службу к немцам и с оружием в руках боролись против Красной Армии...

Учитывая предательские действия крымских татар против советского народа и исходя из нежелательности дальнейшего проживания крымских татар на пограничной окраине Советского Союза, НКВД СССР вносит на Ваше рассмотрение проект решения Государственного Комитета Обороны о выселении всех татар с территории Крыма.

Считаем целесообразным расселить крымских татар в качестве спецпоселенцев в районах Узбекской ССР для использования на работах как в сельском хозяйстве - колхозах, совхозах, так и в промышленности и на строительстве.

Вопрос о расселении татар в Узбекской ССР согласован с секретарем ЦК КП(б) Узбекистана т. Юсуповым.

По предварительным данным, в настоящее время в Крыму насчитывается 140-160 тыс. татарского населения. Операция по выселению будет начата 20-21 мая и закончена 1-го июня. Представляю при этом проект постановления Государственного Комитета Обороны, прошу Вашего решения.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР

Л. Берия>*.

* Коммунист. 1991. - 3. С. 107.

Согласно постановлению Государственного Комитета Обороны, было предложено: <Всех татар выселить с территории Крыма и поселить их на постоянное жительство в качестве спсцпоселенпев в районах Узбекской ССР. Выселение возложить на НКВД СССР. Обязать НКВД СССР (тов. Берию) выселение крымских татар закончить до 1 июня 1944 г.

Установить следующий порядок и условия выселения:

Разрешить сиеппоселенпам взять с собой личные вещи,' одежду, бытовой инвентарь, посуду и продовольствие в количестве до 500 кг на семью.

<...>

Обязать НКПС (тов. Кагановича) организовать перевозку спецпереселенцсв из Крыма в Узбекскую ССР специально сформированными эшелонами по графику, составленному совместно с НКВД СССР. Количество эшелонов, станции погрузки и станции назначения по заявке НКВД СССР. Расчеты за перевозки произвести по тарифу перевозок заключенных.

Наркомздраву СССР (тов. Митереву) выделить на каждый эшелон со спецперсссленцами, в сроки по согласованию с НКВД СССР, одного врача и двух медсестер с соответствующим запасом медикаментов и обеспечить медицинское и санитарное обслуживание спецпоселеицев в пути.

Наркомторгу СССР (тов. Любимову) обеспечить все эшелоны со спецперсселенцами ежедневно горячим питанием и кипятком. Для организации питания спецперессленцев в пути выделить Наркомторгу продукты...

<...>

Обязать секретаря ЦК КП (б) Узбекистана тов. Юсупова... обеспечить наделение прибывающих спецпоселенцев приусадебными участками и оказать помощь в строительстве домов местными стройматериалами.

<...>

Обязать Сельхозбанк (тов. Кравцова) выдавать спецпереселенцам, направляемым в Узбекскую ССР, в местах их расселения ссуду на строительство домов и на хозяйственное обзаведение до 5000 рублей на семью с рассрочкой до 7 лет.

Обязать Наркомзаг СССР (тов. Субботина) выделить в распоряжение СНК Узбекской ССР муки, крупы и овощей для выдачи спсцперессленцам в течение июня - августа с.г.

ежемесячно равными количествами... Выдачу спецпереселенцам муки, крупы и овощей в течение июня - августа с.г. производить бесплатно, в расчет за принятую у них в местах выселения сельхозпродукцию и скот>*.

2 апреля и 11 мая 1944 г. Государственный Комитет Обороны принял постановления - 5943сс и - 585Эсс о выселении крымских татар из Крымской АССР в Узбекскую ССР.

Операция была проведена быстро и решительно. Выселение началось 18 мая, а уже 20 мая Серов и Кобулов докладывали:

<Телеграмма на имя народного комиссара внутренних дел СССР Л. П. Берии 20 мая 1944 г.

Настоящим докладываем, что начатая в соответствии с Вашими указаниями 18 мая с.г. операция по выселению крымских татар закончена сегодня, 20 мая, в 16 ч Выселено всего 180 014 чел. погружено в 67 эшелонов, из которых 63 эшелона численностью 173.287 чел. отправлены к местам назначения, остальные 4 эшелона будут также отправлены сегодня.

Кроме того, райвоенкомы Крыма мобилизовали 6000 татар призывного возраста, которые по нарядам Гла-вупраформа Красной Армии направлены в города Гурьев, Рыбинск и Куйбышев.

Из числа направляемых по Вашему указанию в распоряжение треста <Косковуголь> 8000 чел. спец-контингента 5000 чел. также составляют татары.

Таким образом, из Крымской АССР вывезено 191.044 лиц татарской национальности.

В ходе выселения татар арестовано антисоветских элементов 1137 чел. а всего за время операции - 5989 чел.

Изъято оружия в ходе выселения: минометов - 10, пулеметов - 173, автоматов - 192, винтовок - 2650, боеприпасов - 46 603 шт.

* Иосиф Сталин - Лаврентию Берии: <Их надо депортировать...>: Документы, факты, комментарии / Сост. Н. Ф. Бугай. М: Дружба народов, 1992. С. 134-136.

Всего за время операции изъято: минометов - 4 9, пулеметов - 622, автоматов - 724, винтовок - 9888 и боепатронов - 326 887 шт.

При проведении операции никаких эксцессов не имело места.

Серов, Кобулов>*.

Не следует забывать, что ни в мае 1944 г. ни в последующие два года никто не мог гарантировать, что война между СССР и союзниками с одной стороны и Германией с другой не перерастет в войну между союзниками и СССР. Англия и США сосредоточили в мае 1944 г. огромный флот в Среди-земном море, и нетрудно сообразить, что в случае начала войны с СССР он бы оказался в Черном море. Мог ли Сталин в такой ситуации оставлять крымских татар, столько раз наносивших удар в спину России" В мае 1944 г. у крымских татар было изъято оружие, достаточное для стрелковой дивизии военного времени (без артиллерийского полка). А сколько еще оружия было спрятано в разного типа схронах" Ведь только наивные люди могли хранить его дома. А войскам НКВД в ходе депортации было не до поисков оружия.

С 70-х гг. XX в. татарские националисты и их сторонники среди <либеральной интеллигенции> постоянно нагнетают вопрос о <депортации крымского татарского народа>, <геноциде> оного народа и т.д. и т.п.

Спору нет, Сталин (именно он несет ответственность за переселение татар, а Берия, Серов и другие были лишь исполнителями его воли), безусловно, очень сурово поступил с крымскими татарами.

Но к чему нагнетать истерию и заниматься словоблудием? Начнем с того, что такое депортация. Ни в одном русском (до 1917 г.) и советском (до 1991 г.) официальном документе такого слова просто нет. Раскроем <Словарь иностранных слов>, изданный в Москве в 1979 г. Там говорится: <Депортация - высылка из государства как уголовное или административное наказание>. Вопрос: из какого в какое государство выселяли крымских татар? Из СССР в СССР. Как любил говаривать кот Бегемот: <Поздравляю вас совравши>.

Теперь, что такое геноцид? Это истребление или существенное уменьшение числа людей данной национальности. Давайте считать: выселено, арестовано и мобилизовано в Красную Армию в мае 1944 г. менее 200 тыс. крымских татар. А вот в 1991 г. хотело вернуться в Крым, по разным данным, от 2 до 5 млн (!) людей, считающих себя крымскими татарами. Замечу при этом, что с XV в. по 1941 г. численность татарского населения в Крыму была относительно стабильной. Так что если говорить о численности татарского населения, то Сталин учинил не геноцид, а демографический взрыв, невозможный, если бы татары остались в Крыму.

Нелишне отметить, что совсем не все крымские татары были выселены в Узбекистан. Так, но данным Клады Селиной: <От статуса спецпоселенец освобождались и участники крымского подполья, действовавшие в тылу врага, члены их семей. Так, была освобождена семья С. С. Усеинова, который в период оккупации Крыма находился в Симферополе, состоял с декабря 1942 г. по март 1943 г. членом подпольной патриотической группы, затем был арестован гитлеровцами и расстрелян. Членам семьи было разрешено проживание в Симферополе>.

Крымские татары - фронтовики сразу же обращались с просьбой освободить от спецпоселений их родственников. Такие обращения направляли заместитель командира 2-й авиационной эскадрильи 1-го истребительного авиационного полка Высшей офицерской школы воздушного боя капитан Э. У. Чалбаш, майор бронетанковых войск X. Чалбаш и многие другие... Зачастую просьбы такого характера удовлетворялись, в частности, семье Э. Чазбаша разрешили проживание в Херсонской области.

Освобождались от выселения и татарские женщины, вышедшие замуж за русских>.

История не любит сослагательного наклонения, но попробуем представить себе, что произошло бы в случае победы Гитлера. Боюсь, что тогда татарам пришлось бы поехать не на восток на свою историческую родину, а на запад в культурные европейские города Освенцим, Бухенватьд, Дахау и т.д.

Наконец, нелишне вспомнить, как во Франции, почти не воевавшей, в 1944-1945 гг. патриоты без суда и следствия расправлялись с коллаборационистами, т.е. со всеми, кто хоть немного сотрудничал с немцами. Весь мир обошло фото расправы над француженкой, которая родила ребенка от германского солдата. И французская интеллигенция предпочла обо всем этом напрочь забыть.

А те же поляки и чехи разве не депортировали миллионы ни в чем не повинных германских граждан в 1945-1946 гг." Ну и что? Стенает там туземная интеллигенция о геноциде и депортации" Предлагает вернуть депортированных и их потомков и ставить памятники депортируемому народу?

Понятно, что вся эта истерия - дело рук политиков и бизнесменов, разжигающих в корыстных целях межнациональные конфликты.

Возвращение татар в Крым, серьезное укрепление их политических и экономических позиций на полуострове, а также вмешательство Турции создали фактор нестабильности в Крыму. И сейчас вопрос уже не в том, начнется или нет этнический конфликт в Крыму, а в том - когда именно он начнется.

Глава 28

ФЛОТ В БИТВЕ ЗА КАВКАЗ

В истории известно множество примеров, когда мелочи кардинально меняют судьбы стран и исход войн. Но во многих случаях нам так никогда и не придется узнать - реальность ли они или являются историческими анекдотами. Не поехал бы 57-летний, но очень веселый король Генрих IV к своей метрессе, 14-летней мадам де Поле, и история Франции была бы совсем иной. На ход битвы под Полтавой повлияло ранение Карла XII в пятку, а под Бородином - сильнейший насморк Наполеона.

А вот в июле 1942 г. в Виннице стояла сильная жара. 16 июля туда в бункер, носивший зловещее название <Вер-вольф> (<Оборотень>), заявился Гитлер. Как писал Пауль Карель: <Стояла такая удушливая жара, что и тень пахучих сосен не приносила облегчения. Даже в ночи воздух продолжал казаться осязаемым - густым и липким. Климат действовал на Гитлера скверно, он по большей части пребывал в раздражении, злился на всех и никому не доверял. Генерал, офицеры и личный состав, ответственный за политические связи в свите Гитлера, все единодушно сходятся на том, что период пребывания на Украине отмечался постоянными трениями и конфликтами>*.

Теперь мы уже не узнаем, жара ли, упрямство ли фюрера или иные факторы стали причиной принятия ряда роковых для Германии решений.

Для начала Гитлер отверг предложение фельдмаршала Манштейна использовать 11-ю армию, закаленную в боях под Севастополем, для форсирования Керченского пролива и наступления на Кавказ.

Фюрера охватила эйфория от успехов летней кампании 1942 г. Он приказал отправить 11-ю армию под Ленинград - из крымской жары к ледяным водам Ладожского озера. Гитлер осенью 1942 г. решил наступать одновременно иод Ленинградом и на юге. Причем в последнем случае, вопреки всем азам стратегии, наступать в расходящихся направлениях**.

Вдобавок Гитлер резко ослабил 11-ю армию. Ее 42-й корпус должен был форсировать Керченский пролив, 50-я пехотная дивизия - оставаться в Крыму, 22-я дивизия, опять преобразованная в авиадесантную, была отправлена на остров Крит, где она оставалась в бездействии до конца войны.

7 июля 1942 г. полоса наступления группы армий <Юг> была разделена. Группе армий <Юг>, теперь ставшей группой армий <Б>, было приказано наступать на северном участке фронта, в то время как вновь образованная группа армий <А> должна была действовать на южном участке.

9 июля Гитлер издал приказ, который начинался следующими словами: <Быстрые и громадные успехи на Востоке могут поставить Англию перед альтернативой: или немедленно предпринять крупную десантную операцию для открытия второго фронта, или потерять Советскую Россию как политический и военный фактор. Поэтому с большей вероятностью следует считаться с тем, что вскоре состоится высадка противника в зоне командования Запада>***.

Этим приказом предписывалось убытие моторизованной дивизии СС <Адольф Гитлер> из состава перешедшей в на* Карель /7. Восточный фронт. Кн. 1. С 442. ** Вообще говоря, крах осенней кампании Гитлера связан в первую очередь со Сталинградским сражением.

*** Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933-1945. М.: Издательство иностранной литературы, 1976. Т. III. С. 93

ступлсние 1-й танковой армии и моторизованной дивизии СС <Рейх> из группы армий <Центр> на Запад. Кроме того, командованию армии резерва предписывалось немедленно укомплектовать три пехотные дивизии и перебросить их на Запад, что возможно было сделать лишь в ущерб посылке пополнений на Восток. Наконец, ВВС должны были немедленно перебросить с Востока на Запад две авиагруппы бомбардировочной авиации.

После разгрома советских войск в большой излучине Дона и южнее Ростова войска группы армий <А> должны были овладеть районами Кубани, Северным Кавказом и затем развивать наступление на Грозный, Махачкалу и Баку, а частью сил - через перевалы Главного Кавказского хребта на Тбилиси. Другая часть войск группы армий <А> должна была наступать вдоль побережья Черного моря с целью захвата баз советского Черноморского флота.

Для решения поставленных задач группа армий <А> крайне нуждалась в горных дивизиях, но из-за упрямства Гитлера горные дивизии итальянского Альпийского корпуса были отправлены к Сталинграду, где до той поры никаких гор отродясь не имелось.

Командующим группы армий <А> был назначен фельдмаршал В. Лист. Ему подчинялись 1-я и 4-я танковые армии, 17-я армия, румынская 3-я армия и часть соединений 4-го воздушного флота. По советским данным, в составе группы армий <А> имелось 13 пехотных, 5 танковых, 4 моторизованные и 3 кавалерийские дивизии (167 тыс. чел. ИЗО танков, 4540 орудий и минометов).

К 25 июля группе армий <А> противостояли и Южный и Северо-Кавказский фронты (33 дивизии, 1 танковый корпус, 16 бригад и 3 укрепленных района, итого 516 100 чел.).

25 июля немцы и румыны на ряде участков форсировали Дон и 28 июля захватили Азов.

28 июля Южный и Северо-Кавказский фронты были объединены в Северо-Кавказский фронт, войска которого под давлением сил противника с упорными боями отходили на юг и юго-восток.

1-я германская танковая армия наносила главный удар через Сальск на Ставрополь, 17-я армия - из района южнее Ростова на Краснодар. 4-я танковая армия после форсирования Дона 31 июля была повернута с кавказского направления к Сталинграду для поддержки 6-й армии, которая не смогла с ходу захватить город.

Продолжая развивать наступление на Северном Кавказе, немецкие войска 5 августа овладели Ставрополем. Основные части 1-й танковой армии повернули от Ставрополя на Майкоп - Туапсе, чтобы отрезать пути отхода войскам Северо-Кавказского фронта и совместно с 17-й армией уничтожить их в районе Краснодара и Новороссийска. 6 августа немецкие танковые части захватили Армавир, 10 августа - Белореченскую и 16 августа - Майкоп.

Войска 17-й немецкой армии и румынского кавалерийского корпуса, наступавшие на Краснодар, сломили сопротивление 18-й армии Северо-Кавказского фронта и захватили военно-морские базы Азовской флотилии - Ейск и Приморско-Астраханскую. 12 августа противник занял Краснодар.

Подробное описание боевых действий сухопутных войск на Кавказе выходит за рамки настоящей работы, и я перехожу к операциям Черноморского флота. Тут нам придется вернуться на несколько недель назад, чтобы рассказать об одном из самых удачных нападений германской авиации на корабли Черноморского флота.

2 июля 1942 г. между 11 ч 20 мин и 11 ч 35 мин 64 Ю-88 в сопровождении 13 Me-109 произвели налет на корабли, находившиеся в новороссийском порту, сбросив 170 бомб. Следует заметить, что РЛС новороссийской ВМБ за 20 мин обнаружила самолеты противника. Однако штаб ПВО на данные РЛС никак не отреагировал и не отдал необходимых распоряжений о приведении в готовность средств противовоздушной обороны. В <Хронике...> (Вып. 2. С. 332) эти действия квалифицируются как <преступно-халатное отношение>.

В результате были потоплены лидер <Ташкент>, эсминец <Бдительный>, транспорты <Украина> (4727 брт), <Пролетарий> (1123 брт) и спасательный буксир <Черномор>. Повреждения получили крейсер <Коминтерн>, эсминцы <Сообразительный> и <Незаможник>, сторожевые корабли <Шквал> и <Шторм>, транспорты <Ворошилов> (3908 брт), <Курск> (5801 брт) и плавучий док (6000 т).

Наши истребители прибыли с опозданием, но вес же сбили три Ю-88, потеряв при этом один Як-1 и один ЛаГГ-3.

В тот же день, между 10 ч и 11 ч 15 мин, 32 Ю-88 бомбардировали порт Анапа. От прямых попаданий затонули транспорт <Эльборус>, один торпедный катер и шхуна <Днестр> Кроме того, был уничтожен склад боеприпасов керченской ВМБ. Канонерская лодка <Красная Абхазия> получила повреждения, было выведено из строя одно орудие главного калибра.

В воздушном бою и огнем нашей зенитной артиллерии было сбито три самолета противника. Один Як-1 и один МнГ-3 не вернулись на свои аэродромы.

16 июля, с 16 ч 56 мин до 17 ч 25 мин, 26 немецких бомбардировщиков произвели налет на порт Поти. Воздушная тревога была объявлена за пятнадцать минут до налета. В порту была поставлена дымзавеса. Прямое попадание авиабомбы получил эсминец <Бодрый>. В результате была разрушена кормовая энергетическая установка, кормовой торпедный аппарат и дальномер выброшены за борт, корма практически отломилась и держалась на нескольких листах обшивки. Ремонт эсминца закончился только 31 декабря 1944 г. т.е. после окончания боевых действий на Черном морс.

Кроме <Бодрого> были повреждены крейсер <Коминтерн> и СКР <Шторм>. В воздушном бою был сбит один вражеский бомбардировщик. Наши потери - два истребителя ЛаГГ-3.

Между тем разведка и командование Черноморского флота продолжали свои игры в <итальянские страшилки>. Согласно <Хронике...>, разведывательный отдел штаба флота 15 июля доложил, что <в районе Нижнего Дуная 15 июля находились 22 немецких торпедных катера типа , 15 торпедных катеров неустановленного типа, 18 итальянских торпедных катеров типа ... По железной дороге через Софию в Бургас были перевезены четыре подводные лодки в разобранном виде. Одновременно в Бургас проследовало 500 итальянских моряков и большое количество торпедных катеров, из них 30 катеров были переправлены в Сизополь и Царево. В Варну проследовало до 400 моряков>*.

Тут же, в <Хронике...> за 7 октября, сообщается, что <из шести итальянских подводных лодок, находившихся в Черном море, на 7 октября две лодки оставались в строю, две находились в ремонте и две были потоплены нашими кораблями>*.

Замечу, что тут речь шла о больших итальянских подводных лодках, которые периодически <топили> корабли Черноморского флота. А вот о сверхмалых подводных лодках типа СВ командование Черноморского флота узнало лишь 2 декабря 1942 г.: <По достоверным агентурным данным было установлено, что в Черном море находились малые итальянские подводные лодки, которые были вооружены двумя наружными торпедными аппаратами и имели по пять человек экипажа>**.

19 августа 1942 г. Ставка Верховного Главнокомандования утвердила предложения командующего Северо-Кавказским фронтом по созданию Новороссийского укрепленного района с включением в его состав войск 47-й армии, 216-й стрелковой дивизии, Азовской военной флотилии, темрюкской, керченской и новороссийской военно-морских баз, сводной авиагруппы (237-й авиадивизии и частей ВВС Черноморского флота). Ставка согласилась также с назначением командующего 47-й армией генерал-майора Г. П. Котова командующим Новороссийским укрепрайоном, заместителем его по морской части был назначен контр-адмирал С. Г. Горшков.

По приказу командования фронтом срочно начали вывод военных и гражданских судов из Азовского моря. По донесению командующего Азовской флотилией, с 3 по 19 августа для перехода из Азовского в Черное море через Керченский пролив было направлено 206 судов, из них: 117 - самоходных, 42 - несамоходных и 47 - военных кораблей. В Черное море прошло 95 самоходных судов, 15 несамоходных и 29 военных кораблей. Погибло при форсировании Керченского пролива 11 самоходных судов, 18 несамоходных и 13 военных кораблей. Местонахождение остальных 25 судов не было установлено.

В конце августа погиб весь Донской отряд Азовской флотилии. Канонерская лодка <Серафимович> была брошена командой на Дону у впадения р. Кагальннк, а затем потоплена авиацией противника. Канонерская лодка - 1 (ИП-22) была взорвана командой в устье Кубани. Канонерки <Бурлак>, <Красный Октябрь> н <Ростов-Дон> также были взорваны командами в Ахтаиизовском лимане. Погибли и все бронекатера проекта 1125 (" 102, 105, 201, 202, 203, 204, 205, 302 и 303), частично на Дону, частично на Кубани.

22 августа немецкие войска овладели станицами Нижне-Ба-канская и Неберджаевская, расположенными примерно в 20 км от Новороссийска. Корабли Черноморского флота приступили к эвакуации предприятий и населения Новороссийска.

23 августа был оставлен Темрюк - главная база Азовской военной флотилии. В тот же день немецкая дальнобойная артиллерия начала обстрел Новороссийска, выпустив 25 снарядов. Были разрушены 4 здания и убиты 4 чел.

В августе 1942 г. командование Черноморского флота реально почувствовало присутствие германских боевых кораблей на Черном море. В июле 1942 г. германская флотилия торпедных катеров перебазировалась в поселок Киик-Атлама* в Двуякорной бухте близ Феодосии.

Выходы немецких катеров к кавказским берегам начались в начале августа. Для командования Черноморского флота это стало полной неожиданностью. Возможность появления катеров противника в районе широты южнее Туапсе казалась невероятной. Но тем не менее первое наше судно - транспорт <Севастополь> (1339 брт) - было потоплено именно здесь. <Севастополь> шел из Туапсе в Поти с ранеными и эвакуируемыми на борту. Его торпедировал катер S-102 ка-питан-лейтенанта Тёнигеса в 1 ч 20 мин ночи 10 августа. 924 чел. погибли, спасти удалось лишь 130 чел. Командир сторожевого катера - 018, конвоировавшего <Севастополь>, даже не заметил германского торпедного катера и приписал атаку подводной лодке.

Следующее нападение шнельботов состоялось 30 августа в 21 ч 45 мин. Торпедные катера S-28 и S-102 потопили транспорт <Ян Томп> (883 брт), шедший из Поти в Туапсе в сопровождении базового тральщика <Трал>.

* В советское время это секретный поселок Орджоникидзе. Будучи студентом, я с компанией отдыхающих из Коктебеля проникал морем в запретную зону за Новосветским шампанским и прочими дефицитами тогдашнего Крыма.

Между тем части немецкого 49-го горного корпуса под командованием генерала Конрада упорно продвигались через Кавказский хребет к Черному морю. В книге <Горные стрелки на всех фронтах> Алекс Бухнер приводит ответ одного стрелка на вопрос, с какой целью они совершают свой долгий марш через степи: <Чтобы выйти к Кавказу, повернуть за угол, ударить англичанам в тыл и сказать Роммелю: "Привет, генерал, мы здесь!">.

97-я и 101-я легкие пехотные дивизии шли через лесной Кавказ к Туапсе, а 1-я и 4-я горные дивизии - к Сухуми. Жаркие бои завязались за Клухорский перевал, расположенный на высоте 2800 м, от которого начиналась старая Сухумская военная дорога. На участке 1-й горнострелковой дивизии майор фон Гиршфельд со 2-м батальоном 98-го горнострелкового полка осуществил смелый бросок к самому входу на перевал, который блокировал 815-й батальон 394-й стрелковой дивизии. Взять рубеж с фронтальной атаки было невозможно. Но Гиршфельд показал русским, как умеют воевать в горах немцы. Гиршфельд связал наши части боем по фронту и обошел их по отвесным горным склонам, после чего ударил в тыл. Самая высокая точка Сухумской военной дороги находилась в руках немцев к вечеру 17 августа. Но дальнейшее продвижение немцев замедлилось, и к вечеру 19 августа они были вынуждены остановиться в 10-12 км ниже Клухорского перевала.

В пропагандистских целях генерал Конрад приказал водрузить имперский красно-черный флаг со свастикой на Эльбрусе. Чтобы никого не обидеть, в восхождении участвовал!' солдаты из 1-й и 4-й горных дивизий, которых возглавляв капитан Грот. 21 августа флаг и штандарты обеих дивизии были установлены на вершине Эльбруса на высоте 5600 м.

Но вернемся к битве за перевалы. Полковник фон Штет-тнер с 1-м и 3-м батальонами 91-го горнострелкового полке овладели перевалами Санчаро и Алустаху, расположенными нг высоте 2500 и 3000 м. Таким образом, немцы преодолели главный горный хребет, и теперь дорога лежала вниз - к перевалам у подножия и к субтропическим лесам района Сухуми.

Майор Шульце с 3-м батальоном 91-го горнострелкового полка штурмом взял Бгаларский перевал и оказался непосредственно над лесистыми склонами, резко обрывающимися к прибрежной равнине. Берег - главная цель - был всего в 20 км. А командир 91-го горнострелкового полка полковник фон Штеттнер находился в долине Бзыби в 30 км от Сухуми. Майор фон Гиршфельд со своими солдатами стоял в долине Клыча, в 40 км от берега.

97-я пехотная дивизия генерал-майора Руоффа с боями пробилась на расстояние 50 км от Туапсе. В составе этой дивизии сражались бельгийские добровольцы из бригады СС <Валлонии> подполковника Люсьена Липпейра.

В прибрежных кавказских городах царила паника. Советские, партийные власти и часть населения бросились эвакуироваться. Основным средством эвакуации был флот.

С 19 ч 31 августа из Новороссийска было вывезено 5501 чел. гражданского населения, 6520 военнослужащих, из них 1400 раненых; 4255 т продовольствия, 2637 т грузов Черноморского флота, 1288 т грузов Северо-Кавказского фронта, 1967 т заводского оборудования, 195 т прочих грузов. Всего вывезено 12 021 чел. и 10 342 т грузов.

С 16 по 31 августа из Туапсе было вывезено 2394 гражданских лиц, 1313 военнослужащих, 7554 различных грузов и 15 846 т жидкого топлива.

По отчетным данным штаба Черноморского флота, в течение августа 1942 г. по коммуникациям между портами кавказского побережья прошло 458 транспортов морского флота и 198 военных транспортов. Для их охранения боевые корабли сделали рейсов: эсминцы - один, сторожевые катера - 466, торпедные катера - 34. Мелкие суда (шхуны, сейнеры, катера-тральщики) для перевозки грузов и людей сделали 255 рейсов.

Кроме того, для перевозки людей и наиболее ценных грузов были привлечены боевые корабли. Крейсера сделали 14 рейсов, эсминцы - 20, канонерские лодки - 6, сторожевые корабли - 2, базовые тральщики - 10 и подводные лодки - 5 рейсов. Всего за месяц было перевезено 34 504 чел. и 61 259 т груза.

Командование Черноморского флота от греха подальше решило перепрятать линкор <Парижская Коммуна>. Вечером 12 сентября линкор вышел из Поти и за ночь перешел в Батуми.

15 Битва за Черное море 44Q

1 сентября была предпринята попытка помочь огнем корабельной артиллерии защитникам Новороссийска. В 22 ч 30 мин лидер <Харьков> и эсминец <Сообразительный>, вышедшие в 7 ч 25 мин из Батуми в район Новороссийска, обстреляли скопления сил противника в районах станиц Не-берджаевской и Нижне-Баканской. <Харьков> выпустил 200 снарядов, а <Сообразительный> - 150. Результаты стрельбы были неудовлетворительными, так как корабли начали ее в 22 ч 30 мин, а не в 23 ч, как было намечено планом операции. Причем корабли не имели уточненных данных о положении своих и неприятельских частей. А в 23 ч <Харьков> и <Сообразительный> уже оставили район Новороссийска и пошли в Батуми.

Советские горе-историки оставили массу <черных дыр> в истории обороны Кавказа. Одна из них - приезд 23 августа в Сухуми члена Государственного Комитета Обороны Л. П. Берия. Как писали за маршала А. А. Гречко безвестные <черные перья>: <Вместо конкретной помощи, в которой нуждались командование и штаб 46-й армии, Берия заменил целый ряд ответственных работников армейского и фронтового аппарата, в том числе и командующего армией генерал-майора В. Ф. Сергацкова>*.

Результатом визита Берия стала и директива Ставки - 171096 от 1 сентября 1942 г. согласно которой Северо-Кавказский и Закавказский фронты объединялись в один Закавказский фронт, а войска Северо-Кавказского фронта преобразовывались в Черноморскую группу войск Закавказского фронта под командованием генерал-полковника Я. Т. Че-ревиченко. В состав этой группы вошли все войска бывшего Северо-Кавказского фронта, и дополнительно была включена 20-я горнострелковая дивизия.

Советское командование отовсюду собирало силы и бросало их на перевалы. Так, на Клухорский перевал были направлены резервы: 3-й батальон 815-го полка, учебный батальон 394-й стрелковой дивизии, отряд Сухумского пехотного училища и отряд НКВД. Наступление немцев было останов-ленно. Но позиционные бои продолжались до января 1943 г. когда немцы сами оставили этот перевал.

7 сентября немцы отбросили два батальона 344-й стрелковой дивизии и овладели Марухским перевалом. В тот же день на помощь Марухской группе подошли три батальона 155-й и 107-й стрелковых бригад и 2-го Тбилисского пехотного училища. 9 сентября наши части перешли в наступление, но успеха не добились. И тут позиционные бои продолжались до января 1943 г.

Для отражения наступления немцев, захвативших перевал Санчаро, была создана Санчарская группа войск, куда вошли 307-й полк 61-й стрелковой дивизии, два батальона 155-й и 51-й стрелковых бригад, 25-й пограничный полк НКВД, сводный полк НКВД и отряд 1-го Тбилисского пехотного училища.

16 октября части Санчарской группы, перегруппировавшись, перешли в наступление и к 20 октября овладели всей группой Санчарских перевалов. Остатки немецких войск отошли на северные склоны Главного Кавказского хребта. С наступлением зимы активные боевые действия на этом направлении прекратились.

На белореченском направлении выходы со стороны Майкопа через Белореченский перевал к Черноморскому побережью обороняли подразделения 379-го полка 20-й горнострелковой дивизии. Против них вели наступление 207-й полк 97-й немецкой легкой пехотной дивизии и несколько эскадронов конницы. Активные боевые действия начались здесь с конца августа. С 20 по 25 августа шли упорные бои в ущелье восточнее горы Фишта.

Для усиления нашей группы были выдвинуты 23-й и 33-й погранполки НКВД, которые 25 августа с ходу атаковали противника и, преодолев сопротивление частей 97-й немецкой дивизии, к 10 октября отбросили противника от перевалов Главного Кавказского хребта.

Разумеется, остановить немцев на перевалах удалось не из-за явления Лаврентия Павловича или стойкости курсантов Тбилисского училища и войск НКВД. Немцам не хватало для последнего рывка <всего нескольких десятков истребителей, полдюжины батальонов и нескольких сотен мулов. Теперь, когда до цели оставались считанные километры, все это отсутствовало>*. Вес резервы Гитлер бросил под Сталинград. А 19 ноября 1942 г. войска Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов (всего 1103 тыс. чел. 1463 танка и САУ и 1350 самолетов) перешли в решительное наступление и окружили 6-ю армию Паулюса.

Таким образом, защитники Сталинграда спасли и Кавказ от гитлеровской оккупации, а Черноморский флот от неминуемой гибели. Причем если в битве за Крым флот мог ценой больших потерь снасти Севастополь, то, пройди германские горные стрелки еще 20-40 км к морю, и у кораблей, и у моряков осталась бы единственная альтернатива - погибнуть или сдаться.

Западные же историки утверждают, что на исход войны повлияли два события, произошедшие в течение ноября 1942 г.: разгром германо-итальянских войск под Эль-Аламейном и высадка англо-американских войск в Северной Африке. На самом деле эти события не сопоставимы по своему масштабу и значимости со Сталинградской битвой, но они, безусловно, сыграли свою роль в декабрьском приказе Гитлера начать отвод войск группы армий <А> с Северного Кавказа.

Глава 29

СРАЖЕНИЕ ЗА НОВОРОССИЙСК

С начала 1943 г. советские войска перешли в решительное наступление. Силами Южного, Закавказского и Северо-Кавказского фронтов были проведены в январе - феврале 1943 г. Ростовская, Моздок-Ставропольская, Новороссийско-Майкопская и Тихорецкая фронтовые наступательные операции. Среднесуточные темпы наступления составляли 9- 17 км. А потери с 1 января по 4 февраля 1943 г. составили: безвозвратные - 69 627 чел. санитарные - 84 912 чел. 7 февраля были освобождены Батайск и Азов, 13 февраля - Новочеркасск, а 14 февраля - Ростов.

24 января 1943 г. командующий Черноморской группой поставил войскам 47-й армии задачу: взаимодействуя с мор* Кароль II. Восточный фронт. Кн. 1. С. 461.

скин десантом, разбить и уничтожить противостоящего противника и к 5 февраля овладеть рубежом Варениковская - Анапа. В дальнейшем, наступая на Тамань, Темрюк, армии приказывалось очистить от врага Таманский полуостров.

Черноморскому флоту этим же приказом были поставлены следующие задачи:

а) 27 января огнем корабельной и береговой артиллерии содействовать частям 47-й армии в прорыве обороны немцев на участке юра Колдун - Цементный завод;

б) с выходом частей 47-й армии на рубеж перевал Небер-джаевский - перевач Маркотх высадить морской десант в составе 255-й и 83-й бригад морской пехоты, 323-го батальона морской пехоты, пулеметного батальона и 563-го отдельного танкового батальона в районе селения Южная Озерейка н во взаимодействии с 47-й армией занять Новороссийск;

в) в соответствии с дальнейшим ходом наступательных действий левого крыла Черноморской группы войск высадить морской десант в районе Анапа - Соленое озеро и совместно с сухопутными частями уничтожить противника на рубеже Анапа - станица Варениковская с последующей задачей овладеть всем Таманским полуостровом.

Обстрел поселка Южная Озерейка в 12 км к западу от Новороссийска был запланирован еще 31 декабря 1942 г. Первоначально к обстрелу решили привлечь линкор <Парижская Коммуна>, который 25 ноября вернулся в Поти. Но 24 января 1943 г. было решено линкором не рисковать.

27 января 47-я армия перешла в наступление в направлении на станицу Крымская. Наступление на Новороссийск из-за неготовности к наступлению 3-го стрелкового корпуса и 318-й стрелковой дивизии началось только 1 февраля 1943 г.

В ночь на 4 февраля началась десантная операция в районе Южная Озерейка - Станичка северо-западнее Новороссийска. Высадку поддерживали крейсера и эсминцы. В 2 ч 32 мин <Красный Кавказ>, в 2 ч 35 мин <Красный Крым> и в 2 ч 40 мин <Харьков> открыли огонь по району Озерейки и вели его до 3 ч 05 мин. Стреляли по площади, без корректировки самолетами. <Красный Кавказ> выпустил семьдесят пять 180-мм снарядов и триста 100-мм снарядов; <Красный Крым> - пятьсот девяносто восемь 130-мм и двести 100-мм снарядов; <Харьков> - четыреста двадцать 130-мм снарядов. При этом <Харьков> ошибся в определении своего места на 12 кабельтовых и поэтому сместил площадь обстрела на ту же величину.

Закончив стрельбы, крейсера и лидер легли на курс отхода, а эсминцы <Беспощадный> и <Сообразительный> остались для обстрела других объектов. <Беспощадный> с 3 ч 24 мин до 3 ч 44 мин обстреливал поселок колхоза <Достижения Пятилетки> и с 3 ч 54 мин до 4 ч 01 мин - деревню Федотовна, израсходовав сто восемь 130-мм снарядов. <Сообразительный> с 3 ч 25 мин до 3 ч 35 мин вел огонь по дороге Озерейка - Глебовка, с 3 ч 37 мин до 3 ч 44 мин - по селению Глебовка и с 3 ч 51 мин до 4 ч 00 мин - по деревне Васильевна, выпустив 310 снарядов.

В 3 ч 45 мин сторожевые катера - 041, 051, 081, 091 и 0141 со штурмовым отрядом подошли к берегу, а остальные корабли следовали за ними. Как только катера подошли к берегу, немцы, занимавшие позиции на склонах долины Озерейка, открыли огонь из орудий и пулеметов по катерам, а из минометов - заградительный огонь по пляжу. Вход в долину был освещен пожарами. Кроме того, немцы освещали этот район ракетами и прожекторами, расположенными на восточном скате долины.

Подходя к берегу, катера открывали огонь из реактивных установок РС-82, из 45-мм пушек и пулеметов, но эффективность их огня была слаба, потому что немцы стреляли из орудий, расположенных на обратных скатах прибрежных высот. Эти вражеские орудия не были подавлены во время нашей артиллерийской подготовки.

Вскоре после начала высадки от прямого попадания снаряда загорелся и взорвался сторожевой катер - 051, затем катер - 091 получил сильные повреждения. Остальные катера высадили штурмовой отряд и отошли от берега, продолжая обстреливать огневые точки противника.

Вместе с пехотой в Южной Озерсйке должен был высадиться 563-й отдельный танковый батальон, вооруженный легкими танками МЗА1 <Стюарт>, полученными из США по ленд-лизу. В качестве танкодесантных кораблей решено было использовать болиндеры. Эти десантные суда водоизмещением 225 т были построены в 1915 г. в Николаеве*. Название свое суда получили за двигатель внутреннего сгорания <Бо-линдер>. Но к 1941 г. двигатели давно были сняты, и болин-деры использовались как обычные несамоходные баржи. Болиндер мог вместить до 14 танков <Стюарт>. К Озерейкам болиндеры буксировали тральщики.

Десантные болиндеры - 2 и 4 подошли к берегу около 4 ч 30 мин. Болиндер - 2 подошел к берегу носом, стал высаживать десантников и выгружать танки. Болиндер - 4 подошел к берегу лагом, что исключало возможность выгрузки танков. Однако, по некоторым данным, нескольким танкам удалось, используя мелководье, выбраться на берег.

Вскоре от попаданий снарядов и мин загорелся болиндер - 4, затем загорелся подводивший его к берегу буксир <Геленджик>, а потом и болиндер - 2.

В 5 ч 50 мин был подведен к берегу болиндер - 6. Моторы всех находившихся на нем танков были заведены, танкисты сидели в машинах, что ускорило выгрузку танков на берег и дало возможность немедленно использовать их артиллерию. Однако полностью болиндер разгрузиться не успел: от попаданий снарядов на нем возник пожар, и он сгорел у берега.

К 6 ч, но сведениям штаба высадки десанта, было высажено на берег 1427 чел. и выгружено 16 танков (по другим данным - 10 танков).

Учитывая, что оборона противника не была сломлена и что приближался рассвет, командир высадки контр-адмирал Н. Е. Басистый в 6 ч 20 мин донес командующему флотом, что ввиду сильного противодействия противника высадка не выполнена большинством кораблей, и во избежание потерь приказал начать отход.

Одновременно с основным десантом 2 февраля высадился и демонстративный десант, находившийся в составе сторожевого катера - 084, торпедных катеров - 12 и 22, сторожевых катеров Л К - 0134, КМ - 0154, 0163, 0411, катера <Сталинец> и речного катера-тральщика - 1. Задачей этого отряда была высадка роты автоматчиков под командованием майора Цезаря Куникова в районе Станички с целью дезинформации

* При советской власти до 1942 г. специальные десантные суда вообще не строились.

противника и оковывания его резервов, высадка демонстративного десанта прошла успешно, были ранены 3 чел. и один убит. Всего в районе Станички высадилось 870 чел.

Поскольку высадка десанта в районе Южной Озерейки не удалась и посланные в разведку сторожевые катера подверглись сильному обстрелу с берега, командующий флотом решил высадить основные силы десанта в районе Станички с целью развития успеха демонстративного десанта и приказал командующему новороссийской ВМБ контр-адмиралу Г. Н. Холосгякову в ночь с 5 на б февраля высадить в Станичке 355-ю бригаду морской пехоты, 165-ю стрелковую бригаду и части фронтового авиационно-десантного полка.

Между тем основной десант после двух дней ожесточенных боев с большими потерями прорвался на плацдарм, занятый демонстративным десантом Куникова. Так демонстративный десант стал основным.

Всего с 4 по 9 февраля в район Станички было перевезено 15 400 чел. 21 орудие и 74 миномета.

В ходе боев десантные войска значительно расширили занимаемый плацдарм и к 15 февраля вышли на рубеж: южная окраина Новороссийска - Фсдотовка - мыс Мысхако. Однако из-за своей малочисленности и малоуспешных действий войск 47-й армии они не смогли развить наступление в сторону Новороссийска. И до сентября 1943 г. в районе Станички, на Малой земле, шли позиционные бои. Старшее поколение читателей хорошо помнит, как в 1970-1980-е гг. Малая земля стала настоящим предметом культа, поскольку там побывал сам полковник Л. И. Брежнев.

В начале сентября 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования приказала войскам Северо-Кавказского фронта во взаимодействии с силами Черноморского флота и Азовской военной флотилии провести наступательную операцию с целью разгрома таманской группировки противника.

Командование Северо-Кавказского фронта решило нанести главный удар в районе Новороссийска, после овладения которым предполагалось развить наступление на Верхне-Бакинский. Вспомогательные удары намечалось нанести севернее и южнее р. Кубань, имея целью расчленить вражескую группировку и отрезать ей пути отхода в Крым.

Германское командование хорошо понимало значение Новороссийска. На подходах к городу немцы создали систему бетонированных дотов и дзотов, соединенных глубокими траншеями и опоясанных густой сетью проволочных заграждений. Противотанковые и противопехотные минные поля прикрывали подходы к переднему краю обороны Новороссийска. Всего было установлено около 30 тыс. мин и фугасов.

Подходы к порту со стороны моря прикрывались береговой артиллерией и большим количеством минометных и пулеметных точек, расположенных на берегу, на пристанях и молах Новороссийской (Цемесской) бухты. Вход в порт был перекрыт боносетевыми и минными заграждениями. Город обороняли 73-я пехотная, 4-я горнострелковая и 101-я легкая пехотная дивизии и 4-я румынская горнострелковая дивизия. В резерве находилась 125-я пехотная дивизия.

По плану советского командования Новороссийская наступательная операция должна была проводиться силами 18-й армии и Черноморского флота. Предполагалось одновременное нанесение ударов по группировке противника группы войск 18-й армии, с мысхакского плацдарма - западной группы войск 18-й армии и с морского направления - силами десанта.

В ночь на 10 сентября корабли и суда с десантными войсками вышли из Геленджика в район высадки десанта. Переход кораблей и судов обеспечивался манипуляторными пунктами новороссийской ВМБ, а от мыса Дооб до точки развертывания - дополнительно выставленными створными огнями.

В 2 ч 44 мин 10 сентября мощной артиллерийской и авиационной подготовкой начался бой за высадку десанта. С подходом к порту торпедных катеров отряда обеспечения высадки огонь артиллерии и минометов был перенесен в глубину вражеской обороны. В 2 ч 45 мин корабли отряда обеспечения высадки приступили к выполнению своих задач.

Торпедные и сторожевые катера 1-й группы (группы прорыва) атаковали торпедами огневые точки противника на молах, высадили на молы штурмовые группы и подорвали бо-носетевые заграждения, обеспечив тем самым проход кораблей в порт.

В то же время торпедные катера 2-й группы (группы атаки берега) атаковали торпедами огневые точки, расположенные на побережье Новороссийской бухты на участке от мыса Любви до корня западного мола и от электростанции до корня восточного мола.

В 2 ч 56 мин в порт ворвались торпедные катера 3-й группы (группы атаки порта) и атаковали торпедами причалы и места высадки.

Действия торпедных и сторожевых катеров отряда обеспечения высадки проходили под интенсивным артиллерий-ско-минометным и пулеметным огнем противника.

С 3 ч ночи 10 сентября в новороссийский порт начали входить торпедные и сторожевые катера, мотоботы, мото-барказы с частями 1-го эшелона десанта. Высадка десанта производилась с 3 ч 09 мин до 4 ч 55 мин под непрерывным артиллерийско-минометным и пулеметным огнем противника. В 3 ч 30 мин закончилась высадка десанта на северозападном побережье бухты с кораблей и судов 2-го десантного отряда (393-й отдельный батальон морской пехоты), в 3 ч 40 мин на северо-восточном побережье бухты - с кораблей и судов 3-го десантного отряда (1339-й стрелковый полк), а в 4 ч 55 мин на западном побережье и у входа в порт - с кораблей и судов 1-го десантного отряда (части 255-й бригады морской пехоты).

Из состава 2-го эшелона десанта в ночь на 10 сентября с санитарных катеров удалось высадить только 370 чел. в район цементного завода <Пролетарий>. Высадка основных сил 2-го эшелона десанта была произведена только в ночь на 11 сентября.

Высадившиеся на берег войска завязали ожесточенные бои с противником за расширение плацдармов. В наиболее тяжелом положении оказались подразделения 1-го отряда десанта, так как противник, ожидавший главного удара со стороны мысхакского плацдарма, сосредоточил в районе высадки этого отряда свои основные резервы. В ходе боев этот десант был отрезан от моря и расчленен на отдельные изолированные друг от друга группы. К исходу 10 сентября часть сил 1 -го отряда десанта прорвалась в район Станички и соединилась с войсками, перешедшими в наступление с мысхакского плацдарма, а часть сил пробилась в район действий 2-го отряда десанта. 3-й отряд десанта, усиленный чаcvin 2-го эшелона десанта, к утру 11 сентября захватил цс-нтный завод <Пролетарий>.

Одновременно с десантными войсками перешли в наступление восточная и западная группы войск 18-й армии. Войска восточной группы, наступая из района цементного завода <Красный Октябрь>, прорвали оборону противника и, соединившись около 6 ч 11 сентября с частями 3-го отряда десанта, начали продвигаться в напраапении поселка Мефодиевский.

Части 2-го отряда десанта, выдержав на протяжении нескольких суток ожесточенные атаки врага, 14 сентября при поддержке авиации и артиллерии перешли в наступление, прорвали оборону противника и. соединившись с частями 3-го отряда десанта и восточной группой войск 18-й армии, завязали бои в городе.

В ночь на 16 сентября после упорных боев войска западной группы 18-й армии прорвали оборону противника в районе Станички и также начали уличные бои в городе.

В результате совместных действий войск 18-й армии и морского десанта сопротивление противника было сломлено, и к 10 ч 16 сентября порт и город Новороссийск были полностью освобождены. Развивая успех, советские войска развернули наступление в направлении Верхне-Бакинского в тыл вражеской группировки, оборонявшейся на рубеже <Голубой линии>.

В ходе высадки десанта в Новороссийске погибло 24 катера и тральщика, из них 8 торпедных катеров.

Глава 30

БОРЬБА ЗА КОММУНИКАЦИИ (АВГУСТ 1942 г. - ДЕКАБРЬ 1943 г.)

После падения Севастополя и вторжения немцев на Кавказ морские перевозки приобрели огромное значение для германской армии. Теперь конвои ходили от Констанцы до Анапы. При этом они одни ходили вдоль берега, укрываясь при необходимости в захваченных советских портах.

Действия советских подводных лодок на коммуникациях противника в целом были малоэффективными, хотя по официальным источникам они добились огромных успехов. <В кампанию 1942 г. подводные лодки Черноморского флота 40 раз выходили в торпедные атаки, из них 29 раз днем (73%) и 11 раз ночью (27%). Успешность атак составляла 38%>*.

<В ходе кампании 1943 г. подводные лодки Черноморского флота совершили 102 боевых похода, из которых большинство (почти 80%) пришлось на действия у южного побережья Крыма. Было выполнено 87 торпедных атак, из них 67 (77%) дневных и 20 (23%) ночных. Лодки потопили и повредили 27 транспортов и других легких судов (74 519 брт), уничтожили 18 боевых кораблей и вспомогательных судов противника>**.

Но вот когда дело доходит до конкретных названий погибших судов, то подтвержденные потери в лучшем случае в 5 раз меньше.

Подводные лодки типа Л в 1942 г. выставили на коммуникациях противника 176 мин ПЛТ, а в 1943 г. - 120 таких мин.

Следует отмстить, что наряду с неприятельскими судами советские подводные лодки постоянно атаковали и турецкие суда. Так, Щ-205 18 мая 1942 г. севернее мыса Карабурун артиллерийским огнем потопила турецкое судно <Дуате-пе> (128 брт), а через пять дней там же двумя торпедами с 3 кабельтовых - турецкое судно <Сафак> (683 брт). Любопытно, что в книге Л. А. Емельянова <Советские подводные лодки в Великой Отечественной войне> (с. 103) на полстраницы расписано потопление <Сафака>, но национальность его не указана, а водоизмещение доведено до 4 тыс. т. В свое время у Суворова спросили, сколько написать убитых турок в донесении матушке-государыне. Александр Васильевич лаконично ответил: <Да чего их, нехристей, жалеть, пишите побольше>. Так что господин Емельянов действовал вполне по-суворовски.

Приведу еще одни пример, несколько забегая вперед. Подводная лодка Щ-209, крейсируя у пролива Босфор, 19 июля

* Емельянов Л. А. Советские подводные лодки в Великой Отечественной войне. М. Воениздат, 1981. С. 105. ** Там же. С. 110.

1944 г. четырьмя торпедами с 5 кабельтовых потопила турецкий транспорт <Канария>. А 20 июля там же Щ-209 уничтожила торпедами с 5 кабельтовых турецкую парусно-мотор-кую шхуну <Семен Бихри> водоизмещением 100 т. Через шесть дней там же, у Босфора, Щ-209 выпустила 4 торпеды с дистанций 3 и 2 кабельтовых по двум парусным турецким шхунам, но промазала, и тогда одну из шхун потопила артиллерийским огнем.

За относительно скромный успех на коммуникациях противника Черноморскому флоту пришлось заплатить гибелью 5 лодок за пять месяцев 1942 г. Подводная лодка Щ-212 была потоплена авиацией у мыса Синоп. Подводные лодки Щ-213, М-31 и М-118 потоплены охотниками за подводными лодками, а подводные лодки Л-24, М-33 и М-60 погибли на минах. Причина гибели Щ-208 неизвестна.

Подводная лодка Щ-205 4 декабря 1942 г. в районе Варны подорвалась на мине, но сумела вернуться в базу, после чего отправилась в ремонт и больше в боевых действиях не участвовала.

В 1943 г. погибли на коммуникациях противника подводные лодки Д-4 и А-3.

Несколько слов стоит сказать и о <железнодорожных вояжах> подводных лодок типа М (серий VI, VI6hc и XII). Дело в том, что подводные лодки типа М специально проектиро-, вались с учетом возможности переброски их по железной дороге. Это даЕШю возможность руководству ВМФ быстро перебрасывать подводные лодки с одно театра военных действий на другой. Но увы, нарком Кузнецов и К делали это крайне бестолково.

Осенью 1942 г. нарком решил перебросить подводные лодки М-32, М-36, М-52 и М-102 с Черноморского на Северный флот, несмотря на то что эти весьма несовершенные лодки лучше всего могли действовать на Черном море. Сказано - сделано. В ноябре - декабре 1942 г. их по железной дороге перебросили из Поти в Баку, а оттуда по Каспию и Волге, а затем по железной дороге собирались переправить на Север. Но, поразмыслив, наш нарком раздумал. И вот лодки опять погрузили на железнодорожные платформы и в октябре - декабре 1943 г. доставили в Поти. Ни одна из этих лодок так и не участвовала в боевых действиях. Мало того, 4 января 1944 г. подводная лодка М-36, проходившая испытания на мерной миле, бесследно исчезла.

Но и этого товарищу Кузнецову показалось мало, и он решил 4 подводные лодки типа <М> отправить по железной дороге с Северного флота на Черноморский. Как говорится: <с нашего стола - вашему столу>. 11 - 12 мая 1944 г. подводные лодки М-104, М-105, М-107 и М-119 были погружены на железнодорожные платформы и в июле 1944 г. благополучно прибыли в Поти. Обратим внимание - 9 мая 1944 г. был взят Севастополь, и понятно, что подводные лодки типа М теперь на Черном море были уже не нужны. И действительно, эти 4 североморские лодки в боевых действиях не участвовали.

Но нарком не унимался и отправил с мая по октябрь 1944 г. 10 подводных лодок типа М с Тихоокеанского флота на Черноморский. В Поти они прибыли с 8 июля по 11 декабря 1944 г. Мудрость решения великого флотоводца простому человеку понять не дано. Зачем отправлять подводные лодки на Черное морс с Тихоокеанского флота притом, что нарком не мог не знать о запланированном нападении СССР на Японию.

А теперь перейдем к действиям 6 германских подводных лодок. Первым успехом стало уничтожение подводной под-, кой U-24 танкера <Эмба> (7886 брт). Этот танкер был поврежден авиацией еще 29 января 1942 г. и сидел на камнях. А 30 июня 1943 г. торпеда с U-24 разнесла его на части.

23 октября 1943 г. подводная лодка U-23 потопила одной торпедой шаланду <Танаис>, погибло 11 чел. Далее процитирую <Хронику...> за 16 января 1944 г.: <в 13 ч 05 мин танкер <В. Кутюрье>, тральщики <Взрыв>, <Трал>, <Гарпун>, <Арсений Раскин>, сторожевые катера - 046, 056, 068, 091, 098 с завесой противолодочной обороны из сторожевых катеров - 0101, 0143, 052, 0108, 0112 вышли из Батуми в Туапсе. В 18 ч 35 мин в 30 каб. к западу от мыса Анакрия танкер <В. Кутюрье> был подорван торпедами с подводной лодки противника. В 19 ч 30 мин танкер погрузился кормой до полубака с креном на левый борт до 45 и дифферентом на корму до 80. Спасено было 60 чел. команды, из них двое раненых. Четыре человека не найдены. На танкере находилось 2000 т мазута, 2500 т автола, 4500 т автомобильного бензина. Из-за плохой погоды и плохого состояния аэродромов 3-й и 7-й авиационные полки задачу по прикрытию конвоя на переходе Батуми - Туапсе не выполнили>*.

Это при таком-то сильном охранении одного танкера лодка U-20 сделала свое <черное дело> и спокойно ушла. И во всем виноваты летчики! Вот если бы два полка с воздуха прикрывали танкер, вот тогда...

29 мая 1944 г. буксир <Смелый> и шхуна <Арабат> в охранении двух сторожевых катеров и речного тральщика вышли из Очамчири в Сухуми. В 13 ч 55 мин в районе Бабушеры <Смелый> был атакован подводной лодкой U-23, выпустившей по нему две торпеды. От попадания торпеды буксир затонул. Вторая торпеда взорвалась на берегу. Из 17 чел. команды было спасено 6. Два сторожевых катера сбросили бомбу на предполагаемое местонахождение подводной лодки.

20 июня 1944 г. транспорт <Пестель> (1850 брт), шедший из Трапезунда в Батуми в сопровождении двух сторожевых катеров, был потоплен у Трабзона торпедой с подводной лодки U-20.

Кроме того, подводная лодка U-20 выполняла еще минные постановки. Так, 20 сентября 1943 г. у порта Поти она выставила 9 донных мин ТМВ, а 28 февраля 1944 г. там же - еще 10 мин ТМВ. Железная дорога от Туапсе до Очамчири идет в нескольких сотнях метров от моря. Пользуясь этим, германские подводные лодки периодически охотились за поездами, расстреливая их из своих 2-см автоматов.

Не менее активно на коммуникациях Черноморского флота действовали и германские торпедные катера. Вот только два эпизода за первый квартал 1943 г.

18 февраля 1943 г. в 4 ч 15 мин, транспорт <Львов> у мыса Идокопас был атакован пятью германскими торпедными катерами, выпустившими по нему с дистанции 10-15 кабельтовых 10 торпед. Но все торпеды прошли мимо, и <Львов> благополучно прибыл в Геленджик.

27 февраля в 23 ч 20 мин германские торпедные катера атаковали корабли Черноморского флота в районе Мысхако.

Тральщик <Груз> разгружал боеприпасы и, получив попадание торпеды, затонул. Канонерская лодка <Красная Грузия> получила попадание торпедой в кормовую часть и села на грунт. Впоследствии канонерка подвергалась периодическим ударам авиации и артиллерии противника и получила новые повреждения, которые окончательно вывели ее из строя. На <Красной Грузии> было убито 4 и ранено 12 чел.

На следующий день, 28 февраля, в 6 ч 15 мин буксир <Миус>, шедший из Геленджика в Мысхако, также был потоплен германскими торпедными катерами в районе Суд-жукской косы.

13 марта, в 0 ч 50 мин, в районе селения Лазаревское танкер <Москва> (6086 брт), шедший из Батуми в Туапсе, был освещен светящейся авиабомбой, сброшенной с самолета, а затем торпедные катера S-26 и S-47 выпустили в него 4 торпеды. В 2 ч 57 мин танкер получил попадание торпеды в носовую часть левого борта. На корабле возник сильный пожар. На помощь танкеру были высланы буксиры, которые провели <Москву> на внешний рейд Туапсе.

Самолет Че-2 вел поиск торпедных катеров противника, атаковавших <Москву>. В 7 ч 48 мин он обнаружил 4 немецких торпедных катера в районе Эльчан-Кая и открыл по ним огонь. Ответным огнем с катеров летчик и штурман были ранены, но благополучно посадили самолет на своем аэро-дреме.

Вторая мировая война, и в частности действия на Средиземном море, близком по своим климатическим условиям к Черному морю, показали, что наиболее эффективным средством для пресечения как английских, так и итало-германских коммуникаций являются крупные надводные корабли, в первую очередь крейсера и эсминцы. Командование же Черноморского флота применяло крейсера и эсминцы на коммуникациях противника крайне редко и неэффективно.

Так, единственный в 1942-1944 гг. рейд к побережью противника совершил с 29 ноября по 2 декабря 1942 г. крейсер <Ворошилов>. Крейсер вместе с лидером <Харьков> и эсминцем <Сообразительный> вышел из Батуми в 17 ч 50 мин 29 ноября и, держась турецкого берега, направился в сторону Рымника.

В 0 ч 50 мин 30 ноября эсминцы <Бойкий> и <Беспощадный> вышли из Туапсе также к западному побережью Черного моря для действий на коммуникациях противника.

К рассвету 1 декабря первый отряд в составе крейсера <Ворошилов>, лидера <Харьков> и эсминца <Сообразительный> подошел к острову Фидониси, а второй отряд в составе эсминцев <Бойкий> и <Беспощадный> в это же время вышли в район селения Калычи-Киаи (в 2 милях к югу' от мыса Шаблер).

В 7 ч 47 мин <Ворошилов> и <Сообразительный> открыли огонь по острову Фидониси (причем крейсер выпустил сорок шесть 180-мм и пятьдесят семь 100-мм снарядов), а <Харьков> повернул на север в район Цареградского устья.

В 8 ч 05 мин <Сообразительный> подсек мину правым параваном. Вслед за этим в 6-12 м от борта <Ворошилова> взорвались две мины: одна в 8 ч 06 мин в районе мостика с правого борта, а другая - в 8 ч 07 мин тоже в районе мостика, но с левого борта. Крейсер получил повреждения и уменьшил ход до 5-6 уз, но через две-три минуты вновь восстановил ход до полного. После этого командующий операцией решил возвращаться в базу. <Харьков>, пройдя до Жсбриян, кораблей противника не обнаружил и в 8 ч 58 мин лег на обратный курс.

Эсминцы <Бойкий> и <Беспощадный>, обстреляв берег в районе селения Калычи-Киой, в 8 ч 30 мин также пошли в базу.

Ремонт крейсера <Ворошилов> был закончен в конце января 1943 г. а в мае закончен ремонт крейсера <Молотов>. По более они на коммуникации противника не выходили, равно как и старые крейсера.

И стало командование Черноморского флота думу думать, как супостату навредить на коммуникациях и корабли для послевоенного парада сохранить. Какой-то стратег, фамилия его до сих пор секретна, надумал громить врага у берегов Румынии базовыми тральщиками.

Какие задачи ставятся перед тральщиками - ясно уже из одного их названия. Мин, особенно советских, в Черном море было набросано немерено, и наши адмиралы постоянно сетовали на недостаток тральщиков. Полное водоизмещение базовых тральщиков около 500 т, вооружение очень слабое: одна 100-мм пушка Б-24, одна 45-мм пушка 21К и один зенитный автомат (37-мм или 20-мм), максимальная скорость хода 18 уз. Таким образом, один румынский эсминец мог запросто разнести четыре тральщика, и уйти тральщики не могли, так как румынские эсминцы имели скорость в два раза выше. А одна 45-мм пушка и один зенитный автомат - слабая защита от германских торпедных катеров и авиации. Единственное достоинство тральщиков - за потерю их Москва меньше взыщет.

И вот 11 декабря 1942 г. в 17 ч 08 мин, базовые тральщики Т-406 <Искатель>, Т-406 <Мина>, Т-408 <Якорь> и Т-412* вышли из Поти к западным берегам Черного моря для действий на коммуникациях противника в районе между портом Констанца и мысом Бургас.

По агентурным данным, конвой румынских судов в составе миноносца, самоходной баржи и двух катеров прибыл в 11ч 11 декабря в порт Сулина. В 13 ч конвой германских судов в составе 6 буксиров и 4 нефтяных барж в охранении боевых судов вышел из Сулины в Одессу.

Отряд базовых тральщиков - <Мина> и Т-412 в первой группе, <Якорь> и <Искатель> во второй - утром 13 декабря прибыл в район операции: на коммуникации противника между портами Констанца и Бургас. Первая группа тральщиков, маневрируя в 25-28 милях к северу от острова Фидониси, в 11 ч 34 мин обнаружила неприятельский конвой в составе двух транспортов, шести сторожевых катеров и миноносца типа <Налука>. В 11 ч 45 мин тральщики атаковали транспорты и вступили в бой с кораблями охранения.

По <Хронике...> бой продолжался до 13 ч 45 мин, <причем был серьезно поврежден неприятельский транспорт и потоплен сторожевой катер>**. После боя тральщики обстреляли селение Шатаны ив 14 ч повернули в базу. Румыны же утверждают, что конвой без потерь отвернул к берегу, а наши тральщики не рискнули его преследовать.

* 6 января 1943 г. тральщик Т-412 получил название <Арсений Рас кии>.

** <Хроника...> Вып. 3. С. 340.

Вторая группа тральщиков с II до 16 ч маневрировала к югу от мыса Олинька, но транспортов противника не обнаружила ив 16 ч обстреляла селение на мысе Олинька, а в 16 ч 05 мин повернула в базу.

Для <обеспечения> деятельности тральщиков в тот же район был послан эсминец <Сообразительный>, который с 11 ч 26 мин маневрировал в 35 милях от берега в районе мыс Олинька - Жсбрияны. В 14 ч 24 мин, будучи в 42 милях к западу от Жсбриян, <Сообразительный> также повернул на курс отхода в базу.

Надо ли говорить, что если бы вместо тральщиков <Мина> и Т-412 было два эсминца проекта 7, разумеется, с решительными командирами, то конвой был бы разгромлен. А это, в свою очередь, имело бы не только военное, но и важное политическое значение.

После этого похода к берегам Румынии уже не посылали не только эсминцы, но и тральщики.

29 сентября 1944 г. в 19 ч 40 мин эсминцы <Способный>, <Бойкий> и <Беспощадный> вышли из Туапсе для поиска и уничтожения плавсредств противника на коммуникации мыс Чауда - мыс Айтодор. Вражеских судов эсминцы так и не обнаружили и 30 сентября в 23 ч 50 мин прибыли в Батуми. Но командование флота осталось очень довольно тем, что эсминцы не подверглись атакам торпедных катеров или авиации.

В это время руководство СССР получило сведения о том, что немцы собираются в ближайшее время эвакуировать Крым. Такие сведения имели некую реальную основу, о чем будет рассказано ниже. Весь день 4 октября, с 4 ч 30 мин до 20 ч 20 мин, 12 самолетов из 30-го разведывательного авиа-полка искали суда противника на коммуникациях и в портах северо-западного и западного побережья Черного моря, южного побережья Крыма, в Керченском проливе и фотографировали отдельные участки Крыма. Они обнаружили десятки транспортов и десантных барж. Так, на расстоянии более мили от мыса Так иль были обнаружены 5 больших десантных барж, шедших в Керчь; более мили юго-западнее маяка Кыз-Аульский - 9 больших десантных барж и 2 сторожевых катера, также шедших в Керчь; в 4 милях восточнее Феодосии - 12 больших десантных барж. 4 сторожевых и 3 торпедных катера, следовавших в Феодосию... И так до Балаклавы. В 6 милях южнее Балаклавы - транспорт в 1300 т, 3 транспорта в 600 т, 8 барж, 3 большие десантные баржи, буксир и 5 катеров*.

На следующий день, 5 октября, девять машин из 30-го разведывательного авиаполка продолжали разведку у берегов Крыма и опять обнаружили десятки судов в море сразу в нескольких конвоях и десятки судов в портах Крыма.

Итак, версия об эвакуации Крыма подтверждалась, и

5 октября командующий Черноморским флотом вице-адмирал Л. А. Владимирский** приказал силами 1-го дивизиона эсминцев во взаимодействии с торпедными катерами и авиацией флота в ночь на 6 октября произвести набег на морские сообщения противника у южного побережья Крыма и об-стрелять порты Феодосия и Ялта.

В тот же день, в 20 ч 30 мин, лидер <Харьков> и эсминцы <Беспощадный> и <Способный> под командованием капитана 2 ранга Негоды вышли из Туапсе в район Ялта - Феодосия.

6 октября около часа ночи <Харьков> отделился от эсминцев и пошел на выполнение задачи по обстрелу Ялты. В 2 ч 10 мин самолеты противника сбросили осветительные бомбы на <Харьков>. Командир лидера немедленно доложил

06 этом командиру дивизиона и начальнику штаба эскадры, находившемуся в Геленджике. А эсминцы в это время шли к Феодосии. С 2 до 4 ч они несколько раз были освещены осветительными бомбами, сброшенными с германских самолетов. Командир дивизиона донес об этом только в 4 ч 15 мин. Немецкие станции запеленговали передачи наших кораблей. По всему Крыму была объявлена боевая тревога, однако германские конвои продолжали идти по расписанию.

В 5 ч 30 мин <Способный> и <Беспощадный> в 8 милях от Феодосии обнаружили по бурунам две группы торпедных катеров. Это были S-28, S-42 и S-45, базировавшиеся в Дву-якорной бухте. Одновременно береговые батареи из Коктебеля открыли огонь по нашим кораблям. S-28 и S-45 выпустили но эсминцам 4 торпеды, а у S-42 заклинило прицел, и он не смог стрелять. Наши корабли от торпед уклонились, зато наш 45-мм снаряд попал в машинное отделение торпедного катера S-45. Эсминцы получили возможность разделаться с катерами, но Негода, державший флаг на <Беспощадном>, действовал нерешительно и не только не стан добивать вражеские торпедные катера, а вообще отказался от обстрела Феодосии и в 6 ч 10 мин начал отход в точку рандеву с <Харьковом>.

В 4 ч 02 мин два МБР-2 вылетели на корректировку огня кораблей по порту Феодосия, но в 6 ч 02 мин получили приказание возвращаться в базу.

Между тем лидер <Харьков> шел к Ялте. В 5 ч 05 мин его обнаружила РЛС, расположенная на мысе Айтодор, по пеленгу 110 на удалении 15 км. Убедившись, что обнаруженная цель не является своим кораблем, в 6 ч 03 мин германское командование разрешило береговым батареям открыть по ней огонь. В этот момент <Харьков> начал обстрел Ялты. За шестнадцать минут он выпустил без корректировки сто четыре 130-мм осколочно-фугасных снаряда. На огонь лидера ответили три 75-мм орудия 1-й батареи 601-го дивизиона, а затем шесть 155-мм орудий 1-й батареи 772-го дивизиона, расположенных на мысе Айтодор.

По германским данным, в результате обстрела <Харьковом> Ялты в городе было повреждено несколько домов и пострадало несколько человек из гражданского населения.

Следуя вдоль берега, лидер сделал 32 выстрела по Алуште, но, по германским данным, все снаряды легли с недолетом. В 7 ч 15 мин <Харьков> присоединился к эсминцам, шедшим курсом 110 со скоростью 24 уз. И сразу же лидер с эсминцами начали отход в Туапсе.

В 6 ч 40 мин три истребителя <Китихоук> начали прикрывать эсминцы. Замечу, что всего Черноморский флот имел тогда 6 исправных истребителей этого типа.

В 8 ч 15 мин истребители <Китихоук> сбили гидросамолет-разведчик ГА-140. Оба летчика выбросились на парашютах. И тут жадность фр... простите, Негоду, сгубила. Он приказал эсминцу <Способный> подобрать летчиков. Было потеряно двадцать минут. За это время корабли смогли бы уйти минимум на 10 миль.

В 8 ч 37 мин в небе появились 8 пикирующих бомбардировщиков Ю-87 в сопровождении двух истребителей Me-109 и двух ФВ-190. Три наших истребителя вступили в бой и сбили один Ю-87 и один Мс-109. Однако другим пикировщикам удалось добиться сразу трех попаданий в лидер бом-бами весом 100-150 кг. Первая бомба попала в верхнюю палубу в районе 135-го шпангоута и, пробив все палубы, второе дно и днище, взорвалась под килем. Вторая и третья бомбы попали в первое и второе котельные отделения. <Харьков> потерял ход, получил крен в 9 на правый борт и дифферент на нос около 3 м. Тогда Негода приказал командиру <Способного> буксировать <Харьков> кормой вперед. Теперь наши корабли, находясь в 90 милях от кавказского побережья, могли идти лишь 6-узловым ходом.

Как писал А. В. Платонов: <Не в этом ли кроется причина последующей трагедии".. Между первым и вторым налетом авиации противника прошло чуть больше трех часов. Если бы Г. П. Негода, разобравшись с обстановкой на лидере, сразу отдал приказание на уход эсминцев полным ходом, они смогли бы за это время приблизиться к своему побережью миль на семьдесят. <Харьков> сыграл бы роль приманки для самолетов второй волны, и эсминцы могли уйти>*.

Вице-адмирал Владимирский, получив донесение о повреждении <Харькова>, именно такое приказание и отдал, но, видимо, шифровка командующего Черноморским флотом до Негоды не дошла.

В описании последующих событий имеется много разногласий. К 10 ч наши корабли прикрывали уже 10 самолетов. По одним данным, это были истребители Пе-3, по другим - бомбардировщики Пе-2, А-20Ж <Бостон> и ДБ-ЗФ. Тем не менее в 11 ч 50 мин шесть Ю-87 атаковали корабли и добились прямого попадания в <Беспощадный>, эсминец потерял ход. Около 14 ч <Харьков>, исправив повреждения, смог дать 9 уз. Тогда Негода приказал <Способному> оставить лидер и взять на буксир <Беспощадный>, что и было выполнено.

Бомбардировщик <Бостон>, поставляемый в СССР Англией по ленд-лизу

С 14 ч 10 мин до 14 ч 50 мин пять Ю-87 под прикрытием двенадцати Me-109 последовательно бомбардировали отряд наших кораблей. Наши истребители в воздушном бою сбили несколько немецких самолетов. В 14 ч 13 мин <Беспощадный> получил прямое попадание бомб и затонул. А <Способный> успел отойти, но на тридцать-сорок минут лишился хода.

С 14 ч 40 мин до 15 ч 37 мин самолеты противника бомбардировали <Харьков>, который в 15 ч 37 мин от попаданий бомб затонул. <Способный> оставался в районе гибели кораблей и занимался спасением их команд.

С 17 ч 40 мин до 18 ч 30 мин 25 Ю-87 бомбардировали <Способный>, ив 18 ч 35 мин, получив несколько попаданий, эсминец затонул.

В течение дня 6 октября авиация Черноморского флота произвела 115 самолето-вылетов на прикрытие лидера и эсминцев. Самолеты прикрытия сбили 14 и подбили 2 самолета противника. В течение дня для оказания помощи в охранении были высланы из Туапсе и Геленджика 7 сторожевых и 8 торпедных катеров, базовый тральщик <Искатель> и буксир ЧФ-1. Им удалось спасти из воды 118 чел. личного состава затонувших кораблей, а погибли 780 чел.

Как и положено, после неудачи начался <разбор полетов>. У командующего Северо-Кавказским фронтом генерала-полковника И. Е. Петрова, которому был оперативно подчинен Черноморский флот, видимо, были какие-то личные счеты с Владимирским. И Петров написал донос в Ставку, что, мол, его не поставили в известность об операции и т.д. А вот бы спросили Петрова - Нельсона и Бонапарта в одном лице, может, и не потеряли бы 780 чел."! Раскроем книгу <Гриф секретности снят> на с. 260. Там данные о потерях занижены и то говорится, что в войсках у Петрова среднесу-точные (!) потери составляли 430 чел. убитыми и 1262 ранеными, контуженными и т.д. Итого 1692 чел. Повторяю - это в сутки! И так было в течение 301 дня! И никто не лез доносить в Ставку на гениального стратега Петрова. Что же касается <железок>, так боевые корабли нужны не для парадов, а для войны.

11 октября 1943 г. вышел приказ Ставки, Где говорилось: <1) Командующему Черноморским флотом все намеченные к проведению операции флота обязательно согласовывать с командующим войсками Северо-Кавказского фронта и без его согласия никаких операций не проводить; 2) основные силы флота использовать для обеспечения боевых действий сухопутных войск. Дальние операции крупных надводных сил флота производить только с разрешения Ставки Верховного Главнокомандования; 3) на командующего Северо-Кавказским фронтом возложить ответственность за боевое использование Черноморского флота. Сталин, Антонов>*.

Командующий Черноморским флотом был столь запуган этим приказом, что более ни линкор, ни крейсера, ни даже эсминцы в боевых действиях не участвовали. Так, два десятка <лантежников>** вывели из войны все надводные корабли Черноморского флота.

В чем же причины потери лидера и двух эсминцев" Их очень много. Начнем с того, что в Черноморском флоте было крайне мало самолетов дальнего действия. Причем октябрь 1943 г. - не июнь 1941 г. Дальних истребителей у нас хватало, тех же <китихоуков> нам поставили несколько сотен.

Да и имевшиеся самолеты командование ВВС Черноморского флота использовало более чем бестолково. К примеру, 6 октября 1943 г. в 9 ч 10 мин, т.е. спустя 31 минуту после тяжелого повреждения <Харькова>, 6 штурмовиков Ил-2 из 47-го штурмового авиаполка под прикрытием 8 истребителей Як-1 из 9-го авиаполка атаковали баржу противника в районе Феодосии. Неужели эти самолеты нельзя было перенацелить на прикрытие кораблей? Даже Ил-2 без проблем могли легко разделаться с нагруженными бомбами <лаптеж-никами>, я уж не говорю об истребителях.

Десятки Пс-2, МБР-2, Ил-4 и других машин 6 октября бомбили порты и побережье Крыма вместо того, чтобы нанести удары по аэродромам противника и если не уничтожить <лаптежников>, то по крайней мерс на несколько часов вывести из строя взлетно-посадочные полосы.

Не были предприняты и меры по дезинформации противника. Так, торпедные катера дальнего действия* могли провести демонстрацию у Южного берега Крыма. Я уж не говорю, что в нападении на ЮБК могли принять участие еще один-два отряда, состоявших из крейсеров и эсминцев.

Наконец, советская авиация могла забросать чуть ли не все южное побережье Крыма диполями из фольги и вывести из строя РЛС противника и т.д.

К тому же к октябрю 1943 г. наша промышленность, а главное - союзники поставили нам многие сотни зенитных автоматов (37-мм 70К, 40-мм Бофорс, 20-мм Эрликон, 12,7-мм счетверенный Виккерс и др.). Правда, на Черноморский флот поступил лишь небольшой их процент, но абсолютное число их не так мало. В 1942-1943 гг. прибыло от промышленности и союзников: 37-мм автоматов 70К - 109 (14)*", 20-мм автоматов Эрликон - 36 (4), 12,7-мм счетверенных Виккерс - 25 (1), системы Браунинг - 42 (1) и различных модификаций ДШК - 330 (82).

Бомбардировщики Ю-88 и Хе-111, бомбившие со средних высот, были практически не страшны маневренным кораблям, а для борьбы с Ю-87 на эсминцах можно было установить 20, а то и 40 зенитных автоматов.

Любопытно, что еще в 1942 г. офицеры Северного флота предлагали снять с эсминцев проектов 7 и 7У хотя бы по одному трехтрубному торпедному аппарату и установить зенитное вооружение. Но если установить лишний зенитный автомат на корабль можно было с разрешения командования соединения, то, чтобы снять хотя бы <железяку>, требовалось разрешение Ставки. А наши адмиралы тревожить начальство такой безделицей не желали.

А между прочим, вес наши корабли за всю войну пару раз пускали торпеды по вражеским судам (причем на Черном море - ни разу), но все равно ни разу не попали. Замечу, четыре года войны все наши крейсера проектов 26 и 26 бис и эсминцы проектов 7 и 7У таскали свыше 70 т абсолютно бесполезного груза**", да еще занимавшего значительную часть палубы. Риторический вопрос - сколько можно было поставить за счет снятия торпедного вооружения зенитны> автоматов"!

И если чисто теоретически была вероятность 0,1%, чте на Севере придется нашим эсминцами применить торпедное оружие против германских крейсеров и эсминцев, то по кому осенью 1943 г. можно было стрелять торпедами на Черном море? По большим десантным баржам или румынским эсминцам?

Очень часто наши историки оправдывают глупость наших адмиралов (как московских, так и черноморских) ссылками на Ставку. Но они не могут привести ни одного конкретного случая, чтобы Ставка вопреки коллективному мнению адмиралов отдала какое-то неверное приказание. Сталин в 1941- 1945 гг. к сожалению, слишком много доверял адмиралам. И запрещение применять боевые корабли было навязано нелично Сталиным, а адмиралами, убедившими его в этом.

Вполне допускаю, что частые генеральские и адмиральские <ляпы> в годы войны подорвали доверие Сталина и Берии к военным, и в конце 1940-х гг. они стали создавать новейшие виды вооружения, как-то: ядерную бомбу, самолет-снаряд <Комета>, комплекс ПВО <Беркут> и др. даже не ставя в известность военных. И те разевали рот, когда им передавали уже готовые грозные системы вооружения.

Глава 31

КЕРЧЕНСКО-ЭЛЬТИГЕНСКАЯ ОПЕРАЦИЯ

С начала 1943 г. немцы начали готовить Крым к обороне. На Перекопе, на берегу Керченского пролива и вокруг Севастополя создавались укрепления. Причем немцы по возможности старались использовать и уцелевшие советские укрепления 1941 - 1942 гг. Замечу, что самой мошной береговой батареей немцев в Крыму была 203-мм четырехорудийная батарея на мысе Херсонес. 203/50-мм пушки туда были доставлены с очаковской батареи - 15. Пушки располагались в железобетонных двориках открытого типа. Подступы к батарее прикрывались башнями советских танков Т-26, вмонтированными в бетонные блоки.

ПВО Крыма осуществляла 9-я зенитная артиллерийская дивизия генерала Пикерта, располагавшая ста тридцатью четырьмя 8,8-см пушками, тремястами тридцатью четырьмя 3,7-см и 2-см автоматами, не считая зенитного бронепоезда <Микель>. В различных точках Крыма были установлены РЛС <Вюрцбург>. На аэродромах Крыма базировались, по германским данным, 160 самолетов, по советским - 470 самолетов.

К 9 августа 1943 г. в распоряжении командующего войсками Крыма находились 1335 офицеров, 1019 чиновников, 8646 унтер-офицеров и 35 410 рядовых. Кроме того, 5490 чел. из вспомогательных сил (хиви). 153-я полевая учебная дивизия имела: 228 офицеров, 31 чиновника, 1959 унтер-офицеров, 11 924 рядовых и 134 чел. из вспомогательных сил. 11 508 словаков, 34 936 румын, 9682 чел. войск разных союзников*.

Ряд германских генералов предполагал заблаговременно отвести войска из Крыма. К их мнению присоединился и маршал Антонеску. Командование группы армий <А> днем 28 октября отправило приказ об эвакуации Крыма и об отходе войск к низовьям Днепра. Но вечером того же дня был получен приказ Гитлера оборонять Крым, даже если он будет изолирован с севера. Фюрер мотивировал это тем, что отход из Крыма на север потребует до четырех недель, за которые перешейки будут перекрыты. Эвакуация морем всегда осуществима. В последнем он опирался на мнение адмирала Карла Деница и поэтому приказывал: <Крым - не сдавать, превратить его в крепость>. В конце декабря 1943 г. Гитлер говорил начальнику генштаба сухопутных войск Цейт-цлеру: <Мы обязаны оборонять Крым, этот второй Сталинград, пока есть хоть какая-то возможность, пока это вообще допустимо>.

Итак, приказ Гитлера окончательно решил судьбу германских войск в Крыму.

С сентября 1943 г. советское командование начало прорабатывать планы захвата Крымского полуострова. Представитель Ставки на Южном фронте маршал Советского Союза A.M. Василевский в конце сентября 1943 г. предложил оставить на Тамани небольшие силы для обороны, а основные войска Северо-Кавказского фронта перебросить в район Мелитополя, чтобы ворваться в Крым через Перекоп и Сиваш.

Однако этот план был отвергнут, поскольку многие генералы и адмиралы желали вторжения через Керченский пролив. Их оппоненты возражали и приводили данные о гер майских укреплениях и многочисленных артиллерийских батареях на побережье Керченского пролива. В связи с этим возник план высадки целой армии на Южном берегу Крыма, защищаемом слабыми румынскими частями. Но еще был велик страх перед немцами, и наши военачальники не видели разницы между осенью 1941 г. и осенью 1943 г. и от десанта на Южный берег Крыма в конце концов отказались.

<Большинство авторитетов в Генеральном штабе стояло за проведение предварительной операции по захвату плацдарма в районе Керчи, с тем чтобы потом навалиться на Крым с двух направлений>*.

В Ставке Верховного Главнокомандования было решено нанести два удара но крымской группировке противника: с севера - через Перекоп и Сиваш и с востока - через Керченский пролив. Две армии Северо-Кавказского фронта должны были прорваться в Крым через Керченский пролив и еще более сильная группировка 4-го Украинского фронта - через северные перешейки.

Командующий Северо-Кавказским фронтом генерал армии Петров в директиве - 0056/оп от 12 октября 1943 г. поставил Черноморскому флоту задачу: произвести высадку десанта в составе 56-й и 18-й армий на Керченский полуостров с целью его захвата и обеспечить бесперебойную подачу всех видов снабжения для высаженных войск.

14 октября 1943 г. командование Черноморского флота установило состав сил для проведения Керченской десантной операции:

1) 1-я и 2-я десантные группы (56-я армия) - Азовская военная флотилия в составе 2 сторожевых катеров, 16 бронекатеров, 7 катеров-тральщиков, 2 торпедных катеров с реактивным вооружением, 4 торпедных катеров, 8 буксиров, 21 сейнера, 5 барж, болиндера и 7 дубков. Кроме того, из числа

прибывавших на пополнение Черноморского флота Азовской флотилии были приданы 7 сторожевых катеров, 20 самоходных тендеров, 12 понтонов, 10 катеров-тральщиков, 30 несамоходных понтонов и переправочные средства Северо-Кавказского фронта.

2) 3-я десантная группа (18-я армия) в следующем составе: шесть отрядов (12 сторожевых катеров, 50 кате ров-тральщиков, 5 речных катеров-тральщиков, 20 сторожевых катеров типа КМ, 15 разных катеров, 15 мотоботов, 15 мотобар-казов, 20 весельных барказов и 3 бронекатера).

31 октября началась одновременная высадка советских войск северо-восточнее Керчи и в районе поселка Эльтиген*.

Высадка в районе Керчи оказалась сравнительно успешной. Но операция началась с небольшой неудачи. Рано утром из-за штормовой погоды высадка не удалась, и 1 ноября в 4 ч 15 мин корабли начали отходить. При этом были потеряны бронекатера - 111 и 32 и два сейнера с 250 десантниками (спаслось только 4 чел.), и т.д. Высадка удалась только поздно вечером 2 ноября. Потери были крайне велики. Общей статистики найти не удалось, но. к примеру, на сторожевом катере - 06, подорвавшемся на мине, погибло 77 чел. на катере-тральщике <Азовец> - 40 десантников.

Следует заметить, что с косы Чушка артиллерия 56-й армии (420 орудий и два полка гвардейских минометов) с 22 ч 02 мин до 22 ч 25 мин провела интенсивный артобстрел места высадки. На следующий день, т.е. 3 октября, наши артиллеристы с косы Чушка открыли огонь уже в 3 ч 25 мин. После этого началась высадка второго эшелона десанта.

Десантные войска, преодолевая упорное сопротивление противника, к исходу 3 ноября вышли на рубеж: Еникале - восточнее Баксы и закрепились на захваченном плацдарме.

Ведя бои за расширение этого плацдарма, десантные войска 10 ноября заняли Баксы и Оссовины, И ноября - Колонку. Германское командование перебросило от Перекопа в район Керчи подкрепления и нанесло контрудары по нашим войскам. Встретив упорное сопротивление противника, советские войска были вынуждены приостановить наступлеIh Ьнгм и Черное море

В районе Эльтнгена десантная операция шла еще хуже. Высадка 3-й десантной группы обеспечивалась авиацией Черноморского флота. С 0 ч 40 мин до 6 ч 55 мин 1 ноября два самолета 5-го гвардейского авиаполка и пять самолетов 36-го авиаполка подавляли огневые точки и прожекторы противника и создавали очаги пожаров в районах Камыш-Буруна и Ортаэли. Летчики наблюдали разрывы бомб в 50-100 м от цели. В районе Ортаэли возникли два пожара.

С 1 ч 30 мин до 3 ч 30 мин семь И-15 и два И-153, совершив 17 самолето-вылетов, штурмовали батареи и прожекторы противника в районах озер Чубурашское* и Тобечикское. Были унтгчтожены 2 прожектора, 3 автомашины и до 20 солдат.

1-й и 2-й десантные отряды в 1 ч 30 мин подошли к линии развертывания (6 миль от места высадки). На переходе подорвались на минах в 0 ч 20 мин катср-тралыцик - 156 (2-й отряд) и в 0 ч 50 мин сторожевой катер - 01012 (1-й отряд). Из команды этих катеров спасен один человек. В 3 ч 10 мин сторожевой катер - 0111 тоже подорвался на мине, но остался на плаву. Из его команды 4 чел. погибло и 3 ранено.

В 4 ч 29 мин группа береговой артиллерии (тридцать пять 122-мм, двенадцать 152-мм и четыре 100-мм орудия) под командованием подполковника Малахова начала артподготовку места высадки десанта, продолжавшуюся двадцать минут. Одновременно плавсредства 1-го и 2-го десантных отрядов пошли к берегу.

В течение дня 1 ноября десантные части в районе Эльти-гена вели бои на плацдарме глубиной 4-5 км между озерами Тобечикское и Чубурашское. С помощью авиации и артиллерии, ведшей огонь через пролив, удаюсь отбить до 19 контратак немцев.

Ночью с 1 на 2 ноября на плацдарм было доставлено 3270 бойцов. 2 ноября днем шли упорные позиционные бои. Из-за сильного огня противника доставка подкреплений и боеприпасов производилась только ночью. В ночь на 3 ноября было доставлено только 840 бойцов.

В течение ночи на 4 ноября корабли доставили из Крот-кова и Тамани в Эльтиген 567 чел. пополнения, две 45-мм пушки, 15,5 т боезапаса и 16 т продовольствия, а оттуда эвакуировали 175 раненых. Немцы оказывали сильное огневое противодействие. На сторожевом катере - 075 были ранены 7 чел. еще три катера получили повреждения.

С 1 ч до 1 ч 30 мин торпедные катера - 81 и 101, находившиеся в дозоре в районе Чонгслек - мыс Такиль, вели бой с шестью вражескими торпедными катерами. Наш катер - 101 от прямого попадания снаряда загорелся и затонул, а катер - 81 получил пробоину. Потери противника не установлены.

В ночь на 5 ноября была предпринята попытка доставить пополнение и продовольствие нашим войскам в Эльтигене, но из-за шторма (северо-восточный ветер силой 7 баллов, волнение моря 4-5 баллов) было доставлено только 65 чел. и 10,6 г. боезапаса. Наши плавсредства были атакованы в районе высадки тремя торпедными катерами противника и в течение сорока минут вели с ними бой. К утру наши плавсредства возвратились в Тамань и Кротков, не выполнив задания. Катера-тральщики - 559 и 569 и десантный бот были выброшены волной на берег в месте высадки. Один плот с пушкой подорвался на мине во время перехода через Туз-линскую промоину, два других плота с двумя пушками были потеряны в районе высадки. Сторожевой катер - 073 не вернулся в базу.

В ночь на 6 ноября катера и другие плавсредства вышли из Кроткова на Эльтиген, но из-за шторма вернулись обратно. С 6 ч 16 мин до 15 ч 24 мин самолеты Ил-2 11-й штурмовой авиадивизии в сопровождении Як-1 сбросили нашим войскам в районе Эльтигена 4265 кг продовольствия, 90 тыс. патронов и 1300 гранат, сделав 49 самолето-вылетов.

В ночь на 7 ноября на Эльтиген были доставлены 923 чел. пополнения, две 76-мм полковые пушки, две 45-мм противотанковые пушки, одиннадцать 12,7-мм пулеметов ДШК, 21 т боеприпасов, 1 т продовольствия и 1,5 т медикаментов. Разгрузка происходила под артиллерийским огнем против-ника. При этом огнем были повреждены и волной выброшены на берег 5 тендеров, торпедный катер, бронекатер, бот и сторожевой катер - 057.

При попытке доставить подкрепление на Эльтиген наши суда в ночь на 8 ноября имели бой с пятью неприятельскими торпедными и сторожевыми катерами и двумя большими десантными баржами. В результате боя сторожевой катер - 0122 сгорел, погиб капитан катера. Сторожевой катер - 081 получил значительные повреждения. При разгрузке был уничтожен вражеской артиллерией бот - 7. На обратном пути в Кротков катера-тральшики - 211 и 411 подорвались на минах. Тем не менее удалось доставить на Эльтиген 374 чел. пополнения, две 76-мм пушки и два 107-мм миномета.

На следующую ночь произошел новый морской бой. Наши суда атаковали две десантные баржи и пять торпедных катеров противника. В бою были потеряны два наших гребных барказа. Катер-тралыпик - 173 получил повреждения и выбросился на берег у места высадки. Потеряв высадочные средства, наши суда, не разгрузившись, в 7 ч 18 мин возвратились в Кротков. На берег в Эльтигеие высадились только 15 чел. и выгрузили 8,5 т продовольствия и I т боезапаса с выбросившегося на берег катера.

В ночь на 10 ноября наши суда, вышедшие накануне из Кроткова, дважды пытались высадить пополнение в Эльти-гене, но не смогли преодолеть противодействия шести немецких больших десантных барж и пяти торпедных катеров и потому вернулись в Кротков, не выполнив задания. При этом один гребной барказ затонул. Дозорные катера провели пять боев с торпедными катерами противника, в результате которых получили повреждения.

В ночь на 11 ноября катера дозора и охранения конвоя, вышедшего накануне из Кроткова для доставки пополнения и продовольствия нашим войскам в Эльтигене, с 0 ч 28 мин до 4 ч 30 мин вели бой с двумя (по другой версии - четырьмя) большими десантными баржами и с десятью сторожевыми и торпедными катерами противника, блокировавшими район Эльтигена. В бою был смертельно ранен командир охранения конвоя капитан 3 ранга Глухов. Все катера, участвовавшие в бою, получили значительные повреждения и имели убитых и раненых. Попытки прорвать блокаду противника и высадить пополнение нашим войскам были безуспешными. К утру плавсредства вернулись в Кротков.

<В ночь на 12 ноября из-за отсутствия средств борьбы с блокадой противника доставка пополнения и питания нашим войскам не производилась.

В 4 ч. 26 м. и 5 ч. 55 м. большие десантные баржи противника обстреляли боевые порядки наших войск в районе Эль-тигена...

В 16 ч. 30 м. бронекатера - 71, 112, 134, 323 в охранении двух торпедных катеров-дымзавесчиков вышли из Тамани в Эльтиген. Штурмовая авиация и батареи береговой обороны Керченской военно-морской базы обеспечивали подход катеров к месту высадки. Под огнем противника катера выгрузили 14,9 т боезапаса и 2,8 т продовольствия и высадили 16 человек, сопровождавших грузы. В 19 ч. 15 м. катера прибыли в Кротков и начали погрузку с целью повторного выхода (пользуясь отсутствием противника), но в 22 ч. 07 м. из Эль-тигена были получены сведения о появлении в районе высадки до девяти неприятельских больших десантных барж; выход бронекатеров был отложен>*.

Подобные бои происходили и в последующие ночи. Потери германских больших барж приведены в приложении 5, а из германских торпедных катеров в мае - декабре 1943 г. был потерян только S-102, подорвавшийся 8 июля в южной части Керченского пролива. А в ноябре - декабре в проливе действовали лишь 5 германских торпедных катеров, ковер- в шивших всего 17 групповых походов. Ни один из них не погиб, лишь S-49 был поврежден советской авиацией.

4 декабря германские войска продолжали наступление на эльтигенском плацдарме. На следующий день к 14 ч 20 мин немцы вышли на западную окраину Эльтигена.

В ночь на 7 декабря остатки советских войск на Эльтигене решили прорваться на север. С большими потерями им удалось пробиться к южной окраине Керчи и занять гору Митри-дат. В ту ночь к защитникам Эльтигена удалось прорваться только катеру ПВО - 18 и эвакуировать оттуда 29 чел. Еще 5 плавсредств вернулись обратно, а тральщик - 105 был потоплен германской большой десантной баржей.

Днем 7 декабря немцы атаковали десантников, занимавших гору Митридат. А оставшиеся на берегу у Эльтигена бойцы бросились вплавь и пытались переплыть пролив. (Это в декабре!) Наши катера подобрали из воды в проливе 125 чел. Данные о переплывших пролив отсутствуют.

7 декабря командующий 56-й армией приказал Азовской военной флотилии высадить 83-ю бригаду морской пехоты на пляж у восточного склона горы Митридат. За две ночи - с 8 на 9 и с 9 на 10 декабря - были высажены 780 чел. выгружены три 45-мм противотанковые пушки и 6 минометов.

Однако 9 декабря командующий 46-й армией приказал эвакуировать войска из района горы Митридат. В ночь на 10 декабря были эвакуированы 1080 чел. и 11 декабря - 360 чел. В ночь на 12 декабря наши суда подошли к берегу, но эвакуировать уже было некого. Немцы на горе Митридат взяли 600 пленных и насчитали 450 трупов.

Итогом Керченско-Эльтигенской операции стало овладение небольшим плацдармом примерно 10 на 8 км. Сам город Керчь и район Эльтигена, контролировавший вход в Керченский пролив, остались в руках немцев.

Советские историки считают Керчснско-Эльтигенскую операцию удачной. На взгляд автора, ее с полным правом можно считать поражением. Причем основную вину за него несут командование Черноморского флота и наркомат в Москве. Катера Черноморского флота использовались мало, а надводные боевые корабли вообще не использовались. Нарком же ВМФ мог перебросить на Черное море многие десятки американских торпедных катеров, а также бронекатеров проектов 1124 и 1125, которые зимой 1943/44 г. без толку стояли на берегах Волги, Амура, Онежского озера и т.д.

Глава 32

ОСВОБОЖДЕНИЕ КРЫМА

26 сентября 1943 г. войска Южного фронта начали Мелитопольскую операцию. Войскам Южного фронта (5-я Ударная, 44-я, 2-я гвардейская, 28-я, 51-я армии и 8-я воздушная армия) противостояла 6-я немецкая армия.

Замысел советского командования предусматривал нанесение двух охватывающих ударов: главного - силами 5-й Ударной, 44-й, 2-й гвардейской и 51-й армий, 19-го и 11-го танковых и 4-го кавалерийского корпусов севернее Мелитополя в общем направлении на Михайловну, Веселое и вспомогательного - из района южнее Мелитополя силами 28-й армии в обход города с юго-запада.

На фронте в 250 км 10 пехотным дивизиям и одной танковой дивизии 6-й армии противостояли 31 стрелковая дивизия, два механизированных корпуса, 7 танковых бригад (всего около 400 танков).

Однако за первые 4 дня советским войскам удалось продвинуться в глубь обороны противника всего на 2-10 км. После этого наступило временное затишье.

Наибольший успех был достигнут 28-й армией, в полосу которой были перегруппированы 51-я армия, танковые и кавалерийские корпуса. 23 октября соединения 51-й армии во взаимодействии с войсками 28-й армии после десятидневных ожесточенных боев освободили Мелитополь.

К этому времени войска правого крыла фронта прорвали оборону противника и перерезали железную дорогу Запорожье - Мелитополь. Введенные в прорыв южнее Мелитополя подвижные соединения фронта при поддержке авиации быстро развивали успех, угрожая основным коммуникациям противника.

6-я армия быстро отступала. И 30 октября советские войска вышли на побережье Сиваша. В ночь на 2 ноября 1943 г. части 19-го танкового корпуса захватили город Армянск. Однако частям 17-й германской армии удалось отбить Армянск и уничтожить большую часть наших танков.

1 ноября началась переправа 346-й стрелковой дивизии через Сиваш. В этот день западный ветер отогнал воду, и солдаты шли по пояс в воде. Наши бойцы удачно закрепились на небольшом плацдарме на южном берегу Сиваша. Через 5 дней туда же переправилась 263-я стрелковая дивизия. Впоследствии за 39 суток по паромно-лодочной переправе на плацдарм были переправлены несколько тысяч солдат, более 50 автомашин, 3,5 тыс. т боеприпасов. А сам плацдарм был расширен до 18 км по фронту и до 14 км в глубину.

9 декабря вступил в эксплуатацию мост длиной 1915 м от северного берега Сиваша до острова Русский, и от острова Русский до южного берега Сиваша (до плацдарма) возведена насыпная гать длиной 1060 м.

В ночь на 12 февраля 1944 г. разразился невероятной силы шторм, бушевавший пять суток. Дамба оказалась почти полностью размытой, опоры моста расшатаны, понтоны разбросаны. Но 11 марта была введена в строй новая переправа.

Командующий 17-й армии в Крыму 53-летний генерал инженерных войск Э. Енеке в ноябре 1943 г. разработал планы операций <Литцман> и <Рудербоот>. По плану <Литцман> 17-я армия должна была большей частью прорываться из Крыма через Перекоп на соединение с 6-й армией, а остальные ее части предполагалось вывезти из Севастополя военно-морскими силами (операция <Рудербоот>).

Однако Гитлер приказал до конца защищать <крепость Крым>. Мало того, он приказал перебросить в Крым с юга Украины 73-ю и 111-ю пехотные дивизии.

В октябре 1943 г. закончилась эвакуация германских войск с островов Сицилия, Сардиния и Корсика. Освободившиеся транспортные эскадрильи были переброшены на аэродромы близ Одессы и Умани. Переброска обеих дивизий прошла с 25 января по 12 февраля 1944 г.

Несмотря на огромное превосходство Черноморского флота, германские и румынские суда успешно осуществляли снабжение 17-й армии в Крыму. В марте 1944 г. ими было доставлено 45,5 тыс. т грузов.

По состоянию на апрель 1944 г. германские 5, 11, 336-я пехотные дивизии, 279-я бригада штурмовых орудий 49-го горнострелкового корпуса, 3-й румынский кавалерийский корпус в составе 9-й кавалерийской, 10-й и 19-й пехотных дивизий (всего состав группировки - около 80 тыс. чел.), находились в северном Крыму. Штабы корпусов дислоцировались в Джанкое.

Керченский полуостров по-прежнему оборонял 5-й армейский корпус: 73-я, 98-я пехотные дивизии, 191-я бригада штурмовых орудий (45 штурмовых 7,5-см орудий), а также 6-я кав-дИвйзия и 3-я горнострелковая дивизия румын (всего около 60 тыс. чел.).

Противодесантную оборону от Феодосии до Севастополя держал 1-й горнострелковый корпус румын в составе 1-й и 2-й горнострелковых дивизий. Этот же корпус в основном вел борьбу с партизанами Крыма. Противодесантная оборона на побережье от Севастополя до Перекопа была возложена на два полка румынской 9-й кавдинизии. Всего для противодесантной обороны и борьбы с партизанами противник выделил около 60 тыс. чел.

Штабы 17-й армии и 1-го горнострелкового корпуса находились в Симферополе. Кроме перечисленных выше соединений и частей, в состав 17-й армии входили 9-я зенитная дивизия люфтваффе, 60-й артиллерийский полк, 704, 766 и 938-й артиллерийские полки береговой обороны, десять артдивизионов, горнострелковый полк <Крым>, отдельный полк <Бергман>, 13 отдельных охранных батальонов, 12 саперных батальонов.

В районе Перекопа противник создал на узком участке перешейка протяженностью до 14 км, глубиной до 35 км три сильные полосы обороны, занимаемой 50-й пехотной дивизией, четырьмя отдельными батальонами и специальными частями общей численностью до 20 тыс. чел. имевшими 325 орудий и минометов, до 50 танков и штурмовых орудий.

Главная оборонительная полоса глубиной 4-6 км имела три оборонительные позиции с траншеями полного профиля, дотами и дзотами. Центром обороны был Армянск.

План наступления советский войск на Крым предусматривал удар силами 4-го Украинского фронта от Перекопа и Сиваша и Отдельной Приморской армии с плацдарма севернее Керчи.

На 1 апреля 1944 г. группировка 51-й армии имела в своем боевом составе 96 125 чел. 1415 полевых орудий, 186 зенитных орудий, 862 миномета, 89 танков. При ширине участка прорыва 10 км плотность артиллерии и минометов на 1 км фронта на участке прорыва составляла 185 стволов и до 9 танков.

Действия армий поддерживала 8-я воздушная армия, имевшая в своем составе 727 самолетов, из них 215 штурмовиков и 147 бомбардировщиков.

19-й танковый корпус с частями усиления имел в своем составе 187 танков, 46 САУ, 14 бронетранспортеров, 31 бронемашину, 154 различных орудия, 57 минометов, 169 мотоциклов, 15 реактивных установок БМ-13. Такими силами корпус мог выполнять задачи большого оперативного масштаба.

2-я гвардейская армия в боевом составе насчитывала 71 912 чел. 1043 полевых орудия, 81 зенитное орудие, 750 минометов, 33 танка, 7 САУ. При ширине участка прорыва 8 км армия имела 150 стволов артиллерии и минометов на 1 км. Боевые действия армии при прорыве обороны на Перекопе поддерживали ВВС Черноморского флота и частично 8-я воздушная армия. Командующий 2-й гвардейской армией для ускорения прорыва обороны на Перекопе решил высадить в тыл противника десант в составе усиленного батальона.

Командующий Отдельной Приморской армией избрал участки прорыва: двумя стрелковыми дивизиями - южнее Булганака на фронте 4,5 км, одной дивизией и одним стрелковым полком - севернее Булганака на фронте 3 км, т.е. в обход Керчи. В боевом составе армии было 92 367 чел. 961 полевое орудие, 257 зенитных орудий, 824 миномета, 399 различных реактивных установок, 212 танков, 7 САУ. Средняя плотность сил и средств (без учета вторых эшелонов) на 1 км фронта составляла 6 батальонов, 150 орудий и минометов, 25-30 танков. Боевые действия поддерживала 4-я воздушная армия, имевшая 523 самолета, из них 128 штурмовиков и 143 бомбардировщика.

Главная задача Черноморского флота директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 11 апреля 1944 г. определялась как систематическое нарушение коммуникаций противника на Черном море.

Для уничтожения вражеских судов на ближних подступах к Севастополю привлекались торпедные катера (31 катер), на дальних подступах - подводные лодки (13 подводных лодок) и на всем протяжении коммуникаций противника от Севастополя до Румынии - авиация (от 404 до 430 самолетов).

Крупные надводные корабли для участия в операции по освобождению Крыма <было решено не привлекать>. Прошло 60 лет, и мы до сих пор не знаем по фамилиям лиц, которые, боясь потерять устаревшие корабли", предпочли заплатить за взятие Крыма десятками тысяч жизней наших солдат.

8 апреля 1944 г. в 10 ч 30 мин после мощной артподготовки, продолжавшейся два с половиной часа, войска 2-й гвардейской армии перешли в наступление.

Рано утром 11 апреля танковый корпус генерал-лейтенанта И. Д. Васильева с рубежа южнее Томашевки тремя колоннами вошел в прорыв и через три часа с ходу вступил в бой с гарнизоном, оборонявшим Джанкой. Противник был разбит и к 18 ч отошел к югу. Этим наметился глубокий охват Перекопско-Ишуньской группировки противника.

Войска 2-й гвардейской армии, наступавшей в это время на Перекопском перешейке, также добились успеха. В первый день наступления 3-я гвардейская стрелковая дивизия и 126-я стрелковая дивизия овладели Армянском. К исходу второго дня 2-я гвардейская армия прорвала первую оборонительную полосу, и противник поспешно отошел на ишунь-ские позиции.

Высадка десанта (батальон 1271-го стрелкового полка 387-й дивизии) также способствовала успеху советских войск на Перекопском перешейке.

Подвижная группа фронта, которой командовал заместитель командующего 51-й армией генерал-майор В. Н. Разу-васв, 12 апреля подошла к Симферополю, но с ходу сломить сопротивление немецкого гарнизона не удалось. Проведя ночью перегруппировку сил и получив пополнение, подвижная группа утром 13 апреля начала атаку на Симферополь. Через пять часов город был полностью освобожден.

В связи с успешным наступлением советских войск на Перекопе генерал Енеке отдал приказ 5-му корпусу, защищавшему Керченский полуостров, оставить свои позиции и отходить к Севастополю. Узнав об этом, командующий Отдельной Приморской армией генерал А. И. Еременко приказал перейти в наступление.

В два часа ночи 11 апреля войска Приморской армиг перешли в наступление, и к восьми часам наши войска вошли в оставленную немцами Керчь.

Генерал Енеке запросил Ставку фюрера о возможноеT эвакуации. В 14 ч 15 мин 12 апреля генерал-лейтенант Хойзингер передал приказ Гитлера, в котором говорилось: <Севастополь удерживать в течение длительного времени, поэтому боевые части не подлежат эвакуации>.

13 апреля советские войска заняли Евпаторию и Феодосию. В Карасубазаре соединились войска 51-й и Приморской армий, образовав общий фронт.

Из-за быстрого наступления наших войск 5-й германский корпус двинулся не так, как предусматривал план <Адлер> (т.е. по дороге Феодосия - Симферополь), а, учитывая обстановку, - главными силами из района западнее Старого Крыма на Судак, мелкие части двинулись но прибрежной дороге Феодосия - Судак. Советские партизанские силы в горах Яйла, против которых румынский 1-й горнострелковый корпус без видимого успеха боролся в течение зимы, вопреки опасениям, не представляли серьезной опасности для отходившего 5-го корпуса. Партизаны и плохие дороги лишь немного замедлили отход немцев но дороге Судак - Ялта. Для ускорения отхода часть корпуса (10 тыс. чел.) из Судака и Алушты, а также часть войск с открытых участков крутого берега были взяты на борт 1-й десантной флотилии и доставлены в Балаклаву и Севастополь. Советские источники утверждают, что наши Ил-2 потопили между Судаком и Ялтой 7 десантных барж водоизмещением по 350 т. Германские источники этого не подтверждают. Охранение десантной флотилии осуществляла 3-я флотилия артиллерийских барж.

14 апреля передовые части 5-го корпуса вошли в Севастополь, а главные силы находились еще в районе Алушты. Стянутый в Севастополь румынский 1-й горнострелковый корпус сначала занял предусмотренные для 5-го корпуса восточные оборонительные позиции Севастопольского укреп-ленного района. 14 апреля главные силы группы Конрада в составе 50-й, 336-й пехотных дивизий и части 111-й пехотной дивизии со всей тяжелой артиллерией корпуса (единственной, которая окажется в Севастополе) заняли оборону в северной части крепости. Перед этим заградотряд коменданта <крепости Севастополь> полковника Бсеца при поддержке штурмовой авиации отбил атаку советских танков у

Бахчисарая. Это помогло выиграть 12 решающих часов для отхода в крепость.

Румынский кавалерийский корпус, 10-я пехотная дивизия и 4500 чел. из румынской 19-й пехотной дивизии почти полностью, если не считать незначительное количество отставших, прибыли в Севастополь.

Следует заметить, что если крымские партизаны особого вреда немцам не наносили, то здорово отыгрались на румынах. Характерный пример: <Партизанам сдался в плен в полном составе 4-й атрдивизион 2-й румынской горнострелковой дивизии. Пленный капитан Теодор Велсану рассказал "Наш дивизион охранял побережье Черного моря в районе Ускута. Мы позже других узнали о том, что русские прорвали немецкую оборону... Дивизион под командованием майора Ангелеску направился в район, где, по нашим сведениям, действовали партизаны. Подойдя к плато в горах, мы укрылись в лощинах и выслали к партизанам парламентера с белым флагом. Вскоре пришла группа партизан, которой майор Ангелеску передал весь личный состав дивизиона, орудия и боеприпаса">*.

Еще 9 апреля генерал Енеке издал приказ об уничтожении различного имущества при отступлении германских войск. Согласно приказу разрушению подлежали железные дороги. Так же говорилось: <Разрушить гавани, все хозяйственные постройки, уничтожить все имеющиеся потребительские и снабженческие товары, аэродромы, средства связи, чтобы на длительное время не дать противнику использовать полуостров Крым как оперативную базу...

Все железнодорожное имущество, которое будет уже не нужно в Севастополе, уничтожить путем сброса локомотивов и вагонов>**.

И действительно, у Инкермана немцы сбросили несколько сотен паровозов и вагонов. Эта огромная свалка существовала до 1948 г.

В том же приказе говорилось: <Алкогольные напитки не уничтожать, а оставить русским. Практика показывает, что, когда они захватывают такие трофеи, их наступление замедляется>*.

Исполняя приказ, фашисты оставили нетронутыми все винные погреба Южного берега Крыма. Однако наши бдительные чекисты сорвали коварный замысел врага. Срочно на базе 95-го ордена Ленина полка НКВД была создана специальная маневренная группа, которая еще до подхода частей Красной Армии захватила погреба винкомбината <Массандра> и ряд других погребов винсовхозов. Затем <маневренная группа в течение месяца выполняла задачу по охране винных погребов> от частей Приморской армии и партизан**. Только в Массандре бойцы НКВД спасли 1 млн. (!) литров высококачественного вина***.

15 апреля генерал Ф. И. Толбухин поставил войскам 4-го Украинского фронта задачу овладеть Севастополем. В тот же день началась подготовка к передаче Отдельной Приморской армии в состав 4-го Украинского фронта. Поглядеть на штурм Севастополя из Москвы в Крым прибыл маршал К. Е. Ворошилов.

18 апреля по приказу командующего фронтом после артиллерийской и авиационной подготовки в 16 ч войска фронта начали решительное наступление. На отдельных участках части Отдельной Приморской армии, сломив упорное сопротивление противника, продвинулись на 4-7 км и окладе-ли селами Нижний Чоргунь, Камары, Федюхиными высотами, поселком Кадыковка и Балаклавой.

Однако в целом штурм закончился неудачно, а войска понесли большие потери. Так, к примеру, на 18 апреля 19-й танковый корпус имел исправными 71 танк и 28 САУ, но на 19 апреля оставалось исправных 30 танков и 11 САУ. С 23 по 29 апреля вокруг осажденного Севастополя шли позиционные бои.

27 апреля генерал-полковник Енеке направил в штаб группы армий телеграмму: <Силы армии настолько малы, что уже вскоре она должна будет занять более узкую полосу обороны на рубеже долина Инксрмана - южный берег Северной бухты. В течение длительного времени этот фронт удерживать будет невозможно, так как все аэродромы и причалы будут находиться под обстрелом противника. Необходимо эвакуировать людей>. В ночь с 27 на 28 апреля Гитлер отклонил ходатайство Енеке.

29 апреля генерал-полковник Енеке в Берхтесгадене был принят Гитлером. В своем докладе Енеке заявил, что 17-я армия больше не имеет возможностей удерживать Севастополь. Гитлер потребовал от него письменно изложить свое мнение о дальнейших возможностях обороны.

1 мая в середине дня начальник управления кадров сухопутных войск и шеф-адъютант Гитлера генерал-лейтенант Шмундт по телефону сообщил генерал-полковнику Шерне-ру, что на основании письменного докаада Гитлер считает, что не может больше доверять генерал-полковнику Енеке оборону Севастополя и освобождает его от командования 17-й армией. Новым командующим назначен генерал Аль-мен дин гер.

По приказу фюрера с 1 по 12 мая 1944 г. в Севастополь были доставлены из Констанцы два маршевых батальона общей численностью 1300 чел. 15 противотанковых пушек, 10 минометов, 4 тяжелых полевых гаубицы и несколько легких орудий и минометов.

С 29 апреля наши артиллерия и авиация начали систематически разрушать укрепления противника. Авиация фронта, флота и приданная Ставкой авиация дальнего действия до 5 мая совершили 8200 самолето-вылетов.

Главный удар в новом наступлении на Севастополь Толбухин решил нанести на левый фланг силами Приморской армии и 63-го корпуса 51-й армии на участке Сапун-гора - Карань, чтобы выйти к морю западнее Севастополя. Но для введения немцев в заблуждение и чтобы сковать их силы, 5 мая войска 2-й гвардейской армии при мощной поддержке 2-й воздушной армии атаковали противника с севера. Тогда немцы перебросили на это направление часть резеpbob. A 6 мая частью сил перешла в наступление наша 51-я армия, и в 10 ч 30 мин 7 мая нанесла главный удар Приморская армия.

На участке обороны немцев у Сапун-горы Толбухин сосредоточил от 205 до 258 стволов артиллерии и минометов на 1 км фронта. Специально для Севастополя из Резерва Главнокомандования были доставлены несколько десятков 203-мм гаубиц Б-4. Кроме того, из состава гвардейских минометных частей фронта здесь действовали три из четырех гвардейских минометных бригад М-31, восемь из десяти гвардейских минометных полков, три отдельных горновьючных дивизиона. Всего по Сапун-горе вели огонь 604 пусковые установки реактивных снарядов М-8, М-13 и М-30.

Серьезную поддержку наступавшим войскам оказывала 8-я воздушная армия, которая произвела 7 мая 2105 самолето-вылетов. К этому времени в составе 8-й армии имелось 1023 самолета, в том числе 141 бомбардировщик, 134 легких бомбардировщика ПО-3, 461 штурмовик Ил-2. А у немцев в Крыму осталось лишь 10 пикирующих бомбардировщиков Ю-87, 60 истребителей и 20 разведчиков.

По приказу маршала Ворошилова первыми в атаку на Сапун-гору пошли штрафные батальоны (всего не менее 5 тыс. чел.). Ни один из них не дошел до вершины. В многочисленных официальных трудах, посвященных взятию Севастополя в 1944 г. нет ни слова о штрафниках. Зато о них часто упоминают в своих воспоминаниях участники штурма - солдаты и младшие офицеры.

Ураганный огонь артиллерии и мужество советских солдат сделали свое дело - укрепления Сапун-горы были взяты за девять часов непрерывного штурма.

На второй день штурма, 8 мая, больших успехов достигла 2-я гвардейская армия. Войска 13-го гвардейского и 55-го стрелкового корпусов выбили противника с Мекензиевых Гор и к вечеру подошли к Северной бухте. Остатки немецкой 50-й пехотной и румынской 2-й горнострелковой дивизий были отрезаны от главных сил и прижаты к морю.

В этот же день войска 51-й и Приморской армий прорвали главную полосу обороны противника и вышли к внутреннему обводу обороны города.

Еще 22 апреля штаб адмирала Черного моря* и штаб 17-й армии разработали план операции <Леопард> для планомерной эвакуации из крепости Севастополь в течение 14 дней. В соответствии с ним после эвакуации большей части армии должен был отходить северный фронт обороны, через пять дней после подхода транспортов предполагалось в течение двух суток эвакуировать оставшихся 28 тыс. солдат морем и 4500 чел. авиацией.

8 мая в 21 ч 15 мин командующий группой армий генерал-полковник Шернер доложил начальнику генштаба сухопутных войск о катастрофическом положении 17-й армии в Крыму, и в 23 ч он получил разрешение Гитлера на эвакуацию. С 23 ч 10 мин до 23 ч 35 мин Шернер сообщил об этом приказе начальнику штаба 1-го авиационного корпуса и адмиралу Черного моря. Отправка подкреплений в Крым отменялась. 9 мая в 2 ч 15 мин приказ был получен в штабе армии.

Сразу после получения приказа об отходе командование 17-й армии решило отвести все имеющиеся силы на позицию у Николаевки, однако уже в середине того же дня от этого замысла пришлось отказаться, так как советские войска прорвались в город и в порт Севастополь.

Портовые сооружения Севастополя были разрушены группой морских саперов. 1-я десантная флотилия заминировала Северную, Южную и Стрелецкую бухты. Всего была постав-' лена 71 донная мина.

9 мая остатки немецких войск, неся тяжелые потери, заняли последний, херсонесский, оборонительный рубеж. Остатки 73-й пехотной дивизии были опрокинуты советскими войсками. Этим была нарушена оборона на южном участке. Севернее немецкие командиры предприняли неудачную контратаку, пытаясь отбить позицию у Николаевки. После этого наступательный порыв немцев окончательно иссяк. Позиции 98-й пехотной дивизии, часть которой еще оборонялась у Инкермана, а главные силы контратаковали Сапун-гору, были прорваны. Остатки защищавших северный сектор 50-й и 336-й пехотных дивизий вынуждены были пробиваться через части противника, начавшие переправляться через Северную бухту.

9 мая советская артиллерия открыла огонь по аэродрому у мыса Херсонсс. Вечером того же дня 13 последних немецких истребителей вылетели на материк. Только транспортные самолеты Ю-52 две ночи подряд - с 9 на 10 и с 10 на 11 мая - продолжали садиться на вспомогательных полосах для эвакуации раненых. 50 самолетов Ю-52 в последнюю ночь были сильно перегружены (в каждом перевозилось до 30 раненых). Всего было вывезено до 1000 чел. Самолеты Хе-111 8 мая использовали также любую возможность для вывоза раненых. Всего с 12 мая самолетами на материк было вывезено 21 457 солдат, из них 16 387 раненых. С 4 по 14 мая самолеты 1-го воздушного корпуса совершили 2342 самолето-вылета. Из них с аэродромов в Севастополе - 809 вылетов, с материка в интересах сухопутных войск - 398, для охранения конвоев - 803, для морской разведки - 245 и с целью спасения на морс - 87 вылетов.

Спасательными германскими самолетами спасено в море 109 чел. Потери самолетов, базировавшихся в Крыму, составили: два самолета подбиты советскими истребителями, один подбит своим зенитным огнем, два разбиты на земле, два пропали без вести. 76 поврежденных самолетов, которые невозможно было вывезти на материк, были уничтожены на аэродроме. Из самолетов, действовавших с материка, два пропали без вести, один сбит советскими ночными истребителями.

После принятия решения об эвакуации в ночь с 8 на 9 мая внимание всех обратилось в сторону флота. От него теперь зависели спасение или гибель 17-й армии.

С 12 апреля по 8 мая из Крыма в Констанцу и Сулину были перевезены 64 563 солдата, 9424 раненых, 11 358 гражданских лиц и 4260 военнопленных.

К эвакуации своих войск из Крыма немцы привлекли практически все суда и плавсредства, имевшиеся у них на Черном море. Впервые за войну в районе Севастополя активно действовали румынские корабли, включая эсминцы. Ранее же но политическим соображениям Антонеску запрещал им заходить так далеко, (А может, боялся потерять свой

флот") В любом случае в 1941 - 1943 гг. румынские корабли действовали у своего побережья и лишь иногда сопровождали конвои до Одессы и Николаева, хотя, впрочем, эти города румыны считали своей территорией.

В связи с наступлением советских войск 1-я флотилия торпедных катеров была переведена из Иван-баба (Двуякор-ной бухты) в Констанцу, однако часть ее продолжала действовать с временных баз в Балаклаве и Севастополе. Ее катера использовались прежде всего для дальнего охранения конвоев и прикрытия транспортных путей. При повторяющихся боевых столкновениях с советскими катерами успеха достигнуто не было, так как после открытия огня противник уклонялся от боя.

В свою очередь, 19 апреля советские торпедные катера Г-6, - 313, 331, 332, 343, 344 и 353 перешли из Анапы в Ялту для действий на коммуникациях противника в районе Севастополя.

Боевые действия советских торпедных катеров на вражеских коммуникациях в целом были неудачными. Характерный пример - бой 16 апреля. Цитирую <Хронику...>: <В 4 ч. 00 м. торпедные катера - 85, 86, 115, 44, 105, 54, 106 (2-й Новороссийской бригады), вышедшие накануне из бухты Караджа в район Севастополя на поиск противника, направились в базу. Торпедные катера - 85 и 86 в квадрате 4 встретили две большие десантные баржи врага в охранении четырех сторожевых катеров. Торпедный катер - 85 в 4 ч. 25 м. и 4 ч 30 мин с дистанции 1,5 каб. с двух залпов выпустил по баржам противника две торпеды, но промахнулся. Тор педный катер - 86 (с реактивным вооружением) обстреля, снарядами PC сторожевой катер и повредил его. Катер - 81 получил попадание 37-мм снаряда в рубку. Торпедные катера - 115, 44 и 54, находясь в квадрате 2, на отходе в 4 ч 32 м. обнаружили вражескую большую десантную баржу в охранении трех сторожевых катеров. Торпедный катер - 115 с дистанции 3 каб. одной торпедой потопил большую десантную баржу. [Подтверждений этому нет - А. Ш.] В 6 ч. 30 м. все группы торпедных катеров возвратились в бухту Караджа>*.

Схема расположения квадратов боевых действий 2-й Новороссийской бригады торпедных катеров Черноморского флота с 15 апреля по 11 мая 1944 г.

Ни одно судно противника в этом бою потоплено не было. Что же касается применения реактивных снарядов для стрельбы по морским подвижным целям, то это можно объяснить лишь тем, что наши военморы не заглядывали в <Таблицы стрельбы> снарядов М-8 и М-13, а конкретно - в раздел, где говорится об огромном рассеивании снарядов*.

Более удачным могло быть применение реактивных снарядов по береговым целям. Но их наши катера по объектам у Севастополя использовали лишь дважды. Так, 23 апреля два катера выпустили реактивные снаряды по району Констан-тиновской батареи. А 29 апреля торпедный катер - 126 вы-пустил 24 снаряда М-13 по аэродрому на Херсонесс.

Кроме этого, наши корабли не оказывали никакого огневого воздействия на противника в районе Севастополя. Зато 3-я немецкая флотилия артиллерийских барж применялась близ Севастополя для обстрела советских позиций на северном фронте обороны.

30-я флотилия германских подводных лодок (шесть лодок II серии) с 30 июня 1943 г. по 16 января 1944 г. потопила два танкера - <Эмба> и <Валян Куторы> - и шхуну <Тонанс>. А в конце апреля - начале мая германские подводные лодки ожидали у Поти, Батуми и Туапсе выхода в морс советских кораблей, но, увы, никто из них идти к берегам Крыма не собирался. За неимением лучшего одна из лодок - U-9 - атаковала конвой, шедший из Сухуми в Туапсе. Выпущенная ею акустическая самонаводящаяся торпеда поразила корму сторожевого корабля <Шторм>. Корабль разломился надвое, кормовая часть утонула, а носовую удалось отбуксировать в порт Туапсе.

В полночь с 9 на 10 мая командующий 17-й армией генерал Альмендингер и его начальник штаба генерал-майор Кси-лендер на торпедном катере S-51 покинули Крым. Командование войсками на Херсонесском плацдарме принял командир 49-го армейского корпуса генерал Хартман.

В течение 10 мая советские войска продолжали атаки хер-сонесской позиции. Немцам с трудом удалось их отбить. Усилились огонь советской артиллерии и налеты авиации. Большая часть мест для погрузки была расположена в Казачьей и Камышовой бухтах. Поскольку эти пункты находились в центре позиции, они очень хорошо подходили для главных погрузочных пунктов. Большие транспорты, которые сами не могли подойти к пристаням, должны были становиться у входа в бухты, а погрузка на них должна была осуществляться с паромов 770-го саперно-десантного полка. Причалы защищали легкие и тяжелые зенитные батареи 9-й зенитно-ар-гиллерийской дивизии.

Можно представить, какая катастрофа произошла бы, появись в этот момент у Херсонеса хоть несколько советских эсминцев, я уж не говорю о крейсерах, ведь германской авиации в Крыму уже не существовало. А пока бомбардировщики долетят из Румынии да плюс 466 истребителей советской 8-й воздушной армии, базировавшиеся на близлежащих аэродромах Крыма. Но, увы, увы... Адмирал Октябрьский по-прежнему <берег флот>.

10 мая около 2 ч в район Херсонеса прибыли первые германские транспорты <Тотила> и <Тея>. Они стали в 2 милях севернее мыса, где попали под сильный артиллерийский огонь и налеты авиации. Из-за обстрела пароходы не могли подойти ближе к берегу, что очень замедлило погрузку. Она про-водилась с 4 ч до 7 ч 30 мин с помощью катеров и шлюпок. <Тея> приняла на борт от 4800 до 5000 чел. <Тотила> - около 4000 чел. В 5 ч 45 мин <Тотила> была повреждена во время налета тремя бомбами, загорелась и около 8 ч затонула. Подошедший на помощь катерный тральщик R-209 в 11 ч 30 мин доложил о гибели корабля. Уходившая тем временем на юго-запад в сопровождении катерных тральщиков R-164 и R-35 <Тея> после попадания бомб и торпеды с торпедоносца была настолько сильно повреждена, что в 15 ч затонула в 23 милях юго-западнее Херсонеса. Тральщики смогли спасти около 400 чел. и пришли в Констанцу в 11 ч 11 мая. Большая часть эвакуированных солдат (около 8 тыс.) утонула.

10 мая на Херсонес транспортами <Те-бен>, <Хельга> и <Данубиус> было доставлено большое количество боеприпасов. В тех обстоятельствах они уже не могли попасть на передний край. Из 40 т боеприпасов организованно были выгружены только 7 т.

В ночь с 10 на 11 мая эвакуация немцев могла осуществляться лишь в ограниченных объемах, поскольку ожидаемые корабли еще не прибыли. 11 мая на полуострове Херсонес находилось еще около 20 тыс. чел. а 10-го докладывали о 35 тыс. 10 мая из-за шторма удалось эвакуировать лишь небольшое количество людей, если принимать во внимание большие потери на суше и море.

11 мая в 2 ч конвой с транспортами <Овидия> и <Рома-ния> (3150 брт) подошел к Херсонесу. Снова погрузка натолкнулась на большие трудности, так как саперных паромов и шлюпок не оказалось на месте: одни были разбиты за сутки до этого, другие ушли с конвоем <Патриа> на запад. Большая десантная баржа и лоцманский катер SW-12 занялись перевозкой. Тем временем <Романью> атаковали советские самолеты. В судно попало несколько бомб, оно горело почти сутки и затонуло 12 мая. Несколько сотен немецких солдат удалось принять лишь кораблям охранения.

В 5 ч танкер <Фредерик> (<Фируз>), входивший в конвой <Флиге>, торпедировала советская подводная лодка Л-4, и он был вынужден на буксире кораблей охранения вернуться в Констанцу. Только из-за этой потери возможности конвоя снизились на 10 тыс. чел. Но это был единственный крупный успех семи советских подводных лодок, если не считать пуски торпед по кораблям, уже тонувшим от попаданий авиабомб.

К концу дня 12 мая большая часть германских войск на мысе Хсрсонес во главе с командиром 73-й пехотной дивизии генерал-майором Бемэ сдалась в плен.

В ночь с 12 на 13 мая с херсонесского побережья и с подручных плавсредств торпедными катерами были подобраны 83 чел. В последующие две ночи немецкие катера предприняли еще два поиска, оказавшихся безуспешными. Сражение 17-й армии за Крым было закончено.

13 мая в 17 ч 10 мин командование группы армий доложило Ставке фюрера первые результаты: 3 мая в районе Севастополя находились 64 700 чел. С 3 по 8 мая было вывезено 3200 чел. 10-13 мая в Констанцу прибыло 19 тыс. чел. 13 мая в 12 ч еще 2500 чел. были в море. В тот же день в Сулину прибыли 700 чел. С 3 по 13 мая самолетами было эвакуировано 300 чел. в то же время на материк прибыло 150 чел. которые не были зарегистрированы. Из подчиненных морскому коменданту Крыма и других подразделений флота с 3 по 13 мая прибыли 850 чел. Всего - 26 700 чел. из них 10 000 раненых. Судьба еще 38 000 чел. была неизвестна. Они либо утонули, либо были убиты, либо пропали без вести

После окончательного подсчета количество убитых и пропавших без вести в Крыму в период с 8 по 13 мая составило всего 57 500 чел. (31 700 немцев и 25 800 румын). С начала боев 5 мая на материк было доставлено 37 500 чел. (из них 32 000 немцев и 5500 румын). За три последние ночи эвакуации - с 9 на 10, с 10 на 11, с 11 на 12 мая - были доставлены из Херсонеса в Констанцу 25 697 солдат и 6011 раненых. Кроме этого, были эвакуированы еще 8100 чел. которые погибли при переходе морем.

Всего с начала эвакуации 12 апреля из 230 тыс. чел. 17-й армии на материк немецким и румынским флотом были вывезены 130 тыс. чел. за то же время самолетами люфтваффе - еще 21 457 солдат. Из указанных командующим 17-й армией 57 500 убитых и пропавших без вести судьба не менее чем 20 тыс. чел. осталась невыясненной.

Я привел немецкие данные. По данным же <Сообщения Советского Информбюро об итогах Крымской наступательной операции Красной Армии> от 12 мая 1944 г.: <В ходе боев по разгрому севастопольского плацдарма противника и очищению мыса Херсонес нашими войсками за период с 7 по 12 мая уничтожено: танков и самоходных орудий - 49, самолетов - 87, орудий разных - 308, минометов - 331, пулеметов - 620, автомашин - 564, складов разных - 24.

Противник потерял только убитыми более 20 000 солдат и офицеров.

Захвачено нашими войсками: танков и самоходных орудий - 48, самолетов - 49, орудий разных - 1228, минометов - 721, пулеметов - 4859, винтовок и автоматов - 46 041, автомашин - 4173, лошадей - 710, складов разных - 123, паровозов - 25, эшелонов с военной техникой - 14 и от-дельно вагонов с разным военным имуществом - 540.

Взято в плен 24 361 солдат и офицер, в том числе командир 5-го армейского корпуса генерал-лейтенант Бемэ, командир 111-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Грюнер и несколько полковников.

Всего за период Крымской кампании с 8 апреля по 12 мая нашими войсками... взято в плен 61 587 солдат и офицеров...

Нашей авиацией и кораблями Черноморского флота с 8 апреля по 12 мая потоплено с войсками и военными грузами противника: транспортов - 69, больших десантных барж - 56, сторожевых кораблей - 2, канонерских лодок - 2, тральщиков - 3, сторожевых катеров - 27 и других судов - 32. Всего потоплено за это время 191 судно разного тоннажа>*.

По германским данным, были потеряны плавбаза <Рома-ния>; малые охотники за подводными лодками - 2313, 2314, 104; большая десантная баржа - 132; плавбатареи - 3106, 3111, 10, 01, 20, а также торговые суда.

В 2 ч 30 мин 12 мая последний крупный конвой покинул акваторию Херсонеса. Пароход <Тисса> на пути в Констанцу получил повреждения от попадания бомбы, и его взял на буксир тральщик R-196. Пароход <Дуростор> затонул в 16 ч после попаданий бомб и торпеды подводной лодки А-5. UJ-310, поврежденный артиллерийским огнем, затонул. Находившиеся на месте 10 больших десантных барж оставались у пристаней и после 2 ч 30 мин до полной загрузки. Они продолжали находиться в распоряжении морского коменданта. Им была дана команда взять на борт как можно больше человек (до 700 вместо 250 по инструкции, а некоторым даже до 1100 чел.) и идти на запад.

По послеперестроечному изданию <Гриф секретности снят>, в Крымской наступательной операции с 8 апреля по 12 мая 1944 г. участвовали 30 стрелковых дивизий, один танковый корпус, три танковые и две стрелковые бригады и два укрепрайона общей численностью 462 400 чел.**. В ходе операции безвозвратные потери составили 17 754 чел. а санитарные - 67 065 чел.

Как видим, наши и германские данные существенно разнятся. Тут следует заметить, что если в отношении вражеских кораблей и плавсредств наши адмиралы врали безбожно, то с потерями сухопутных войск явно проводились <хитрые манипуляции>. Видимо, потери убитыми намного превышают 17 тыс. чел. особенно если к ним прибавить потери штрафников, полков НКВД, партизан, летчиков и т.д.

Глава 33

КАПИТУЛЯЦИЯ РУМЫНИИ

20 августа 1944 г. началось грандиозное наступление 3-го и 2-го Украинских фронтов, в ходе которого в междуречье Днестра, Прута и Серега были окружены 22 немецкие дивизии. Наши войска, захватив в Румынии города Бакеу, Роман, вышли на линию Тура - Гумола, Тыргул - Окна, Рымник, Галац, Тулча. Общие безвозвратные потери противника составили 256 тыс. чел.

Румынский диктатор Антонеску был настроен на продолжение борьбы, но король Михай и его окружение имели совсем другое мнение на сей счет. Король через местных коммунистов связался с Москвой и попытался узнать, как в случае перехода Румынии на сторону союзников Сталин от-несется к монархии в Румынии, к королю Михаю лично, к проблеме Трансильвании и согласна ли Москва при расчете военных репараций учесть тяжесть состояния румынской экономики" Получив положительный ответ на все четыре вопроса и надеясь, что западные союзники не бросят Румынию на произвол судьбы, король начал активную подготовку к перевороту по итальянскому образцу.

23 августа 1944 г. король Михай вызвал Антонеску на аудиенцию в <желтый салон> бухарестского дворца. Беседа была недолгой. Король потребовал немедленного перемирия с Советским Союзом, а маршал считал, что прежде необходимо задержать Красную Армию на линии Фокшань - Нэмолоа-сэ - Галац, с тем чтобы выторговать более выгодные условия. Кроме того, Антонеску настаивал на том, что необходимо уведомить Гитлера за 15 дней до выхода Румынии из войны.

<Господин маршал, мы оба дадим ответ перед Богом и историей!> - этими словами король закончил аудиенцию и вышел из <желтого салона>. Тут же в салон вошел майор Антон Димитреску с тремя сержантами и заявил маршалу: <Именем короля вы арестованы!> Антонеску быстро сунул руку в карман, но был тут же скручен.

На следующий день немецкие войска попытались изловить взбунтовавшегося короля, но Михай бежал из Бухареста и укрылся в горах Олтении близ Крайовы.

Румынская армия сразу же потеряла боеспособность. Ни одна часть не вступилась за арестованного маршала. Даже охранный полк Антонеску поддержал короля.

В ночь на 24 августа в Бухаресте было сформировано коалиционное правительство во главе с генералом К. Санатес-ку. В это правительство вошли даже коммунисты. Немцы двинули на Бухарест группу генерала Штангеля - всего 6 тыс. чел. больше у них там не было. Румынская армия с 24 по 28 августа вела бои с этой группой.

Рано утром 24 августа советская Дунайская флотилия высадила десант в Жебриянах и вошла в Дунай. Поначалу румыны кое-как сопротивлялись, но в 10 ч 10 мин выкинули белый флаг и начали сдаваться. В полдень советский десант занял Вилково.

24 августа 16 бомбардировщиков Пе-2 потопили в районе Вилкова румынские мониторы <Михаил Когальничеану> и <Ласкор Катараджиу>. В 12 ч 45 мин морская радиостанция Румынии в Браилове передала, что в полночь с 23 на 24 августа заключено перемирие с СССР. Генштаб Румынии приказал войскам, находившимся в районе Килии, начать переговоры с советским командованием.

26 августа десант с бронекатеров Дунайской флотилии занял без сопротивления город Тулчу, но в районе Галаца попал под огонь полевой артиллерии. Попаданием двух снарядов бронекатер - 112 был потоплен, а остальные бронекатера повернули обратно. В тот же день, в 16 ч, в Измаил прибыли командир 3-го румынского пехотного корпуса и командиры румынской Дунайской флотилии, которые начали переговоры с советским командованием. Румыны предлагали перемирие, а наше командование настаивало на сдаче всех кораблей Дунайской флотилии.

27 августа в 10 ч 30 мин 7 бронекатеров нашей Дунайской флотилии вышли из Вилково ив 17 ч 30 мин вошли в порт Супина. К 19 ч совместными действиями 384-го отдельного Николаевского батальона морской пехоты и отряда бронекатеров Сулина была взята. Румынский гарнизон в 1400 чел. во главе с полковником сдался в плен.

В 11 ч 57 мин в Тулче к борту бронекатера - 121 подошел румынский катер с уполномоченным командующего Дунайской дивизией и заявил, что корабли его группы готовы выполнить условия ультиматума командующего Дунайской флотилией о сдаче в плен.

В 12 ч 20 мин бронекатера - 121, 132, 134, 313 и 322 подошли к румынским кораблям и отшвартовались у бортов. В 14 ч 30 мин отряд румынских кораблей, сдавшихся в плен (монитор <Братиану>, большие десантные баржи - 404, 405, 406, сторожевой катер - 1 и 9 вооруженных буксиров и морских тральщиков), вышел из Тулчи ив 18 ч 35 мин прибыл в Измаил.

Между тем войска 3-го Украинского фронта 27 августа овладели важным портом на Дунае - Галацсм. На следующий день корабли и плавсредства Дунайской флотилии занялись перевозкой войск 46-й армии 3-го Украинского фронта через Дунай и до 18 ч 28 августа перевезли 19 тыс. чел.

В ночь на 29 августа командующий Черноморским флотом передал через парламентера командующему румынским флотом ультиматум следующего содержания:

<1. Весь румынский военный и вспомогательный флот перевести в Сулину и сдать советскому морскому командованию.

2. Все экипажи немецких военных и вспомогательных кораблей арестовать, а корабли доставить в Сулину.

3. Все карты и документы по минным заграждениям на Черном море и реке Дунай передать советскому морскому командованию>.

В 12 ч 45 мин было получено сообщение, что все условия ультиматума о капитуляции румынского флота приняты командующим румынским флотом.

В 17 ч 20 августа 30 торпедных катеров и 6 малых охотников с 800 бойцами морской пехоты вышли из Сулины в Констанцу.

В 17 ч 55 мин 8 самолетов Як-9 6-го гвардейского авиаполка вылетели в Констанцу для занятия аэродромов. В 18 ч 55 мин шесть из них сели на аэродроме Мамайя, а два вернулись обратно.

8 18 ч 35 мин два самолета с воздушно-посадочным десантом вылетели в Констанцу. В 19 ч 55 мин один из них произвел посадку на аэродроме Сюит-Гиол, а второй из-за отсутствия установленных сигналов в 22 ч 15 мин вернулся в Одессу.

К исходу дня 29 августа Констанца была занята частями 3-го Украинского фронта.

30 августа на румынские корабли были назначены <представители Черноморского флота> (офицеры и матросы).

Между тем три германские подводные лодки в море продолжали боевые действия. Подводная лодка U-9 была потоплена советской авиацией в Констанце 20 августа. Две другие лодки - U-18 и U-24 - повреждены. Немцы вывели их из Констанцы и затопили.

1 сентября в 4 ч 20 мин германская подводная лодка подошла к порту Констанца и ухитрилась пустить две торпеды между бонами. Одна из торпед попала в корму транспорта <Ойтуз> (2400 т), находившемуся в ремонте. Транспорт сел кормой на грунт. А вторая торпеда взорвалась у стенки.

На следующий день, 2 сентября, подводная лодка U-19 в 32 милях юго-восточнее Констанцы потопила торпедой базовый тральшик <Взрыв>. Погибли 74 чел. команды и морских пехотинцев. Вместе с <Взрывом> шли тральщики <Искатель> и <Щит> и два больших охотника. Тем не менее лодке удалось уйти.

9 сентября подводные лодки U-19, U-20 и U-23 всплыли в море. Командиры их провели двухчасовое совещание, после чего направили лодки к турецкому берегу, высадили экипажи на сушу, а лодки взорвали.

Стоит отметить любопытный момент. Хотя еще 25 августа Румыния официально объявила войну Германии и Венгрии, с командами румынских кораблей продолжали обращаться как с военнопленными. Так, 2 сентября в Измаиле с румынских мониторов <Ардеал> и <Лохавери>, тральщика, двух катеров-тральщиков, штабного корабля, буксира, сухогрузной баржи, плавучего крана и учебного парусно-мотор-ною судна были сняты румынские команды и отправлены в лагерь для военнопленных. А на румынские корабли назначены наши офицеры и часть команды.

На рассвете 5 сентября по приказу контр-адмирала Басистого был проведен захват румынских кораблей в Констанце.

Одновременно был занят штаб румынской морской дивизии. Румыны не сопротивлялись. Часть румынской команды (40- 50%) была оставлена, а остальные, в том числе офицеры, распущены по домам.

5 сентября 1944 г. Советский Союз объявил войну Болгарии, а 8 сентября на ее территорию вступили войска 3-го Украинского фронта. Черноморский флот получил приказ высадить десант в районе порта Варна. В тот же день, в 16 ч 40 мин, два гидросамолета с 60 автоматчиками морской пехоты на борту под прикрытием девяти Як-9 6-го авиаполка вылетели из Констанцы в Бургас. В 18 ч 57 мин и 19 ч они без сопротивления противника сели на Варненском озере. Заняв морской аэродром, автоматчики к темноте вошли в порт Варна. Об этом сразу же было но радио передано донесение на флагманский командный пункт флота.

В 17 ч 17 мин три торпедных катера с 62 автоматчиками на борту из 384-го батальона морской пехоты под командованием капитана 3 ранга Довгая вышли из Констанцы и в 22 ч 10 мин без сопротивления высадились на восточный мол в порту Варна.

В 0 ч 25 мин 9 сентября базовый тральщик <Щит>, большой охотник за подводными лодками и 8 малых охотников с 70 бойцами 83-й бригады морской пехоты на борту под командованием капитана 1 ранга Нарыкова и в 1 ч 05 мин 8 торпедных катеров с 320 бойцами морской пехоты на борту под командованием капитана 2 ранга Дьяченко вышли из Констанцы в Варну. В 4 ч 30 мин отряд капитана Дьяченко в' Варненском заливе встретил два болгарских торпедных катера, которые в 5 ч 45 мин вместе с нашими катерами вошли в Варну. Наши катера высадили бойцов морской пехоты на северную стенку гавани. К 6 ч 30 мин отряд Нарыкова прибыл в Варну и высадил в порту 700 бойцов 83-й бригады морской пехоты. Малые охотники немедленно направились в Варненское озеро для захвата находившихся там кораблей противника. К 7 ч утра в Варне были захвачены четыре малых миноносца", два минных заградителя (по 700 т), 7 торпедных катеров, 7 катеров-тральщиков, танкер (3000 т) и

2 транспорта (по 700 т). Кроме того, на озере захвачены 4 десантных корабля, 6 тральщиков, танкер и плавмастерская.

Одновременно с выходом обоих отрядов части 83-й бригады морской пехоты вышли из Констанцы в Варну по берегу.

В 4 ч 45 мин отряд под командованием капитана 2 ранга Ратнера (базовый тральщик <Искатель> и 4 малых охотника) с 370 бойцами 384-го батальона морской пехоты на борту вышел из Констанцы в Бургас, куда вошел без сопротивления в 13 ч 15 мин.

В 21 ч 10 мин 9 сентября на флагманском командном пункте Черноморского флота была получена радиограмма - 220210 следующего содержания: <Ввиду того, что Болгарское правительство порвало отношения с немцами, объявило войну Германии и просит Советское правительство начать переговоры о перемирии, Ставка Верховного Главнокомандования согласно указаниям Государственного Комитета Обороны приказывает к 21 ч. 9 сентября 1944 г. закончить операцию по занятию намеченных но плану населенных пунктов и с 22 ч. 9 сентября 1944 г. прекратить военные действия в Болгарии, прочно закрепившись в той полосе Болгарии, которая занята нашими войсками. И. Сталин, Антонов>*.

Этой телеграммой была подведена черта под битвой за Черное море, и 9 сентября 1944 г. официально считается датой прекращения боевых действий Черноморского флота. Кораблям же Дунайской флотилии предстоит еще восемь месяцев сражаться на Дунае и, совершив беспримерный в истории поход, дойти до Вены. Но это уже тема другой работы.

12 сентября в Москве было подписано официальное перемирие между СССР, США и Великобританией, с одной стороны, и Румынией - с другой. Статья 9 соглашения предусматривала, что <Румыния передаст Советскому командованию все суда, находящиеся в портах Румынии, независимо от того, в чьем распоряжении они находятся, для использования Советским командованием на время войны с последующим возвращением их владельцам, относящимся к Об-единенным Нациям>**.

Ради присоединения к Румынии Молдавии и Одесской области с 22 июня 1941 г. по 1 сентября 1944 г. погибли 480 тыс. румын, а 201,8 тыс. попали в плен, где умерло свыше 40 тыс. Главный виновник нападения на СССР маршал Йон Антонеску был казнен в 1946 г. но приговору Народного трибунала Бухареста.

Тем не менее румыны сумели к 20 августа 1944 г. сохранить свой флот в целости и сохранности. Самой крупной потерей румынского флота была канонерская лодка <Локо-тенент Лспри Ремус> водоизмещением 394 т. Кроме того, погибли два торпедных катера и ряд мелких судов.

Все румынские эсминцы, подводные лодки, мониторы и другие суда вошли в состав Черноморского флота и советской Дунайской флотилии. Причем два старых эсминца типа <Марасештн> были возвращены Румынии в конце 1945 г. а два более новых эсминца типа <Регина Мария> возвращены в 1951 г. Подводная лодка S-1 была возвращена в 1951 г. старая <Дельфинул> - 12 октября 1945 г. a S-2, получившая название ТС-2, 20 февраля 1945 г. затонула в Потийском порту от взрыва торпед. Ее подняли, но лодка была уже небоеспособна, и в 1950 г. ее отправили на лом. Речные мониторы тоже были возвращены в 1951 г.

После окончания боевых действий адмирал Октябрьский и другие начальники решили устроить помпезный парад. В 6 ч 4 ноября 1944 г. линкор <Севастополь> в сопровождении крейсера <Красный Крым>, эсминцев <Незаможник> и <Же-, лозняков>, а также трофейных румынских эсминцев <Легкий> (бывший <Марасешти>), <Летучий> (бывший <Регина Мария>) и <Ловкий> (бывший <Марашти>) вышли из Поти. Вслед за ними вышли более новые корабли: крейсера <Ворошилов> и <Молотов>, эсминцы <Сообразительный>, <Бодрый> и <Бойкий>.

В 13 ч 5 сентября оба отряда торжественно вошли в Севастополь. Октябрьский сохранил корабли и теперь правил бал! Но корабли первого отряда, заложенные еще до 1917 г. годились только на металлолом, а сравнительно новые суда второго отряда были крайне изношены и принципиально устарели по сравнению с кораблями США, Англии и Германии, построенными в конце войны. Причем устарели не частично, как это бывало ранее в морской истории. Мол, чуть больше стал калибр орудий, скорость хода прибавилась на два-три узла и т.д. Увы, немецкие и союзные корабли за счет радиолокационных станций, новейших систем управления артиллерийским огнем, новейших зенитных автоматов и средств противолодочной обороны сделали кардинально устаревшими крейсера проекта 26 и эсминцы проекта 7. А на их ремонт и модернизацию, как показали дальнейшие события, было потрачено столько же средств, сколько потребовалось бы на строительство новых кораблей.

Какова же цена этого парада? Сто, двести и больше тысяч советских солдат и морских пехотинцев, положенных в Крыму в 1941 - 1942 гг. и в 1944 г." Увы, этого никто не считал и не хочет считать.

Но, так или иначе, наши солдаты и матросы одержали славную победу. Черное морс в очередной раз со времен князей Аскольда и Игоря стало Русским морем.

Сразу же после изгнания немцев и румын с крымской земли началось восстановление разрушенного. К 3 января 1945 г. в полностью разрушенном Севастополе были восстановлены 58,7 тыс. кв. м жилой площади, сеть городского водопровода, 4 больницы, 4 поликлиники, 9 школ на 3500 детей, 8 детских садов и яслей, городская электростанция.

В связи с тем, что русское население Крыма было в значительной степени уничтожено немцами и татарами, а позже татары были выселены из Крыма, из Ставропольского и Краснодарского краев, Ростовской, Курской и Тамбовской областей к 1 декабря 1944 г. было переселено 17 040 семей, в том числе в горные и предгорные районы 14 940 семей. Всего около 65 тыс. чел.

Еще до окончания войны в Крым для нужд сельской хозяйства было доставлено 200 новых тракторов (это притом, что у нас еще не вся артиллерия была переведена на мехтягу). Колхозам Крыма из соседних областей передано 18,8 тыс. голов крупного рогатого скота, 34 тыс. овец и коз, 2900 лошадей.

15 августа 1944 г. в Крыму вновь открылся пионерский лагерь <Артек>. До 1 января 1945 г. в нем отдохнули 2000 детей. К этому времени в Крыму уже функционировало 40 санаториев и домов отдыха. Крым поднимался из руин и вновь становился всесоюзной здравницей.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Тактике-технические данные кораблей Черноморского флота*

Линкор <Парижская Коммуна> (до 31.03.1921 г. <Севастополь>), с 31.05.1943 г. <Севастополь>

Водоизмещение: стандартное - 25 500 т, полное - 30 395 т. Длина - 184,8 м; ширина - 32,5 м; осадка - 9,65 м. 4 паротурбинные установки общей мощностью 61 000 л.с. 4 винта. Топливо: 1950 т мазута. Скорость хода: максимальная - 21,5 уз, полного хода - 20 уз, экономического хода - 14 уз. Дальность плавания экономическим ходом 2160 миль. Экипаж 1546 чел.

Бронирование в районе жизненных частей корабля: борт: верхний пояс - 125 + 37,5 мм, нижний пояс - 225 + 50 мм; палубы: верхняя - 37,5 мм, средняя - 75 мм, нижняя - 25 мм; траверзы: при 29 и 125 шпангоутах нижний пояс от 2-го дна до нижней палубы - 50 мм, от нижней до средней палубы - 100 мм; верхний пояс при 29-м шпангоуте - 50 мм, при 125-м шпангоуте - 125 мм.

Оконечности: борт в носовой части: верхний пояс ст 27-м шпангоута до форштевня - 75 мм, нижний пояс - 125 мм; палубы: носовая верхняя - 37,5 мм, средняя - 25 мм, кормовая - 37,5 мм.

Рубка: крыша верх - 120 мм, пол - 70 мм, боковые стенки - 250 мм.

Башня: крыша - 152 мм, лобовая стенка - 203 мм, боковые стенки - 203 мм, задняя стенка - 305 мм.

Бронирование противоминной артиллерии: вертикальное (казематный пояс) - 125 мм, горизонтальное (верхняя палуба) 37.5 мм.

Вооружение к началу 1944 г.: двенадцать 305/52-мм, шестнадцать 120/50-мм, шесть 76/55 34К, шестнадцать 37-мм 70К; 2x4 12,7-мм пулеметов Виккерса и двенадцать 12,7-мм пулеметов ДШК. Торпедное вооружение сняли в 1933-1938 гг.

Крейсер <Коминтерн> (до 31.12.1922 г. <Память Меркурия>, до 25.03.1907 г. <Кагул>)

Водоизмещение полное: 7838 т. Длина - 133,0 м; ширина 16.6 м; осадка - 7,2 м. Машины общей мощностью 19 500 л.с. Скорость хода: максимальная - 20 уз, экономическая - 12 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 2200 миль. Экипаж 490 чел.

Вооружение на 1941 г.: восемь 130/55-мм, три 76/30-мм Лен-дера, три 45-мм 21 К, 195 мин. В ходе ремонта с 23.04.1942 г. по 1.09.1942 г. 3 пушки Лендера заменили на 76/55-мм 34К.

Крейсер <Красный Кавказ> (до 14.12.1926 г. <Адмирал Лазарев>)

Водоизмещение: стандартное - 7560 т, нормальное - 8000 т, полное - 9030 т. Длина - 169,5 м; ширина - 15,71 м; осадка - 6,6 м. 4 паротурбинные установки Броун Бовери-Парсонс общей мощностью 55 000 л.с. 4 винта. Топливо: 1050 т мазута. Скорость: максимальная - 29 уз, полным ходом - 26 уз, экономическим ходом - 14 уз. Дальность плавания экономическим ходом 1490 миль. Экипаж 878 чел.

Бронирование в районе жизненных частей корабля: борт между верхней и нижней палубами - 25 мм, палубы: верхняя - 25 мм, нижняя - 20 мм, траверз кормовой - 25 мм. Оконечности: борт между верхней и нижней палубами - 20 мм, палубы: верхняя - 25 мм, нижняя - 20 мм. Рубки: крыша - 75 мм, боковые стенки - 125 мм. Башни: крыша - 25 мм, боковые стенки - 25 мм, задняя стенка - 25 мм, передняя стенка - 25 мм.

Артиллерийское вооружение к началу 1944 г.: четыре 180/ 60-мм Б-1-К; 6 X 2 100/47-мм Минизини, две 76/55-мм 34К, четыре 45-мм 21 К; десять 37-мм 70К; 2x4 12,7-мм Виккерс, четыре 12,7-мм ДШК.

Минно-торпсдное вооружение: 4 трехтрубных 45-см ТА обр. 1912 г. (боекомплект 12 торпед). Мог принять на палубу 100 мин КБ-3.

Крейсер <Красный Крым> (до 31.10.1939 г. <Профинтсрн>, до 5.02.1925 г. <Светлана>)

Водоизмещение: стандартное - 6830 т, нормальное - 7190 т, полное - 8000 т. Длина - 158,4 м; ширина - 15,35 м; осадка - 9,65 м. 4 паротурбинные установки ЛЕГ завода <Вулкан> общей мощностью 46 300 л.с. 4 винта. Топливо: 950 т мазута. Скорость максимальная - 29,5 уз (по проекту). На 1944 г. скорость полным ходом - 22 уз, экономическим ходом - 14 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 1230 миль. Экипаж 852 чел.

Бронирование в районе жизненных частей корабля: борт - 75 мм, палуба - 20 мм. Оконечности: борт - 75 мм, палуба - 20 мм, траверз - 50 мм. Рубка: крыша - 75 мм, боковые стенки - 125 мм. Бронирование постов палубной артиллерии: вертикальное - 25 мм, горизонтальное - 25 мм.

Артиллерийское вооружение на 1944 г.: пятнадцать 130/55-мм,

3 x2 100/47-мм Минизини, четыре 45-мм 21 К; десять 37-мм 70К; 2x4 12,7-мм Виккерс, четыре 12,7-мм ДШК.

Минно-торпсдное вооружение: два трехтрубных 53-см ТА типа 39-10 (боекомплект 6 торпед). Мог принять на палубу 90 мин КБ-3 или 100 мин обр. 1926 г.

Водоизмещение: стандартное - 6600 т, нормальное - 6937 т, полное - 8400 т. Длина - 166,9 м; ширина - 15,7 м; осадка - 6,5 м. 4 паротурбинные установки общей мощностью 55 000 л.с.

4 винта. Топливо: 690 т мазута и 540 т угля. Скорость: максимальная - 29,5 уз, максимальная на 1941 г. - 25 уз, экономическая - 14 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 1370 миль.

Бронирование в районе жизненных частей корабля: борт - 75 мм, палуба - 20 мм. Оконечности: борт - 75 мм, палуба - 20 мм, траверз - 50 мм. Рубки: крыша - 75 мм, боковые стенки - 125 мм. Бронирование постов палубной артиллерии: вертикальное - 25 мм, горизонтальное - 25 мм.

Артиллерийское вооружение: пятнадцать 130/55-мм, 3x2 100/ 47-мм Минизини, шесть 45-мм 21 К; двенадцать 37-мм 70К; семь 12,7-мм ДШК.

Минно-торпедное вооружение: два трехтрубных 53-см ТА типа 39-Ю (боекомплект 6 торпед). Мог принять на палубу 90 мин КБ-3 или 100 мин обр. 1926 г.

Крейсер <Ворошилов>

Водоизмещение: стандартное - 7970 т, нормальное - 8675 т, полное - 9550 т. Длина - 191,16 м; ширина - 17,66 м; осадка - 7,22 м. 2 паротурбинные установки системы <Аксальдо> общей мощностью 122 500 л.с. 2 винта. Топливо: 1430 т мазута. Скорость: максимальная - 34 уз, полным ходом - 32 уз, экономическим ходом - 18 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 2140 миль. Экипаж 881 чел.

Бронирование в районе жизненных чаете!, корабля: борт - 50 мм, палуба - 50 мм, траверз - 50 мм. Оконечности: борт, палуба, траверз 0-61 шпангоут и от 219-го до 291-го шпангоута не бронированы. Рубка: крыша - 100 мм, боковые стенки - 150 мм. Башня: крыша - 50 мм, боковые стенки - 50 мм, задняя стенка - 50 мм, передняя стенка - 50 мм. Бронирования постов шшубной артиллерии нет.

Артиллерийское вооружение: девять 180/57-мм (в трех башнях МК-3-180), шесть 100/58-мм Б-34, три 45-мм 21 К; шестнадцать 37-мм 70К; 2x4 12,7-мм Виккерс, шесть 12,7-мм ДШК.

Минно-торпедное вооружение: два трехтрубных 53-см ТА типа 39-Ю (боекомплект 6 торпед). Мог принять на палубу 164 мины обр. 1912 г. или 100 мин обр. 1926 г. (или КБ-3). 2 бомбомета БМБ-1, одна катапульта К-12 фирмы <Хейнкель>.

Крейсер <Молотов>, с 3.08.1957 г. <Слава>

Водоизмещение: стандартное - 8200 т, нормальное - 8881 т, полное - 9780 т. Длина - 191,2 м; ширина - 17,54 м; осадка - 7,2 м. 2 паротурбинные установки Харьковского завода общей мощностью 137 000 л.с. 2 винта. Топливо: 1760 т мазута. Скорость: максимальная - 36 уз, полным ходом - 32 уз, экономическим ходом - 16,8 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 3860 миль. Экипаж 862 чел.

Бронирование в районе жизненных частей корабля: борт - 70 мм, палуба - 50 мм, траверзы - 70 мм. Оконечности: борт 30 мм, палуба - 30 мм (бронированы только рулевое и румпель-ное отделения), траверз - 30 мм. Рубка: крыша - 100 мм, боковые стенки - 150 мм. Башня: крыша - 50 мм, боковые стенки - 50 мм, задняя стенка - 50 мм, передняя стенка - 70 мм. Бронирование боевых постов палубной артиллерии: вертикальное и горизонтальное - 100 мм, орудия имели противопульные и проти-воосколочные щиты толщиной 7 мм.

Артиллерийское вооружение: девять 180/57-мм в трех башнях МК-3-180, шесть 100/56-мм Б-34, десять 45-мм 21 К; тринадцать 37-мм 70К; восемь 12,7-мм ДШК.

Минно-торпедное вооружение: два трехтрубных 53-см ТА типа 39-10 (боекомплект 6 торпед). Мог принять на палубу 96 мин обр. 1926 г. или 150 мин обр. 1908 г. 2 бомбомета БМБ-1.

Лидеры эскадренных миноносцев <Харьков>, <Москва> (проекта 1)

Водоизмещение: стандартное - 2030 т, нормальное - 2675 т, полное - 3080 т. Длина - 127,5 м; ширина - 11,7 м; осадка - 4,7 м. Три паротурбинные установки общей мощностью 66 000 л.с, 3 винта. Топливо: 610 т мазута. Скорость хода: максимальная - 35 уз, полная - 33 уз, экономическая - 16 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 1540 миль. Экипаж в военное время 337 чел.

Артиллерийское вооружение (первоначальное): пять 130/50-мм Б-13, две 76/55-мм 34К, две 45-мм 21 К. К 1943 г. на <Харькове> 45-мм установки сняли, а взамен поставили шесть 37-мм 70К и' 6x2 12,7-мм пулеметов <Браунинг>.

Минно-торпедное вооружение: два четырехтрубных 53-см ТА типа <Конь>, боекомплект - 16 торпед. В перегруз мог принять на палубу 76 мин обр. 1926 г. или 124 мины обр. 1912 г.

Лидер проекта 20 <Ташкент>

Водоизмещение: стандартное - 2836 т, на испытаниях - 3422 т. Водоизмещение полное после перевооружения в 1941 г. - 5175 т. Длина - 139,7 м; ширина - 13,7 м; осадка - 4,0 м. Две паротурбинные установки общей мощностью 130 000 л.с. Топливо: 1170 т мазута. Скорость: на испытаниях - 44,6 уз, полного хода - 43 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 5030 миль. Экипаж 250 чел.
Артиллерийское вооружение (первоначальное): три 130/50-мм Б-13, шесть 45-мм 21К; шесть 12,7-мм ДШК. В начале 1941 г. ЛД был перевооружен: три двухорудийные 130/50-мм башни Б-2ЛМ, шесть 37-мм 70К; шесть 12,7-мм ДШК. 31.08.1941 г. была установлена двухорудийная 76/55-мм башня 39К, снятая с недостроенного ЭМ <Огневой> (проект 30).
Минно-торпедное вооружение: три трехтрубных 53-см ТА.
Эскадренные миноносцы типа <Новик>, <Дзержинский>, <Железняков>, <Незаможник>, <Шаумян>
Водоизмещение, т:
стандартное 1276
полное 1745
Длина наибольшая, м 92,75
Ширина наибольшая, м 9,0
Осадка максимальная, м 3,8
2 паротурбинные установки общей мощностью, л. с. 29 ООО
Винтов 2
Запас топлива, т 410 (мазут) Скорость хода, узлов:
максимальная 25
экономическая 14
Дальность плавания экономическим ходом, миль 1210
Экипаж, чел. 172
Вооружение (по <Незаможнику> на 1944 г.): четыре 102/60-мм, два 76/30-мм Лендера, две 45-мм 21 К, пять 37-мм 70К, два 20-мм Эрликон; два 12,7-мм ДШК, четыре трехтрубных 45-см ТА (боекомплект 18 торпед). Мог брать на палубу 60 мин КБ-3 или 80 обр. 1912 г.
Эскадронный эсминец <Фрунзе>
Водоизмещение нормальное - 1460 т. Длина - 98,0 м; ширина - 9,3 м; осадка - 3,2 м. Паровая турбина мощностью 25 500 л.с. Топливо: 500 т мазута. Скорость хода: максимальная - 30 уз, экономическая - 17 уз. Дальность плавания экономическим ходом - 1600 миль. Экипаж 125 чел.
Вооружение: четыре 102/60-мм, один - 76/30-мм Лендера; пять двухтрубных 54-см ТА.
Эскадренные миноносцы проекта 7 <Бдительный>, <Безупречный>, <Бодрый>, <Бойкий>, <Быстрый>
Водоизмещение, т: 1657
нормальное

полное 2039
Длина наибольшая, м 113,0
Ширина наибольшая, м 10,2
Осадка максимальная, м 3,27
2 паротурбинные установки обшей мощностью, л.с. 50500
Число винтов 2
Скорость хода, узлов:
полного 39
экономического 20
Дальность плавания экономическим ходом, миль 2800
Запас топлива (мазута), т:
нормальный 350
наибольший 535
Артиллерийское вооружение на 1941 г.: четыре 130/50-мм Б13; два 76/55-мм 34К; два 45-мм 21 К. К 1944 г. эсминцы получили 37-мм автоматы 70К и 12,7-мм пулеметы ДШК, а также импортные автоматы калибра 12,7-20 мм.
Торпедное вооружение: 2 трехтрубных 53-см ТА типа 1-Н Запас торпед, шт. 12
Мины: принимает на палубу 88 мин обр. 1912 г. или 60 мин обр. 1926 г. или 56 мин КБ. В 1943-1944 гг. установлено по два бомбомета БМБ-1
Экипаж, чел.: в мирное время 197
Эскадренные миноносцы проекта 7У <Свободный>, <Смышленый>, <Совершенный>, <Сообразительный>, <Способный>
Водоизмещение, т:
нормальное 2256
полное 2529
Длина наибольшая, м 112,5
Ширина наибольшая, м 10,2
Осадка максимальная, м 5,01 2 паротурбинные установки общей мощностью, л.с. 54000
Число винтов 2 Скорость хода, узлов:
полного 30
экономического
Дальность плавания экономическим ходом, миль
Запас топлива (мазута), т:
нормальный
наибольший
19
1800
250 470
Артиллерийское вооружение: на 1941 г.: четыре 130/50-мм Б-13-2с, два 76,2-мм 34К, три 45/46-мм 21 К; 4-5 пулеметов; на 1944 г.: четыре 130/50-мм Б-13-2с, два 76,2-мм 34К, два 45/46-мм 21 К, два 37-мм 70К; пулеметы: четыре 20-мм Эрликон, три 12,7-мм ДШК, один 12,7-мм Кольт спаренный, один 7,62-мм М-1, четыре 7,62-мм ДП.
Торпедное вооружение: 2 трехтрубных 53-см ТА типа 1-Н серии 2
Запас торпед, шт. 12
Мины: принимает на палубу 96 мин обр. 1912 г. и 1908 г. или 60 мин КБ, или обр. 1926 г. 2 бомбомета БМБ-1, 2 бомбосбрасывателя. Бомбы: Б-1 - 20, М-1 - 30 шт.
Экипаж, чел.: в мирное время 207
На 1944 г. на ЭМ <Свирепый> (БФ) 273
Снабжение Севастополя

Германские быстроходные транспорты типа F (MFP) на Черном море и Дунае

Германские быстроходные транспорты типа F (MFP) в отечественной литературе часто именовали большими десантными баржами. Они представляли собой плоскодонные баржи с двойным дном и пятью водонепроницаемыми отсеками. В носовой части имелась опускаемая аппарель для погрузки и выгрузки самоходной техники, а в бортах - пять портов для десантников. Борта и рубка десантного корабля имели 20-мм бронирование. Мореходность транспортов типа F достигала 5 баллов. Кроме перевозки и высадки десанта эти плавсредства могли применяться для постановки мин Транспорт мог принять 52 мины.

Транспорты типа F строились на многих верфях Германии и се союзников. Они имели ряд модификаций.

Модификация <А> имела водоизмещение 280 т; длину 47 м, ширину 6,53 м и осадку 1,45 м. Двигательная установка была в двух вариантах: два дизеля по 600 л.с. и один 130 л.с. или три дизеля по 130 л.с. Максимальная скорость составляла 10,5 уз / 7,5 уз. Запас топлива 3060 т / 5015 т. Дальность хода 501 миля (10,5 уз) / 1075 миль (7,5 уз)*.

Вооружение также было в нескольких вариантах: одна 7,5-см пушка с боекомплектом 200 выстрелов и один 2-см автомат (2080 выстрелов) или два 2-см автомата (4160 выстрелов).

Транспорт мог перевозить 105 т груза или 200 чел.

В годы войны этим транспортам приходилось перевозить даже трофейные танки КВ.

В случае использования в качестве минного заградителя транспорты могли ставить 52 мины.

F-121 сдан 11 ноября 1941 г. Потоплен авиабомбами в мае
1943 г. в Керченском проливе.
F-122 сдан 11 ноября 1941 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-123 сдан 24 ноября 1941 г. 11-12 февраля 1942 г. под названием <Трабзон> проследовал через Проливы в Эгейское море.
F-124 сдан 24 ноября 1941 г. 11 - 12 февраля 1942 г. под названием <Манисса> проследовал через Проливы в Эгейское море, но потом вернулся в Черное море и погиб на мине 2 декабря 1943 г. у м. Кикинейд.
F-125 сдан 1 декабря 1941 г. Погиб 4 октября 1943 г. в 5 ч 30 мин в Керченском проливе, подорвавшись на мине.
F-126 сдан 1 декабря 1941 г. 10-12 марта 1942 г. под названием <Гарсия> проследовал через Проливы в Эгейское море. Позже вернулся в Черное море и погиб в ноябре 1943 г. на мине в Керченском проливе.
F-127 сдан 29 декабря 1941 г. 10-12 марта 1942 г. под названием <Кавалли> проследовал через Проливы в Эгейское море. Позже вернулся в Черное море. 23 апреля 1943 г. был потоплен подводной лодкой М-112 у м. Меганом (2 торпедами с 6 кабельтовых).
F-128 сдан 15 декабря 1941 г. Погиб на мине 3 августа 1942 г. в районе Керчи. Позже был поднят немцами и отбуксирован в Варну, где отремонтирован и введен в строй. 26 октября 1943 г. вторично подорвался на мине и затонул в районе Херсона, но опять был поднят немцами и введен в строй в 1944 г. 9 сентября
1944 г. захвачен советскими войсками в Варне и введен в состав Черноморского флота под названием БДБ-12 (большая десантная баржа - 12).
F-129 сдан 29 декабря 1941 г. В феврале 1942 г. проследовал через Проливы в Эгейское море.
F-130 сдан 8 декабря 1941 г. Погиб на мине 29 апреля 1942 г. у Бургаса (ш = 4230'; д = 2729'). Затем был поднят и восстановлен. Вторично потоплен авиацией у Севастополя 12 мая 1944 г.
F-131 сдан 17 декабря 1941 г. Прошел через Проливы в Эгейское море. 20 октября 1943 г. потоплен британской авиацией у о. Кос.
F-132 сдан 7 марта 1942 г. Потоплен авиацией 6 мая 1944 г. у Севастополя.
F-133 сдан 15 ноября 1941 г. Погиб на мине 11 июля 1942 г. у Ейска.
F-134 сдан 24 ноября 1941 г. Согласно Грёнеру, потоплен 5 августа 1942 г. в Ялте авиабомбой. Но в нашем списке потерь его нет, и вообще 5 августа 1942 г. наша авиация Ялту не бомбила.
F-135 сдан 15 декабря 1941 г. Подорвался на мине 20 февраля 1944 г. у Очакова, был выброшен на берег и добит советской артиллерией.
F-136 сдан 17 января 1942 г. Погиб на мине 14 марта 1943 г. у косы Тузла.
F-137 сдан 17 декабря 1941 г. Потоплен 22 мая 1943 г. к северо-западу от Анапы пятью Ил-2 из 8-й истребительно-штурмовой авиабригады.
F-138 сдан 8 декабря 1941 г. По Грёнеру, потоплен 14 июля 1942 г. авиабомбой у м. Казантип. Наши документы это не подтверждают. Правда, в ночь на 14 июля пять СБ и четыре МБР-2 бомбили транспорт в порту Феодосия и наблюдали сильные взрывы в восточной части порта. Так что если F-138 действительно погиб 14 июля 1942 г. то в Феодосии.
F-139 сдан 17 января 1942 г. По <Потерям...>, потоплен 21 июня 1943 г. в районе Ялты подводной лодкой М-117 (1 торпедой с 9 кабельтовых). Видимо, был промах, так как F-139 капитулировал на Дунае 8 мая 1945 г.
Транспорты, построенные в Варне
F-143 сдан 14 марта 1943 г. Погиб на мине 24 февраля 1943 г. у Эльтигена.
F-144 сдан 25 марта 1942 г. Потоплен 7 июля 1943 г. в ялтинском порту пятью бомбардировщиками <Бостон> из 36-го авиаполка.
F-145 сдан 25 марта 1942 г. Потоплен 3 июня 1942 г. у Кара-буса советской подводной лодкой, но в наших источниках подтверждения этому нет.
Транспорты, построенные в г. Мангейм
F-162 сдан 1 ноября 1941 г. Погиб 2 января 1943 г. подорвался на двух минах в Керченском проливе.
F-168 сдан 1 декабря 1941 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-170 сдан 9 апреля 1942 г. Потерян в апреле 1945 г. на Дунае.
F-176 сдан в апреле 1942 г. Построен в Бранденбурге. 26 февраля потоплен советской авиацией у Керчи, но в июне 1944 г. поднят аварийно-спасательной службой Черноморского флота и 29 сентяб-ря 1944 г. включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-13. Исключен из состава Черноморского флота в 1959 г.
Транспорты, построенные в Фоксхоле
F-217 сдан 11 мая 1942 г. По Грёнеру, потоплен 27 сентября 1943 г. авиабомбой в Керчи. По <Потерям...>, 27 сентября 1943 г. у Пересыпи потоплен четырьмя Ил-2 из 23-го авиаполка.
Транспорты, построенные в Антверпене
F-301 сдан в августе 1942 г. Потоплен 1 сентября 1944 г. советской авиацией на Дунае в районе Калафата*.
F-302 сдан в августе 1942 г. Подорвался на мине 2 октября 1943 г. в Керченском проливе и затонул.
Транспорты, построенные в Хобокене (завод <Коккериль>, Бельгия)
F-303 сдан в июле 1942 г. Потоплен 28 октября 1943 г. в Ге-ническе 27-ю Пе-3 и 9-ю <бостонами>.
F-304 сдан в августе 1942 г. Потоплен авиабомбой 19 мая 1943 г. у Таманского полуострова.
F-305 сдан в августе 1942 г. Потоплен авиабомбой 5 декабря 1943 г. у Камыш-Буруна.
Транспорты, построенные в Шеттине
F-306 сдан в мае 1942 г. Потоплен авиабомбой 30 ноября 1943 г. у Камыш-Буруна.
F-307 сдан в июне 1942 г. Потоплен 1 сентября 1944 г. советской авиацией на Дунае в районе Калафата.
F-308 сдан в июне 1942 г. Переделан в охотник за подводными лодками Ш-118. Потоплен в Констанце 25 августа 1944 г.
* Калафат - город на Дунае на стыке границ Румынии, Болгарии и Югославии.
F-309 сдан в июле 1942 г. Переделан в артиллерийскую баржу AF-70. Потоплен 19 мая 1943 г. у Анапы четырьмя Ил-2 из 8-го гвардейского штурмового авиаполка.
F-312 сдан в сентябре 1942 г. К 1944 г. переименован в 8М143. 28 августа 1944 г. затоплен экипажем в гавани Варны, но 29 сентября 1944 г. поднят и включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-8.
F-313 сдан в ноябре 1942 г. Потоплен 5 ноября 1943 г. советской артиллерией у села Станиславовна в Днепровском лимане.
F-315 сдан 29 апреля 1942 г. Подорвался на мине 2 октября 1943 г. в Керченском проливе и затонул.
F-316 сдан 25 мая 1942 г. Подорвался на мине 9 декабря 1943 г. в Керченском проливе, по позже был полнят немцами и 29 августа 1944 г. потоплен артгишерией румынского монитора на 628-м км Дуная.
Транспорты, построенные на верфи -Berliner Stahlban>
F-323 сдан в июле 1942 г. Подорвался на мине 24 января 1943 г. у Эльтигена и затонул.
Транспорты, построенные на верфи < Beuchcldt Glogan>
F-325 сдан 5 мая 1942 г. Потоплен 20 августа 1944 г. авиацией в Констанце.
F-326 сдан 29 мая 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна. F-327 сдан в июле 1942 г. Прошел через Проливы в Эгейское море.
F-328 сдан в июле 1942 г. Переделан в артиллерийскую баржу AF-24. Потоплен 27 мая 1943 г. шестью Ил-2 8-го гвардейского штурмового авиаполка в районе Соленого озера у м. Железный Рог. Осенью 1943 г. поднят аварийно-спасательной службой Черноморского флота и 4 февраля 1944 г. включен в состав Черноморского флота иод названием БДБ-1.
F-329 сдан в июле 1942 г. Погиб в шторм в ноябре 1942 г. на Азовском море у Геническа. Позже поднят немцами и 27 ноября 1943 г. погиб на мине у Камыш-Буруна.
F-330 сдан в июле 1942 г. Прошел через Проливы в Эгейское море.
F-331 сдан 22 июля 1942 г. Прошел через Проливы в Эгейское море.
F-332 сдан в июле 1942 г. Потоплен 30 мая 1943 г. у Анапы шестью Ил-2 из 47-го штурмового авиаполка.
F-335 сдан в июле 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-336 сдан 22 июля 1942 г. Погиб на мине 19 декабря 1942 г. у Камыш-Буруна.
F-337 сдан 22 июля 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-338 сдан 22 июля 1942 г. Прошел через Проливы в Эгейское море, но позже вернулся и погиб на мине в конце октября 1943 г. в Керченском проливе у косы Чушка.
F-339 сдан в августе 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-340 сдан 22 июля 1942 г. По Грёнеру, 29 августа 1944 г. погиб у Свистово (ш = 4349'; д = 2524") от авиабомб.
F-341 сдан 22 июля 1942 г. 30 ноября 1943 г. сел на мель у косы Тузла и был расстрелян своей береговой артиллерией.
F-342 сдан в августе 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
Транспорт, построенный в Палермо (Италия)
F-360 сдан в августе 1942 г. Прошел Проливы и 3 декабря 1943 г. был потоплен бомбой у Камыш-Буруна.
Транспорты, построенные на верфи МАН в Мангейме
F-367 сдан 15 июня 1942 г. Потоплен 19 мая 1943 г. авиабомбой у Анапы.
F-369 сдан 2 июля 1942 г. Потоплен 5 декабря 1942 г. авиабомбой у Камыш-Буруна.
F-370 сдан 7 июля 1942 г. Прошел Проливы и погиб 20 октября 1944 г. в Средиземном море.
F-371 сдан 16 июля 1942 г. Подорвался на мине 19 марта 1943 г. у Еникале.
Транспорт, построенный на верфи
F-380 сдан в июне 1943 г. Переименован в LT-380. Потоплен 20 ноября 1943 г. у Камыш-Буруна 12-ю штурмовиками Ил-2 из 23-го авиаполка.
Транспорт, построеппый на верфи Антверпена
F-386 сдан в августе 1942 г. Потоплен авиабомбой 3 мая 1943 г. у Феодосии.
Транспорты, построенные на верфи в Хардингсвелде
(Голландия)
F-405 сдан в июле 1942 г. Захвачен советскими войсками 9 сентября 1944 г. в Варне и 29 сентября 1944 г. зачислен в состав Черноморского флота под названием БДБ-10.
F-406 сдан в августе 1942 г. В начале марта 1944 г. захвачен советскими войсками в поврежденном состоянии в районе Очакова. 13 марта 1944 г. включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-2. Исключен из списков 26 июня 1961 г.
Транспорты, построенные на верфи , а на с. 86 <Справочника потерь...> говорится, что F-418 потоплен 15 ноября 1943 г. подводной лодкой Щ-215, но это <липа>.
F-419 сдан в апреле 1943 г. Погиб 11 ноября 1943 г. в Керчи (по Грёнеру). Наши источники о F-419 умалчивают.
Транспорты, построенные на верфи <Линц> (Австрия)
F-446 тип С2 (приспособлен дня перевозки танков KB и <Тиф>) сдан в апреле 1943 г. По Грёнеру, потоплен 9 января 1944 г. в 30 милях юго-западнее м. Чауда. По <Потерям...>, потоплен 25 июня 1943 г. к западу от Анапы пятью Пе-2.
F-447 тип С2 сдан в мае 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-448 тип С2 сдан в мае 1943 г. 28 августа 1944 г. затоплен экипажем на рейде Варны. Летом 1946 г. поднят и 25 ноября
1946 г. включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-67.
F-449 тип С2 сдан в мае 1943 г. Затонул 9 ноября 1943 г. у Камыш-Буруна в сильный шторм.
Транспорт, построенный на верфи в Амстердаме F-467 тип С2 сдан в мае 1945 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
Транспорты, построенные на верфи <Линц>
F-469 сдан в октябре 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-470 сдан в октябре 1942 г. 23 мая 1943 г. у Тамани сел на мель.
F-471 сдан в мае 1942 г. 8 мая 1944 г. тяжело поврежден авиацией в Севастополе, но отремонтирован и вновь введен в строй. 31 августа 1944 г. потоплен советской артиллерией в районе Ка-лафатп на Дунае. В сентябре 1944 г. поднят и 30 октября включен в состав советской Дунайской флотилии под названием БДБ-21.
F-472 сдан в октябре 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-474 сдан в октябре 1942 г. По Грёнеру, потоплен 10 октября 1943 г. в 10 ч 50 мин в Ялте. По <Хронике...>, в Ялте действительно 10 октября 1943 г. была потоплена безымянная баржа пятеркой <бостонов> из 36-го авиаполка. По <Справочнику потерь военно-морского и торгового флотов Германии и ее союзников, нанесенных от ВМФ СССР в Великой Отечественной войне 1941- 1945 гг.>, F-474 потоплен 8 октября 1943 г. двумя Ил-2 из 47-го штурмового авиаполка у маяка Кыз-Аульский (с. 71). А на с. 84 в том же томе <Справочника потерь...> утверждается, что F-474 потоплен 28 июля 1943 г. подводной лодкой С-31 у м. Тарханкут двумя торпедами с 10 кабельтовых. Понятно, что <Справочник потерь...> врет в обоих случаях, а прав Грёнер.
F-475 сдан в октябре 1942 г. Погиб на мине 15 марта 1943 г. у косы Тузла.
F-476 сдан в октябре 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
Транспорты, построенные на верфи < Berliner Stahlban >
F-492 сдан в апреле 1943 г. Потоплен 28 октября 1943 г. в Геническе.
F-493 сдан в апреле 1943 г. Потоплен 28 октября 1943 г. в Геническе.
F-495 сдан в апреле 1943 г. 9 сентября 1944 г. захвачен советскими войсками в Варне и 29 сентября включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-11.
Транспорты, построенные в Варне
F-532 сдан в сентябре 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-533 сдан в сентябре 1942 г. По Грёнеру, потоплен 18 сентября 1942 г. авиабомбой. Советские источники этого не подтверждают.
F-534 сдан в сентябре 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна. F-535 сдан в сентябре 1942 г. переоборудован в LCM-535. F-536 сдан в ноябре 1942 г. 22 ноября 1943 г. в шторм погиб у Одессы.
F-537 сдан в ноябре 1942 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
Транспорты, построенные на верфи в Korolowag
F-538 сдан в сентябре 1942 г. Переоборудован в LCM-538. Погиб на мине 19 декабря 1942 г. у Камыш-Буруна.
F-539 сдан в сентябре 1942 г. Переоборудован в LCM-539.
Транспорты, построенные на верфи в Варне
F-558 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна,
F-559 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-560 сдан в 1943 г. Потоплен 2 ноября 1943 г. в Скадовске.
F-561 сдан в 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-562 сдан 25 августа 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-563 сдан 20 августа 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-564 сдан 10 августа 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-565 сдан 25 августа 1943 г. Потоплен авиабомбой 13 апреля 1944 г. у берегов Крыма.
F-566 сдан 30 августа 1943 г. Потоплен 2 декабря 1943 г. подводной лодкой Щ-209 (четырьмя торпедами с 2 кабельтовых).
F-567 сдан 20 сентября 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-568 сдан в октябре 1943 г. Потоплен авиабомбой в Констанце 20 августа 1944 г.
F-569 сдан в октябре 1943 г. Потоплен у берегов Крыма авиабомбой 15 апреля 1944 г.
F-570 сдан в октябре 1943 г. Затоплен 29 августа 1944 г. своим экипажем на рейде Варны. Летом 1946 г. поднят и 25 ноября 1946 г. включен в состав Черноморского флота иод названием БДБ-68. Состоял на службе до 1956 г.
F-571 сдан в октябре 1943 г. Потоплен 29 августа 1944 г. у Систово. Позднее поднят нашей спасательной службой.
F-572 сдан в октябре 1943 г. 30 ноября 1943 г. выброшен штормом на косу Тузла, а затем добит советской артиллерией.
F-573 сдан в октябре 1943 г. Потоплен 1 декабря 1943 г. у Камыш-Буруна авиабомбой.
F-574 сдан в августе 1943 г. 29 ноября 1943 г. сел на мель у косы Тузла, а затем расстрелян советской береговой артиллерией.
F-575 сдан в августе 1943 г. 23 сентября 1943 г. сильно поврежден авиацией в Геническе, но восстановлен и введен в строй. 29 августа 1944 г. захвачен советскими войсками в Систово и 30 октября включен в состав Дунайской флотилии под названием БДБ-20.
F-576 сдан в августе 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна. F-577 сдан в августе 1943 г. Погиб 28 октября 1943 г. в Геническе.
F-578 сдан в августе 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-579 сдан в августе 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-590 сдан в августе 1943 г. Потоплен 9 декабря 1943 г. между м. Тарханкут и Тендрой подводной лодкой С-31 (четырьмя торпедами с 2,5 кабельтовых).
F-581 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-582 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-583 сдан в сентябре 1943 г. Погиб 6 сентября 1943 г. Сел на мель у м. Опук.
F-584 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-585 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-586 сдан в сентябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
Транспорты, построенные на верфи <Ансальдо> в Генуе
F-591 сдан в июне 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-592 сдан в июне 1943 г. Потоплен 15 сентября 1943 г. подводной лодкой Щ-215 (двумя торпедами с 15 кабельтовых).
F-593 сдан в июне 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-594 сдан в июне 1943 г. Потоплен 1 декабря 1943 г. в порту Камыш-Бурун 32-мя Ил-2 и 23-мя Пс-2.
Транспорты модификации <Д>, построенные в Варне
Водоизмещение 239 т. Длина 49,8 м. Ширина 6,59 м, Осадка 1,35 м. Три дизеля общей мощностью 375 л.с. Скорость хода максимальная 10,3 уз. Запас топлива 5050 т. Дальность плавания 480 миль при скорости 10,3 уз, 1066 миль при скорости 7,3 уз.
Вооружение: одна 8,8-см зенитная пушка с боекомплектом 200 выстрелов, два 2-см зенитных автомата (4100 выстрелов). На некоторых судах устанавливались по два 3,7-см автомата. Грузоподъемность 140 т или 200 чел.
F-848 сдан в ноябре 1943 г. Затонул в районе Варны 25 августа 1944 г. в результате аварии, но в сентябре 1944 г. поднят и 29 сентября 1944 г. включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-3. На службе состоял до начала 1960-х гг.
F-849 сдан в ноябре 1943 г. Дальнейшая судьба неизвестна.
F-850 сдан в ноябре 1943 г. В ноябре 1944 г. обнаружен брошенным на мели у Варны.
F-851 сдан в декабре 1943 г. 28 августа 1944 г. передан германским командованием Болгарии. 9 сентября 1944 г. захвачен советскими войсками в Варне и 29 сентября включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-4. На службе состоял до середины 1960-х гг.
F-852 сдан в декабре 1943 г. 28 августа 1944 г. передан германским командованием Болгарии. 9 сентября 1944 г. захвачен советскими войсками в Варне и 29 сентября включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-5. На службе состоял, до середины 1960-х годов.
Транспорты модификации <Д>, построенные в Линце
F-893 сдан в марте 1944 г. персклассифицирован в LCM-893.
F-894 сдан в марте 1944 г. В ноябре 1944 г. обнаружен брошенным на мели у Варны. 25 июня 1945 г. включен в состав Черноморского флота под названием БДБ-29. Исключен из списков флота 11 марта 1958 г.
F-895 сдай в марте 1944 г. К августу 1944 г. находился на Черном море.
F-896 сдан в марте 1944 г. К августу 1944 г. находился на Черном море.
F-897 сдан в марте 1944 г. К августу 1944 г. находился на Черном море.
F-898 сдан в марте 1944 г. К августу 1944 г. находился на Черном море.
Транспорты модификации <Д>, построенные в Варне
F-899 - F-908 введены в строй с декабря 1943 г. по февраль 1944 г. Из них известна судьба лишь F-901 и F-902. Оба транспорта 29 августа 1944 г. были переданы германским командованием Болгарии. 9 сентября 1944 г. захвачены советскими войсками и 29 сентября 1944 г. включены в состав Черноморского флота под названиями БДБ-6 и БДБ-7.
Транспорты модификации <Д>, построенные в Линце
F-1027 - F-1041 и F-1103 - F-1108 введены в строй с февраля по ноябрь 1944 г. Но на Черное море они не попали, а действовали на Дунае.
В справочнике С. С. Бережного говорится о F-1021 - F-1024, захваченных 13 апреля 1945 г. советскими войсками в Линце в недостроенном состоянии и введенных в состав Черноморского флота. Но Грёнер утверждает, что строительство F-1021 - F-1026 должно было вестись в Варне, но их так и не построили.

Метки: Широкорад, Вов, ww2